Глава 1

Сандро рывком вывалился из сна. Он тяжело дышал. Чёрные волосы ночью выбились из-под удерживавшего их шнурка и теперь трепетали на ветру. Холод стоял такой, что коченели руки, но пламя, наполнившее его сон, заставляло сердце колотиться сильней.

Сандро осмотрелся по сторонам. Сны, повторявшиеся каждую ночь, порой заставляли его думать, что время вовсе не идёт. Но, оглядевшись, он каждый раз видел новые места и так мог убедиться, что всё-таки движется вперёд.

«Ты должен её найти, — высокий женский голос звенел в сознании, как наяву, — это станет твоей расплатой за невыполненный договор».

Сандро ударил кулаком по земле.

«Как будто ты, проклятая жрица, вправе требовать с меня плату. Как будто не ты сама виновница того, что произошло».

Однако жрица, если и была ещё жива, никогда ему не отвечала.

С тех пор, как пал Глен-Дрэгон, Сандро больше ни разу не видел этого нечеловеческого существа, пожертвовавшего собственным миром ради ненависти. Не видел наяву — а во сне та приходила едва ли не каждую ночь, настойчиво требуя выплатить несуществующий долг.

И в конце концов Сандро сдался — хоть и не любил отступать. Хоть выбраться с рудников Короля-Дракона и было нелегко. Но он надеялся, что, если выполнит эту миссию, голос умолкнет. Оставит его в покое и вернёт утраченную свободу.

«Свобода живёт в голове, — думал Сандро с тоской, поднимаясь на ноги и собирая пожитки в мешок. — Как это смешно. Даже теперь, без кандалов и цепи, я всё равно чувствую себя рабом».

Сандро повёл рассечённым ударом кнута плечом, разминая затёкшие мышцы. Свежие шрамы отозвались мгновенными вспышками боли, а боль принесла злость.

«Я найду и твою принцессу, и тебя. И когда ты попадёшь в мои руки, проклятая жрица, смерть в пламени падающих островов покажется тебе мечтой».

До города оставался день пути.

***

Жрица отыскала его в одном из трактиров Старого Мира — так называли этот край все, кто помнил Арканум до падения островов. То была цветущая земля, в которой каждый странник мог отыскать дороги себе по вкусу.

Теперь всё изменилось. Тринадцать лет Сандро видел только темницы, каменные стены и скалистые рудники. Он тешил себя надеждой, что за пределами его тюрьмы продолжает теплиться жизнь, но теперь, вырвавшись, видел, что надежда была тщетной — раны пожарищ уже заросли, но на их месте поселились отчуждение и страх. Там, где раньше пролегали торговые пути, дороги поросли травой. Где вздымались богатые города — остались лишь руины да деревушки.

Мир, в котором Сандро родился и вырос, умер за одну ночь. И он знал, что сам был тому виной.

Иногда он пытался оправдывать себя, убеждать, что это Гареон и его жрица отдали приказ, — но в глубине души знал: не будь его, Сандро, ничего бы не произошло.

Гареон призвал его к себе и, впервые с тех самых пор, как Сандро оказался при его дворе, не отдал приказ, а задал вопрос.

— Хочешь ли ты быть свободным? — спросил он.

Сандро знал, что словам лорда верить нельзя. Знал, что, даже если Гареон освободит его от бремени клятв, в этом мире не будет для него места. Он сможет стать бродягой и изгнанником, не более того.

И всё же сладкое слово «свобода» пьянило, как крепкое вино. Сандро хотел её, жаждал, сколько себя помнил. И теперь оно мёдом пролилось в его уши.

— Что я должен для тебя сделать? — спросил он.

И Гареон сказал.

«Убить дракона».

Из уст лорда это звучало, как сущая ерунда. Но Сандро уже тогда был опытен в боях с магическими существами и хорошо знал, насколько невозможно то задание, которое хочет дать ему господин. Дело не в чешуе, которую не берёт самый жаркий огонь, не в магии, против которой у Сандро было своё колдовство. Не в крыльях и не в зубах, а в том, что драконы жили на небесах.

Он долго думал — почти минуту — прежде чем дать ответ:

— Если ты придумаешь способ, как мне добраться до драконьих островов — я сделаю, то, о чём ты просишь.

И Гареон придумал. Он призвал жреца, у которого был план. В магии, о которой говорил жрец, Сандро не понимал почти ничего. Понял он одно: ему помогут пробраться во дворец. Всё остальное он должен сделать сам. Пройти мимо охраны. Добраться до покоев принца. Нанести удар.

«Убить дракона», — повторял он про себя. Сердце его полнилось гордостью от того, что он станет первым из людей, кто сможет похвалиться таким подвигом.

— Но сердце его ты должен доставить мне, — добавил лорд.

Однако это было уже сущей ерундой — если бы Сандро удалось задуманное, он мог бы принести что угодно. Хоть сердце, хоть коготь, хоть рога. Даже когда Сандро узнал, зачем именно нужно лорду это сердце — это его не удивило. Драконом мечтал стать любой. В том числе и он сам.

Мысль оставить сердце себе, получить силу и магию вместо свободы, посетила его. И Сандро продолжал думать о том, что ему совсем не обязательно возвращаться к лорду, когда поднимался в небо по колдовской лестнице, спущенной специально для него сверху. Когда проходил сквозь магические барьеры, укрывшие драконьи города.

Магия укутала его плащом тени, и так Сандро удалось миновать внешнюю охрану дворца.

Стражи, стоявшие под окнами принца, заметили неладное, но, казалось, их куда больше интересовало то, что происходило внутри. Коснувшись магического контура, Сандро заставил его исчезнуть и проскользнул внутрь.

Очень скоро Сандро понял, почему стражи не обратили на него внимания. Оказавшись в спальне, он увидел две фигуры, сплетённые в танце страсти. Одно, женское хрупкое тело, распласталось под другим, сильным мужским, с белыми как снег волосами.

Сандро уже примерился, собираясь одним движением перерезать горло того, кто был сверху — когда тот выдохнул громким шёпотом:

— Моя принцесса…

— Не останавливайся, — ответила приказом другая.

Стройные лодыжки с силой сдавили мускулистые бёдра любовника, заставляя того протяжно застонать и войти ещё глубже.

С удвоенной силой мощный мужчина принялся за дело. Мерными размашистыми рывками он вбивался в любовницу. Голова принцессы откинулась назад, серебряные волосы свешивались с края кровати, а взгляд был устремлён в потолок.

Нет, Сандро видел подобную сцену не в первый раз. В трактирах и кабаках он наблюдал и женщин, и мужчин, услаждавших господ.

Не поразила его и красота принцессы — люди бывали не менее красивы, если уметь рассмотреть. Он замер, понимая, что не может нанести удар сейчас, и стал ждать.

Всё кончилось. Мужчина поднялся на ноги и отошёл к окну. Коснулся лбом магического поля, перекрывавшего его.

— Ты не можешь меня оставить, Сильвена, — тихо сказал он. И в голосе его была такая боль, как если бы грудь его разомкнули ножом.

Та, кого он назвал Сильвеной, села на кровати. Подтянула колени к груди и опустила лоб на скрещенные руки.

— Я боюсь, Давен, — тихо сказала она.

Мужчина медленно повернул голову.

— Чего? Я никому не позволю коснуться тебя.

Сильвена отвернулась. Теперь она смотрела в темноту — прямо туда, где затаился Сандро.

— Я боюсь, что ты умрёшь вместе со мной, — прошептала она.

Сандро смотрел в глаза принцессы и понимал, что не сможет её убить. Что плата, которую требует Гареон, не принадлежит ему, и он не может купить за эту цену ни свободу, ни власть.

Он развернулся и, по-прежнему оставаясь в тени, приоткрыл дверь.

Сразу четыре взгляда устремились на него — два смотрели в спину из спальни, два принадлежали стражам, стоящим на посту.

Сандро понял, что раскрыт. Молниеносно вынув клинок, он нанёс удар и тут же — ещё один. Из горла стража хлынула кровь. Второй осел на пол, зажимая рану в груди.

«Они ведь тоже драконы, — пронеслось в голове. — Почему лорду нужна именно принцесса?» Но, как бы то ни было, у него уже не оставалось времени вырезать сердца. Охранные поля звенели, как взбесившиеся колокола, и Сандро рванулся вперёд, думая только о том, чтобы успеть покинуть дворец.

Жрицу он увидел у самого спуска вниз. Это была не та, которая говорила с ним при дворе Гареона — и всё же это была жрица. Чёрные волосы развевались на ветру, вместе с ними трепетал белоснежный плащ.

— Где?! — потребовала она ответа, и глаза её горели нечеловеческим огнём.

— Не смог. — Сандро попытался обойти её и ступить на лестницу, но жрица не собиралась ему этого позволить.

Магический барьер перекрыл спуск. Сзади грохотал топот десятков ног, а жрица стояла напротив, готовая бросить новое заклятье и убить врага.

— Моему лорду нужно сердце дракона, — сказал Сандро. Он не двигался с места и не касался оружия, давая жрице последний шанс. —Полагаю, сойдёт и твоё.

Жрица воздела руку, и язычки пламени сорвались с её пальцев, но раньше, чем они достигли цели, маленькая металлическая звёздочка промелькнула в воздухе, отразив лучи небесных звёзд, и из горла драконицы хлынула кровь.

Сандро шагнул вперёд, на ходу доставая нож, чтобы вырезать сердце, — но топот ног был уже совсем близко. Сандро успел лишь одним ударом вскрыть грудь жрицы, когда увидел преследователей в десятке шагов от себя.

И в то же мгновение полыхнуло пламя. Раздался грохот. Земля под ногами накренилась и стала проседать.

Оставив нож в груди жрицы, он бросился вниз по ступеням винтовой лестницы. «Не удалось», — билось в голове.

***

Дворец горел и вместе с островом летел вниз. Пламя и дым накрыли сад, деревья пылали.

Давен почти нагнал убийцу, но теперь ему стало всё равно. Он метнулся обратно, думая только о том, как успеть вернуться, закрыть принцессу собой.

Он пробивался сквозь пламя, и плиты потолка обрушивались у него за спиной. Пол проседал, узоры трескались, мраморные глыбы громоздились одна на другую, превращаясь в непроходимые завалы.

Последняя плита рухнула у него перед носом, когда до двери спальни оставалось всего два десятка шагов.

— Нет… — выдохнул Давен. Он видел, как складывается карточным домиком потолок, рушится вниз. Призвал силу Змея, в надежде, что форма дракона поможет ему сдвинуть пудовые глыбы, но магия не откликнулась. —Нет… — выдохнул Давен и рванулся вперёд, силясь поднять гранитные плиты человеческими руками — и не смог.

Город пылал. Острова летели вниз. И никто из тех, кто покинул дворец в эту ночь, не знал, почему это произошло.

***

Давен распахнул глаза. Он тяжело дышал, сердце билось как бешеное. Снов о той ночи, когда пал Глен-Дрэгон, он не видел уже давно. До сих пор.

Давен повернулся набок — он нуждался в подтверждении того, что Сильвена не осталась там, в огне, что она снова рядом и уже никогда не уйдёт.

Страж испустил облегчённый вздох. Принцесса в самом деле лежала возле него, повернувшись спиной. Сердце замедляло бег, и теперь воин видел, как подрагивают веки Сильвены во сне, как сжимаются кулаки. А затем в наступившей тишине раздался негромкий всхлип.

Давен замер и рывком метнулся к принцессе. Обнял, прижал к себе.

— Силь… — выдохнул он, зарываясь носом в мягкие волосы. Закрыл глаза, вдыхая запахи осени. Принцесса замерла в его руках натянутой струной. — Силь, ты не спишь… — Давен сквозь волосы запечатлел на виске любимой жадный поцелуй.

Сильвена медленно покачала головой. Она чувствовала, как сердце размеренно и сильно бьётся в груди воина, прижатой к её спине.

— Силь, с тобой всё хорошо?

Силвена кивнула. Говорить она не могла. Давен замолк, навис над ней, безмолвно вглядываясь в лицо, и Сильвена сквозь закрытые веки чувствовала этот взгляд.

— Давен, я не хочу об этом говорить.

Страж не шевельнулся. Рука его продолжала удерживать принцессу за плечо, прижимать к себе.

— Ты не можешь уснуть? — уже тише и спокойней спросил он.

Сильвена не ответила, но Давен понял и так.

— Что тревожит тебя во сне, любовь моя?

Сильвена сжала кулак.

— Я же сказала, — повторила она, силясь скрыть напряжение, — я не хочу об этом говорить.

— Опять?

Сердце кольнула боль. Принцесса тихонько зарычала и села, резко высвобождаясь из обнимавших её рук.

— Давен, это не касается тебя. И драконов вообще. Это… — она запнулась и замолкла. А потом продолжила совсем тихо: — Это из тех лет… на земле.

Мгновение Страж молчал, а затем руки его снова оплели плечи возлюбленной.

— Силь, я уже говорил: ничего подобного никогда больше с тобой не произойдет, — мягко произнёс он.

«Только не пытайся больше уйти от меня», — хотел было добавить Давен, но вовремя заставил себя замолчать.

— Это уже было, Давен, — тихо сказала Сильвена, накрывая руку воина своей, — и этого не изменить.

Она надолго замолкла, вжимаясь щекой в подставленное плечо.

— С каждой ночью всё холодней, — наконец сказала она. — Не отпускай меня. В твоих руках я смогу уснуть.

— Осталось совсем чуть-чуть, — Давен запечатлел на виске любимой ещё один поцелуй. — До города всего день пути.