ГЛАВА 2

Холодная стена из плохо обтесанного камня, к которой я прижималась спиной в коридоре возле профессорской, заставила меня подмерзнуть. Я пожалела, что не взяла с собой накидку, вместе с пальто оставленную в гардеробе на первом этаже. Еще раз взглянув в сторону удаляющихся преподавателей, обсуждающих мое триумфальное предсказание о скором дожде, я тяжело вздохнула и неохотно поплелась следом. Память все еще подводила, поэтому аудиторию я нашла не сразу. Возможно, дело было даже не в памяти, а в том, что я чувствовала себя потерянной и с трудом могла сосредоточиться на самых простых вещах. Воспоминание о собственной напророченной смерти меня напугало так сильно, что я не удивлюсь, увидев в зеркале несколько седых волос на макушке. Да даже если и целую прядь! Нет, путь домой нужно искать как можно скорее. А там я возьму эту Амелию Бартон за шкирку и…

Увлекшись кровожадными мечтами и изрядно поплутав по огромному замку со сквозняками в длинных и мрачных коридорах, я все-таки нашла нужную мне аудиторию. Помявшись на пороге, потянула за резную ручку тяжелой деревянной двери.

Аудитория выглядела почти так же, как большинство лекционных комнат в моем мире. Скамьи с небольшими столами полукругом поднимались вверх, к высокому потолку с массивными балками. Внизу было небольшое возвышение, как сцена для актера. Сейчас этим актером придется стать мне.

Я сглотнула. Никогда не любила выступления на публике.

Представь, что это просто игра, Лия. Ты же любила выдумывать себе приключения в детстве.

Я раздраженно поморщилось. Аутотренинг вышел так себе.

— Доброе утро, — проговорила я, уверенной походкой прошлась к ступеням и поднялась по ним на возвышающийся над полом пятачок с письменным столом на краю.

Аудитория встретила меня разрозненными приветствиями. Возня и разговоры тут же исчезли. На меня воззрились человек тридцать студентов. Навскидку лет двадцати, не больше. В классе было только две девушки, предсказуемо сидящие в разных концах аудитории. Видимо, женское соперничество везде одинаково.

— Мисс Бартон, — заговорила одна из них — миловидная блондинка с темно-зелеными глазами. Ими она стреляла в своего соседа. — Вы сделаете предсказание и для нас? В честь праздника Шутника.

Я натянуто улыбнулась, роясь в памяти. Поиск воспоминаний походил на мучительное копание в компьютере, где среди множества папок на рабочем столе необходимо найти одну-единственную. Хорошо еще, если эта папка лежала на видном месте, а не запрятана, как игла Кощея, в яйцо, утку, зайца и черт еще знает кого.

— Возможно, мисс Бартон, сделает предсказание лично для меня?

Под приглушенные смешки я перевела взгляд на заговорившего студента. Светлые волосы по плечи были стянуты в хвост. Алая рубашка из дорогой ткани, кажется из натурального шелка, была расстёгнута на пару пуговиц и в высоком вороте я отчетливо видела широкую грудь. Мощные, хорошо накачанные ежедневными занятиями на полигоне плечи притягивали взгляд. Его свободная, даже ленивая поза, навевала ассоциации с хищником. Я всмотрелась в карие глаза, в которых плескались азарт и напряжение, оценила многозначительную улыбку на пухлых губах и решила, что парень, бесспорно хорош, но до льва еще не дорос.

Львенок. Довольно симпатичный, вынуждена признать, львенок.

Парень облокотился на стол и будто бы задумчиво постучал указательным пальцем по своим губам. Широкие манжеты его рубашки смахнули со стола перо, и то медленно спланировало вниз на ступеньки между рядами.

«Джеймс Грифленд» — с опозданием включилась память. Никак тоже подзависла, любуясь этим парнем.

Сколько ему? Лет на пять меня младше, наверное?

Господи, Лия! Дуреха, нашла, о чем сейчас думать!

Воспоминания Амелии говорили, что Джеймс из старинного и влиятельного аристократического рода. Единственный наследник и надежда своего отца — советника короля. Словом, завидная партия. Не зря обе его сокурсницы буквально из платьев выпрыгивали, пытаясь привлечь его внимание. Но флирт с ровесницами для этого «золотого» мальчика был слишком мелок. Другое дело — с преподавателем!

Кажется, этот юный нахал пытался выиграть за ее, за счет Амелии, какое-то безнравственное и чисто мужское пари. Здесь мысли расплывались, как текст под воздействием воды. Видимо, то были только догадки моего двойника. В любом случае Джеймс Грифленд был головной болью Амелии. А теперь стал моей.

Спасибо тебе, дорогая, за такое наследство!

— С удовольствием, мистер Грифлендд, — холодно согласилась я, своевременно припоминая, что в академии избегали титулов. Атмосфера псевдо-равенства частенько раздражала Амелию. — Предсказываю вам… — В голосе появились нотки, уже опробованные на коллегах в профессорской. — Простуду в самое ближайшее время, — спокойно закончила я и сощурилась. — Если, конечно, не застегнете рубашку или хотя бы не прикроетесь шарфом. Из окон дует, не забывайте об этом.

Студенты в изумлении посмотрели на огромные овальные окна с витражами, а затем вдруг прыснули, пряча улыбки в ладонях.

— Гриф, она тебя уела.

— А я говорил…

— Бартон-то сегодня в ударе. А раньше просто кляузничала в деканат.

Я, как могла грозно, обвела взглядом взволнованную аудиторию, и все притихли, с любопытством и ожиданием рассматривая меня. Тоже мне, нашли развлечение!

— Мисс Каймлен, — ровно сказала я, радуясь, что за длинной юбкой не видно пляшущих от страха коленок. — Я предсказываю вам неприятный сюрприз и сложный день. — Лицо девушки огорченно вытянулось, а сама она сникла. — Первая часть начнет исполняться прямо сейчас.

Студенты, с сочувствием посматривающие на сокурсницу, напряглись, почувствовав неладное. Я выдержала МХАТовскую паузу и со злорадством добавила:

— В честь праздника я решила устроить небольшой проверочный тест. Открывайте методички и записывайте вопросы…

По лекционке пронёсся возмущенный рокот и просьбы о пощаде, но я была неумолима. Не то чтобы я была такой противной злюкой, но память все еще отказывалась выдать мне воспоминания об учебном процессе. А без них я понятия не имела, о чем говорить со студентами. К счастью, у преподавателя всегда есть преимущество: не готов к уроку — дай ученикам контрольную!

— Ну, Каймлен, кто тебя за язык тянул!

— Черт, вот только этого и не хватало…

— Да при чем здесь Каймлен, это все Гриф! Разозлил эту Бартон прямо с утра…

Несмотря на шипение и грозный шепот, студенты послушно потянулись к чернильницам и листам бумаги. Послышался шорох страниц методичек.

Я отвернулась, пряча улыбку. Что ж, первый раунд остался за мной.

***

Еще две пары — у первого и второго курса — пролетели незаметно. Студенты, не ожидавшие от меня подлости в виде внезапной контрольной, сопели, мрачнели и недовольно перешептывались между собой, но поделать ничего не могли. Вспомнив манеру поведения своей школьной учительницы по математике, на чьих уроках всегда хотелось забиться под парту и не подавать признаков жизни, я грозно ходила по рядам, одним своим видом заставляя отказаться от идеи списать.

Кажется, немного перестаралась, потому что первокурсников я напугала до икоты, а студенты второго курса поглядывали на меня с подозрением и покинули аудиторию в глубокой задумчивости. Понятия не имею, как вела занятия Амелия, но, видимо, наши с ней методы преподавания отличались как день от ночи.

Оставшись в лекционном зале одна, я прислонилась спиной к стене и устало потерла глаза. Желудок заурчал, настойчиво напоминая, что завтрак я пропустила, а время уже близится к обеду. Неплохо было бы чем-нибудь перекусить. Война войной, а обед по расписанию.

Покопавшись в воспоминаниях Амелии, я поняла, что обычно она обедала в столовой старого учебного корпуса. Отлично, значит, голодная смерть мне не грозит.

Мрачные холодные коридоры с гуляющими по ним сквозняками казались бесконечными и мало напоминали кадры из красочного фильма о Гарри Поттере. В общем, антураж готического замка скорее подходил для мистического триллера, чем для доброй сказки о волшебниках. Да уж, Лия, лучше бы ты в Хогвартс попала…

Столовая обнаружилась в небольшой башне, стоящей поодаль от основного здания. К счастью, идти было недалеко, и я в накидке и тонком пальто не успела замерзнуть. Ветер усиливался, небо мрачнело с каждой минутой все сильнее, и оставалось только надеяться, что мне не придется возвращаться под проливным дождем.

Огромное помещение с высоким потолком, белыми колоннами, мозаичным полом и витражными стеклами напоминало столовую лишь теплым запахом еды, от которого у меня сразу потекли слюнки. Сбросив с плеч серое пальто, я втянула носом запах свежей выпечки, горячего супа и ароматного кофе, и на губах расцвела улыбка.

Выбор блюд впечатлял: несколько вариантов горячего, на второе можно было взять рябчиков или крабов, а на десерт предлагали такие шедевры кондитерского искусства, что я едва смогла определиться с выбором.

— Записать на ваш счет, мисс Бартон? — спросила дородная женщина в белом чепчике и переднике, передавая мне заполненный до отказа поднос.

— Да, пожалуйста.

Обанкротить своего двойника за счет постоянных походов в столовую — месть не особо изобретательная, но она начинала мне нравиться.

— Мисс Бартон!

Я вздрогнула от неожиданности и взглянула в сторону замахавшей мне рукой молодой преподавательницы. Она сидела за столом в окружении солидных коллег-мужчин и от ее обворожительной улыбки те приосанивались и начинали говорить быстрее и решительнее.

«Элизабет Клер», — всплыло в памяти.

Именно с ней водила тесную дружбу Амелия. Выросшие вместе, они слишком хорошо знали друг друга. Между ними не было секретов.

Я уже с неприкрытой опаской посмотрела на высокую, красивую девушку с длинными иссиня-черными волосами, забранными наверх в затейливую прическу. Ее приталенное темно-фиолетовое платье с длинной многоуровневой юбкой подчеркивало тонкую талию и хрупкость самой девушки.

— Мисс Бартон! — вновь закричала Элизабет. — Присоединяйтесь к нам!

Ноги сами развернули меня в противоположную сторону и понесли как можно дальше от приветливо улыбающейся девушки. Паникующий мозг вежливо предупредил, что близкие Амелии раскусят меня в два счета и в ужасе отключился.

Я заметалась, ища место как можно дальше от говорливой компании Элизабет. Время было обеденное, поэтому, как назло, почти все немногочисленные столики оказались заняты. Те, что остались свободны, стояли в середине зала, а маячить на самом виду в мои планы не входило.

Мой взгляд забегал по столовой и наконец я приметила небольшой стол в противоположном углу, почти полностью скрытый за колонной. Отличное место, чтобы спрятаться от Элизабет! Не побежит же она за мной на другой конец столовой? Как-то это… неаристократично.

— Простите, можно?

Не дожидаясь ответа, я бухнула поднос на стол, напротив темноволосого мужчины в черной жилетке и пиджаке на тон светлее. Ворот его белой рубашки украшал завязанный сложным образом темно-синий шелковый платок.

Мужчина с удивлением поднял на меня ярко-синие, холодные глаза и сдержанно спросил:

— Мисс Бартон?

В тоне чувствовалась недосказанность. Мне казалось: «какого черта вы тут уселись» он проглотил чисто из вежливости и явно с трудом.

— Да, это я, — рассеянно согласилась я и чуть откинулась на спинку стула, вытягивая шею.

Элизабет смотрела в мою сторону и хмурилась. Я быстро качнулась обратно. Ножки стула заскрипели по мозаичному полу.

— Совершенно нет мест, — пояснила я взирающему на меня мужчине. Его левая бровь была приподнята.

— Конечно, понимаю, — с непередаваемой иронией протянул мой сосед и выразительно взглянул в сторону свободных столиков в центре столовой.

Я проигнорировала этот намек и пододвинула поднос с едой к себе поближе. Что ты, бука какой. Можно подумать, я ему сильно помешаю.

Память отказывалась выдать справку на незнакомца, поэтому я даже имени его назвать не могла. Сделав глоток кофе, я искоса посмотрела на него. Правильные черты лица, удивительно красивые, но холодные глаза, тонкие губы. В целом он был привлекателен, но его невозмутимо-равнодушный внешний вид скорее отталкивал, чем притягивал. В низком голосе звучала ирония, и это, признаться, раздражало. Я подумала, что большинство мужчин, попавшихся мне в академии, носили длинные волосы. Короткая стрижка соседа по столику скорее отвечала моде моего мира, чем Амелии.

— Мисс Бартон, ваш интерес к моей персоне льстит в той же степени, что и пугает.

Я фыркнула. Так замысловато меня еще не выпроваживали.

Если бы я была собой, этот незнакомец получил бы резкий и в какой-то степени эпичный ответ. Но я играла роль Амелии в мире, где хамили так изощренно, что оскорбление, брошенное за ужином, могло дойти до оппонента только при поедании утренних тостов.

Пришлось искать более изящные слова.

— Льстить себе вы можете сколько угодно, — вежливо разрешила я, — а пугаться придется недолго. Так что окажите мне честь и потерпите.

— Вы очень милы. — Улыбка моего соседа сказала ровно об обратном.

— Спасибо, — поблагодарила я, сделав вид, что не поняла иронии. И, не удержавшись, ехидно добавила: — Если вам настолько страшно, можете взять меня за руку.

Взгляд мужчины говорил, что он с большим вдохновением коснулся бы змеи, но голос звучал по-прежнему бесстрастно.

— Боюсь, ваша доброта непосильным грузом ляжет на мои плечи.

Я хмыкнула. В словестные игры сосед играл намного лучше меня, и, признаться, разговаривать с ним было увлекательно. Впрочем, не настолько, чтобы забыть, кто я и что здесь делаю.

Я снова с опаской выглянула из-за колонны. Элизабет все еще сидела на своем месте, правда ее окружение поредело: рядом с ней осталось только двое собеседников. Настенные часы, висевшие над головой моего соседа, подсказывали, что обеденное время скоро закончится. Значит, ждать мне придется недолго. Выскользнуть из столовой раньше Элизабет не получится.

— Вы занятно играете в прятки.

Я снова качнулась на стуле и вернулась за стол. Сосед пил кофе, поглядывая за моими действиями. Решив, что заняться все равно нечем, я потянулась к ножу с вилкой. Горячая мясная отбивная источала волнующий аромат.

— Это комплимент? — уточнила я, аккуратно разрезая отбивную на маленькие кусочки.

Мне хотелось наброситься на еду, но интуиция подсказывала, что Амелия бы так не сделала. Даже если бы умирала от голода.

Глупая гордячка.

— Если вам приятно так считать, то, конечно, — заверил меня сосед.

Кусок хорошо прожаренной телятины застрял у меня в горле, и я обиженно подняла глаза на своего невозмутимого собеседника. Если бы не необходимость притворяться Амелией, я бы уже давно его стукнула. Ненавижу таких невыносимых типов!

Видимо, память наконец подгрузилась, а, возможно, на нее тоже подействовали подколки незнакомца, но я вспомнила, что сидящий напротив меня человек с внимательным взглядом и отстраненным выражением лица — Айден Блэк, профессор некромантии, переведшийся в академию совсем недавно. Амелия его даже не замечала, наверное, поэтому информации о нем оказалось катастрофически мало. Из эмоций я уловила только равнодушное пренебрежение и легкую опаску, но последнее скорее относилось к профессии Блэка, чем к нему самому.

— Я предпочитаю охоту, а не прятки, — после паузы ответила я, спохватившись, что молчание затянулось. — Причем не в роли бегущего от ружья зайца.

— Похвально.

— Рада, что мои рассуждения тронули ваше сердце, — огрызнулась я и впилась зубами в отбивную.

— Но нелогично, — припечатал тот. — Охотники часто вынуждены прятаться в кустах, поджидая свою жертву. Грозно скачут по полям они только на картинах.

Я едва не подавилась и закатила глаза.

— Мистер Блэк, вы умеете проигрывать? Или хотя бы уступать даме честь оставить за собой последнее слово?

Некромант изумленно посмотрел на меня и, помедлив, ответил:

— Не уверен.

Впервые за весь разговор в его голосе прорезались эмоции. Кажется, он оказался сбит с толку. В его ярко-синих, притягивающих взгляд глазах заплескалось любопытство.

— Почему вы скрываетесь от мисс Клер?

Я в третий раз вытянула голову, выискивая Элизабет. Та по-прежнему сидела на своем месте. Чертыхнувшись сквозь зубы, я вновь нырнула в укрытие.

Интересно, ответ «чтобы не угодить в темницу» его сильно шокирует?

— Мы поссорились, — солгала я. — Не хочу выяснить отношения на публике.

— Мужчина?

— Где? — не поняла я, уставившись на Блэка.

— Во-первых, напротив вас, — невозмутимо сказал он, но на его тонких губах заиграла улыбка. — Во-вторых, вы не поняли. Я спросил, вы поссорились из-за мужчины?

В голову не пришло ничего лучше, поэтому я молча кивнула.

— Тогда вам не удастся избегать ее слишком долго. Мисс Клер невероятно настойчива и упряма. Если она посчитала, что джентльмен вам не подходит, ни за что не переменит решение.

Теперь пришел мой черед смотреть на него с изумлением.

— Мистер Блэк, кажется, вы очень наблюдательны.

Он пожал плечами.

— Невнимательные некроманты долго не живут.

 Я качнула головой, соглашаясь с его словами. Задумавшись, я потянулась к чашке с кофе и сделала большой глоток. Блэк уже давно покончил со своим обедом, но не торопился уходить. Возможно, боялся, что я навсегда займу его столик в этом укромном месте, но, вероятно, ему просто стало любопытно. Я припомнила, что сегодня утром, во время предсказания в профессорской, он смотрел на меня так же пристально. Тогда я была слишком взволнована, чтобы обратить на это внимание. Теперь же его завуалированный интерес стал очевиден.

Меня прошиб холодный пот. Некроманты наблюдательны от природы? Это же не намек, что он догадался о подмене, верно?

Я бросила на него взгляд исподлобья. Его тонкие пальцы задумчиво постукивали по столешнице. Встретившись со мной глазами, он тут же сложил руки в замок, как игрок в покер, пойманный на каком-нибудь нервном движении. С его лица снова исчезли все эмоции, оставив только вежливое ожидание.

Я заметила тонкую сеточку морщин в уголках глаз, и решила, что Блэку лишь немного за тридцать, но его манеры прибавляли ему сразу десяток лет.

Осторожно поставив чашку с недопитым кофе обратно на блюдце, я мучительно раздумывала, как поскорее свернуть разговор. К счастью, ничего выдумывать мне не пришлось.

— Мисс Бартон?

Передо мной возник вихрастый и ужасно деловой мальчишка лет десяти. Карие глаза смотрели серьезно, а худые плечи были расправлены от понимания важности собственной миссии. Судя по скромной одежде, он был сыном кого-то из местной прислуги. Ребятишек часто использовали для выполнения мелких поручений.

Я кивнула.

— Да.

— Ректор ждет вас в своем кабинете.

— Зачем? — насторожилась я.

Мальчишка посмотрел на меня с осуждением. Он явно поразился моей глупости.

— Мне не сказали.

— Конечно, — пробормотала я, беря в себя руки. Если буду так шугаться каждой мелочи, сама себя выдам. — Спасибо.

Мальчишка не уходил и продолжил выжидающе смотреть на меня.

— Что?

— Он ждет вознаграждения, — пояснил Блэк, до этого безмолвно наблюдавший за сценой.

Я развела руками.

— Прости, малыш, деньги я с собой сегодня не взяла. Может, пирожное будешь?

Мальчишка возмущенно фыркнул и, не попрощавшись, убежал в сторону выхода.

— Пирожные он и на кухне стащит, — пояснил Блэк. — Его мать — кухарка.

Я удивилась, что Блэк так хорошо осведомлен о жизни прислуги. Память Амелии подсказывала, что аристократы не обращали внимания на тех, кто их обслуживал. Ну разве что на Рождество.

— Я должна идти, простите, — с облегчением сказала я. Разговор стал меня напрягать.

К счастью, Элизабет успела покинуть столовую, и мне не пришлось объяснять ей странности своего поведения. Придется что-то придумать, чтобы она ничего не заподозрила.

Но это позже. Сначала мне предстоит выдержать разговор с ректором. Надеюсь, он хочет поговорить не о моем увольнении.

Так бездарно провалиться на первых же порах было бы обидно.