Единственное желание. Книга 2

Змеиное логово Со мною – нож,Решил я: – Что ж, Меня так просто не возьмёшь!Держитесь, гады! Держитесь, гады!К чему задаром пропадать?Ударил первым я тогда,Ударил первым я тогда –Так было надо.Владимир Высоцкий К тому времени как путники добрались до городка Ялиол, Соур была совсем плоха. Радужные надежды на её исцеление не оправдались. Уже через день после того, как они покинули безымянный постоялый двор, болезнь вернулась с новой силой.Больше всего угнетало то, что никто не мог понять её природу. Это не походило на простуду или какое-нибудь воспаление – у Соур не было ни кашля, ни насморка, её не мучали какие-либо определённые боли. Иногда у неё поднималась температура (обычно ближе к ночи), и всё! Но при этом у бедной девушки совсем

В ночной темноте, как в облаке, гасли все звуки. И лишь мерный цокот  копыт нарушал эту абсолютную тишину, раскатывался эхом по выстеленной брусчаткой мостовой. Ехали рядом, почти стремя в стремя. Молчали оба.А Настя упорно избегала даже смотреть в сторону разбойника. Поскольку на разговоры можно было не отвлекаться, Дэини всю дорогу продолжала заниматься мысленным самобичеванием. Она уже успела отругать себя за все ошибки не меньше сотни раз, но пыла не поубавилось.Стоило, конечно,  переживать о другом. Например, о том, как выбраться из города и не угодить в темницу или на виселицу. Но собственное душевное равновесие, так грубо нарушенное неожиданными обстоятельствами, оказалось для Насти важнее даже жизни и свободы.Кроме того, ко всем неприятностям сегодняшней ночи теперь добавилась ещё одна… Навязчивая мысль крутилась в голове девушки: неизвестно, каково сейчас состояние Соур, но даже при самом оптимистичном раскладе, на день

– Кстати, а что за странное название? – подозрительно спросила Рыжая.Местечко, куда они направлялись,  давно не давало ей покоя.– Ну, слушай, ещё одну байку расскажу!  – добродушно отозвался Ворон. – Как обычно со страшным финалом.Жил тут года три назад один почтенный эрр. Была у него мельница, хозяйство всякое и молодая жена. Красивая, любимая, а кроме того, ещё года не прошло, как она родила ему долгожданного сына.  У самого-то мельника голова давно побелела, и отнюдь не от муки. Но трудился он как бык в поле. Всё, чтобы любимая жёнушка как сыр в масле каталась! Да и будущему наследнику хотел оставить такое состояние, чтобы тот его после смерти не попрекал. Не покладая рук, мельник этот в  поле за лесом хлеб выращивал, а потом сам его и молол, и  увозил в Митувин продавать…На горизонте тучи собирались в сизую стаю. Солнышко стремительно катилось к горизонту. Настя ехала бок о бок с Эливер

Ночь царствовала вокруг, тиха и загадочна. Капли дождя, скатываясь с крыши, разбивались о перила крыльца, пританцовывали на листьях деревьев. Топлюхин пруд переливался как драгоценный камень. Тихо шелестели камыши. И свежий  ночной ветерок нежным шёлком холодил кожу. Эливерт стоял за спиной. И она чувствовала его дыхание и даже улавливала биение сердца. Он  застыл совсем рядом, не прикасаясь, но вдыхая аромат её волос и ощущая тепло её тела.Настя словно увидела себя со стороны – вот она замерла в ночной мгле, как трепетная лань, что ловит запахи дождя…  Босоногая,  в короткой рубашке, что ей явно велика, и так и норовит соблазнительно соскользнуть с  плеча, рыжие кудри рассыпались по спине. Слегка смущённая своей ошибкой,  такая трогательно непосредственная и безумно притягательная в своей естественной простоте. Что может быть желанней?Эливерт коснулся губами её волос, и горячее его дыхание во всём теле пробудил

Городок встретил их легкомысленной атмосферой только что отшумевшего празднества. Собственно отмечали Девятизвездье в Кирлии не меньше недели. За три дня до нынешнего новолуния начинались первые торжества и длились они ещё три дня после самой волшебной ночи. Отмечали сие событие с размахом  не меньшим, чем любимый Настей с детства русский Новый Год. Это собственно и был Новый год. С этого дня начиналось летоисчисление. Именно  поэтому нынче даже в маленьких городах было так многолюдно.  Праздничные гулянья уже близились к концу, затихали понемногу, но попадавшийся навстречу  народ зачастую ещё был сильно навеселе. Освещённый полуденным солнцем Алру казался ярким, весёлым, беззаботным. Всё ещё нарядным, хотя  и потрёпанным уже слегка, неряшливым, как подпившая невеста. Над дверьми лавочек и трактиров, на фасадах зданий и окнах, ещё остались украшения  из цветов, ветвей и ярких лент. Длинные яркие полотна, растянутые  между