ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Насилие

Ехали весь день. Стемнело.

За размышлениями, не заметила, как нас доставили к небольшой пристани, вдоль которой горели факелы. Видимо эльф ошибся, они не боялись обнаружить свое гнездо. Они вообще ничего не боялись. Здесь же на пристани состоялась сделка: разбойники передали груз пиратам. Рабов в повозках быстро расковали и по длинным тонким доскам загнали на палубу одиноко стоящего корабля.

Нас с эльфом вели связанными отдельно от остальных.

Двое разбойников с факелами провели нас по палубе, затем вниз по лестнице, около которой  пренебрежительно столкнули в раскрытое отверстие люка, с лязгом захлопнув  его за нами.

— Как ты? — фамильярно спросила я, хотя раньше мы общались только на самом вежливом уровне.

— А ты?

— Ничего… удачно приземлилась, теперь сижу, радуюсь… — печально ответила я, незаметно потирая кое-что отбитое о доски, о чем приличные дамы не говорят. — Как твоя рана? Я знаю, о таких вещах спрашивать неприлично, но меня правда волнует, возможно ли выдержать такое путешествие и полет вниз с раненой ногой?

Он только тихо засмеялся. Ладно, буду считать это ответом. Я пожала плечами и поползла, пытаясь в темноте нащупать стены и немного разобраться, где мы.

— Сейчас будет досмотр, — спустя какое-то время отозвался эльф. — Мы проплываем по пограничной территории приморских городов.

— Стоит попросить их о помощи?

Эльф отмахнулся.

— Гиблое дело. В приморских городках стражники и пираты — родня. Если ты вынудишь владельца судна щедрее делиться со своим семейством, такого тебе не простит. Я, конечно, ни на миг не сомневаюсь в твоем мужестве, Фиалочка, но не стоит связываться с пиратами.

Я постаралась не выдать своего раздражения. Можно подумать, я только и мечтаю с кем-нибудь «связаться!»

— Но что же делать? Так нас к поркам в лучшем виде доставят.

Лорм выдал изнуренную улыбку, его глаза были полны печали.

— Фиалочка, не бойтесь. Путь за море длинный, к концу многое изменится.

Но изменилось здесь и сразу.

Предупреждая порывы пленников, просить о помощи у стражников досматривающих корабль, пираты с грохотом открыли люк. Вглядываясь в темноту, я встала рядом с Лормом, ожидая дальнейших событий, но ничего не произошло, нас обсыпали нас порошком, и все.

Следуя предупреждению, я изобразила потерю сознания и начала падать.

Эльф опередил меня, смягчая приземление и предотвращая повторный удар о деревянный настил. Так что я упала на него. Лорм сдавленно выдохнул. Я поежилась от ощущения вины, теперь я уверена, что открытых ран у него больше, но пошевелиться не рискнула, как и дышать. Нас еще раз обсыпали порошком, и ушли, хлопнув люком, я так и осталась лежать со связанными руками поверх эльфа.

Лорм попытался приподняться.

— Сейчас… — пообещала было я, собираясь передвинуться…  и отключилась.

Лорм

Фиалочка с глухим звуком ударилась о грязный пол каюты. Тролль подери непоседливость этой девушки!

Я предвосхищал ее вопросы: «что делать дальше?», но ответ для всех вариантов был только один. Молчать. Но не случилось ей ответить, теперь она точно будет молчать. Подхватив бесчувственную девушку, я отполз в угол, в который порошок попал не в той концентрации. Лучше самое отвратительное зловоние — гниющего дерева, протухшей рыбы, грязной одежды, экскрементов людей, чем тонкий сладкий аромат порковского порошка. Меня передернуло.

Удерживая в руках молоденькую девушку, я чувствовал к ней только нежность. Впервые я видел деву добрую и бесхитростную, мягкую на язык, но дерзкую на поступки.

Кажется, всегда было наоборот, дерзость в устах и панический визг, едва мелькнет опасность. По крайней мере, я других таких, еще не встречал. Если только Ольюшка Андриэля, но и у нее временами язык, что лезвие клинка.

Фиалочка чрез силу раскрыла глаза и сонно прошептала:

— Совсем не похож на остальных эльфов, ты это знаешь?

Я улыбнулся и кивнул. Она улыбнулась в ответ и тут же вновь уснула, доверчиво прижавшись к моему плащу. Чудесный человечек. Я прижал ее крепче. Когда она окончательно очнулась от снотворного действия порковского порошка и смущенно отодвинулась, первым делом разорвал путы на ее лодыжках.

— Сейчас помогу, болеть перестанет.

— Ничего, все хорошо, не волнуйся, — вежливо улыбнулась Фиалочка, отворачиваясь,  чтобы я не видел, как она морщится от боли в затекших, перетянутых веревками ногах.

Я сел поближе и, не дожидаясь ее позволения, положил руки на шрамы от веревок, согревая и исцеляя магией. Потом занялся ее руками.

 Она так мило краснела от смущения, и каждый раз вежливо благодарила за малейшее движение в ее сторону. Мне было приятно. Благодарность — редкое и благородное качество для любой расы.

Пираты скинули еду: кусок хлеба, фляжку воды и оставили нас в покое.

Дальше потянулись спокойные дни.

При дневном свете сквозь щели пробивался свет, который показал, что наша каморка раньше использовалась для хранения снастей, на полу валялись гнилые веревки и обрывки парусов. Для безопасности и, чтоб не смущать девушку, я перебрался в угол под люком, но в любом случае, вытянувшись, мы могла нащупать друг друга.

По мере приближения к теплым морям, холод отступил, стало спать терпимо. Раз в день пираты выводили рабов в гальюн под бушпритом, заодно давали проветриться и пройтись.

Прошли неделя-две-три, казалось, путешествие никогда не закончится. Но даже столь относительное спокойствие на пиратском корабле не могло длиться долго. Пираты использовали магов, и судно неслось на огромной скорости, с каждым днем приближая нас к драконьему материку.

Но все кончается, закончилось и относительно спокойное время. Днем поднялся небольшой ветер, но ничего страшного погода не предвещала, всего лишь ускорила движение корабля, который почти достиг конечной точки путешествия.

Кок, судя по ароматному запаху горящего жира, готовил на костре что-то мясное. Команда, празднуя скорое прибытие, громко горланила песни. По палубе, которая была нашим потолком, то и дело радостно сновали пираты, топавшие как слоны. После каждого пробежавшего, сверху сквозь щели сыпался песок, пираты не утруждали себя уборкой.

Быстро стемнело. Вытянувшись на полу, устроив из кусков паруса постели, мы пытались заснуть, когда услышали крадущиеся шаги, тяжелое дыхание и звук проворачивающегося засова. Кто-то вскрывал наш люк.

Как по команде, мы резко сели, вглядываясь в грозный силуэт на фоне звездного неба.

Филочка, испугавшись, нервно положила руку на пояс.

Разбойники проверить девочку не удосужились, но я знал, там у нее спрятан крошечный ножик, которым только апельсины чистить. Лучше бы она сидела без ничего, но спокойно.

Я тихо предупредил:

— Не вмешивайтесь! Вы слишком малы, чтобы вступать в бой с мужчинами.

— Если бы меня кто-то спрашивал, хочу ли я вступать куда-то… — грустно поглядев на меня, еще тише ответила милая воительница.

Сотрясая грязный пол, к нам спрыгнул толстый пират. Его длинные темные волосы висели липкими космами, кожа и одежда были грязными до омерзения. Плотоядный взгляд хищника выбравшего закуску, остановился на девушке. Пират смотрел с неприкрытой жаждой на ее грудь.

Защемило сердце, когда я увидел, как это пьяное чудовище похотливо разглядывает Фиалочку. Мои кулаки плотно сжались, в каждом задрожал магический огонь. Бешенство поглощает меня медленно, но остановить его невозможно. Я обратил к пирату холодный угрожающий взгляд, только попробуй ее обидеть!..

Гость перевел взгляд на меня и, приподняв голову, насмешливо крикнул в люк, собутыльнику:

— Эй, Хур, тут вспоможение требуется…

К нам спрыгнули еще пятеро пиратов. В крошечной каюте запах перебродившей сливовки, пота и давно не стираной одежды достиг такой концентрации, что чудо, что мы не  потеряли сознание от удушья.

— Так… ты идешь с нами…

Фиалочка вжалась в стену, нервически покачала головой, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться.

Двое схватили девушку за руки, разрывая на ней одежды.

— По-видимому, вашим планам не суждено осуществиться, — сухо произнес я, демонстрируя бандитам огненные шары.

Но, как известно, людей нелегко напугать. Двое схватили мои скованные руки и прижали к стене, не давая пошевелиться. Двое начали избивать.

Я стиснул зубы и склонил голову вперед.

Для исполнения задуманного, мне нужно чтобы они все оказались рядом. Я опасался, что один из них схватит Фиалочку и приставит к ее горлу клинок. Но пиратам до того понравился вид беззащитного эльфа, что позабыв о первоначальном плане, они на время оставили девушку в покое, придвинулись ко мне, собираясь развлечься. Соблюдая только им известные правила, стали бить меня по очереди.

Когда я почувствовал, что все пираты подошли на достаточное расстояние, наложил на них сковывающее заклинание.

Раскрыв руки, я ударил магической стрелой ближайшего пирата, голова которого разлетелась на куски, забрызгав все кровавыми ошметками. Второму я снес ее куда аккуратней. Третьему пробил грудь…

Те, что неподвижно стояли чуть дальше, вопили от ужаса, понимая, что их ждет.

Взорвав шар, я разом покончил с насильниками.

 После чего расплавил кандалы на руках и ногах и с трудом растер затекшие руки, как всегда после использования эльфийских стрел, чувствуя себя измотанным. Но отдыхать не с руки — густой и липкий запах крови осел в каюте словно покрывало. Надо срочно избавиться от трупов.

Перепуганная и растерзанная Фиалочка сидела в углу, закрыв руками лицо, и безмолвно плакала. Она уже не вытирала слезы, молча глотая горечь и стоны. Когда я разделался с оковами и подошел к ней, Фиалочка убрала руки и подняла на меня мокрые от слез глаза.

Красота в этих блестящих, не просохших от слез глазах, притягивала. Я печально выдохнул и отвернулся.