Глава 1

Сидевшая напротив Ивет прикоснулась к горлу и потянула воротник, ткань треснула, открыв раздраженную кожу.

— Давай помогу, вижу, тебе самой оно не по душе, сплошное кружево, — Дамиан сначала снял с нее шляпку, а затем стал расстегивать многочисленные пуговки на спине. Под материей оказался жесткий корсет, не позволяющий девушке свободно дышать, его края так сильно впились в тело, что на лопатках остались алые следы.

— Откуда они только взяли это старье? С чердаков старух по всей округе? Посиди, я достану что-нибудь подходящее, — и сняв с верхней полки новенький чемоданчик, он выудил нижнее белье и удобное платье.

Дамиану пришлось повозиться с корсетом, прежде чем орудие пыток упало на коврик. Худое тело, на котором можно было пересчитать косточки, защищала тонкая рубашка, едва прикрывавшая грудь. Дамиан почувствовал, как к горлу подступает неприятный комок, а в висках запульсировало от гнева.

— Неужели твоя мачеха настолько скупа, что не могла подобрать тебе что-нибудь приличное? – Дамиан знал, что Ивет вряд ли ответит или отреагирует. Она смиренно терпела, пока он ее раздевал и заново одевал. Сейчас тело несчастной не представляло для него никакого интереса. В другой ситуации, окажись перед ним обнаженная девушка, он бы не преминул как следует ее рассмотреть, но не Ив. Она не заслуживает подобного. Последней стала прическа.

— Взрыв, а не кудри, они чесали тебя садовыми граблями? – он стал осторожно вынимать шпильки, больше похожие на иглы, пока на столике не образовалась горка.

На кончиках некоторых даже виднелась кровь, словно их всаживали в голову, чтобы получше держались и не выпали. Но когда Дамиан взглянул на свои пальцы, ему стало не по себе. Скрипнув зубами, он стер кровь с перчатки платком. В женской сумочке обнаружилась небольшая ракушка. Вещь очень напоминал ту, что он привез Ив в пансионат. Рядом лежала щетка и пузырек с красной жидкостью.

«Видимо, то самое лекарство», — понял Дамиан и, отложив щетку, откупорил пробку. В воздухе запахло лилиями. Эти цветы никогда не нравились мужчине, но стоило ему поднести пузырек к Ивет, девушка дернулась как от удара, забившись в угол и приглушенно завыв.

Не зная, как реагировать, Дамиан закрыл пузырек, решив, что пусть лучше их врач сам напоит девушку по приезду.

Но Ив не хотела успокаиваться, и Дамиану пришлось распахнуть окно, впустив в салон прохладный воздух. Даже его начало подташнивать от запаха лекарства. Через несколько минут девушка замолчала, дрожа от холода, и Дамиан отсек его, хлопнув рамой.

— Давай… все-таки закончим с твоими волосами, обещаю, что не стану давать лекарство, понимаешь? – он несмело коснулся ее плеча и помог сесть на сиденье. — Для больной ты слишком понятливая… — осторожно орудуя щеткой, Дамиан как мог распутал волосы. Пепельная волна доставала до пояса, как в детстве, когда тонкие ручки Ив обвивали его шею, а глаза лучились счастьем.

Воспоминания прервал стук в дверь. Дамиан швырнул валяющийся под ногами корсет на горку со свадебным нарядом и дотянулся до щеколды. В проеме появился официант из вагона-ресторана.

— Сэр, не желаете ли отужинать? – в руке молодой человек держал меню, которое и протянул пассажиру. Леди даже не обернулась к нему, продолжив смотреть в окно, отражавшее ее безразличное лицо.

Дамиан быстро изучил блюда, но засомневался: «Сможет ли Ив есть самостоятельно? Ведь не такая же она беспомощная, и все же… Наверное, не стоит рисковать».

— Есть ли у вас бульон или что-нибудь для детей? Перетертые овощи, рубленое мясо?

Официант удивленно вскинул брови, но кивнул.

— Тогда мне мясной пирог, салат и стаканчик виски, а леди что-нибудь из…

— Детского меню, ожидайте, сэр, — улыбнувшись, официант удалился, закрыв дверь.

Дамиан сгреб шпильки и выбросил в урну, затем скрылся в небольшом санузле. Маленькая комнатка с рукомойником и унитазом была обшита деревянными панелями.

Расстегнув брюки, мужчина с наслаждением пустил струю и потянул за шнурок слива.

— Чего не сделаешь ради собственного блага, — моя руки, он обратился к своему отражению, и то ответило испуганным взглядом. Посмотрев на узкую дверцу, отделявшую его от купе, Дамиан осознал, что у Ивет тоже имеются потребности, и, в отличие от куклы, она живой человек.

— Проклятье! — выругавшись, он опустился на крышку унитаза и закурил.

Попросить случайную леди из соседнего купе он не мог, это было бы крайне странно. «Здравствуйте, сударыня, вы не могли бы помочь моей молодой жене справить нужду? Да, она сумасшедшая, зато как жена вполне ничего, пока я ее раздевал даже не пискнула», — закашлявшись, он потушил сигарету в раковине и сделал над собой усилие. «Подумаешь, стянуть с нее панталончики, ведь я уже видел ее в одной сорочке, но совсем другое дело — усадить на горшок как малого ребенка. Да ведь она и есть дитя, по крайней мере, умственно… вероятно».

— И как я спрошу ее об этом, если она молчит? Дорогая, а ты случаем не хочешь… встретиться с клозетом? Да, ma chère , будьте так любезны… — он глухо зарычал, чувствуя, как вспотел, и его бросает то в жар, то в холод. «Стоило хотя бы взять с собой служанку этой треклятой Кармин. Почему все дельные мысли приходят с опозданием?» — корил он себя.

Дамиан поторопился выбраться из места раздумий, натягивая перчатки, когда официант принес еду.

— Протертое овощное рагу с мясом для леди и пирог с салатом для вас, не обожгитесь, — молодой человек внес поднос и поставил на столик; в стакане сверкала янтарная жидкость.

— Благодарю, любезный, а не подскажете, не сидит ли в соседнем купе… какая-нибудь почтенная дама? – Дамиан все же решил попробовать.

— В вашем вагоне только одна, но кажется, ей около восьмидесяти, и ее дочь попросила у нас горшок.

Дамиан нервно сглотнул, уж лучше он сам усадит Ивет на унитаз, чем попросит вручить ему бурдалю с каким-нибудь цветочным рисунком: унизить не только себя, но и молодую жену. «Было бы весьма странно, узнай все, что я женился не на старой развалине, ходящей под себя, а на молодой».

— Почтенный возраст, — он понимающе кивнул официанту.

— Как только закончите, потяните за шнурок, и я все уберу.

Дамиан остался с Ивет наедине, с опаской поглядывая на равнодушную девушку.

— Послушай, если тебе вдруг… захочется по нужде… то, — он поднял ее и подвел к дверце с клозетом. – Скажи, как-нибудь намекни или сама…

Ивет склонила голову на бок, и на этом вся ее коммуникация завершилась.

— Думаю, мы не пропадем и справимся, по-другому и быть не может, — успокаивал себя Дамиан, с трудом пережевывая пирог и запивая виски. Взглянув на стакан в руке, он широко улыбнулся.

Покончив с едой, Дамиан принялся кормить Ивет с ложки; к счастью она глотала сама и даже не испачкалась.

— Уже неплохо, — Дамиан промокнул уголки ее искусанных губ и положил ложку в пустую тарелку, а затем потянул за шнурок.

Официант появился через несколько минут:

— Могу я еще быть вам полезен, сэр?

— Принесите бутылочку виски со льдом и графин воды, — «Кажется, я знаю, что мне поможет».

В течение часа супружеская пара накачивалась жидкостями. Дамиан потягивал виски со льдом, а Ивет цедила воду в стакане.

«Еще немного, и старый ворчун наконец-то увидит невестку, но вряд ли обрадуется ее кукольности».

Когда за окном стало невозможно что-либо различить, Ивет поднялась и приблизилась к дверце уборной.

Дамиан смерил ее взглядом мученика и, осушив стакан, поставил его на столик.

— Ну… вряд ли я справлюсь хуже, чем твоя служанка, — пошатываясь, он приблизился к девушке. Но та от чего-то раздвоилась. Дамиан прижал руку ко рту и ворвался в уборную, где его обильно вырвало в унитаз.

Ивет стояла на месте и смотрела себе под ноги, пока не приблизилась к мужчине. Тяжело дыша, тот утирал рот салфеткой и почти повис на шнурке слива. Почувствовав на горячем лбу холод женских пальчиков, он удивился. В карих глазах Ив как будто даже появился блеск и узнавание, но вероятно Дамиану просто показалось.

Отпустив цепочку, мужчина остался стоять на коленях перед женой и, глухо застонав, сунул руки под ее юбку. Нащупав панталончики, он потянул их вниз, а затем задрал и саму юбку, почему-то закрыв глаза и чувствуя себя девственником, который никогда не видел обнаженной девушки. Все эти женские штучки всегда делались втайне от него. Карин страшно нервничала, если по утрам Дамиан мог случайно войти в ванную без стука, пока она накладывала маску для лица, накручивала волосы или не дай бог восседала на фаянсовом «троне». Тогда любовница могла неделю с ним не разговаривать, пока он не задабривал ее подарками, чтобы получить прощение.

Ивет села на сиденье унитаза, послушно сложив ладони на коленях, пока Дамиан обнимал ее за бедра, держа юбку. Свободной рукой мужчина отвинтил кран, надеясь, что шум воды поможет девушке расслабиться, а ему — не услышать ничего неподобающего мужскому слуху.

Дамиану показалось, что он задремал, уткнувшись в ее колени, пока Ивет не дернула за цепочку, заелозив на стульчаке.

— Господи… салфетки, — поняв, почему девушка не встает, он пожалел, что не выпил виски быстрее.

Эту процедуру он не забудет никогда. Однако все оказалось куда проще. Ивет послушно стояла, пока он обтирал ее салфетками, стараясь быть осторожным, но от выпитого и нервов пальцы дрожали как у заправского алкоголика.

Вымыв руки Ивет, Дамиан проклял свои безалаберность и недальновидность.

«Нужно меньше пить…» — решил он, ожидая прибытия на станцию.

Перед выходом из поезда Дамиан бросил потрепанную пелерину на кресло и облачил Ивет в теплое шерстяное пальто, собрал ее волосы в пучок и аккуратно подколол новеньким гребнем. Дедушка позаботился о гардеробе невестки лучше, чем мачеха. Последними аксессуарами были муфта и шляпка. Завязывать приличные банты Дамиан так и не научился, хотя сколько раз Карин ему показывала; правда, в подобных играх шляпка быстро оказывалась на полу, а ленточки с треском рвались и использовались для шалостей.

Ночной морозный воздух бодрил не хуже холодного душа, а Дамиан обладал быстрой способностью трезветь.

Если бы мужчина увидел лицо служащего поезда, нашедшего в их с Ивет салоне свадебный наряд, а также женские панталоны в уборной, его выражение позабавило бы Блэра.

Ивет задремала, устроившись у него на плече и мирно дыша, пока они тряслись в кэбе.

«Видит ли она сны?» — Дамиан всматривался в ночной мрак, разделенный дрожащим светом от фонаря экипажа. Неподалеку ухнул филин, вспорхнув в небо и заставив коня испуганно дернуться.