Глава 4

Кармин Рачити (Тофана), Италия

С детства Кармин была уверена, что ей уготована судьба старой девы, пока господин Амадо Рачити не обратил на нее внимание. Тогда только вышедшая в свет девушка находилась подле близкой подруги матери — графини ди Виарди. Роль наперсницы удалась Кармин на славу, а зоркий глаз отмечал все нюансы их общества, и девушка делилась с любопытной дамой в летах последними сплетнями, постоянно ее забавляя.

Старуха стала для Кармин билетом не только в высшее общество, но и шансом встретить будущего мужа. С такой протекцией девушка точно не останется одинока, а мадам ди Виарди позаботится о том, чтобы человек оказался достойным. Ведь она так привязалась к малышке Кар. Принцем из грез стал Амадо — мужчина в возрасте, бездетный и к счастью не женатый, но при деньгах. Недурен собой, с легкой сединой в черных волосах и с тонкими морщинками в уголках темных глаз.

В отличие от других девиц, Кармин не боялась выйти замуж за «старика», как шептались эти дурехи, бросая на Амадо презрительные взгляды и скрывая лицемерие за веерами.

Графиня заверила Кар в состоятельности и добродетели Рачити.

Кроткая девушка в платье из голубого шелка с блестящими черными кудрями и серыми проницательными глазами мгновенно приковала взгляд мужчины. В назначенный срок они обвенчались, и Кармин с облегчением избавилась от проклятой фамилии Тофана, тянущей за женщинами их рода темные истории преступлений.

К счастью, для Рачити была важна сама девушка, а не прошлое ее семьи. Кармин даже не могла представить, что может быть настолько счастливой. Муж любил ее сдержанным чувством, а она отвечала пылкой страстью молодого сердца, и обоих это устраивало. Кар не требовала больше, чем Амадо мог дать. У нее был дом, положение в обществе, и теперь никто не смел шептаться об отравительницах из Палермо. На балах все с почтением приветствовали чету Рачити, приглашали в гости.

Если бы Кармин было с кем сравнивать Амадо, то, вероятно, она бы нашла в нем недостатки, но помня о слухах, рассказанных графине (с которой они продолжили поддерживать добрые отношения), Кар повезло – муж не бил ее, не напивался, усердно работал, и единственным его прегрешением были поздние возвращения. Где и с кем он проводил время, ее не интересовало, ведь в постели муж по-прежнему оставался нежен и заботлив. Пока однажды гондольеры не нашли его в водах канала. Оказалось, что Амадо заметили выходящим из борделя в подпитии. Должно быть, он оступился, и вода прибрала его душу и тело в свои холодные объятья. В ту пору графиня занемогла, и несчастную молодую вдову утешала преданная служанка Орсола, принявшая Кар при рождении и заботившаяся о ней и до замужества, и после.

Если бы у Орсолы была возможность, она бы накинулась на жестоких людей, еще вчера улыбавшихся Кармин, а сегодня пускающих о ней и ее несчастном супруге унизительные слухи. Кар не покидала стен дома почти год, горько оплакивая свою судьбу. Было ли ее сердце разбито? Возможно… но больше она горевала о том, что рано или поздно состояние мужа исчезнет, и она снова вернется к тому положению в котором жила до восемнадцати лет. Придется продать дом, покинуть сверкающую Венецию, поселиться в небольшом городке и пытаться выжить.

Время траура подходило к концу, и однажды Кармина решила подышать морским воздухом, отправившись на прогулку.

На мосту Вздохов она встретилась с Тадеушем Мазентри. Хорошенькая, хоть и бледная девушка во вдовьем платье сразу же привлекла его внимание, и мужчина осмелился заговорить на ломанном итальянском. Их беседа началась с самой традиционной темы — погоды. Стоял ясный солнечный день, в небе носились чайки, и Тадеуш добавил, что хотел бы быть птицей — им все позволено, и они летают, где хотят.

Кармина, напротив, не любила чаек — глупых, постоянно кричащих существ. Но зачем перечить мужчине? Пусть продолжает разглагольствовать о птицах, ведь она так давно ни с кем не говорила, кроме Орсолы.

Общество отвернулось от вдовы Рачити как от прокаженной, боясь заразиться ее несчастьем.

Кармин задыхалась в темных нарядах, устав сидеть взаперти.

Былая красота города вдруг перестала ее привлекать, и она жаждала перемен, как любая полная жизни девушка, которой жаль хоронить свою молодость за каменными стенами.

Господь послал Тадеуша, чтобы спасти ее, и когда пылкий влюбленный сделал ей предложение уехать с ним в неизвестную Англию, Кармин с нескрываемой радостью его приняла. Даже если с Мазентри не сложится, она все равно останется свободной, как глупая чайка.

Только в Лондоне она смогла вздохнуть свободнее. Здесь общество не знало ни о ее прошлом, ни о настоящем, и она предпочла не рассказывать свою историю.

Тадеуш оказался вдовцом, да еще с маленькой дочерью, но та проводила все время в пансионате. Кармин видела девочку от силы несколько раз, но всегда была приветлива, дарила безделушки, привезенные из Венеции. Ивет очень понравились морские раковины, и Кармин заказала несколько из Италии, даря их падчерице во время каждого приезда в пансионат.

В горе от смерти Тадеуша они сблизились как никогда, и в лице четырнадцатилетней Ивет Кармин обрела любящую и преданную дочь. Письма от лорда Блэра вызвали в ее душе сомнения. Кар понимала, что старик желает Ивет добра, но собственный эгоизм не позволял женщине отпустить падчерицу. Она устала писать отказы до тех пор, пока Ивет не выпала из окна. В тот день Кармин едва не поседела от ужаса, а слова врачей отняли последнюю надежду на излечение.

Брак между внуком лорда Блэра и Ивет стал для Кармин шоком, но она не посмела возразить. Должно быть, общаясь всю неделю с адвокатом и Дамианом, Кармин вела себя не лучшим образом, но ей так хотелось понравиться молодому Блэру, чтобы тот не передумал, не отказался от Ивет. Даже Орсола неодобрительно косилась на свою госпожу, а однажды даже шепнула:

— Прошу вас, не унижайтесь перед ним. Он всем известен как повеса. Вы донна, будьте выше него.

Кармин решила сменить тактику, но, к сожалению, маневр запоздал. Если бы у нее были лишние деньги, она бы купила Ивет лучший свадебный наряд, но Кармин постеснялась писать лорду Блэру еще раз, да и Орсола отговорила ее, желая сэкономить, и присоветовала соседок. Любезные дамы в возрасте принесли столько старинных пышных вещей и надавали советов, что Кармин, надеясь заслужить их расположение, не смогла устоять. Орсола облачила невесту и вывела в гостиную. Кармин смешалась, не зная, как реагировать на кукольно разодетую падчерицу с каменным лицом.

— Прекрасное свадебное платье, немного пышно, но ведь и сейчас такие носят. Поверьте, госпожа, все будут довольны, а что до жениха… К несчастью, наша бледная розочка не сравнится с его любовницей, — Орсола была не обычной прислугой, а членом семьи Тофано и позволяла себе некоторые вольности с госпожой.

— Не знаю, верно ли я поступаю… согласившись на этот брак, — с сомнением добавила Кармин, погладив Ивет по плечу. – Моя бедная девочка, за что нам все это?

Падчерица молчала, глядя куда-то в сторону и сжимая в руке одну из раковин.

— Ну-ну, все будет хорошо, вот увидите, — поддержала ее Орсола и осторожно вытащила раковину из пальцев Ивет, уложив в сумочку. – Не забудьте напомнить господину Дамиану о лекарстве. Ах, чем же они там будут лечить нашу бедняжку? Надеюсь, не вытяжкой из горных трав, — проворчала Орсола, смахнув бронзовую прядь под чепец.

— Вряд ли. У лорда Блэра столько связей и хороший доктор, думаю, все будет хорошо. Я рассказала лорду о методах нашего лечения, приложила рецепт, как принимать лекарство. Пузырька должно хватить надолго.

— Безусловно, а если понадобится еще, то мы с вами приедем навестить нашу девочку в Дербишир. Говорят, там очень ветрено. Вам стоит прикупить новую шляпку и накидку, — предложила Орсола, желая ободрить Кармин.

Женщина грустно улыбнулась и кивнула.

После свадьбы Ивет прошло две недели, и Кармин решилась написать лорду. К счастью, ответ пришел быстро, но из-за него женщина загрустила.

— Он пишет, что болен и предлагает навестить Ивет ближе к весне, когда погода наладится и будет сухо и тепло, — женщина отложила письмо, а Орсола быстро его перечитала.

— Несчастный, надеюсь, он быстро поправится. Ну и ну, выбрал же место для поместья. Лучше бы купил виллу в Бате, — служанка, взяв щетку, принялась расчесывать волосы госпожи. – Ах, какая вы у меня красавица, ни одного седого волоска.

Кармин улыбнулась:

— Потому что ты подкрашиваешь их басмой. Откуда только берешь все эти старинные рецепты, Орсола?

Служанка гордо выпятила грудь:

— Секрет, но как только у вас родится дочь, я обязательно с вами поделюсь, — она бережно подколола несколько прядей шпильками, любуясь прической. — Magnifico ! Вы слишком долго были одни, но нельзя ведь всю жизнь прожить одинокой только потому, что два брака не удались, пощадите свою любящую Орсолу, — служанка присела перед Кар и умоляюще заглянула в глаза. – Ведь соседки готовы познакомить вас со своими сыновьями и даже внуками, выбирайте любого и становитесь счастливой.

Кармин в очередной раз тяжело вздохнула:

— Они лишь на словах их сватают, но кому нужна дважды вдовая без приданого? Как благородно со стороны лорда Блэра выплачивать нам деньги!

Служанка поднялась и недовольно фыркнула:

— Любой джентльмен с его доходом обязан позаботиться о матери невестки, даже если она не родная. Ведь сколько вы вытерпели от этой девчонки! Что ни месяц, то болезнь, еще и то падение. Мама миа! Как вспомню допрос с полицмейстером, кошмар! Да вас практически обвинили в том, что вы ее столкнули.

Кармин смахнула со щеки слезу:

— Здесь, в Англии, все иначе. Если бы у меня были лишние деньги, я бы вернулась в Венецию. Ты помнишь искрящуюся воду в каналах и косяки рыб, проплывающие под гондолами? На каких балах мы бывали…

Орсола обняла хозяйку:

— Не плачьте, госпожа, вы обязательно вернетесь в Венецию и снова будете счастливы. А сейчас вставайте, пойдемте пить чай. Мисс Бауэрз как раз пригласила своего племянника в гости.

Кармин бросила взгляд на собственное отражение. Пройдясь пуховкой по щечкам и облизнув губы, она покинула спальню, оставив в воздухе аромат лилий.