Десятая глава

Анна

Я пришла к Аттакону в дом, и с его позволения в его спальне развалилась на нечто мягкое, смахивающее на меховой диван-переросток. Хозяин гостеприимно суетился рядом, предлагая поесть то одно, то другое. Но я где упала, там и уснула. Предложи мне подстилку у двери, согласилась бы, настолько утомилась, мне уже все было неважно! А когда я проснулась, оказалось, что Аттакон ушел, и у меня появилась возможность спокойно изучить изнутри местное жилище.

Хотя стены и мебель здесь из цельного камня, как ни странно, в их домах тепло. Обстановка мало походит на привычную нам, но я понимала, что если внезапно попасть куда-нибудь в вигвам к индейцам, в нем тоже все будет казаться странным.

При этом место, где можно лечь спать, поесть, и прочее, остается им, как бы оно не выглядело. Так я и обозначила: спальня, кабинет, комната с невысоким столом, и где принимают гостей.

К вечеру вернулся Аттакон с каким-то лысоголовым существом, смахивающим на киношного Голлума, если тому добавить метр роста. Разговаривал лысый приглушено, словно из-под воды, но благодаря переводчику, невольно стянутому из зала суда, я понимала все.

— Да… за чистую два камня, — упрямо прогнусавил «Голлум», тыкая в доску пальцем.

— Не знаю, у Крибса я брал три за два камня, — задумчиво отозвался Аттакон, скептически оглядев доску «Голлума».

Слушая их торговлю, а это была именно классическая торговля, я поразилась, как мы с ними похожи. Тихо прошла и присела у входа в кабинет, чтобы меня не заметили.

Оказывается, дерево очень высоко здесь ценится. И то, что я посчитала тонкими дощечками, оказалось чем-то вроде книг: деревянные квадратики с нанесенными на них письменами, словно листы в тетради, нанизанные на кожаные переплетения, лежали в комнате, которую я окрестила кабинетом. Стол Аттакона, в прямом смысле был завален ими. Сейчас он покупал дерево как писчую бумагу.

Я про себя хмыкнула. Научить их, что ли варить бумагу? Еще б я сама знала этот процесс в подробностях, а то всех моих знаний хватило на одну строку: дерево превращают в кашу, несколько дней варят и сушат тонкими листами. Нет, конечно, можно как древние китайцы варить старые рыболовные сети, кору и прочие отходы, но опять же вопрос, будет ли результат?

Аттакон за это время сходил к небольшой нише у окна, у него в ряд стояли мраморные сундучки, и принес оттуда разноцветные камни, явно драгоценные. Лысые йожыги… Он только что поменял горсть драгоценных камней, — правда, не таких красиво ограненных, как у нас, — на ровную доску! Ничего себе курс обмена! И где у них тут межмировой переход? У меня есть пара шикарных идей для успешного бизнеса.

Я невесело улыбнулась.

Ладно, в каждой избушке свои погремушки, я вздохнула, и отправилась  изучать местный быт дальше.

Кстати, у нарсов едят полулежа, расположившись на каменном подобии дивана. Все трапезные «диваны» в доме Аттакона покрыты слоями меха, так что лежать удобно.

К вечеру в дом наставника пришли трое молодых слуг, почему-то только мужчины. Используя заклинания, они быстро удалили пыль и грязь в комнатах и накрыли низкий стол для ужина.

Немного смущало, что слуг не испугал мой злобный вид, я даже планировала спрятаться, но слуги, словно ничего не замечая, проделали всю работу с невозмутимыми лицами, затем удалились.

И так было каждый день.

Я несколько раз ходила за слугами, подсматривая, как они используют магические кристаллы, которые висели на стенах и освещали дом. А когда в очередной раз ненадолго стала человеком, даже пробовала разогревать пищу и кипятить воду, используя эти самые кристаллы. У меня все получилось, и я сделала вывод, что это не магия, а технология.

Со слугами все стало ясно, когда Аттакон, заметив, как я их сторонюсь, смеясь, произнес:

— Они тебя не видят! На их счастье, конечно, были бы не под заклинанием, убежали бы отсюда с великим криком!

Не скажу, что мне польстило, слышать, насколько я жуткое чудище, это так себе удовольствие, но хоть вскрылась причина «слепоты» слуг.

Я освоила местную ванну: тут купались в полукруглом гигантском ковше, подставив голову под искусственный водопад. Разобралась, как пользоваться туалетом. И узнала, что где лежит. А вечерами, когда слуги уходили, и на каменный дом опускалась тишина, я тихо заходила в кабинет к Аттакону и ложилась, вытянув лапы у его стола. Он радовался моим визитам как ребенок. А затем вновь погружался в книги и дела.

Спал наставник мало. В общем, я даже не думала, что Аттакон такой милый. Даже немного расслабилась, пока через неделю в доме наставника не появился Рагон.

Я беззаботно лежала на диване, наслаждаясь только что съеденным обедом, когда в дом влетел Рагон. Заметив, что я лежу, он радостно обнял меня онемевшую от шока, и крепко прижал к себе. Затискал как щеночка!

Почему-то моя звериная форма вызывала оторопь и дикий страх у всех, кроме Рагона.

— Как съездил? Есть успехи? — недовольно поглядывая на ученика, с жадностью прижавшего мою голову к груди, поинтересовался вышедший из кабинета Аттакон. Его явно злило, что Рагон тискает меня как плюшевую игрушку.

Я бы тоже бесилась, если бы моего кота кто-то так теребил. Прибила бы!

С откровенной угрозой помахала выпущенным когтем перед носом судьи, но Рагон отчего-то не впечатлился, из рук не выпустил, только изогнулся и поцеловал меня в нос.

Пока я в раздражении пыталась поправить взъерошенную им шерсть, от которой у меня по спине бежали мурашки, Рагон поднялся. На дрожащих ногах я уползла к Аттакону, из-за его спины с любопытством поглядывая на Рагона.

— Съездил? Да никак. Они ни на шаг не продвинулись в подготовке к принятию переселенцев, — недовольно отозвался Рагон, усевшись на мой диван. — Еще мне сообщили, что у Паймов в роду появился черный колдун. Я отдал приказ его разыскать. Также, они заключили договор с другими кланами кайларцев, укрепив свои силы. И потребовали от меня документальное подтверждение и награду, как доказательство, что их род будет главным после королевского!

Аттакон презрительно скривил рот.

— Ничего у них не выйдет! Никто на это не пойдет! А ты не сможешь отыскать колдуна, кайларцы за него будут стоять насмерть. И что теперь делать будешь? — Заметив, что я, наконец, на свободе и прячусь за ним, Аттакон перевел дух и настроился исключительно на деловой лад. — Но мне нечем тебя утешить, Рагон. Проблема, по моей информации, в том, что Паймы теперь работают на Игниса и его мать, а это гораздо опасней вмешательства любого колдуна. Возможно это причина саботажа твоих приказов и высоких требований.

Рагон опешил от плохих новостей.

Кто такие Паймы я не знала, но за неимением других развлечений, с интересом слушала все, о чем они говорили.

— Пока у меня нет никаких доказательств, открыто они Игниса не поддерживают, — продолжил Аттакон. — Все мне сообщили тайно.

Пожав плечами, отозвался Рагон:

— Ну что же… Значит, они собрали всех кайларцев и встали на сторону братца. Готовят на меня большую атаку? Я не дам им такой возможности! Но меня сейчас злит другое!.. Они открыто игнорируют мои приказы, и лгут в лицо. Я такие вещи не прощаю!

— Это не их метод. Скорее всего, будут действовать тайно, — устало отозвался наставник. — Ну и Дидерра с этими Паймами! А что там с дознанием о похищении иномирца? Ты все выяснил?

Рагон покачал головой.

— Почти ничего не выяснил. Во-первых, высушенный труп того иномирца пропал на глазах охраны. Куда именно, выяснить не удалось. Да, и когда я прибыл туда, быстро выяснилось, что из приказанного мной ничего не выполнили.

— Саботаж… — зловеще проворчал Наставник. — А что делать собираешься?

Рагон пожал плечами и вновь протянул руку ко мне. Я оскалилась. Рагон вновь не впечатлился моим оскалом.

— Сначала отчитаюсь перед Игнисом, что ничего не выполнено. Пусть порадуется. Потом вернусь к кайларцам, сделаю все, что смогу, чтобы переселение прошло без большой крови. Заодно поищу способ, разобраться с черным колдуном и его помощниками.

— Будь хитрее, Рагон. Скажи Игнису, что Паймы на этот раз тебя порадовали, все исполнили в срок, не упустив ни слова из твоего приказа. Пусть предатели испробуют на себе гнев Игниса. А я, кажется, нашел способ выяснять по внешнему виду, болен проказой нарс или нет. Но пока не до конца уверен, и обнадеживать тебя пока не буду… — воодушевленно отозвался Аттакон.

Рагон с облегчением выдохнул:

— Отлично! Я считал это самой сложной частью моего плана. Мы уже столько раз пытались…

Наставник его прервал:

— Рано радоваться, еще толком я ничего не проверил! Но поеду с тобой, мне надо кое с кем посоветоваться в Сандо, — сообщил пожилой нарс. Я перевела любопытный взгляд на Рагона. Он только устало кивнул.

Меня эта новости не радовала. Я только освоилась, и тут опять ехать куда-то в неизвестность.

Спустя два дня мы отправились в Сандо, как называл его Аттакон, кайларский городок на окраине королевства. Ехали в уже знакомой карете.

Я сразу устроилась на своем сидении и за время пути научилась лапой аккуратно скидывать руку Рагона, когда он пытался меня погладить.

Едва я расслаблялась, не ожидая нападения, он тут же хватал и прижимал меня к себе, тиская как котенка.

Словно этого было мало, на одной из остановок Рагон пару раз пытался заставить меня бегать за палкой. Доведенная до бешенства его попытками меня расшевелить, я выпустила когти, и, скрипя зубами, жестом показала, как перерезаю ему горло одним из своих когте-клинков.

— Ого, — усмехнувшись, выдохнул Аттакон. — Кажется, ты на самом деле разгневал милейшую зиггу.

Рагон увидев мой угрожающий жест громко и от души расхохотался. Его это позабавило. Потом спросил:

— Кстати, с чего ты взял, что наша зигга девушка?

Я подняла голову и навострила уши. Наставник на миг замер, потом, посмеиваясь, отозвался:

— Ну… во-первых, она красавица. Во-вторых, Дева Дождя назвала ее «моя посланница», — улыбнулся Аттакон.

 Рагон довольно кивнул:

— А я даже никогда не сомневался. Едва увидел, сразу понял, что это она… милая девушка, — все еще веселясь, отозвался Рагон. — И день, когда, наконец, я ей понравлюсь, будет для меня самым счастливым!

Болтун… тфу. Я с отвращением отвернулась, игнорируя его смех, опустила уши, положила голову на лапы и закрыла глаза, сделав вид, что сплю.

Вечером мы приехали в тот самый Сандо, и заняли несколько комнат в каком-то доме на окраине.

Аттакон сразу умчался к местным знакомым на совет. А Рагон пришел и сел на диван, выделенный наставником лично для меня. Лицо его было задумчивым и усталым. Я демонстративно отодвинулась от нарса на край, частично свесив передние лапы с дивана. Рагон положил ладонь мне на голову и задумчиво сказал:

— Лежишь тут, как символ мудрости. — Тут он повернулся ко мне и вдруг на полном серьезе спросил. — Знаешь, что такое периметр?

Я уверено кивнула. Знаю, с первого класса как минимум. А так же площадь, объем и все формулы тригонометрии. И что дальше?

— О, да я тебя заинтересовал! — Обрадовался Рагон, поворачиваясь, чтобы опять затискать. Я кивнула, согласна, заинтересовал, и вновь демонстративно отодвинулась. Еще немного и я свалюсь с дивана!

Рагон улыбнулся, но на этот раз придвигаться и пытаться погладить не стал:

— Ладно… Слушай … — голос его изменился, посерьезнел. — Ты знаешь, что для безопасности королевства, периметр королевства окружен высокой магической стеной? За ней остались маленькие островки здоровых, еще не зараженных проказой местечек, но они постепенно исчезают одно за другим, все захватывает территория болезни.

Рагон, уйдя в свои мысли, с сарказмом произнес:

— Наш король, «демонстрируя народу свое благородство и доброту», согласился принять население такого «островка», где остались здоровые жители. Они с королевой поставили задачу: переправить население оттуда из здоровых мест на нашу сторону…

Ничего не понимаю: если он судья, то почему занимается этой переправкой? Какое место в местном обществе Рагон занимает на самом деле?

Нарс тут же спросил:

— Как думаешь, сколько в той толпе со здоровыми пройдет больных?

Я пристально посмотрела на него. Рагон ответил себе сам:

— Достаточно одного больного, чтобы заразить всех. Или порыва ветра с зараженной территории в момент открытия стены. Огромная вероятность провокаций, ведь те жители свободных городов придут со стороны Дигута. А там правит ненормальный Дидэр. Возможно, часть их военных отрядов пройдет под видом мирных жителей и будет кровавый бой. Ты понимаешь, сколько всего мне надо учесть?..

Я кивнула. Рагон, уже позабыв обо мне, вслух продолжал:

— Но и отказать тем нарсам нельзя. Они нам нужны, за время войны и с момента появления проказы территории в прошлом огромной империи уменьшились в три раза, и мы лишились больше половины населения. Ко всему, это соплеменники нашей вдовствующей королевы, матери Игниса. Как их не принять?..

Я с удивлением на него взглянула. Ждет моего ответа? Ему пролаить или проскулить?

Все, кроме боя с вражескими отрядами, решается карантином. Но знают ли тут о нем? У нас до шестнадцатого века тоже толком ничего не знали, гибли целыми городами и не сразу до всего дошли. А Рагон и дальше рассуждал вслух:

— А забыл добавить… Еще надо охладить политические амбиции тех семейств, на чьей территории состоится переход через стену, А конкретно Паймов, самый большой и богатый кайларский род пограничья, который желает на этом обогатиться, выторговывая себе выгоды. И не желая никого принимать у себя.

Я отвернулась. Политические дрязги — это неприятно, но Рагон, судя по всему, должен к такому привыкнуть. Если он такая большая шишка, что решает задачи короля, то почему катается по королевству без охраны? Да и простенький дом в замке на горе, в котором жил Рагон, я бы не назвала даже шикарным. Так он строгий судья или кто?

— Если что-то пойдет не так… то мы рискуем потерять все… — задумчиво продолжал Рагон. Понятно, что мнение «зигги» его не волновало, он просто решил еще раз вслух все обдумать и свести в голове все нити. Сама так иногда делаю.

Но все равно, что-то нездоровое в этом всем было: то он тискает меня как домашнего пушистика и кидает палку, то рассказывает о проблемах и спрашивает, знаю ли я, что такое периметр.

Рагон

Ощущение полной безнадежности вроде притупилось, в голове появились размытые планы, которые роились словно насекомые, мешая друг другу оформиться во что-то конкретное. 

Лишних войск для проведения крупной операции у меня нет. Лекарей нет. Жрецов тоже. Этих и просить не стоит. Трем личным королевским врачам я предложил принять участие, так они заломили цену неподъемную даже для короля.

Королева ждет, что мы спасем ее народ. Король ждет успешно завершенной операции. Народ ждет облегчения поборов, он отдает уже половину от урожая, от торговли и прочего дохода, на сохранения земель от магической заразы.

Только я ничего не жду, а должен все где-то взять и дать им, попутно устроив остальное.

Вечером я зашел к Аттакону, но учителя не застал, повозился с пушистой зиггой, и вернулся к себе. За окном закапал дождь.

Из-за этих всех проблем не спалось. Накинув темный плащ, под шум капель я вышел на улицу.

Сандо я знал неплохо. Выйдя за границу поместья, сразу свернул на незаметную тропинку. Вышел к драгоценному лесу, которым владели Паймы… и замер.

Там, задумчиво рассматривая куст с ягодами, накинув свой нелепый плащ на плечи, стояла та, которая сбежала от меня недалеко от источника Девы Дождя.

Я задержал дыхание и грозно шагнул к ней.