Школа гейш

Она молчала, тяжело дыша и кусая губы, чтобы не закричать. Да, она знала, что рано или поздно достанется мужчине. Незнакомцу, который заплатит большую цену на аукционе, выкупая девственность девушки. Знала, что этот мужчина может оказаться неприятным или даже жестоким…Но все это было в каком-то далеком «потом», призрачном будущем, которое может и не случиться. И это «потом» было судьбой, для которой Мию растили с восьми лет.Школа обучала науке любви, но не поощряла бесстыдство. И сейчас целомудрие Мии и ее гордость протестовали горячо и резко. Стать игрушкой господина Такухати, отдаться ему просто оттого, что он выбрал ее среди прочих выпускниц и пожелал взять, было унизительно.В этот миг Мия поняла, почему директор прибыл так рано и отчего распорядился, чтобы их всех вывели к нему в таком непристойном виде. Директор с самого начала желал выбрать себе постельную утеху.Да, он был красив, но внешняя красота словно подчерки

Из-за назначенного на вечер состязания отменили половину уроков, и уже к обеду выпускницы освободились. Младшие девочки должны были подойти позже, чтобы присутствовать на ежегодном сражении за звание Ивовой ветви в качестве зрительниц. Звание было почетным. Гибкая ива — воплощение женственности, сути гейши. Податливая, но стойкая, она гнется, но не ломается и может больно хлестнуть в ответ. Победительница получала подарок — серебряные шпильки-кандзаси с символом «Медового лотоса» и иероглифом собственного имени. Кумико подошла, когда Мия уже завязывала пояс оби на особом кимоно для танцев. Рукава-крылья расшиты изображением летящей сакуры, ткань обрисовывает тело мягкими складками, подол тянется по полу, стекает у ног лужицей сиреневого шелка. Обернувшись, Мия поймала полный ревнивой обиды взгляд майко. Ичиго и Оки за ее спиной тоже смотрели н

Когда Акио Такухати вспоминал последний разговор с сёгуном, ему хотелось кого-нибудь убить. — Я очень разочарован, — сказал сёгун, и его глаза вспыхнули алым светом. — Я дал тебе самураев и корабли. Ты потерял половину и не принес взамен ничего — ни пленников, ни новых земель. Акио мог бы ответить, что у противника была втрое большая армия. Что самханцы сражались на своей территории. Что среди них был наследный принц, который разбудил вулканы, и Акио с десятком других самых родовитых и сильных магов три дня, не зная сна и отдыха, сдерживал буйство стихии в огненном аду, пока войска отступали и садились на корабли. Что он потерял в этой битве двух из трех своих фэнхунов. И что когда его уносили на последний еще не отчаливший корабль — уносили потому, что идти сам он уже не мог, — его тело напоминало обгорелый кусок мяса, и лекарь сказал, что генерал не проживет дольше суток.&nb

— А ну, стой на месте, Мия-сан! Тануки поставил на землю котел с едой и с неожиданной ловкостью подскочил к темневшему в сумерках телу. — Человек. Живой, — объявил он, обнюхав находку. И тут же поправился: — Пока живой, к утру подохнет. Мия склонилась над телом. От лежащего пахло остро чесноком, а еще потом и кровью. Когда она попыталась перевернуть его, рука наткнулась на что-то липкое. — Мы должны помочь ему, Дайхиро. — Зачем? — ворчливо спросил тануки. — Он пришел в наш дом, Мия-сан. Я его не приглашал. Ты приглашала? Нет, ну так пусть уходит, пока не погнали. Тоже нашел место, чтобы умирать. Я совершенно не хочу копать потом могилу. У меня от работы мозоли. — В доказательство своих слов он продемонстрировал маленькие ручки с гладкой, словно у ребенка, кожей. 

Она заозиралась. Обошла предбанник, заглянула под каждую лавку, хоть и без того прекрасно видела — кимоно под ними не было. Ни кимоно, ни нижней рубахи. Сон слетел мгновенно. В надежде, что это всего лишь ее ошибка, последствие бессонной ночи, Мия вернулась в купальню, но там одежды тоже не было. Все, что у нее оставалось, — кусок влажной ткани, которым Мия вытиралась после омовения. Его едва хватало, чтобы обернуть дважды вокруг тела. Показываться в таком виде во дворе, на глазах у наставниц и прочих учениц, было немыслимо. Зябко ежась, Мия обняла себя за плечи и опустилась на лавку. Ничего, не страшно. Сейчас запоет гонг, и двор опустеет. Тогда она сможет добежать до домика и переодеться. Мелкая неприятность, не более. От холода стало совсем невмоготу, и она запрыгала по комнате, пытаясь согреться. Хотелось верить, что неизвестный шутник, укравший кимон