Глава 75

— А еще в тот год… ик… сёгун поднял пошлины на самханский шелк. Бедные наши красавицы, они так плакали без новых нарядов… — Хидео сам всплакнул от полноты чувств. Потом понял, что потерял нить повествования и посмотрел в чашу, в надежде найти ее там, но обнаружил только пару прозрачных капель на донышке. — Как, уже все? — пьяно изумился он. — Мне нужно еще сакэ… ик! Ну и здоров же ты пить!

— Благочестивому и праведному Будда помогает во всех начинаниях, — важно ответствовал кругленький монах. И залпом выдул чарку размером с добрый кувшин. На его лоснящейся ряхе (назвать этакие щеки лицом казалось Хидео как-то неправильно) было написано такое довольство собой и умиротворенность, какое может быть только у совершенно не отягощенного мирскими заботами и проблемами человека, да к тому же с безупречно чистой совестью.

А пил-то как! Хидео, прозванный среди контрабандистов портовой Идогамы за свои способност