ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Для Дианы полторы недели пролетели незаметно. Все эти дни она выслушивала назидательные речи матери, ездила на примерку платья, и очень мало ела. Не потому что на фоне переживаний у неё пропал аппетит. Здесь имелась другая причина. Графиня, заметив излишнюю округлость дочери (надо добавить, что мнение это было довольно субъективное), посадила ту на диету. Диане позволено было есть утром - кашу, а на ужин - стакан молока с тонким кусочком хлеба.
“Иначе ты будешь смотреться, как корова в этом чудесном платье”, - пояснила Лилиан.
Диане ничего не оставалось, как согласиться с матерью. Ей ведь должно было быть виднее. Сфокусировав все свое внимание на предстоящем балу, девушка снова и снова из
ГЛАВА ДЕВЯТАЯДэвид уловил смятение, скользнувшее в темно-синих глазах своей невесты. Он понимал, что та удивлена, что их свадьба состоится так быстро. Обычно, между помолвкой и самой свадьбой, проходили месяцы. Это время требовалось для того, чтобы подготовиться к торжеству, особенно будущей жене - для неё шились лучшие наряды - начиная от нижнего белья, заканчивая бальными нарядами, перчатками и изысканными плащами.Но герцог не желал ждать так долго. Приняв решение, он был намерен получить то, что его по праву, в кратчайший срок. А хотел Дэвид Диану.Да, его привлекала её внешность. Лицо ангела - нежный овал, глаза, завораживающие своей синевой. Губы - манящее сосредоточение сладости. Герцог не забыл их вк
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ- О чем вы говорили? - нацепив на лицо ласковую улыбку, вопросила графиня, как только Диана, после завершения танца, вернулась к матери. Серые глаза Лилиан возбужденно поблескивали, а сама она в этот миг, была похожа на голодную пиранью, готовую сожрать свою жертву.- Я уже не помню, - не желая рассказывать матери об их непринужденном разговоре, который поселил в сердце Дианы семя надежды, ответила девушка.- Как такое можно забыть? - графиня, заметив очередную знакомую, с любопытством разглядывающую её и Диану, победоносно улыбнулась. - Хотя, впрочем, сейчас это уже не так важно. К нам направляется графиня Роза Мондевиль. Готовься к расспросам. Отвечать, конечно же, буду я.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ- Думаю, здесь мы прикрепим бутоны роз, а рукава сделаем прозрачными, - деловитым тоном сообщила мадам де Лакруа, окидывая Диану претензионным взглядом.- Блестяще, - Лилиан довольно захлопала в ладони. - Пусть свадебный наряд говорит о том, как богата невеста и её мать!- Несомненно, - француженка понимающе улыбнулась, параллельно прикидывая в уме, в какую сумму обойдется графине пошив свадебного платья для дочери. Уж она-то, мадам де Лакруа, не будет скромничать, озвучивая цену. - Все будет сделано, Ваше Сиятельство.Диана, закутанная в полуготовое платье, молчаливо слушала разговор матери с модисткой, и ощущала себя куклой - пустой
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯЦиничная усмешка поползла по смуглому лицу герцога. Глаза-изумруды предостерегающе блеснули. Взволнованная реакцией своего будущего мужа, Диана спешно добавила:- Я понимаю, что для мужчин высшего света считается нормой иметь любовницу, и даже, бывает, не одну. Но могли бы вы сделать исключение для нашей семьи? - Почему? - не сводя с порозовевшего лица невесты насмешливого взгляда, поинтересовался Дэвид. Рука его, по-прежнему сжимавшая мягкое, податливое тело девушки, обхватила её еще сильнее.- Потому что, - Диана сглотнула, - боюсь, я просто умру, если вы поцелуете какую-либо другую женщину, так же, как и меня.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯВ это воскресенье с самого утра Лондон гудел от события, которое должно было свершиться в полдень в главном соборе города. Спустя столько лет, самый богатый, влиятельный холостяк Англии, человек, о котором ходили самые противоречивые слухи, мужчина, которым благочестивые матери пугали своих юных дочерей, решил вновь связать себя узами брака с единственным ребенком графини Орнейской.Поговаривали, что невеста - такая же меркантильная особа, как и её мать. Так же говорили, что будущая жена герцога - невинная жертва хитрой игры графини. Однако все это были лишь предположения, которые все больше обрастали различными, по большей части, выдуманными подробностями. Самые беспощадные светские леди делали ставки на то, как долго протянет юная жена рядом с Дэвидом Ричмо
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯПо собору пронесся испуганный гул. Лица присутствующих дам побледнели, мужчины закашлялись, и следом послышался звенящий шепот: “дурное предзнаменование”. Оно, эхом, стало отлетать от высоких, каменных стен, усиливаясь и становясь громким голосом. Атмосфера в соборе стала мрачно-скорбной.Графиня, застыв от ужаса, ненавидящим взором сверлила фигуру дочери. Какой позор! Лилиан и не думала прийти к той на помощь. Пусть выкручивается сама! Кто-то, более смелый, громко изрек:- Какая плохая примета!Диана, слушая все эти речи, хотела провалиться сквозь каменный п
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯВластно обхватив свою жену за талию, Дэвид медленно, позволяя Диане спокойно преодолеть путь самой, вывел её наружу. Солнечные лучи, приветливо выглянув из-за серых облаков, заскользили по лицам молодоженов. Диана, запрокинув голову, посмотрела на своего мужа. Тот был спокоен. Ни одной эмоции на смуглом, словно высеченным из камня, лице. Хотя нет, одна все же, появилась.Это было раздражение.Ибо гости, в основном, назойливые леди, обступили молодых супругов плотным кольцом. Со всех сторон слышались дружелюбные пожелания счастья. Такой контраст по сравнению со словами, прежде брошенными в соборе! Расталкивая всех, к дочери пробилась графиня Орнейская. Порывисто обняв Диану, Лилиан возбужденн
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯНезнакомка порывисто обернулась, и её лицо, освещенное стыдливым сиянием свечей, показалось герцогу уже хорошо знакомым.- Я здесь, Ваша Светлость, - произнесла Диана, во все глаза глядя на своего мужа. Спохватившись, девушка спешно добавила:- Это я, Дэвид.По мужественному лицу герцога скользнуло недоверие, которое, вскоре, сменилось затаенной яростью. Густые брови сошлись на переносице, а зеленые глаза грозно полыхнули. Наконец мужской взгляд, оторвавшись от испуганного лица Дианы, заметил на туалетном столике парик. Дэвид подхватил пальцами белоснежный парик и о