Стеклянный омут

 – Лика, ты собралась?Рита уже не скрывала раздражения. Сколько можно ждать? И вообще, что там собираться, не в двухнедельное путешествие по европам едут, а на три дня в деревню. Сама Рита давно упаковала сумку. Лика уже два часа занималась сборами – металась из комнаты в ванную и обратно, видно, и вправду собирала чемоданы, как для месячного круиза. И наверняка ведь уложила совершенно не то, что понадобится в полевых условиях: вместо кроссовок – босоножки на шпильке, вместо джинсов – короткую юбчонку, а то и не одну, а пять, вместо свитера – десяток микроскопических маек и топиков. Знаем, плавали.– Лика?! – рявкнула, выходя из себя, Рита. Она бы так не нервничала, если бы под окном в третий раз не раздался нетерпеливый автомобильный гудок.Из‑за закрытой двери комнаты донесся грохот, будто на пол упала книжная полка, затем последовало крепкое словечко, брошенное в сердцах младшей сестрой. И

К полудню воздух прогрелся почти до летних температур. Пряный от ароматов трав, земли и едва уловимой горечи дыма от разводимых дачниками костров, он казался загустевшим. Желтое, как топленое масло, солнце незаметными мазками наносило на оголенные участки тел чайный загар: на смуглую, как у Олега и Ивана, кожу – оттенка заварки эрл грей, на светлую Риты и Лики – белого шоу мэй, и сжигало до цвета каркаде моментально обгорающую кожу рыжего Павла. По сатиновому небу вышивал самолет, оставляя за собой ровные белые стежки. Движения и желания вязли в сладкой и тягучей, как мед, лени. Сил хватило лишь на то, чтобы разобрать сумки с провизией. Высыпав из пахнущего свежей краской нутра избы во двор, все, за исключением хозяев, которые остались хлопотать на кухне, распластались прямо на траве за домом. Сощурившись от солнца, Рита окинула мимолетным, но цепким взглядом соседей. Дальше от всех расположился Олег со своей Дашей. Девушка избавилась от курточки и теперь подставляла сол

На лужайке, чуть поодаль от их машин, стоял полицейский «уазик» с мигалкой на крыше. В приоткрытое окно свирепо пялился плохо выбритый мужик в форменной рубашке с расстегнутым воротом.– А ну мотайте отсюда! – гаркнул полицейский. – Здесь запрещено купаться!– А где запрещающий знак? – елейным голосом спросил Олег, который как раз успел доплыть до берега и, выйдя из воды, направился к «уазику» нарочито лениво, давая понять, что ни мигалка, ни форма, ни звериное выражение лица мужика на него страху не нагнали.– Натягивай портки и дуй отсюда, – проигнорировал его вопрос страж порядка. – Если не хочешь пузом кверху всплыть. Купаться запрещено, и точка!– А мы не купаемся, мы просто… отдыхаем! – поддержала бойфренда осмелевшая Даша. Мужик смерил ее коротким взглядом и вновь сурово рявкнул:– Отдыхать т

Рита увидела, как Иван отошел, чтобы поприветствовать соседа, и с грустью подумала, что соседнюю дачу тоже продали. Помнится, принадлежала она старику Захарову, имени которого девушка не могла вспомнить. Не потому, что забыла, а потому, что старика все в деревне звали по фамилии. Она отлично его себе представляла, хоть и видела в последний раз много лет назад. У Захарова была белая борода, напоминающая сахарную вату. Когда Рита была маленькая, она так и думала, что борода у Захарова – сладкая, пахнущая карамелью, как та самая вата из парка аттракционов. И даже немного завидовала соседу – он ведь может каждый день лакомиться! Еще у старика были глаза какого‑то удивительного стального оттенка, и взгляд их казался острым, как нож из нержавейки. Рита побаивалась соседа именно из‑за его взгляда и при встрече с дедом всегда опускала глаза, словно опасалась обрезаться. Был старик высок, худ и сух, сильно сутулил плечи. А голос его звучал раскатисто, как гром, что тоже вызывало

Девушка отчаянно забарахталась, пытаясь вынырнуть на поверхность, но намокшая одежда, ставшая вдруг тяжелой, как латы, сковывала ее движения. Рита попыталась избавиться от куртки, отчаянным движением срывая ее с себя, но пальцы сводило от холода, руки не слушались. Она тонула, но сопротивлялась изо всех сил. Не может она утонуть! Не может умереть так глупо, так внезапно, так… Ей еще Лику поднимать! Мысли о младшей сестре придали сил, и Рите почти удалось выплыть на поверхность, туда, где уже были видны расплывчато, через слой воды, звезды на небе. В предвкушении вдоха она сделала сильный рывок и… ударилась головой обо что‑то твердое. Поверхность воды оказалась покрытой толстой ледяной коркой. Как? Как это возможно?! Ей вспомнилось, что на дворе – май, ночью хоть и похолодало, но не до заморозков же! Рита в отчаянии заколотила по ледяному куполу своей темницы, надеясь разбить его, но то ли слой был слишком толстый, то ли ее силы на исходе, только лед даже не тресн