Глава 31

- Простите, - Мия всхлипнула и заревела.

Акио сжал кулаки и выругался, беспомощно глядя на рыдающую девушку. Прошелся по комнате, усмиряя гнев, снова опустился на татами рядом.

- Мия…

Она шарахнулась от протянутой ладони. Мужчина тяжело выдохнул и привалился к стене.

- Чего ты хочешь, Мия? - с болью в голосе повторил он. – Чего тебе не хватает?

- Простите…

- Это я уже слышал. Будем считать, что простил, - он выдохнул несколько раз, успокаиваясь. – Итак, - голос зазвучал равнодушно и жестко. – Почему ты рыдаешь в чулане? И почему шарахаешься от меня? Разве я не клялся не причинять тебе вреда?

Она сглотнула и постаралась взять себя в руки. Гнев дайме пугал, но бесстрастный тон ранил сильнее. Всякий раз, когда Акио становился таким отстраненным и высокомерным, у Мии появлялось ощущение, что она бьется всем телом в глухую стену.

Зачем? Для чего пытаться стать близкой с мужчиной, которому эта близость не нужна? Зачем протягивать свое сердце в ладонях тому, кто швырнет его в грязь? Акио нужно ее тело, нужна послушная красивая игрушка в постели? Пусть так. Мия тоже научится равнодушию.

У нее получилось ответить так же безразлично и холодно:

- Глупая женская истерика, мой господин. Больше не повторится.

Акио дернулся, как от пощечины.

- Позвольте, я приведу себя в порядок, - она встала.

- Мы не договорили.

Он тоже встал.

- Что еще угодно господину?

- Прекрати! – Акио надвинулся, взял ее за плечи, стиснул до боли, встряхнул. – Посмотри на меня!

Она неохотно подняла лицо. Под его горящим взглядом удерживать почтительную безучастную маску было непросто.

- На меня, а не сквозь меня, Мия!

- Я смотрю, господин.

- Хватит! – он навис сверху – опасный, непонятный – требовательно заглядывая в ее лицо. – Хватит изображать образцовую наложницу!

- Вы же сами хотели… - надолго ее не хватило, губы снова начали дрожать.

- Я хочу, чтобы ты была счастлива, а не плакала, - тихо сказал Акио. – Что не так, девочка?

И столько внезапной нежности было в этом коротком «девочка», что Мия растаяла и раскрылась.

- Я вам не нужна, - выдавила девушка. – Я никому здесь не нужна.

Его зрачки расширились. От изумления дайме даже ослабил хватку.

- Что за чушь! Ты нужна мне!

- Вы не обращаете на меня внимания!

- Я провожу с тобой каждую ночь!

- Вы не обращаете на меня внимания, - с отчаянием повторила она. – Не разговариваете, только приказываете. Гоните из комнаты, когда заняты. Не замечаете, пока я вам не понадоблюсь…

Мия говорила торопливо, пытаясь выплеснуть наболевшее. Рассказать о горьком чувстве одиночества и неприкаянности, которое испытывала последние дни. О том, как невыносимо быть бесполезной. Как Мия чувствует себя меньше, чем пустым местом, когда Акио не замечает ее, находясь в той же комнате. И как больно и обидно, когда он отворачивается и засыпает сразу после секса или уходит по своим делам, не подарив даже поцелуя на прощанье.

На протяжении этой обвинительной речи на лице дайме по очереди сменили друг друга изумление, возмущение и задумчивость.

- И вы не хотите от меня детей, - жалобно закончила она.

- Хочу, - возразил Акио. – Очень хочу.

- Но… - рука сама собой потянулась к сережке.

- Сейчас это слишком опасно. Самое большее через полгода все решится. Тогда я сниму ее. Если буду жив.

Она ойкнула. Сердце трепыхнулось от страха.

- Почему опасно? - шепотом спросила Мия.

Акио покачал головой и взял ее лицо в свои ладони:

- Политика. Забудь. Что до остального… - он поцеловал ее в заплаканные глаза и обнял, – я понял, - глухо выдавил мужчина, утыкаясь лбом ей в плечо. – Понял…

***

Никогда в жизни Ледяному Беркуту не было так сложно.

Он желал, отчаянно пытался стать мягче с Мией. Дать волю сжигающей душу нежности, позволить себе слабость, произнести слова, что так и рвались с языка…

И не мог.

Что-то останавливало в последний момент, словно он с размаху натыкался на стену. Прозрачную ледяную стену, отделявшую его от всех людей вокруг, великолепно защищавшую душу от любых невзгод и потрясений. Нападала мучительная немота, или с губ срывались совсем другие, резкие и злые слова…

Как в тот раз, когда он испугался, поняв, что Мия собралась за пределы замка в сопровождении всего двух воинов. Нужно было поговорить по душам, объяснить, выделить ей отряд для охраны, а еще лучше отправиться вместе с ней…

Но он не умел разговаривать по душам.

Мир вокруг подчинялся строгой иерархии – были те, кто обязан выполнять приказы Акио. И те, чьи приказы он обязан выполнять. Ледяной Беркут прекрасно умел приказывать. Назначать ответственного, раздавать задачи и следить за их исполнением. Он даже иногда вдавался в объяснения, если этого требовало дело. Коротко и сухо, спокойно.

Но Мия словно взламывала его холодный, упорядоченный мир одним своим присутствием. Рядом с ней его почти трясло от новых, ренее неведанных эмоций. Тревога, нежность, желание позаботиться, восхищение, страх потери, счастье…

И все это разбивалось о ледяную стену в душе, умирало несказанным.

Когда-то Акио горел заживо, стоя на передовой в Огненной долине. Сейчас он тоже горел, сжигая себя в огне новых чувств. Стена, бывшая раньше безопасным убежищем, стала темницей, из которой не было выхода.

Он вспоминал Хитоми. Сестра – единственный человек в этом мире, проходившая за ледяную стену. Спокойно, как к себе домой.

Нет, он никогда не впускал ее, она входила сама, не замечая преград. Ее не отпугивала напускная холодность и жестокость Ледяного Беркута, она видела в Акио сильного, доброго и заботливого старшего брата, и он становился для нее таким.

Но Мия так не умела. И Акио понимал – еще немного, и все. Он потеряет ее.

Навсегда.