Share

Глава 2

Скальд ушел, и в башне появилась добротная метла, совок, ведро и стопка тряпок.

«Как бы негодовал отец, узнав, чем я занимаюсь». Король всегда считал подобные занятия работой для черни , но никак не для аристократов и уж тем более принцесс.

Оталия считала себя самым большим разочарованием отца. С годами она осознала, что бесполезно надеяться, что отец станет ею гордиться, поддерживать в тяге к знаниям. Ота делала все, чтобы не быть белоручкой и невеждой, как старшие сестры. Их же собственная участь ничуть не огорчала. Они готовы были выйти замуж за богатых и красивых, а если не привлекательных, то хотя бы не обделенных в средствах.

Оталия стала быстро орудовать метлой и совком. Никогда ей еще не приходилось столько чихать. Распахнув окна, чтобы не задохнуться от поднявшейся пыли, принцесса старалась не пропустить ни одного угла и поверхности, все громче ворча на хозяина замка. Затем настал черед вытряхивать постельное белье, покрывала и все, что было в шкафу. От уборки ломило поясницу, нежные руки болели. Кожа на них стала сухой, несколько ногтей сломалось, лицо покрылось слоем пыли, а глаза щипало, словно в них насыпали песка. Перед зеркалом стояла растрепанная девица, далекая от образа принцессы.

Но чистая комната была ей лучшей наградой. Убрав инвентарь в шкаф, Оталия прошла в ванную. Сбросив пропитанный потом наряд, она отмыла пузырьки и, откупорив пробки, понюхала содержимое:

— Надеюсь, это не колдовские зелья, не хотелось бы облысеть… — но жидкости дивного розового цвета пенились и пахли розами. Привыкшая к всегда горячей ванной с лепестками цветов или экстрактами из жемчуга для очищения и нежности кожи, Оталия с не меньшим удовольствием вымылась прохладной водой без излишеств. Поток постепенно усиливался, и она без проблем вымыла волосы.

Обернувшись полотенцем, девушка вернулась в спальню. Из приоткрытого окна тянуло прохладным ветерком, а на подоконнике стояла большая корзина.

Оталия подбежала к ней и отдернула платок, прикрывавший содержимое.

Здесь была еда и питье, свежая ночная сорочка из дивного, приятного телу материала, теплые чулки из нежной шерсти, а также новое, но более простое, отличное от моды Валентора платье без корсета или узоров, изумрудного цвета. Между кожаными шнурками на груди было вплетено воронье перо. Оталия покрутила его в руке и усмехнулась: «С пленницами так не обращаются». Переодевшись в сорочку и поправив завязки на груди, она вытащила из корзины носки. Под ними обнаружился пузырек с запиской: «Несколько капель зелья — и вся одежда и белье будут чистыми».

- Хм! Такого я еще не пробовала, — она подошла к своему грязному платью и вылила на него пару капель. Наряд обдало порывом ветерка — и, потемневшая от пота и грязи, ткань с заплатками обрела новый вид. В воздухе витал аромат мяты. Оталия проделала то же с постельным бельем, пологом кровати, занавесками и полотенцами.

«Если так и дальше будет продолжаться, то меня все устраивает», — решила она, забравшись под одеяло и с наслаждением вдыхая запах свежего постельного белья, словно его только что забрали с морозной улицы. С этими мыслями Оталия погрузилась в сон.

Наутро дверь в башню оказалась открыта.

***

Всю неделю Оталия чувствовала себя опьяненной свободой. Она забыла о стенах дома, строгих взглядах дам по этикету, шепотках придворных, колкостях старших сестер. Принцесса могла выходить из башни и любоваться видами с замковой стены. Дверь, ведущая вниз, была закрыта, но Оталия не расстроилась. Ей хватало места, чтобы размять ноги. При всем желании, она бы и не смогла покинуть башню. Стена была слишком высока, а внизу разверзалась пропасть. Когда густой туман рассеивался, она могла полюбоваться не только захватывающей высотой, но и густым хвойным лесом, зелеными холмами и яркими закатами. «Интересно, далеко ли от замка море…», — думала Оталия, всматриваясь в клубящийся предрассветный туман.

Каждый день ее ждала корзинка с едой, и всегда на дне оказывался какой-нибудь приятный сюрприз. То щетка для волос, то заколка или лента, мочалка и новые пузырьки с мылом, флакончики с целебными маслами.

Жизнь пленницы была для Оталии не в новинку, ведь в отцовском замке она жила практически также. Разве что в более комфортных условиях, но башню золотой клеткой она не считала, скорее временным убежищем от волнений былой жизни.

«Ищут ли меня? Или отец решил не тратить силы своего мага на похищенную дочь. Ведь помимо меня у него осталось еще пятеро, и любую из них он может выдать за моего бывшего жениха принца Понтана…», — она вздрогнула и бросила взгляд в ручное зеркальце. Ее глаза расширились:

— О небеса! Что я за сестра?! Король отдаст за этого слюнтяя мою дорогую Одетт!

«Мы с сестрой очень похожи, но лишь внешне. В остальном нежная и ранимая Одетт мечтала о другом человеке. Он давно занял место в ее сердце, а я разрушила эту мечту».

— Наш побег перед моей свадьбой должен был подарить ей надежду... — прошептала она и выбежала из башни с криком. — Скальд! — ее голос эхом разнесся по стене, но чародей не появился. Она прождала его до заката, пока не вернулась в башню и не забылась тревожным сном. Ей снилась идущая Одетт. Ее всегда румяное личико было мертвенно-бледным, яркие рыжие волосы потускнели. Болезненным пятном на лице горели искусанные в тонких прожилках губы. Еще немного и из их уголков потекут струйки крови.

Она остановилась перед алтарем, затянутая в корсет и с пышной фатой на голове. Все это одеяние душило ее, позади стоял король-отец и довольно ухмылялся. А рядом с невестой был напыщенный принц с неприятными, злобными глазами. Он схватил Одетт за запястье, и оно с треском сломалось, на пол посыпались кусочки фарфоровой кожи, и сестра обернулась, раскрыв рот в немом крике о помощи. Оталия очнулась и жалобно позвала:

— Скальд! — она попыталась успокоиться, но слезы не переставали течь по ее горячим щекам. Соленые капли обжигали.

Кто-то коснулся ее плеча и прокаркал:

— Зачем ты меня позвала, принцесса?

В полумраке его глаза были еще чернее, чем днем. Черты лица сильно заострились, и прямой нос напоминал клюв.

— Я прошу вас… тебя, помочь. Я должна спасти сестру, — взмолилась она, сжав руки в кулачки.

Ворон сверкнул правым глазом, провел острыми черными когтями по столбику кровати, оставляя на дереве царапины.

— Что я получу взамен?

Девушка подползла к нему и схватила за ворот плаща, на миг ей показалось, что она прикоснулась не к ткани, а гладким, холодящим кожу перьям. Оталия не испугалась. Сейчас осознание вины перед сестрой было сильнее страха. Сильнее всего.

— Я готова сделать все.

Чародей накрыл ее горячую руку своей:

— Расскажи мне обо всем без утайки, — велел он.

И Оталия поведала об обедневшем дворянине-писателе, который подарил ее сестре сонет, а затем еще один, и еще. Они подолгу общались в саду, и взамен этих встреч юный аристократ приносил для Оталии книги, помогал учиться. Но делал это не корысти ради, а потому что любил ее сестру Одетт. Они мечтали, что сбегут втроем. Поэт будет ждать их на пристани, и они покинут земли отца на корабле, уплыв к лучшей жизни и оставшись свободными.

— Ты положила свою жизнь на алтарь долга перед сестрой? И сейчас хочешь помочь ей? Хотя она не сделала ничего, чтобы высвободить тебя отсюда, — холодно сказал Скальд. В его голосе не было ни сочувствия, ни понимания.

— Откуда тебе известно? – с вызовом спросила Оталия. — Возможно, они ищут меня…

— Знаю, потому что был там сегодня и не слышал ничего, кроме обсуждений о будущей свадьбе твоей любимой сестры, которая забыла о тебе и преспокойно сидела за вышивкой. Слуги шептались, что она как истинная, скромная девица, не чета своей пропащей сестре — не покидает стен комнаты. Какая смиренная дева, — из его горла вместе со смехом вырвалось неприятное карканье. — Кажется, я похитил не ту сестру, или, быть может, еще не поздно вас поменять? Согласна? Вернешься, выйдешь замуж за того расфуфыренного принца, чей портрет теперь стоит на столике прямо перед красными, заплаканными глазами Одетт, — он впился в Оталию взглядом, но девушка даже не шелохнулась. Она неотрывно глядела на него, поджав губы. — Молчишь? Где же твоя забота о ней? Жертвенность, слезы, которые я до этого видел. Все фальшь. Ты не хочешь занять ее место. У тебя иная мечта, но этот проклятый долг мучит тебя, — искушал ее Скальд. — Что если… все чему тебя учили почтенные дамы — ложь, и никому в этой жизни ты ничего не должна. Даже если твоя сестра выйдет за принца замуж, родит ему пару-тройку наследников и умрет во время последних родов, что с того? Твоей вины в этом нет. Будь она посмелее: то либо сбежала бы со своим любовником, хотя бы попыталась, либо в знак свободы выбросилась бы из окна вместе с никудышным шитьем.

Оталия сидела подле него, чувствуя, как ее начинает трясти. В ней бушевали гнев и сомнение. Она не знала, чего ей больше всего хочется сделать: наброситься на чародея и ударить или же разрыдаться от бессилия.

«У меня есть и третий вариант», — шепнул внутренний голос, и, сделав глубокий вдох, девушка разжала пальцы. На ладонях остались следы полумесяцев от ногтей.

— Все это не для меня. Я люблю сестру, но меняться не стану, — твердо сказала она и увидела недоверие на лице мужчины. — Все, что мне нужно — это отдать ей и ее жениху необходимую сумму и помочь переправиться за море, как мы и планировали. Полагаю, для такого сильного чародея, как ты — это не проблема, я же от своего слова не отступлюсь. Если ты согласен, то… — она протянула ему руку. Отец всегда так делал, когда заключал выгодные договора.

Скальд прищурился, и улыбка озарила его лицо:

— Смотри, как бы ты потом не пожалела об этом, — он поцеловал ее руку, вдохнув аромат ванильного масла, которое ей прислал. —Желаешь, чтобы я передал ей что-нибудь от тебя, чтобы она поверила в свое счастье.

Оталия вручила ему свои изумрудные серьги — и две песчинки упали на его протянутую ладонь. Чародей сжал их и вновь усмехнулся:

— Однако, скромно же ты была одета, принцесса, если бы я не знал, кто ты, то решил, что принес самозванку.

— Ступайте, сударь, и поторопитесь, обстоятельства не терпят промедления, — она нашла в себе силы говорить спокойно. — Приятного полета, — Оталия даже улыбнулась.

С шорохом чародей обернулся большой птицей и, каркнув напоследок, улетел. Принцесса закрыла дверь и вернулась в постель, ее трясло от холода, хотя в камине уже который день полыхал огонь. Но ни его тепло, ни еда в корзинке не привлекали девушку.

«Что же он попросит у меня взамен на эту услугу?» — к счастью, стоило ей переложить груз ответственности на чародея, как сразу стало легче. Она свернулась среди подушек и, укрывшись одеялом, долго любовалась игрой полыхающего огня, пока за окном не начало светать. Ота и помыслить не могла, что чувство вины перед сестрой все это время душило ее и не давало спокойно спать. «Я хотела сбежать и взять ее с собой, наших драгоценностей хватило бы, чтобы перебраться через море. Она бы вышла замуж за своего поэта, а я продолжила бы изучать науки. Но отец стал о чем-то подозревать, и поэта отвадили от дворца, а за Одетт и мной постоянно следили. Но мы бы все равно выбрались, чего бы мне это не стоило», — мысли роились в ее голове, противореча друг другу, пока она крепко не уснула, да так спокойно, как не спала никогда.

Related chapters

Latest chapter

DMCA.com Protection Status