Глава 6. Кухня

Во многих московских квартирах кухня играет особую роль. В отличие от западных стран, у нас не заведено иметь столовую, а в зале, как правило, принимают гостей. Обычные семейные обеды и ужины проходят на кухнях. Именно это место, согретое теплом неостывшей плиты, пронизанное разговорами о прошедшем дне и наполненное аппетитными ароматами приготовленных блюд, становится для многих любимым. Наша уютная кухонька не стала исключением. Мы с родителями традиционно собирались вместе на ужин, а по выходным — и на завтрак с обедом. Здесь делились нашими проблемами, новостями на работе и учебе и просто были семьей. Иногда мне казалось, что за тарелкой наваристого супа мои суровые родители оттаивают, становятся ласковее, отзывчивее и ближе. Я знала, что вызову их гнев, спросив про Дениса, но решила сделать это за ужином, надеясь, что на сытый желудок, задобренные сладким чаем, они не станут слишком сильно меня ругать и, может быть, честно расскажут, имеют ли отношение к исчезновению соседа.

— Мам, я хотела спросить… Только не сердись, пожалуйста, — начала я, но замолчала, увидев, как нахмурились родители.

— Что случилось, Алиса? — отчеканила мама, и стало совсем страшно.

— Дело в том… — я замолчала, а сердце гулко забилось в груди. Из подъезда донесся звук открывающегося лифта, а следом какое-то копошение на лестничной клетке. У нас на этаже было четыре квартиры, но я чувствовала, что это Денис. — Я сейчас…

На глазах у изумленных родителей я бросилась в прихожую и, встав на цыпочки, припала к глазку. Денис доставал из рюкзака ключи, чтобы отпереть дверь. Значит, он не уехал! Он все еще мой сосед, и мы точно еще увидимся! На лице заиграла глупая улыбка, но тут я сообразила, что сейчас придется держать ответ перед родителями за свое поведение. Я не умела врать, да и не любила, но не видела другого выхода. Адреналин ударил в голову, запустив шестеренки в бешеном темпе, и тут же появилась идея. Я схватила свою туфельку и со всей силы провела боком по острому крючку на стене, где висела ключница, оставляя глубокую царапину на коричневой коже.

— Вот, мам. Я испортила обувь. Сегодня оступилась около школы, — виновато сказала я, показывая царапину.

— Алиса! Тебе нельзя доверять хорошую обувь и одежду, — недовольно ответила мама, — привезем с дачи твои вещи, будешь ходить в них!

Мамина угроза, если бы осуществилась, стала бы мне наградой. Дача была единственным местом, где не работал мой дресс-код. Мне разрешалось носить яркие футболки, веселые рюкзачки и даже любимую сумку с Микки Маусом. По мнению родителей, такие вещи не жалко испортить, но только я их берегла, как редкую вольность, которую позволяли в виде исключения. Может быть, поэтому я так любила дорогу от дачи к дому, когда была похожа на обычного подростка, не заточенного в строгий саркофаг.

— Ладно, дочь. Отнесу в ремонт обуви, может быть, мастер отреставрирует, — немного успокоилась мама и снова заговорила с отцом про работу.

Пока родители пили чай, я быстро помыла посуду и, сославшись на усталость, ушла к себе. Что-то мне подсказывало, что именно сейчас я увижу Дениса, поэтому, укутавшись в плед, вышла на балкон. Он курил. Оранжевый огонек мелькал во тьме, но самого парня было не разглядеть в слабом свете его комнаты, но все было неважно. После целой недели, пока я не видела Дениса, страх и неуверенность пропали. Я отчаянно желала поймать хоть крупицу его внимания, поэтому включила фонарик на мобильном и, высунувшись с балкона, стала ему махать. Он заметил. Щелкнул зажигалкой и помахал в ответ. Будь моя воля, я бы закричала от радости на всю улицу, но сдержалась, жадно разглядывая его серый силуэт в полумраке. Но Денис быстро докурил и ушел с балкона, щелкнув пару раз зажигалкой на прощание.

Я тоже вернулась в комнату и забралась с ногами на кресло. Меня переполняли эмоции. И пусть наше общение с Денисом было безмолвным, в меня словно вдохнули жизнь. Впервые за все время, что себя помню, мне захотелось играть на скрипке. Это было не потому, что надо, не для того, чтобы порадовать родителей или преподавателя, моя душа требовала музыки. Я попробовала взять Верди, но что-то было не так. Современную музыку в моей семье почти не слушали, разве что случайно — в торговом центре или на улице, но сейчас в голове крутилась какая-то известная песня на английском языке с женским вокалом. Захотелось сыграть именно ее. Это было не просто, не имея нот, руководствуясь мотивом в памяти, но я попробовала. Получилось не сразу, но после нескольких попыток я была уже близка.

— Алиса, ты что делаешь? — увлекшись скрипкой, я не заметила, как в комнату вошла мама.

— Играю, — растерялась я.

— Это что-то новое? Кто композитор?

— Не знаю. Это просто песня, которая крутилась в голове. Я решила попробовать сыграть…

— Есть прекрасные композиции Моцарта, Паганини, Вивальди, Брамса! Ты должна разучивать их, а не выдумывать что-то свое, — опять мама разозлилась, снова я неосознанно провинилась. Захотелось плакать, но я сдержалась, желая выглядеть достойно перед родительницей.

— Мам, что плохого в том, что я попробовала сама подобрать мелодию? Это же тоже тренировка!

— Музыка — это не карьера, это дополнение к твоему развитию. Все, что от тебя требуется — это уметь играть классику. Это делает тебя настоящей леди. Нет смысла тратить время и силы на всякие глупости! Сыграй Брамса, я послушаю.

Мама уселась на мою кровать, закинув ногу на ногу, и кивнула, чтобы я начала. Как-то разом все мое желание играть пропало. Снова я возненавидела скрипку, хотя инструмент ни в чем не был виноват. Я закрыла глаза, чтобы не дать себе разреветься, зажала нужные аккорды и повела смычком, исполняя идеально разученный скрипичный концерт ре мажор.

<center>***</center>

Утро субботы было солнечным. Впервые за две недели небо не было затянуто тучами и разноцветная листва заиграла еще ярче. Я проснулась в отличном настроении, умылась, сварила крепкий кофе и вышла на балкон только лишь за тем, чтобы понаблюдать за шумным бульваром… Конечно, это был обман, на самом деле я вновь надеялась увидеть Дениса, только теперь при свете дня, чтобы улыбнуться и этим показать, что считаю его своим другом. Но парень так и не вышел, а мама позвала к завтраку. Скорее всего, он просто не проснулся, ведь было только восемь. Мало кто в выходные, когда можно отоспаться, встает так рано.

За завтраком родители выдали мне список дел на субботу. Они часто практиковали такое, чтобы приучить меня самостоятельно планировать день. Но что меня приятно удивило, так это свободный вечер. С уборкой, уроками и музыкой я успею справиться до обеда, а потом смогу быть предоставлена себе.

— Алиса, мы с мамой вечером идем к Кириллу Олеговичу. Вернемся поздно, но если не хочешь оставаться одна, можешь пойти с нами, — сказал папа, не отрывая взгляда от утренней газеты.

— Я лучше останусь дома, хорошо? — не хотелось показывать родителям свою радость, но возможность провести вечер вне их надзора стало лучшим подарком.

— Хорошо. Ты права, тебе там будет скучно, — ответил папа.

— Кстати, Костя скоро приедет на каникулы. Мы с Кириллом подумали, что было бы неплохо, если бы ты показала мальчику Москву. Он давно не приезжал, в городе все так изменилось, — заговорила мама.

Костя Воронов, сын маминого компаньона, уже несколько лет учился в Лондоне. Мы общались до его отъезда, правда, только потому, что были друзьями по несчастью. Как и мои родители, Кирилл Олегович с супругой распланировал будущее сына. И хотя Костю воспитывали не так строго, как меня, свободы не давали. На многих праздничных мероприятиях, куда адвокаты ходили с семьями, нас с Костей оставляли под присмотром одной няни. Так мы и подружились. Но сейчас, спустя столько времени, когда мы оба стали взрослыми, я не была уверена, что найду общий язык с другом детства, о чем и сказала маме.

— Глупости. Вы встретитесь, поговорите и снова подружитесь. Тем более, общая тема у вас есть — поступление. Кирилл решил отдать сына в МГУ, пойдете вместе на юридический.

— Костя не будет учиться в Англии? — удивилась я.

— Нет, со старших курсов вы будете практиковаться в нашем бюро, так что учиться оба будете в Москве. Дочка, ты разве не рада?

— Не знаю… А как же то, что он парень? Ты же сама говорила, что не хочешь, чтобы я общалась с мальчиками?

— Костик приедет на каникулах, это не помешает учебе. К тому же, после поступления я не буду против твоего общения с противоположным полом. В конце концов, ты взрослеешь.

И тут мне пришла на ум нехорошая догадка, что родители спланировали не только мою дальнейшую карьеру. И как я не думала раньше, что и в любви мать с отцом будут мне указом? Но ведь чувства нельзя подчинить разуму. Нельзя же стать счастливой по указке. Дальнейший мамин рассказ о том, какой хороший Костик и как важно нам снова подружиться, только подкрепил мои опасения.

Я не спорила с мамой, молча принимая ее наставления. Самым разумным было не думать о родительских планах. Пусть думают, что хотят, время покажет, как обернется судьба. В конце концов, не стоит забывать и о Косте. Он может выбрать другую невесту, и тогда мамина затея не удастся.

До самого вечера я занималась учебой и домашними делами. Хотя меня не просили, я затеяла уборку на кухне. Конечно, только потому, что так могла услышать, если Денис куда-то выйдет. Но он весь день был дома. Это я точно знала, потому что, когда протирала подоконник, заметила, как он открыл форточку.

Родители ушли в половине седьмого, а я, проследив в окно, как они уедут, пошла к соседу. На этот раз я не думала долго, не стояла под дверью, размышляя, что сказать, а сразу нажала кнопку звонка. Денис долго не открывал, а когда увидел меня, то сильно удивился.

— Рыжая, ты чего? Что-то случилось? — он стоял в старых шортах и полинявшей майке, взлохмаченные каштановые волосы были убраны назад, а его лицо казалось мне необыкновенно красивым. Из квартиры доносился аппетитный запах жареного, значит, я оторвала Дениса от приготовления ужина.

— Нет, я просто… Привет, — кажется, это было самым глупым, что я могла сказать, но вдруг показалось, что сначала следует поздороваться, а потом уже говорить.

— И тебе привет. Алис, что-то случилось? С балкона мне вчера сигналила. Опять родители? — Денис скрестил руки на груди и нахмурился.

— Вчера я здоровалась, а сейчас хотела узнать про Пирса.

Я совершенно растерялась. Денис не понял моего приветствия, а сейчас говорил со мной так… так… так, как раньше, как будто я просто его соседка. Это все мое воображение, которое всю последнюю неделю рисовало трогательные романтичные сцены. Реальность оказалась другой.

— Твои родаки уехали, что ли? — подмигнул сосед.

— Да, они в гостях допоздна, — ответила я.

— Тогда забегай, а то у меня уже горит.

Денис оставил дверь открытой, а сам зашел в квартиру. На этот раз я ничуть не сомневалась и воспользовалась приглашением парня. Он прошел на кухню, и я последовала за ним.

— Я отдал Пирса другу. У него автомастерская, так что пес живет в гараже. Скучает по мне, засранец, но я его навещаю, — стал рассказывать Денис, отскребая от сковородки пригоревшую яичницу.

— Ты же не станешь ее есть? — поморщилась я, глядя, как он выкладывает на тарелку почерневшие жареные яйца.

— Голод не тетка, Рыжая. Последние три яйца были.

— У тебя что, больше нет еды? — искренне удивилась я, чем сильно смутила соседа.

— Знаешь ли, я живу один, и нет времени бегать по магазинам и заниматься готовкой, — довольно грубо кинул он.

— Извини, я не хотела обидеть. Подожди, пожалуйста.

У меня дома не было ничего приготовленного, потому что у нас было заведено готовить блюда непосредственно для ужина, но холодильник был забит продуктами. Я не хотела ставить Дениса в неловкое положение, но все же решила накормить. К тому же, при мысли, что буду для него готовить, становилось так радостно. А это еще и повод задержаться у него подольше. Я взяла упаковку куриных грудок, специи, сливки и картошку, предвкушая, как буду кормить соседа. Парень не сразу понял, что я затеяла. Когда вывалила все это на его кухонный стол, он недовольно поморщился.

— Ты решила поиграть в мать Терезу и принесла продукты? Рыжая, мне не нужно…

— Нет, я хочу приготовить тебе ужин.

— Серьезно? — его лицо тут же изменилось, он громко засмеялся, чем сильнее смутил, и сел на табуретку. — Тогда готовь.

— А ты пока расскажи мне про Пирса, ладно?

Я принялась нагло хозяйничать на чужой кухне, на самом деле боясь встретиться взглядами с Денисом. Мне с легкостью удалось отыскать подходящую посуду, и я даже удивилась, как много разных кастрюль и сковородок есть у соседа. А он, внимательно наблюдая за каждым моим движением, стал рассказывать про собаку:

— Год назад я подрабатывал курьером, мне нужно было отвезти заказ в питомник доберманов. Когда туда приехал, то попросил разрешения хозяйки посмотреть на собак. Когда-то в детстве у меня был щенок, но он… Неважно. В общем, мне разрешили посмотреть. Тогда я и увидел Пирса. Его держали отдельно и собирались усыпить.

— Как?! — я резко повернулась к Денису, и у меня из рук выскользнула картофелина. — Ой.

Парень поймал, катившуюся по полу картошку и подал мне. А когда я ее взяла, то случайно коснулась его руки. В этот момент меня словно ударило током. И пусть это произошло за секунду, на кончиках пальцев остался приятный невидимый ожог.

— Повара не роняют продукты, Рыжая, — усмехнулся парень и откинулся на табуретке, облокачиваясь спиной о стену.

— Прости…

— Эй, чего извиняешься? Я же пошутил.

— Да, прости.

— Рыжая, ты забавная. Сама пришла ко мне, вызвалась готовить, но при этом боишься, — Денис говорил это, растягивая слова, заставляя краснеть еще сильнее. Хотелось сквозь землю провалиться от его взгляда.

— Я не боюсь тебя, — тихо ответила я, отводя взгляд в сторону. — Почему Пирса хотели усыпить?

— Он бракованный. Неудачный результат эксперимента. Ты же знаешь, что существуют искусственные породы? Вот с доберманами тоже работают. Но в любом деле бывают осечки. Такой осечкой стал белый доберман. Кроме того, что у него такой цвет, со здоровьем масса проблем. Продать его не смогут, а держать и постоянно лечить невыгодно.

— И ты забрал его себе?

— Нет, мне некуда его было забирать. Тогда я еще заканчивал учебу и жил в общаге, к тому же ему требовалось лечение. Я предложил себя в обмен на Пирса, — довольно сказал Денис и, подойдя ко мне почти вплотную, взял со стола пустой стакан. — У меня есть кола. Будешь?

— Как это ты предложил себя вместо Пирса?

— Я предложил работать в питомнике б*******о за то, что они подлечат псину и продержат, пока он не станет более или менее здоровым, — Денис достал из шкафчика второй стакан и, налив колу, протянул один мне.

— Спасибо, — я взяла газировку, чтобы не обижать парня, хотя ее не любила. Родители с детства приучили, что сладкая газированная вода — это самая настоящая отрава, сплошная химия и ничего больше. Я выросла на этих убеждениях, поэтому испытывала отвращение к коле. Но сейчас я пила с большим удовольствием, ведь меня угостил Денис.

— В общем, если не разводить бодягу, то за год я отработал и собаку, и его лечение, — сказал парень, со стуком ставя пустой стакан на стол.

— Мне очень жаль, что из-за моих родителей тебе пришлось отдать Пирса.

— А мне жаль тебя. Ты же нормальная девчонка, как живешь с такими родителями? — Денис вдруг посерьезнел и от его взгляда по спине побежали мурашки.

— Уже привыкла, — пожала плечами я и отвернулась к плите, — другого я не знаю. Меня с детства воспитывали в строгости.

— А ты послушно выполняешь все, что говорит мамочка? — вопрос прозвучал, как издевка, которую я совершенно точно не заслужила.

— Нет. Мама не разрешает мне даже смотреть в твою сторону, считает, что ты нехороший человек, а я готовлю тебе ужин.

Я сама не ожидала от себя такой смелости. Повернувшись к парню, я посмотрела ему в глаза, боясь увидеть в них обиду. Но он, кажется, не злился. Мне было бы обидно, если бы кто-то сказал, что его мама запрещает со мной общаться.

— Почему же ты ослушалась родителей и общаешься со мной?

Вот тут я не смогла ответить. Я не хотела обманывать Дениса. Но правда стала бы моим признанием, а на такое я пойти не могла, не сейчас. А еще вдруг стало страшно, что Денис сам догадается о моих чувствах и посмеется надо мной. Я снова отвернулась, но парень сам подошел ко мне и встал рядом с плитой так, что теперь не получалось спрятаться от его взгляда.

— Разве ты не считаешь меня нехорошим?

— Нет. Я думаю, что родители не правы. Они судят о людях поверхностно и исключительно со своей стороны.

— Ты интересная, девочка из страны без чудес, — расплылся в улыбке парень, — не такая, как думал.

— А как ты думал? — спросила я, тоже отвечая ему улыбкой.

— Не такая смелая. Когда столкнулся с тобой и твоей мамашей в лифте, ты пулей вылетела из подъезда. Тогда я решил, Рыжая, что ты и шагу не ступишь без родительского одобрения.

— Ты ведь тогда сказал что-то про меня маме? — я вдруг вспомнила, о чем она рассказывала отцу и, пользуясь моментом откровения, честно спросила Дениса.

— Откуда знаешь?

— Что ты ей сказал? Потому что мама после этого забеспокоилась…

— Ты не обижайся только, — Денис заметно смутился и, как мне показалось, слегка покраснел, — я ее позлить захотел и сказал… В общем сделал комплимент твоей пятой точке.

— Пятой точке? — я не сразу поняла, что он имел в виду. Не потому, что не знала, что означает это выражение, скорее, не могла поверить, что Денис сказал такое моей маме.

— Да, Алис. Сказал, что у тебя классная попка.

Мы оба молчали, хотя мне хотелось глупо улыбаться. Это ведь как-то грубо, а все равно приятно. Денис тяжело вздохнул, он принял за обиду мое молчания, а я просто не знала, что сказать.

— Ты это… Прости. Ляпнул, не подумав, да и тогда еще тебя совсем не знал.

— Я не обижаюсь, честно, — мне стало страшно, что Денис сам не захочет со мной общаться, чувствуя себя виноватым. Но это же не так! Я просто не могла допустить, чтобы мы поссорились. Но он вроде и не думал со мной ссориться. Напротив, снова заулыбался.

— Хорошо, что не обижаешься, Рыжая. К тому же, сказал правду. Да и вообще, ты девчонка ничего, когда рассмотришь получше.

Это явно был не самый удачный комплимент. Но пусть так. Главное, что это сказал Денис. А я ведь даже не заметила, как он стал таким значимым для меня, как каждое его слово превращалось в единственно верную истину. Пока готовился ужин, парень расспрашивал меня о родителях, школе, увлечениях и интересах, а я с радостью рассказывала. Мне было так хорошо, как никогда раньше. Сосед действительно слушал мою историю, что-то уточнял, комментировал, и я видела, что ему интересно. Впервые кому-то была интересна я, а не мои оценки или сделанные уроки.

Накормив Дениса ужином, я помыла посуду и прибрала на кухне, с сожалением понимая, что нужно возвращаться домой. Сосед проводил меня до двери, где в знак благодарности легко поцеловал в щеку. Это было чисто по-дружески с его стороны, а вот для меня…

— Спасибо, Рыжая. Даже не предполагал, что ты готовишь. Снова в тебе ошибся, — открывая мне дверь, сказал Денис.

— Еще я умею печь печенье. Я как-нибудь сделаю и тебя угощу, — уже в подъезде сказала я, пытаясь зацепиться хоть за что-то, чтобы снова с ним встретиться.

— Договорились, а сейчас иди домой, пока мама с папой не вернулись, а то влетит нам обоим.

— Пока, Денис. Спокойной ночи.

— И тебе, Рыжая.

Он захлопнул дверь, а я побежала к себе и только сейчас поняла, что даже не заперла дверь, когда уходила. Но такая мелочь меня не волновала. Я могла думать только о Денисе, улыбаться и мечтать о новой встрече. Сосед оказался еще лучше, чем я думала. Мое сердце разрывалось от переполнявших его чувств. Укутавшись в плед, я села на кухонный диванчик с кружкой горячего чая, смакуя в памяти этот сказочный вечер. Но мое чаепитие было грубо прервано хлопком соседской двери.

На цыпочках, чтобы меня не услышали из подъезда, я дошла до прихожей и посмотрела в глазок. Денис ждал лифт и, судя по его нарядному виду и красиво уложенным волосам, уходил на какое-то мероприятие… или свидание. Он зашел в лифт, железные двери закрылись, а мое сердце словно сковали колючей проволокой. На глаза навернулись слезы, а нижняя губа затряслась. Какой бы неопытной я ни была, прекрасно понимала, что такой парень, как Денис, скорее всего, встречается с девушками. Внутри меня все сжалось, кажется, теперь я познала еще одно чувство. Ревность.