ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Я громко хлопнула дверью и рухнула на кровать. Отчаяние и страх клокотали в моей часто воздымающейся груди. Я обреченно застонала и села на постели. Обводя усталым взглядом комнату, я прокручивала в голове – снова и снова – сцену, случившуюся около часа назад. Что так разозлило Тимура? Разве я давала хоть какой-то, малейший повод для ревности, в отличие от него самого? Если бы я знала, что так случится, то ни за что бы, не покинула стены дома. Но я была простым человеком – и это никак не было в моей власти.
Я на ватных ногах доковыляла до окна. Усталым взглядом я скользнула по верхушкам елей – они, окутанные сиянием предвечернего солнца, казались мне словно ожившими существами. Высокие, величественно-спокойные. Мне так нужно было сейчас спокойствие. Я попыталась уравновесить свое дыхание – я начала глубоко втягивать воздух через нос, а выдыхать – медленно, через рот. Постепенно, часть меня стала успокаиваться.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯЯ не знала, какую игру затеял Тимур, но точно знала одно – я не хочу выглядеть некрасивой, когда встречусь с ним. Вот она, истинно женская черта – независимо от ситуации, неизменное желание оставаться привлекательной. Ощущая нервное возбуждение и опасность, я, распахнув шкаф, критически взглядом прошлась по своим вещам. Наконец, взгляд зацепился за подходящую, по моему интуитивному мнению, одежду. Через пару минут я разглядывала собственное отражение в зеркале – на мне были черно-красная рубашка в клетку и обтягивающие, я бы сказала, ооочень обтягивающие брюки из матовой, черной кожи.Я повертелась перед зеркалом, пытаясь привыкнуть к новому образу – никогда в жизни я еще не одевалась на люди столь агрессивно-сексуально. Брюки обтягивали мои бесконечно длинные, стройные ноги и аккуратную, но точно не выдающуюся, как у Дженнифер Лопес, попу. Рубашка, две верхние пуговицы которой я не стала застегивать для собс
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯЯ не успела закрыть глаза и уши. Красная пелена, на миг, заполнила все передо мной, а затем я, чувствуя, что слабею, начала медленно сползать по стенке – все ниже и ниже. Раздался выстрел, потом еще и еще. Тимур расстрелял еще четверых, бросившихся на него. Они, убитые, опрокинутые, лежали на полу. Я смотрела на происходящее, не в силах отвести свой взор. Как жаль, что я не смогла потерять сознание, и упасть – таки, наконец, в свой первый полноценный обморок. Сегодня я страстно желала этого. Происходящее вокруг казалось мне как в замедленной пленке. Послышался шум, чьи-то шаги, и знакомые голоса, говорящие на – татарском. Им вторили другие мужские голоса – ошеломленные и предостерегающие. Я ощущала запах крови и смерти, витающий в помещении, и дрожь прошлась по моему телу – страх подступил ко мне, терзая ледяными клыками мою душу.Тимур подошел ко мне, и, ни слова не говоря, помог подняться. Левой
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯЯ тут же отвела взор в сторону – не потому что боялась Андрея, а по причине того, что была смущена, что, возможно, он или братья могли что-то слышать, что происходило минутами ранее в кабинете Тимура. Хотя, даже если они и не уловили каких-то звуков, я не сомневалась – мой внешний вид живописно говорил за меня. Я ощущала, как мои щеки начало щипать от приближающегося румянца. Чтобы успокоиться, я сжала ладонь мужа, как бы молчаливо прося его поскорее уйти. Он окинул меня быстрым, пронзительным взглядом, затем обратился к братьям (здесь были Айрат, Наиль и Дамир) и Антипову холодным, властным голосом:- Выпускать можно будет часиков в 8-9, тогда и телефоны вернете посетителям - к тому времени зачистка уже завершится. Я на связи, но, рекомендую, без крайней нужды, меня не дергать.Те кивнули головами, старательно избегая того, чтобы смотреть на меня. Я была рада этому. Тимур повел меня к двери – она распахнулась под его
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯЯ перевела на мужа потрясенный взгляд. Осознание того, кого именно пристрелил Тимур, сдавило мое горло горячими тисками.- Тимур, - выдохнула я так, словно мне не хватало воздуха. Легкие распирало от жажды дышать, но я не могла полноценно вздохнуть.- Да? – лицо мужа было лениво-спокойным, словно новость, что прозвучала с экрана телевизора, никак не касалась его. Я же, словно утопающая, схватила Тимура за широкое запястье правой руки, ощущая под своими пальцами его теплую, бархатистую кожу и ровный, сильный пульс.- Тимур, что же теперь будет? – сокрушенно прошептала я, и груз вины сдавил мне грудь беспощадными объятиями. Кровь отлила от моего лица, и я почувствовала себя вмиг лишенной сил. В голове, против моей воли, закрутились страшные мысли о ближайшем будущем, одна ужаснее другой: перестрелки, кровавые разборки, смерть кого-то из братьев, или же смерть…Я оборвала эту мысль, опасаясь, что стоит мне
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯБмв и, ехавший позади, ниссан, остановились возле уже знакомого мне ресторана со сказочным названием «У Лукоморья». Полчаса назад мы забрали еще одни, мои новые документы – загранпаспорт. Я и не думала, что возможно так быстро получить его. Без сомнения, Тимур использовал свои рычаги власти для этого. Загранпаспорт. Подумать только. Я знала - он был сделан неспроста. Это навевало меня на мысли о том, что мой муж и впрямь занялся организацией нашего медового месяца. Мурашки восторга побежали по моей коже, стоило мне только представить полет на самолете, и сладко-волнующее предвкушение от путешествия прошлось по груди волной. Интересно, куда мы полетим? Скорее всего, в Турцию, отдых там набирал бешеную популярность в стране, и вот, наконец, докатился и до нашего городка. Я не стала расспрашивать об этом у Тимура, пусть это останется приятным сюрпризом для меня.Как всегда, атмосфера ресторана поражала своим уютом и непо
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯЯ удивительно легко перенесла перелет – по большей части проведя его во сне. Сильное мужское плечо рядом, удобное кресло, отсутствие соседей в радиусе несколько метров (благословенный бизнес-класс) и предвкушение романтических дней только вдвоем, с мужем – что еще нужно для счастья? Поздним вечером наш самолет прибыл в место назначение.Я ошиблась, когда думала, что медовый месяц пройдет в Турции. Мой муж вновь удивил меня: потому что местом нашего отдыха стал Дубай. Я не верила своим глазам, что оказалась на Аравийском полуострове, что мои ноги ступили на эту землю. Поездка в Турцию уже казалось мне чем-то фантастическим, и мои чувства, мысли невозможно было описать теперь, когда я поняла, что все это не сон.Шикарное такси, роль которого выполнял элегантный мерседес последней модели, с комфортом, доставил нас до гостиницы. Весь путь до нее, я, прилипнув к боковому окну, с невероятным, почти детским воодушевлением в груди, любо
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯНаш отдых продолжался вот уже как пять дней. И, кажется, я влюблялась в… нет, не мужа (хотя любовь моя крепла к нему), а в ОАЭ все больше и больше. Он был просто невероятен! Мы проводили время, как и полагается молодоженам, ярко, страстно, весело. Приловчившись к новому климату и своим потребностям, мы сменили привычный нам режим на другой. Возвращаясь в номер на рассвете, тогда, когда лучи солнца едва касались неба, мы ложились спать и отдыхали до полудня. Затем, обедали прямо в номере, плескались в огромной, предназначенной для двоих, ванне, высеченной из какого-то темного камня. И лишь, когда стрелки настенных часов близились к 17, мы выбирались из отеля на прогулку-поездку.Поющие фонтаны мы посетили на второй день после приезда – зрелище, действительно, оказалось грандиозным, впечатляющим. Особенно, для меня – ценителя прекрасного и того еще аудиала. Наблюдать за потоками воды, поднимавшимися высоко, словно до неба, п
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ- Проходите, - мамин голос был спокойным, ровным, а лицо не выражало особо теплых эмоций. Сейчас в шаге от меня стояла не мама, а учительница – Римма Ибрагимовна. А я, вероятно, в ее глазах была провинившейся школьницей, которой, в принципе, я себя и ощущала. Правда, я не до конца понимала, в чем моя вина. Неужели лишь в том, что мои представления о жизни не совпали с ее ожиданиями?Я послала Тимуру теплый, просящий взгляд – чтобы он выдержал эту встречу. Мне отчаянно захотелось убежать, спрятаться от этого холодного, чуть отстраненного взгляда матери, но понимала – все это по-детски, неправильно, глупо. Нужно было сейчас решать этот вопрос, чтобы потом он не превратился в смертельно опасную лавину, сметающую на своем пути все: отношения, доверие, теплоту и нежность. Я, конечно, тешила себя наивной надеждой, что мама за эти 10 дней как-то переварит свои умозаключения на счет Тимура. Глянув на ее всего один раз, я поняла: не тольк