Душ. Холодный душ смыл с него все тяготы полёта, смыл дорогу в автобусе, снял груз с сердца. Он насухо вытерся, надушился и, решив не бриться, оделся. Закрыв дверь, он спустился вниз. Ариадны ещё не было, и он присел около стойки, заказав стаканчик сухого вина. Он осмотрел помещение бара: в дальнем углу стоял рояль, по бокам стояли столики, в середине было пусто. Видимо танцплощадка. Подали вино, он, пригубив, продолжил осмотр. На столах были чистые скатерти и пепельницы, стояли вазы с какими-то местными цветами, окна были занавешены багровыми шторами, на стенах шторы переходили в гобелены…
‑ Долго ждёшь, ‑ спросила она, со своим неуловимым акцентом.
‑ Около двух часов, может и больше. – Олег посмотрел на часы, ‑ Точно, три часа ровно.
‑ Ну, прости, спешила, как могла…
‑ Да ничего.
‑ Присядем.
‑ Давай, заказать что-то тебе?
‑ Я сама, ты не против?
‑ В греческой кухне ты лучше разбираешься.
‑ Возможно, ‑ она подошла к стойке, и что-то сказала бармену, тот кивнул.
Через несколько минут он принёс две тарелки супа и мясо.
‑ Есть? На ночь? А как же фигура?, ‑ улыбнулся Лопанов.
‑ Ты на Крите, расслабься, ‑ Ариадна подмигнула ему.
‑ Что это такое? – спросил Олег.
‑ Это яичный суп с лимонным соком, а это обычное жаркое…
‑ Супер, и это съедобно?
‑ Попробуй…
Они приступили к еде. Скоро бармен принёс бутылку красного вина и два бокала. Потом он зажёг свечу…
‑ Это моё любимоё, ‑ пояснила Ариадна.
‑ А я ничего не спрашивал…
‑ Это я на будущее…
Он улыбнулся в себя. Только глаза озорно блеснули в полутьме бара. Но она заметила:
‑ Чего ты смеёшься?
‑ Понимаешь, двадцать пять лет серой жизни, и вдруг, в одно мгновение, я сижу здесь, с тобой, в Греции, распиваю красное вино и ем этот яичный суп на ночь, я даже представить себе такого не мог…
Она засмеялась. Он тоже. Они смеялись вместе. Бутылка поблёскивала в свете свечи. Вечер не уставал.
‑ За что пьём? ‑ спросил Олег, наливая вино.
‑ За встречу, ‑ предложила она.
Они выпили.
‑ А чего ты вообще с Крита выбираешься? У тебя, что там дела какие-то? – он поставил бокал.
‑ Я учусь, ‑ сказала она.
‑ В университете? ‑ поинтересовался Олег.
‑ Да, ‑ сказала она.
‑ На кого?
‑ На психолога
‑ Полезная вещь в нашей жизни. Мы теперь все чуть-чуть психи…
‑ Мы помогаем людям бороться с собой. Порой самое сложное, это побороть себя.
‑ А ты уверена, что людям это нужно?
‑ Конечно. Иначе, зачем бы я выбирала профессию.
‑ Сейчас время, когда профессию выбирают не по желанию, а по возможностям.
‑ Это не мой случай.
‑ Я рад за тебя. Так сложно встретить людей, которые занимаются любимым делом.
Он налил ещё раз. Покрутил бутылку и поставил на сто.
‑ Ну, а теперь за что? ‑ она посмотрела на него.
‑ Давай за непрожитую жизнь, ‑ сказал он.
‑ Слишком мрачно, ‑ сказала она.
‑ Ничего, выпить же можно!
‑ Резонно, ‑ согласилась она.
Они соприкоснулись бокалами и выпили. Бар был пуст. Одиноко стоял бармен в углу стойки, вытирая бокалы. Олег посмотрел на часы:
‑ Пятнадцать дней, ‑ вздохнул он.
‑ Это ты о чём, ‑ не поняла она.
‑ О своём, ‑ он посмотрел на неё, она отвела глаза.
Они помолчали несколько минут. Только тихая музыка струилась под потолком, обволакивая. Каждый молча пил и старался не смотреть на другого. Наконец Олег нарушил молчание:
‑ Потанцуем?
Они встали и закружились в медленной феерии. Они не говорили ничего, просто смотрели друг другу в глаза и кружились. Не переставая и не сбиваясь с ритма... Так продолжалось несколько минут. А потом музыка кончилась. В воздухе остался лишь лёгкий привкус последних нот и ещё не выпитого вина. Он замер на мгновенье, всё ещё не выпуская ёё рук:
‑ Ты хорошо танцуешь, ‑ сказал он ей, разжимая руки.
‑ А ты ужасно, ‑ парировала она.
‑ Давай последний тост, и я пойду отдыхать, ‑ сказал он
‑ А я думала, мы с тобой прогуляемся по ночному Криту, ‑ она была разочарована.
‑ Я боюсь гулять ночью по незнакомым местам, ‑ он долил вино. ‑ Давай выпьем за вечера...
‑ Давай.
Через полчаса он уже спал в номере 99 с видом на море…
Утро. Надо вставать. Душ и кофе. Стандартное начало дня. Пятнадцатого дня до конца. Он потянулся и оделся. Внизу, в вестибюле, уже все собрались. Олег, как обычно опаздывал. Он поискал глазами Ариадну – её не было. Гераклий Монос что-то рассказывал группе туристов, оживлённо при этом жестикулируя. Скоро Олег понял, что намечается первая экскурсия в Кносс, дворец мифологического царя Миноса. Лопанов не мог пропустить такой экскурсии, ведь он в мифах, как раз дошёл до Крита и Миноса…
Знакомый автобус подъехал к входу. Олег поправил тёмные очки и сел в автобус. Экскурсия началась…
Долго ехать не пришлось. Дворец царя Миноса находился в получасе езды от гостиницы. Олег окунулся в атмосферу древности. Колоны дворца, полуразвалившаяся стенная кладка поражала самые пытливые умы, оправдывала самые смелые предположения Олега. Он действительно не мог представить, что Кносс, построенный около 2000 года до н. э. может иметь такой вид, что он и в двадцатом веке будет поражать своей мощью…
С остатков крепостной стены открывался прекрасный вид на море. На бескрайний простор, на синеву, которая там, вдали, пересекалась с небом. Которая становилась единым целым с природой. Море блистало в лучах солнца, как алмаз. Небольшой зелёный отлив, который создавали водоросли, придавал этой водной глади особую красоту. Олег залюбовался и на мгновение пожалел, что не взял фотоаппарат. Он обернулся: экскурсовод расписывал прелести дворца их группе. Олег снова повернулся к морю…
Экскурсия закончилась в кафешке возле замка, которая имела неплохой доход за счёт туристов. В ней можно было приобрести, кроме вина и национальных блюд, также сувениры и предметы старины – антиквариат. Олег сомневался, что какой-то из этих безделушек больше года, но он не разубеждал туристов, которые явно заинтересовались остатками минойской цивилизации…
Они приехали в гостиницу к обеду. Олег сразу, не заходя в номер, пошёл в ресторан. Есть хотелось ужасно, пить тоже…
Он увидел её сразу, как только вошёл. Она ела салат из помидоров и о чём-то оживлённо беседовала со своим отцом. Олег хотел уже пройти мимо, но они заметили его:
‑ Олег, подсаживайся, ‑ крикнула Ариадна.
‑ Да я не хочу мешать семейной беседе, ‑ попробовал отвертеться он.
‑ Садись, садись, ‑ сказал Монос. – Эй, Оргон, принеси нам что-нибудь поесть и выпить. Нехорошо морить голодом нашего гостя…
‑ Спасибо, ‑ Олег сел.
‑ Ариадна мне много о тебе рассказывала, ‑ сказал Гераклий. – Как ты её сумел так очаровать за два дня?
‑ Да я и сам не знаю, ‑ смутился Олег.
‑ Да ничего, мой мальчик, ‑ Монос свойски похлопал его по плечу, ‑ Знаешь, было время когда девушек никто не очаровывал. Вот взять, к примеру, моего отца. Он поехал на материк и можно сказать украл оттуда мою мать. Он привёз её из Греции к нам на какой-то утлой лодчонке, наверное, только боги помогли ему доехать до родных берегов.
‑ На крыльях любви, ‑ предположил Олег.
‑ Скорее на крыльях страха, ‑ ответил Монос, ‑ за ним гнались её братья и отец, он еле унёс ноги оттуда. Повезло…
Принесли шашлык и вино.
‑ Это сувлаки, ‑ сказала Ариадна.
‑ Я так и подумал, ‑ ответил Олег, ‑ уж очень похоже на сувлаки…
Гераклий налил всем вина.
‑ Давай выпьем с тобой за женщин, ‑ сказал он, ‑ а ты дорогая, можешь не пить.
‑ Почему же, ‑ она нахмурила брови.
‑ Потому что я так сказал, и вообще, посмотри, как там, на кухне, дочка.
‑ Но я ещё не доела салат…
‑ Доешь по дороге, ‑ отрезал Монос.
‑ Ну ладно папа, ‑ обиделась Ариадна и пошла на кухню.
‑ А теперь можно и поговорить, ‑ сказал Гераклий, ‑ допивай вино, сейчас принесут чего покрепче. Сувлаки лучше есть с коньяком…
‑ Ну, раз вы настаиваете, ‑ Олег залпом осушил бокал…
Оргон принес бутылку «Метаксы».
‑ В этом напитке богов используют виноград выращенный на этом острове, ‑ сказал Монос, разливая коньяк. – Вдохни этот аромат…Чувствуешь?
‑ Да, ‑ Олег вдохнул фруктовые нотки, смешанные со средиземноморскими травами.
– За женщин выпили, теперь давай за знакомство…
Они выпили.
‑ Вообще-то коньяк залпом не пьют, его смакуют, ‑ Олег вопросительно посмотрел на него.
‑ А кого это волнует? ‑ Монос, ‑ откусил кусок мяса.
‑ Действительно, мистер Монос
‑ Просто Гераклий.
‑ Хорошо, Гераклий, так даже лучше, никогда не любил смаковать коньяк.
‑ И правильно, у нас в Элладе столько этого коньяка, что смаковать его, уже, нет сил, ‑ сказал Монос.
‑ Вкусно, ‑ сказал Олег, попробовав шашлык.
‑ Ещё бы, это ж наши фирменные блюда. Вообще-то их подают по праздникам, но сегодня я решил сделать исключение. Ты мне нравишься, парень, ‑ он налил ещё.
Олег посмотрел в сторону. Там суетилась Ариадна, периодически бросая взгляды в их сторону. Он подмигнул ей. Она улыбнулась.
‑ Не спи, парень, у тебя полный бокал.
‑ Давайте выпьем за вашу дочь, она у вас такая замечательная…
‑ А то я не знаю, ‑ сказал Гераклий. – Только от рук совсем отбилась. Нельзя её отпускать надолго в Европу, сразу сказываются феминистические тенденции. И отец ей уже не указ…
‑ Но всё же…
‑ А чёрт с тобой, ‑ Монос осушил бокал.
Олег доел мясо. В голове уже немного шумело.
‑ Ну, я, надеюсь, тебе всё нравится в нашей гостинице, сервис, комната?
‑ Спасибо, всё нормально, ‑ Олег кивнул головой.
‑ Я и не сомневался, ‑ сказал Монос. – Ну что по последней, или как там у вас говорят? «На посошок»?
‑ Да, «на посошок», ‑ Олег налил коньяка. – Выпьем за процветание вашей гостиницы и ваше лично. За успешный бизнес...
‑ Спасибо.
Они выпили.
‑ Заходи к нам, ‑ Гераклий встал, ‑ будем рады.
‑ Обязательно, ‑ Олег пожал ему руку, ‑ спасибо за обед.
Через 15 минут он уже был в номере...
19:00. Поздно. Нужно спуститься на ужин, хотя зачем, если можно заказать в номер. Он поднял трубку:
‑ Алло, девушка, принесите, пожалуйста, ужин в 99.
‑ Простите, мистер, а что вы желаете на ужин...
‑ Что-то мясное и салат, на ваш выбор.
‑ Что вы будете пить?
‑ Если можно какой-то минеральной воды...
‑ Один момент, сейчас вам принесут...
Олег вышел на балкон. Море уже ждало его. Солнце уже почти село. Осталась только маленькая солнечная дорожка на воде, которая становилась всё уже и уже. Как приятно наблюдать закат. Вечером. Последние минуты заката. До тех пор, пока темнота не скроет всё. Пока вода не превратится в ночь, пока небо не вытащит из кармана звёзды. Пока...
В дверь постучали. Олег открыл ‑ обслуживание. Принесли ужин. Он вяло поднял крышку и вдохнул запах мяса и овощей. Есть не хотелось. Но что делать, он взял вилку, налил минеральной воды в стакан и отпил. Вода приятно холодила нёбо и освежала сердце. Мясо с овощами немного диссонировало, но в принципе, не нарушало пищевой идиллии.
Он снова вышел на балкон и вдохнул ночь. Солнца уже не было. Вечер завладел всем миром, вернее не всем, а только его половиной. Стало прохладно, и Олег зашёл в комнату за джинсовкой. В дверь снова постучали. Лопанов открыл.
‑ Ну что, ты готов сегодня к прогулке по ночному Криту? – спросила Ариадна.
‑ Смотря с кем, ‑ Олег улыбнулся.
‑ А что у тебя есть кто-то на примете? – она прищурилась.
‑ По дороге разберёмся, ‑ сказал Олег, беря её за руку, ‑ Пойдем.
Дверь захлопнулась с оглушительным стуком.
‑ Красиво, ‑ Олег смотрел в пустоту. ‑ Да, ‑ Ариадна, жевала травинку. ‑ Зачем ты меня привела сюда? – он повернулся к ней. ‑ Это моё любимое место. Мне кажется, что когда прихожу сюда, могу увидеть весь Крит, особенно ночью. Там внизу светится беззащитный город, а ты стоишь тут и смотришь вниз. Смотришь, пытаясь перебороть страх, пытаясь понять эту ночь…‑ она вздохнула. ‑ Я понимаю тебя, ‑ он сел на траву. – Там, внизу, всё по-другому. Всё не как здесь. Тут никто не мешает дышать воздухом и делать что душе угодно. Никто не мешает жить. Она помолчала. Он тоже. ‑ Зачем ты приехал на Крит? – спросила она. ‑ Меня позвал сюда миф. ‑ Ты шутишь, неужели ты так серьёзно воспринимаешь все эти сказки? ‑ Это ваша история, Ариадна. История вечна. Она не может быть не серьёзной. История может ошибочно трактоваться, может быть неприятной. Может быть такой, какой мы бы не хотели её видеть. В которую не хотели бы верить. Но он
Порт был необычно уютен. Прибрежные воды просто ломились от лодок, катеров и яхт. Оставался лишь маленький просвет у пирса, который позволял пришвартовываться рыбацким шхунам. Олег вдохнул рыбный запах, запах роботы и пота. Вдохнул запах жизни. ‑ Почему я никогда не ощущал, как пахнет работа? – задал он риторический вопрос. ‑ Я на тебя хорошо влияю, ‑ сказала Ариадна. ‑ Возможно, ‑ согласился Олег. ‑ Ты помогаешь мне разобраться в лабиринте жизни, найти нужную дорогу. Путь к свету… ‑ Неужели тебе так сложно? – спросила она. ‑ Безумно, ‑ ответил он. – Я запутался. Теперь, после недавних событий я не знаю, что мне делать. Как поступить. Как мне жить дальше и на что я могу пойти. Насколько я свободно могу себя вести. Что мне позволено… ‑ Я не понимаю тебя, опять ты говоришь загадками, или это какой-то жаргон? – нахмурила брови Ариадна. ‑ Я не хочу тебя впутывать в это дело. Ведь нам так хорошо без всех этих жизненных условностей.
Олег бродил по улицам. Он не знал, куда он идёт и зачем. Он просто шёл. Думая. И наконец он пришёл к выводу: мистер Синоид появился очень вовремя. На что он надеялся? На две недели счастья. Ведь для него эти две недели пройдут очень быстро. А для неё будут длиться всю жизнь. Он не хотел этого. Он не хотел обидеть единственного человека, который хоть что-то значил для него в этом мире. Он не хотел обидеть единственного человека, который захотел его понять. А Синоид завидная партия, не старый, обеспеченный человек, не то, что он: оборванец, без гроша за душой, которому остаётся жить две недели. Олег посмотрел на число в часах: тринадцать дней. Он не знал, что делать. Его сердце отказывалось верить, что придётся отдать Ариадну этому напыщенному бизнесмену, этому беспринципному щеголю, этой пустышке… Он был уверен, что Синоид человек, который положит все ради денег и успеха. Успех – это путь в одиночестве. Он возмутился. Его мужское чувство собственности не могло простит
Она пришла к нему вечером. После ужина. Без стука. Зашла, захлопнув за собой дверь. Олег не ожидал такого поворота событий. ‑ Привет, ‑ сказал он. ‑ Извинись. ‑ И не подумаю. ‑ Ты обидел не его, ты обидел меня, ‑ она отвернулась. ‑ Чем? ‑ Я думала, что ты тот, кто может жить не как эта вся бесхребетная молодёжь, жить без правил, жить с честью. А ты оказался обычным, ты повёл сегодня себя, как ребёнок. Ты был смешон. ‑ Ты так думаешь? – Олег засмеялся. ‑ Зачем чего ты это сделал? ‑ Где ты была утром? Я заходил к тебе, хотел, чтобы мы пошли гулять под дождем… ‑ Я могу повторить… ‑ Не нужно. Я не знаю. ‑ Это не ответ. ‑ А что ты хочешь услышать? ‑ Правду. ‑ Я хотел прогуляться с тобой под дождём, понежиться под солнцем, поплавать в заливе. ‑ Я уйду, ‑ она пошла к двери… ‑ Прости, ‑ сказал он тихо. – Я просто слишком близко к сердцу принимаю тебя…
Он увидел её на пляже. Она загорала. Олег подошёл: ‑ Можно? ‑ Садись. ‑ Как спалось? ‑ Отлично. А тебе? ‑ Превосходно. ‑ Тоже пришёл позагорать? ‑ Да, решил сегодня поплавать и позагорать. ‑ Правильно, а то ты весь бледный какой-то, белый. ‑ Исправлюсь, ‑ он лёг на полотенце. ‑ Пошли, искупаемся? ‑ Идём. Они бросились к морю. Держась за руки. Нырнули. Проплыли несколько метров под водой. Шумно выдохнули. ‑ Вода, просто чудо, ‑ сказал он. ‑ Бодрит. ‑ Ага, ‑ он проплыл чуть вперёд. ‑ А ты хорошо плаваешь. ‑ Меня учил отец. С детства с ним по бассейнам хожу, потом на реку…, ‑ он помолчал. – Мой отец прекрасно плавал и нырял. Он даже медали какие-то выигрывал. Давно, когда он ещё жил с нами… ‑ Он бросил вас? ‑ Не совсем, мать оставила его через два года после моего рождения. Я часто встречался с ним потом. Пока не умерла мать с дедом. Мы
В дверь постучали. Он открыл. На пороге стоял Монос. ‑ Что ты сделал с моей дочерью, что она всё утро плачет? – спросил он. ‑ Я сказал, что нам нужно остановиться. Вовремя! – Сказал Олег. ‑ И всё? – уточнил Гераклий. ‑ Спросите у неё самой! ‑ Да я спрашивал, а мне в ответ только рёв. А чего ты вдруг решил так, у вас же вроде всё нормально было. ‑ Вроде. ‑ Так что? ‑ Гераклий, вы не против стаканчика коньяка? ‑ Коньяк с утра, плохой тон! ‑ Но всё же! ‑ Можно рюмочку. Они сели. Олег достал бутылку и рюмки. Налил. ‑ Я не могу с ней встречаться, ‑ сказал он. ‑ Почему? ‑ Потому что я не хочу сделать её несчастной. ‑ Олег, ты что, женат? Олег залпом выпил коньяк. ‑ Почти. Теперь залпом выпил Гераклий. Налил ещё. ‑ Что собираешься? ‑ Не совсем. ‑ Так в чём же дело? Олег выпил ещё рюмку. Налил себе ещё и снова
Одна пустота. Пустота в сердце. Теперь уже полная. Он посмотрел на луну. На звёзды. Посмотрел на море вдалеке. На гармонию. Он так легко отдал любовь. Отдал счастье и исковеркал жизнь. Причём не только свою. Такова цена за правду. Она достойна этого. Он вдохнул воздух моря. Ночной воздух наполнил его лёгкие. Он достал сигарету. Подкурил. Затянулся. Посмотрел на тлеющий кончик, уголёк, который рассеивал мрак на балконе. Затянулся ещё. Сбил пепел и посмотрел вниз. Вслед… Он закрыл жалюзи. Улёгся на кровать. И попытался уснуть. Окунуться в сладостную дрёму и забыться. Забыться во сне. У него получилось. Минута и его дыхание стало ровным и спокойным. Он заснул. Часы на столике отсчитывали жизнь. Минута за минутой, секунда за секундой. Ещё чуть-чуть и…восемь дней. Он спал, он не ощущал перемен в организме. Не ощущал смертельной работы убийцы. А впереди, пока ещё далеко, но вполне различимо, на обочине стояла «старуха» и размахивала косой. А может, это просто сон?
Он сидел в своём номере и винил себя. Винил весь мир. Винил свою несдержанность. Зачем он рассказывал о своей тайне? Теперь она всё знает. План, который он преследовал, был провален в один миг. Она знает всё. Он перестарался в своём стремлении спасти жизнь, он проиграл этот раунд, проиграл ей. Может это и к лучшему. Она поймёт его. Она простит и поймёт его. И ей будет легче жить с этим, легче пережить обиду и разочарование. Легче будет забыть его. Отмахнуться, как от назойливой мухи и не возвращаться даже мыслями к нему, никогда. Всё что ни происходит, всё к лучшему. Это простая, но действенная философия. На душе становится легче, когда падает камень. У Олега там была целая гора, он практически не ощущал облегчения. Практически... Он подошёл к окну. Темнело быстро. Солнце садилось всё быстрее и быстрее с каждым днём. Олег закурил, задумчиво глядя на закат. Взял со стола пепельницу и стряхнул пепел туда. Пепел потух. Мгновенно. Ветер забрался в пепельницу, стараясь раздуть за