Все главы Маг и его кошка. Изнанка гордыни (книга 1): Глава 41 - Глава 50

- А что будет со мной? – дрожащим голосом спросил Орландо. – Я честно сотрудничал! Вы обещали помилование.- А, верно, – маг встал. – Я устрою вам побег.- Пппобег, – от неожиданности Альберто начал заикаться. Да и самому Уго показалось, что он ослышался.- Ага, – радостно согласился дознаватель. – По примеру Франчески. Неизвестные сообщники прокрались в подземелье и помогли бежать служителям Черной! – с чувством продекламировал он. – Не правда ли звучит, как начало пошловатой пьески?- А Уго? – пискнул Орландо. – Он же расскажет!Вот ведь сволочь! Пытается убрать Уго чужими руками, чтобы Орден не прознал о предательстве.- Сеньор Риччи тоже сбежит.Холодея от нехорошего предчувствия, Уго наблюдал, как маг открывает камеру Орландо. Заходит внутрь с тем, чтобы пять минут спустя снова выйти.В одиночестве.Игнорируя град вопросов, северянин аккуратно запер д

И снова поцелуй, в котором ярости больше, чем нежности. Кусаю его за губу. Смеется.- Да ты просто дикая кошка.Элвин тоже легонько кусает меня. Это не столько больно, сколько приятно. Прижимаюсь еще теснее, хотя казалось – это невозможно. Чувствую стыд и возбуждение одновременно. Где мое воспитание? Как могу я вести себя так распутно?Он оставляет цепочку поцелуев, спускаясь ниже по моей шее. Одна рука все так же лежит на талии, а вторая пытается распустить шнуровку лифа.Это неправильно!Тяжело дышу и пытаюсь отвести его руку. Я не хотела, чтобы все зашло так далеко.- Так нельзя, – мой голос слаб, как у недужной. Я и чувствую себя больной. Тело горит, в голове пусто и легко, ноги не держат. – Могут войти слуги.Он удерживает меня, не давая вырваться, прикусывает мочку уха. Жаркий шепот отзывается во мне сладострастным предвкушением.- Я запру дверь.- Так нельзя, – упрямо повторяю я и сама себе

Я вернулся в Кастелло ди Нава с первыми рассветными лучами, передал заботам сонного конюха лошадь, растолкал слуг и приказал таскать воду для ванны. В голове, несмотря на бессонную ночь, стояла удивительная ясность, восприятие было четким.Вместо того, чтобы, по обыкновению, позавтракать в комнате, я спустился к общему столу. Ехидный комментарий от Франчески показал, что девица не оставила этот маневр без внимания.За завтраком я молча стерпел смешки и намеки с женской половины стола. Присутствие мужчин несколько остужало пыл сплетниц. Герцог никак не прокомментировал мой ночной поход, видимо, ему еще не доложили о происшествии. Оно и понятно, не в интересах Франчески привлекать внимание грозного родителя к своим шалостям. Так же, как понятно, что рано или поздно Умберто Рино все равно узнает.После завтрака она собиралась удалиться в свои покои в компании пары подружек, но я заступил им дорогу.- Идите, – велела она в ответ на вопросительные взгляд

Под утро я поднялся на ближайшую к воротам башню. Часовой отсалютовал мне мечом. Его лицо показалось знакомым, должно быть, нам приходилось стоять рядом на стене, отражая атаку.- Что там?- Все спокойно, сеньор. Похоже, штурма в ближайшие часы не будет.- Отлично! – я подошел к краю, разминая руки. То, что я собирался сделать, пугало даже меня. Однако где-то внутри жила твердая уверенность, что задача по силам.По-своему изумительное чувство, когда готовишься совершить чудовищную глупость и знаешь, что это именно глупость, но останавливаться нет никакого желания.В некотором роде это можно назвать высшим проявлением свободы. Я собирался сделать это потому, что мог. И потому что был готов ответить за любые последствия.По пальцам словно пробегали короткие электрические разряды, жар поднимался изнутри и расходился по телу. В токе крови бурлила магия, я ощущал ее тяжелую тягучую сладость каждой клеткой тела.Я убрал маскировку &nd

Ближе к ночи мы останавливаемся в трактире, и он представляет меня своей женой, а потом отводит трактирщика в сторону и о чем-то с ним шепчется, сдабривая рассказ медной монетой.Закрывается дверь номера, отделяя нас от мира, опускается задвижка. И я остаюсь с ним наедине.- Здесь только одна кровать.- Ага. Мы же супруги, дорогая.Я отшатываюсь. У меня больше нет ни статуса, ни титула, ни отца. Я – никто и меня некому защитить.Да и кто бы смог защитить меня от чудовища, способного уничтожить армию?- Не подходите, – голос срывается.Кривая усмешка на жестком лице.- Почему нет, Франческа? Назови хоть одну причину.Я пытаюсь сбежать, прошмыгнуть мимо, но это бесполезно. Он ловит меня, я кричу, трепыхаясь в его руках.- Не надо орать, – выдыхает он мне в лицо. – Никто не придет на вопли. Я сказал трактирщику, что моя жена скорбна разумом.Я дергаюсь, пытаюсь освободиться, остро ощуща