Все главы Вечная любовь: Глава 11 - Глава 20

Оно лежало на боку, поджав ноги. Правая рука свешивалась с края и Уля поежилась, поняв, что это — мумия. Она рассматривала носилки и украшения, а золотая щель все выплевывала и выплевывала людей. Мужчины и женщины, старики и подростки... Наряженные в вышитые балахоны, они несли в руках музыкальные инструменты, подносы с едой, свертки ткани или просто — статуэтки. Вскоре на островке стало тесно, но вокруг Шона, Ули и Аиджи оставалось достаточно пустого места. Шагнув вперед, Жрица подняла простынь. Под ней обнаружилась мумия женщины. Что-то неуловимо-знакомое было в её позе, но что именно... Уля скользнула взглядом по потемневшей коже и ладони метнулись к лицу, заглушая вскрик: на носилках лежала похищенная недавно из музея Алтайская принцесса, Хранительница плато Укок. Ошибки быть не могло: вряд ли существовала еще одна мумия, тело которой покрывали такие же татуировки.Уля озиралась, не понимая, зачем её привезли сюда, зачем здесь мумия и что произойдет дальш

Боль то уходила, то возвращалась. Ульяна чувствовала, что сидит на могучем звере, большом и гибком, но упасть не боялась: её обхватывали сильные руки, прижимая к надежной груди. Под жесткой тканью одежды билось сердце, только) рассмотреть что-то, кроме клубов тяжелого тумана, не получалось. Он поглощал даже звуки, так что и шагов неведомого зверя было не слышно. И только уверенная ладонь на спине не позволяла запаниковать, хотя каждое движение зверя отдавалось резкой болью, которая не отступала и во сне, и вскоре Ульяна перестала понимать, наяву все это или в горячечном бреду.Лица коснулся холодный воздух, и тело охватил озноб.— Потерпи, скоро станет легче, — руки обняли сильнее, стараясь закрыть от ветра и согреть. — Потерпи...Она узнала этот голос, и боль ненадолго отступила перед радостью. Но чувства принадлежали не Ульяне. Она дернулась, размыкая объятия, и рухнула вниз, в черную пустоту.Пол больно ударил по спине, выши

— Это ужасно, — словно прочитал её мысли Ланни. — Подожди, я сейчас!Вскоре он с довольным видом протягивал Ульяне метлу на длинном черенке и тряпку. У ног стояло деревянное ведро с водой:— Вот, уберешься, и можно будет жить! Приступай!А сам устроился на одном из деревянных кресел, сбросив на пол сгнившую подушку.Ульяна молча переводила взгляд с него на фронт работ, а потом вздохнула:— Хочешь жить — умей вертеться!И принялась за работу. Нашла в дальнем углу длинный диван, сняла с него прогнивший, покрытый паутиной матрас и начала сметать пыль.— Статую сначала очисти! — велел Цилинь.Ульяна не обратила на приказ внимания. Оттащила мусор ближе к выходу, потом обошла помещение, разглядывая ширмы.— Ты не слышала? — нахмурился Ланни.— Слышала. Но извини, на статую мне плевать. Как и на все остальное — я в поломойки не нанималась. Хочешь, чт

Пришельцы не скрывались. Приказы, отданные звонким девичьим голосом, вызывали суету.Ульяна не сразу поняла, где находится — тело затекло от неудобной позы, а узкие лучики света, проникающие сквозь неплотно закрытый вход, не позволяли осмотреться. Она замерла скорее инстинктивно, чем понимая опасность. Сонливость развеялась, как туман под порывами ветра, и Ульяна сообразила, что к чему.И то, что высовываться не стоит — снаружи явно не друзья, хотя голоса и были хорошо знакомы. Особенно мужской:— Госпожа, здесь никого нет! Взгляните сами!Тени на обратной стороне картины задвигались, а до Ульяны дошло, что один из тончайших лучиков, пронзающих темноту кабинета, врывается сквозь крохотное отверстие в бумаге. Снаружи — она могла поклясться — ничего подобного не замечалось. Искусный художник спрятал дырочку в завитках рисунка.— А ты была не промах, принцесса, — прошептала беззвучно, одними губами, и передвин

Просыпалась тяжело и больно. Тело жаловалось каждой мышцей, каждой косточкой. Даже открыть глаза казалось невозможным.— Уля? Ульяна?Она вынырнула из темноты скорее, чтобы прекратилось это похлопывание по щекам. Отозваться на давно забытое имя и опять уснуть, сбежать как можно дальше... Не получилось. Шон уцепился за сознание, не позволил снова закрыть глаза.Разговаривать не хотелось, шевелиться — тоже. Ульяна протестующе замычала, и Шон стал настойчивее.— Просыпайся! Говорить можешь?— Могу.Сил осмотреться не было, но пламя свечей выхватывали из темноты стол и кровать. Простую, без резных перегородок. Зато с чистым бельем.Саму Ульяну тоже переодели. И эта новость заставила проснуться окончательно.— Кто? — запаниковала она, оглядывая тело без следа крови и безразмерный халат, судя по рисунку — мужской.— Я.Шон сразу понял, отчего паника, и не стал отпират