С утра, за завтраком, мы держали совет. Гордей рассказал, что вроде как нашел подходящую для ритуала пещеру.
- Правда, она довольно далеко отсюда. Придется выйти пораньше, чтоб успеть добраться до нее к ночи, - закончил он.
- Расстояние не проблема, - развеселилась Лила. Слава богу, ее настроение пришло в норму, и сегодня она вновь стала самой собой – щебетуньей и хохотушкой. И наблюдая за сестрами, я в который раз удивлялась, какие они разные по характеру при таком внешнем сходстве. – Проводить ритуал начнем в полночь. Сколько времени это займет, я не знаю. Ну и мне нужен примерно час, чтобы подготовиться к нему, - уже более серьезно закончила Лила.
- Какая она, пещера? Можешь описать? – обратилась Джи к Гордею.
- Не очень большая, но зато полностью находится в скале, в огромной глыбе. И сделана точно не руками человека. Там рядом есть еще пещеры, но они больше похожи на заброшенные жилища людей. Вряд ли нам они подойдут…
- Обычный костер разводить нельзя, - проговорила Лила, как только мы оказались внутри пещеры, где не было видно ни зги. – Конечно, он для нас лучше, но… я разожгу обычный, который сохранит нам кислород, когда ты, Гордей, замкнешь вход. – Гордей?..- Он вышел, - ответила я. Медведь шепнул мне на ухо, что сейчас вернется и покинул пещеру буквально секунду назад.Тут же вспыхнул голубой огонь, заливая внутренности пещеры. Держала огонь Лила прямо в ладонях. А потом что-то шепнула, чтобы разгорелся он поярче и оставила висеть в воздухе.Теперь можно было рассмотреть внутренности пещеры. Хотя… рассматривать было и нечего. Понятно только становилось, что она крохотная. В ней едва хватало место нам четверым. А когда Гордей вкатил внутрь каменную глыбу, что едва протиснулась в проход, то и вовсе стало тесновато.- Ничего. Она хоть и тесная, зато свод высок, - посмотрела Джи вверх.Я последовала ее примеру и с удивлением поняла, чт
- Ты с настойкой не переборщила?- Зачем обижаешь?!- Что-то она бледная, как покойница, и не шевелится.- Это потрясение ее еще не отпустило. Шутка ли – потерять любимого…- Чего мелешь?! Жив он!- Жив, да и то благодаря случаю. Ведь если бы не она…Сестры говорили шепотом, но я все отлично слышала, потому что уже давно не спала, а притворялась мертвой. Я и хотела умереть, да кто ж мне разрешит. Хотя нет, умирать я точно не планировала, но с момента пробуждения, как вспомнила ночные события, мне жизнь стала не мила. И если бы не осознание ответственности, что с недавних пор легла на меня, не мысль о крохотном существе, что уже во мне зарождалось, я бы еще подумала, как лучше поступить. А сейчас мне следовало сделать вид, что просыпаюсь.Я шевельнулась, а потом даже рискнула потянуться. Открыла глаза и обвела сонным взглядом кухню, пока не остановилась на сестрах. Те какое-то время смотрели на меня, словно изучали
- Ты не можешь быть моей матерью. Мама умерла, когда я едва появилась на свет.- Все верно, - кивнула демоница. – Моя земная жизнь оборвалась с твоим рождением. Но я возродилась здесь, обрела новую жизнь рядом с любимым, - она с нежностью посмотрела на того, кто называл себя моим отцом. – И если ты посмотришь на нас внимательно, то поверишь…Я не понимала причину собственного упрямства. В демонице, если приглядеться, без труда можно было узнать ту девушку, что была изображена на фотографии, хранящейся в моей шкатулке с «драгоценностями». Как часто в детстве я говорила со снимком, представляя, что мама ожила и видит меня, что если поднапрячься, то можно даже услышать ее голос. Голоса, конечно же, я не слышала, но мечтать не переставала. В образе демоницы она выглядела несколько иначе – черты ее заострились и казались хищными, но она была узнаваема.На демона рядом с матерью я вообще боялась смотреть, но одного взгляда хватило,
Сейчас, когда мы освободили все души, дышалось на острове очень легко, свободно. Воздух казался мне настолько вкусным, что я не переставала вдыхать полной грудью, словно до этого страдала от недостатка кислорода. Здесь не было тумана – он лишь защищал границы территории людей тумана, а сам остров был залит солнечным светом, и я точно знала, что такая погода здесь царит круглый год. Об этом мне когда-то рассказывала бабушка.- Очень редко налетают ветра, и разверзается небо, чтобы оросить туманный остров влагой, напитать его силой. Во время буйства лучше прятаться, чтоб не попасть под горячую руку стихии. Но через короткое время вновь выглядывает светило, и магия острова, омытая дождем, вспыхивает с новой силой. Это удивительное место, Риэтта, где сама природа творит волшебство!Я отлично помнила слова бабушки, и всегда мечтала побывать здесь. И сейчас я бы радовалась, что, наконец-то, добралась до священной для всех туманных в
- Каси, не ерзай, иначе папа нас уронит и маме будет больно! – прикрикнула я на егозу, что с трудом удерживала на медвежьей спине.Гордей отозвался протяжным ревом, от которого наш сынишка мгновенно притих и снова вцепился в шкуру.- Я тоже так хочу, - обиженно пробубнил он. – Почему папа может, а я нет? Я тоже медведь!- Конечно, медведь, - рассмеялась я, потрепав его по таким же курчавым и светлым волосам, как у меня. – Только еще не настало время. Вот повзрослеешь, и папа научит тебя оборачиваться. А когда у тебя родится сестренка, - погладила я себя по животу, где зарождалась новая жизнь, - ее будешь учить ты.- Она будет ведьмой, как ты, а я медведь! – гордо вскинул наш трехлетний сынишка голову.Что я могла ответить? Ничего, кроме того, что в этот раз на свет, действительно, должна появиться туманная ведьма. Об этом мне сообщили духи. Как много она унаследует от отца, не знал никто. Как только родился Кас
- Рит! Выручай! Там опять этот пришел!..Я вынырнула из холодильника, растирая окоченевшие даже в перчатках руки.- Какой этот, Маш? – спать хотелось жутко. Никак не получалось вникнуть в то, что говорит мне кассир.- Ну тот… что приходит раз в неделю и берет бутылку бренди…- И что?- А то, что я боюсь его, ты же знаешь! – с конопатого лица Маши на меня смотрели совершенно круглые и возмущенные глаза. – Он на колдуна похож и злющий такой. Вдруг порчу наведет.- Маш, ну какую порчу, - зевнула я так, что едва не вывихнула челюсть. – Ладно, раз я на кассу, ты тогда снимешь просрочку. Идет?- Да с радостью!Конечно! С радостью… Поснимала бы она ее с мое, каждую смену, в одно и то же время – перед полуночью, наверное, заговорила бы по-другому. Но таков удел начальника смены, кем я и являлась, работая два дня через два и после восьми вечера, когда из трех кассиров оставался один, вы
Биологические часы не подвели – проснулась я с первыми лучами солнца, хоть и проспала совсем ничего. Привычка, выработанная годами, сработала как хорошо отлаженный механизм.- Лишь солнца луч скользнет по земле, и ты должна их собрать как можно больше. Старайся не упускать такую возможность, чтоб не давать туману завладеть твоей душой. Особенно летом, когда светило жаркое и дарящее… Копи его резервы к зиме, когда хмурь довлеет над миром…Так внушала мне бабушка с раннего детства, на ее науках и выросла.В эти утренние часы поселок уже пробуждался от сна. Как оголтелые горланили петухи в соседних дворах, и куры им всячески подквохчивали, где-то промычала корова – протяжно так, низко… Для тех, кто живет на земле, нет разницы, будний день или выходной, все одно вставать спозаранку.Обуваться я не стала, так и вышла из дома босая, с наслаждением ощущая, как не отошедшая от ночи земля остужа
Ветер свистел в ушах, сметая все посторонние звуки и запахи. Он мчался вперед, практически не разбирая дороги, во власти звериных инстинктов. Если на пути встречался валежник, то и ему доставалось от сильных лап и когтей – под натиском зверя и аккомпанементом грозного рычания тот разлетался в стороны, освобождая путь. Злость, рожденная бессилием, и еще чем-то, чему он не находил объяснения, сводила с ума, лишала покоя, к которому одному он и стремился уже долгое время.Что сегодня разбудило его спозаранку и погнало из леса? И это же чувство мешало спать.Лес начал редеть, медведь же, напротив, принялся притормаживать, пока бег его не замедлился до шага, а потом зверь и вовсе замер, тяжело дыша и высунув язык. Впереди уже маячила поляна, что пряталась в лесной глуши от посторонних глаз, и где жили те, что приютили его. Голодного и одичавшего, почти забывшего, как это – быть человеком.Гордей обернулся и прислонился лбом к дереву. Пальцы сами сжались в