Глава 11

На этот раз возле окна расположилось невесть откуда взявшееся удобное кресло с несколькими подушечками, а на подоконнике появилась скатерка. Кувшин с квасом, кружка отвара из трав, тарелка с аккуратно нарезанными ломтями хлеба, плошка со свежими овощами и зеленью, а главное — здоровенный кусок запеченного мяса! Запомнили, что хозяйка со странностями и одной травкой сыта не будет. Вот и хорошо, я ведь и вправду сейчас голодна, как целая стая волков.

Поблагодарив, отпустила работников. Те поспешно убрались восвояси, оставив меня один на один с едой и собственными мыслями.

Приоткрыла окно. С лёгким порывом ветерка в помещение ворвался аромат трав, цветов и леса. Запахи еды на фоне этого стали казаться ещё ярче. Желудок вновь предательски заурчал. Хорошо хоть на этот раз свидетелей позора поблизости нет. Хотя… Я же не знаю, кто там за окнами? Во тьме не разобрать…

Последняя мысль не смогла остудить моего голода. Я не чинясь нарезала довольно крупными кусками мясо, взяла его прямо руками и, хрустнув румяной корочкой, впилась зубами в сочную мякоть.

М-м-м-м… Было в этом что-то не только запретное, но и дикое… Первобытное. Будоражащее всё моё естество. Этакое бунтарство. Сродни тому желанию прикоснуться к мужчине. Да непристойно, но так хочется…

Как-то незаметно все блюда опустели. Даже не верится, что я могла столько съесть! Но так вышло. На смену панике пришло невероятное благодушие. Сдвинув тарелки в сторонку, приоткрыла пошире окно и щёлкнула пальчиками, гася в кухне свет.

Хорошо. Спокойно. Все волнения как-то вмиг остались позади.

Устроилась поудобнее. Сложила руки на краю подоконника, облокотившись на них подбородком, и уставилась в тёмную даль.

Остужающий мои странные желания ветерок играет волосами. Где-то вдалеке ухает филин. Ночь выдалась ясная. На небе ни облачка. Только россыпь звёзд, словно изысканное украшение. И луна. Полная. Невероятно яркая. Завораживающая. Чарующая. Её холодный свет делает мир контрастнее, вроде темно, но контуры предметов кажутся чётче нежели при свете солнца. Или это вновь пробуждается то таинственное ночное зрение?

В какой миг я вновь оказалась вне своего тела? Опять не заметила. Просто вот сижу, смотрю в окно, а долю секунды спустя ракурс неуловимо меняется. Благо в этот раз испуга не было. Пришел азарт. А за ним и любопытство.

Я всем своим существом пожелала… Увидеть того… Тех… Кого встречала вчера на берегу водоема. И меня тут же неумолимо потянуло куда-то. Да так быстро, что на мгновение испуг всё же пришел — вдруг обратной дороги не найду? И ещё промелькнуло чувство вины перед Лесси. Стоило бы выяснить что с ней, а я… Я поддалась сиюминутному порыву.

Но нет, пугалась я зря. Вскоре на горизонте появился прилегающий к нашему замку городок. Пронеслись мимо окраинные трущебы, районы ремесленников, центральная часть города. Стали видны родные крепостные башни. Мимо промелькнула окружающая мои владения стена.

Выходит, те двое со своим сопровождением направлялись сюда? Ну не просто же так меня именно к родному дому принесло? Или мой дух умнее неразумной меня и привёл туда где следует быть, а не куда хотелось бы попасть?

На этой мысли я и проникла прямо сквозь стену в жилую часть замка. Повсюду царила непривычная суета. Разодетые в пух и прах слуги носились туда-сюда, словно ужаленные. Не припомню такого даже в бытность редких званых ужинов или пары балов, что как-то случались при батюшке.

Кто же вы такие, гости нежданные? Высокого полета птицы?

В следующий миг моё внимание привлек резкий хлопок входной двери. Взлетев повыше, увидела запыхавшегося опекуна. Надо же! Я его обогнала! Прелесть какая! Но это же как гнать надо было?

Окинула оценивающим взглядом мужчину. Волосы взмокли, движения непривычно резкие, грудь ходуном ходит, будто не он на коне сюда мчался, а наоборот, бежал и коня за собой тащил. Или на себе? Хотя да, с его отъезда из охотничьего домика не больше часа минуло. И это в ночи? Как он только коня не загнал. И в оврагах ноги ему не переломал. Совсем не жалеет скотинку. Или может как раз конь и не пережил этой гонки? Вон у опекуна сапоги все в грязи. Где он на мощенном брусчаткой дворе так угваздаться умудрился? Ой, неспроста это! Однозначно неспроста.

Глаза бегают, словно у безумца. Прихватил за шиворот пробегавшего мимо слугу. Зашипел что-то тому в ухо. Тот бедолага аж посерел лицом весь от страха. Затрясся. И тут же что-то быстро выпалив, метнулся совсем в другом направлении, совсем не туда куда спешил прежде. Как же этот Бренфорд всех тут застращал.

Опекун же привалился спиной к стене, и схватившись за голову тихо завыл. Пря как подбитый пёс. Видела я раз такое зрелище. За что-то псина одна дворовая нагоняй получила. Сидела у стены поджав хвост, скулила. Ни дать ни взять как опекун сейчас.

Что это с ним?..

Впрочем долго ломать голову и не пришлось. Скрипнула открываясь дверь и в помещение ворвался незнакомый мне мужчина. Он тащил за собой дрожащую девушку моих лет. Рост, цвет волос, телосложение, и даже отдаленно чертами лица… Я просто обомлела: это же я! Прежде я её никогда не видела, иначе точно запомнила бы, уж слишком велико наше сходство на первый взгляд.

Уж не родня ли она мне? Всё же я не совсем маленькая девочка и понимаю что мужчина долго без женской ласки прожить не сможет. Слыхала, что даже самые добродетельные из мужей любовниц заводят когда жена на сносях. Может и батюшка так поступил?

В душе зародилась ревность. От мысли, что возможно я у папы была не одна. Что сама того не ведая делила его внимание с ней… То самое внимание, которого всегда так не хватало. Особенно остро это стало ощущаться сейчас, когда его не стало.

И тут вспомнился давешний поход в кабинет отца и найденная там карта генеалогического древа нашего рода. Некая Милания. Не она ли случаем? Выходит действительно жива. Но почему с ними? Неужели заодно? Как можно передать родную кровь? Свои земли…

Тем временем девушке отвесили подзатыльник. Смачный. Наотмашь. Та только всхлипнула и упала на четвереньки.

Да как они посмели?!

Всем моим существом овладели двоякие чувства. Успевшая зародиться ревность. Обида. За себя. За неё. Да вообще гнев! Что это они удумали?!

То что она не их соучастница теперь ясно как белый день. Пленница. Как и я там. Вот только со мной всё же считаются. Обращаются по-божески. А с ней…

Я уже была готова подлететь к девчонке — и не важно, я это или мой дух, нахлестать по щекам и закричать, чтобы взяла себя в руки! Чтобы она признавалась…

А, собственно, в чем?

В том, что ее сюда притащили и… что с ней собираются делать? Стало стыдно: это мой долг защищать тех, кто живет на моей земле. И не важно кто она! Или наоборот… Вдруг и вправду она моя сестра? Родной человек… А я… я беспомощна.

И мне это не понравилось. Как не нравилось и то, что скорее всего задумал опекун. Я в охотничьем домике, далеко в лесах. А она тут. На моем месте. Зачем? Вот и объяснение спешки. И внезапного визита Бренфорда. Проверял всё ли спокойно. Не сбежала ли?

Если мы одной крови, то… Замок может принять её как потенциальную наследницу? Жаль что я ничего не знаю. Ой как жаль. Ни о девчонке, ни о своей кровной связи с землями.

Успевший отдышаться и взять себя в руки опекун окинул девчонку оценивающим взглядом. Кивнул каким-то своим мыслям. Приблизился, ухватил её за шиворот, вздернув, резко поставив на ноги, и приказал:

— Отвести в хозяйские покои. Привести в надлежащий вид. Из комнаты не выходить! Ни с кем не разговаривать! Поняла?!

Та только закивала не смея взгляд от пола оторвать. Запугана. До чего же запугана! В это господин Бренфорд мастер.

— Приду, дам инструкции. Рот откроешь… — он схватил девчонку за волосы и намотал на кулак косу. Дернул, что было силы.

Я вздрогнула, словно это всё происходило со мной.

Она вскрикнула — и снова упала на колени. Опекун искривил губы в довольной усмешке, приблизился вплотную к ее уху и прошептал:

— Убью. Поняла? Пошла!

Тихо так сказал, но я отчётливо расслышала каждое слово, будто их мне на ухо нашептали.

Пошатываясь, она поднялась.

Бедное платье порвалось, повисло лохмотьями. Она стыдливо прижала ткань.

Я заметила взгляд, сальный, тяжелый, которым опекун проводил девчонку. И вздрогнула: неужели, он и на меня так смотрел? А я, дурочка, и не замечала. И только потом осознала, ЧТО он ей сказал.

В хозяйские? То есть в мои?! И какие такие инструкции? Это что он там такое задумал?!

Метнулась в свои комнаты, опережая незнакомку. Странно, почему все же она настолько похожа на меня. Чуть грубее черты лица, вернее как будто резче, но и худенькая совсем… Так, обязательно надо с этим разобраться. Я и так слишком беспечно жила до смерти отца. Как выяснилось сейчас, совершенно напрасно. Теперь пожинаю плоды.

Хорошо, что мне не надо идти по лестницам, минуя все эти бесчисленные переходы, коридоры и двери. Для меня есть прямые пути и стены ныне не помеха.

На втором этаже оказалось темно. Едва теплится единственный магический светляк где-то в самом конце коридора. Благо мое зрение ещё той, первой ночью, возле водоема, настроилось чудесным образом, позволяя всё отчётливо видеть даже впотьмах.

А вот и моя комната. Огляделась.

Раскиданные по креслам и кровати платья, юбки, жакеты и сорочки. Коробки под шляпки и обувь. Создавалось ощущение, будто сборы прервались в самом разгаре. Почему? А может Лесси и вправду внезапно занедужилось?

В этот момент двери распахнулись. Раздался хлопок и помещение залило нестерпимо ярким светом. Окружающий кавардак лишь усилил волнение.

Тем временем в комнату вошла одна из служанок, тоже незнакомая, и тот мужчина, которого я видела в холле. Он вел девицу, так похожую на меня, за руку. Неужели опасается, что сбежит? Она вон дышать и то боится.

— У вас полчаса! — рыкнул он, отчего обе женщины аж шарахнулись прочь.

Мужчина вышел, а они ещё с минуту испуганно смотрели ему вслед, затем переглянулись и, не говоря ни слова, служанка, вздыхая, принялась приводить мою "копию" в надлежащий вид, как выразился опекун.

Неприятно было видеть как мои… МОИ! Вещи надевают на постороннюю женщину. Пусть до безумия похожую, но это ведь не я! Меня аж от омерзения передёрнуло. Прежде с таким не сталкивалась, а сейчас поняла что неимоверно брезглива.

Лесси! Где же ты! Вот кто мог что-то знать, но, увы, вряд ли нянюшка меня увидит и сможет что-то сообщить. Но так хотелось хотя бы убедиться в том, что ей ничто не угрожает…

С этой мыслью я и заметалась по округе как заполошная. Минут двадцать летела, пока нашла.

Пожилая женщина дремала на софе в комнате прислуги. Безмятежно так. И не заметно было, что она больна. На щеках неестественно яркий румянец. По губам, которые я больше видела недовольно поджатыми, блуждает таинственная полуулыбка. Ей явно снится что-то приятное. Поддавшись невольному порыву, подлетела к пожилой женщине. Провела ладонью… Попыталась провести по её щеке. Ну да, скользнула мимо, погружаясь под кожу. Зрелище со стороны жутковатое. Отдернула прочь руку.

И всё же странно. Сейчас, находясь буквально лицом к лицу в очередной раз подивилась увиденному. Такой беззаботной я никогда прежде Лесси не видела. Даже когда бывало тайком пробиралась в её комнатушку, если мне не спалось. Сколько себя помнила, Лесси всегда была сурова. И вот — улыбается. Как ребенок. И не шевелится. Только грудь едва заметно вздымается в такт дыханию.

Как подобное возможно? Она уже почти полтора дня, как должна прибыть в охотничий домик, а вместо этого почивает как ни в чём не бывало. И не заметно, чтобы вещи собраны были. Вон все её мелочи типа гребней как лежали, так и лежат на небольшой полочке возле зеркальца. Уж их-то, собираясь в путь, она в первую очередь упаковала бы, но нет.

Хотя… Это сейчас она отсыпается, поэтому и смотрится так безмятежно. Отдохнула хотя бы. В её возрасте это дорогого стоит. При мне-то она вечно с зари и до зари рядом крутилась и старалась везде поспевать.

Кольнуло иголочкой угрызение совести. Вот что стоило осознать это раньше? Ведь могла же иногда давать ей отдохнуть. Может стоит позднее, когда разберемся со всем этим наследованием, отправить её на лечебные грязи? Говорят, сие весьма полезно для дам преклонного возраста. На нечастых званых вечерах я не раз о подобном слышала в разговорах наших гостей. Недешевое удовольствие, ну уж мне оно точно по средствам.

На этой мысли собиралась прошвырнуться по округе, послушать кто что говорит, но невольно вздрогнула, услышав возле самого уха:

— Бу-у-у…

Непроизвольно подпрыгнув, испуганно обернулась, вмиг утонув в искрящихся смешинками синих глазах. Того самого парня, что целовал меня на берегу… И позднее во сне…

Щеки опалил предательский румянец. Хотелось о стольком спросить, но меня порывисто прижали к сильному мужскому телу, а губы обожгло поцелуем. Страстным. Подчиняющим. Уносящим куда-то вдаль все прочие мысли, кроме одной: пусть это ощущение длится вечно…

В какой-то миг он отстранился. Глаза его потемнели. Сильная грудь вздымалась, словно у коня после забега.

— Кто ты крошка? — произнёс он, и у меня мурашки по спине табуном пронеслись от звуков его голоса. Он едва ощутимо поцеловал меня в щеку. — Как очутилась в этом забытом богами месте? Счастье, что Его Величество занесло сюда по дел…

Король? Тут?!

Я едва открыла рот, чтобы что-то сказать, хотя от шока не могла подобрать слов… Но ощутила, что меня непреодолимо тянет обратно, к своему телу.

Миг. И замок остался где-то позади. Я даже выругалась мысленно. Не подобает приличным девушкам знать такие слова, но знаю — да, и порой ими думаю…