Оборотень почувствовал, как шерсть по всему телу становится дыбом. Да, он ожидал чего-то подобного. Тюрьмы Оясимы никогда не могли похвастаться избытком заключенных отнюдь не из-за законопослушности граждан. Преступников или казнили, или отправляли на каторжные работы. Дайхиро втайне надеялся, что и его сошлют на один из унылых северных островов, где в каменоломнях вчерашние воры и убийцы отрабатывали свой долг перед обществом. А уж сбежать по дороге или на месте он точно сумеет.
— Это же это такое? — возмутился тануки. — Меня нельзя казнить! Во-первых, я — ёкай и не подпадаю под законы человеков. Во-вторых, я невиновен и чист, аки цветок лотоса. В-третьих, я — монах, и Будда будет очень недоволен, если вы сотворите подобное с его верным учеником. А на что способен недовольный Будда, даже я боюсь представить! Ну и в-четвертых, без меня мир никогда не будет таким же замечательным и веселым местом, как со мной. Можешь спросить у любой вдовушки в ок
Мысленно она взмолилась, чтобы подруга перестала задавать вопросы. Но если боги и слышали ее молитву, они не вняли. Теперь на Мию смотрели уже все майко.Кумико сморщила носик:— Но ты отказалась стать наложницей господина Такухати. Значит, что-то было не так?— Все было… нормально, — выдавила Мия.«Нормально». Какое нелепое и неправильное слово для ночи, наполненной блаженством.— Ага, «нормально». Поэтому на следующий день ты кричала, что скорее умрешь, чем пойдешь с ним.— Я… что? — Мия растерялась. — Я не кричала!Ичиго потянулась и хихикнула:— Не думала, что даймё Такухати такой ужасный любовник. Или он заставлял тебя делать что-то противоестественное?Теперь на Мию смотрели сразу семь пар глаз, полыхающих неумным любопытством. На лицах ровесниц застыло предвкушение скандальных откровений, за которым пряталась ревнивая обида &mdas
Мия бездумно гладила струны цитры, краем глаза поглядывая в зал. Вечер только начался, в чайном домике находилось всего двое гостей. Лица незнакомые, на аукционе Мия их не видела. Совсем молодые — на вид лет по двадцать. Один — с тонкой полоской ухоженных усиков — настоящий красавчик, не зря же гейши вокруг него так и вьются, стремясь завладеть вниманием гостя.Второй самурай, впрочем, тоже не скучал в одиночестве. Мужчины развалились в углу и как раз допивали второй кувшинчик сакэ, отпуская сальные шуточки по поводу окружавших их жриц любви.Девушка отвернулась и уставилась на струны. Как хорошо, что госпожа Хасу наказала ее за ту сцену в кабинете. Теперь весь месяц Мия будет играть на цитре вместо того, чтобы обслуживать гостей и флиртовать с ними.Среди гейш эта работа не была популярной; перебирая струны, трудно привлечь внимание гостя, а долг чайному домику — за проживание, еду, красивую одежду, притирания и другие женские штучки &md
— Вы сегодня чем-то озабочены, мой господин?Акио промолчал, сдерживая раздражение. Он уже жалел, что взял именно Асуку. Да, она лучше других гейш знала, как доставить ему удовольствие. Но ее болтовня в постели после секса всегда утомляла генерала.Он лежал на спине, закинув руки за голову, и ощущал смесь злости, презрения к себе и неудовлетворенности. Злость сопровождала его всю последнюю неделю, а презрение поселилось в душе в тот миг, когда даймё обнаружил, что ноги сами привели его к воротам «Медового лотоса».Он уже собирался развернуться и уйти, как делал это три предыдущих вечера, но потом вспомнил, что сегодня должен быть первый день работы новоявленных гейш, выругался, сплюнул и вошел внутрь.Мия сидела у стены с цитрой на коленях. Отчего-то при взгляде на нее Такухати почувствовал облегчение, тотчас сменившееся бешенством. Ее полный ужаса взгляд и шепотки со стороны прочих шлюх — все это мгновенно напомнило о давешнем уни
По-прежнему звенели струны цитры, но теперь на месте Мии сидела незнакомая пухленькая гейша с густо набеленным лицом. Акио замер в дверях, оглядываясь. Свет от напольных фонарей, затянутых рисовой бумагой, ложился пятнами на циновки и стены. В зале сильно пахло теплым сакэ и едва уловимо сексом. На татами в центре танцевала Кумико. Пояс на ее кимоно был развязан и валялся на полу. Вдруг музыка резко прекратилась. Девушка замерла, успев остановиться вместе с музыкой, и следившие за ее танцем мужчины разразились недовольными криками.Генерал отвернулся. Когда-то он любил эту игру. Особенно, если на татами выпускали сразу несколько девушек. Та, что не успевала замереть вместе с музыкой, должна была снять с себя один из предметов одежды. Наблюдение за полудобровольным разоблачением возбуждало не на шутку.Он представил Мию танцующей рядом с Кумико и зарычал.Где она?Развалившийся на подушках самурай слушал пошлый и веселый рассказ какой-то гейши. История зак
Задремать у Мии получилось лишь под утро, когда рассвело и в кустах запели птицы. А всего час спустя солнечные лучи легли на рисовую бумагу на окнах золотисто-сиреневыми пятнами, и гость резко перестал храпеть. Воцарившаяся в домике тишина заставила девушку очнуться от короткого и тревожного забытья.Мышцы задеревенели от неудобной позы. Мия потянулась, бросила беспокойный взгляд на футон и чуть не вскрикнула. Мужчина уже проснулся и сейчас разглядывал ее с каким-то неприятным и пристальным вниманием.— Готова? — ухмыльнулся он.— К чему? — Все, что Мия знала о сумасшедших, это что им лучше не перечить.— К выкупу, разумеется. — Он выбрался из-под одеяла и тоже потянулся — с наслаждением, нисколько не стесняясь своей наготы. В иной ситуации сильное тренированное тело, лишенное жира, и рельефные узлы мышц произвели бы на девушку впечатление. Но сейчас ее мутило от усталости, бессонной ночи и страха, который внушал
Куросу Ёшимитсу шагнул за порог чайного домика, полной грудью вдохнул аромат цветущей вишни и поздравил себя с удачным окончанием скользкого дела.Такая хорошая, чистая девочка, хоть и гейша… Неудивительно, что принц Аль Самхан потерял от нее голову.Очень неприятно было бы ее убивать. И не только потому, что это неминуемо навлекло бы на голову Куросу месть Джина. В конце концов, у лазутчиков тоже есть совесть.Последние месяцы, с тех пор, как старший принц пропал неведомо куда, а служба безопасности Оясимы накрыла резидентуру Самхана, Куросу и без того жил с ощущением неизбежного, но скорого конца.Операцию оясимцы провели безукоризненно. В одну ночь повязали почти два десятка агентов и их многочисленных помощников из местного населения. Еще нескольких шпионов, бродивших по стране под личинами сказителей или монахов, взяли чуть позже в явочном трактире.Суд сёгуна был скор. Всего пару недель спустя виселицы Тейдо украсили трупы шпионов и пр
— …А еще я люблю закаты. Самый прекрасный закат в своей жизни я наблюдал у западных скал Кумаэ. Такое невероятное спокойствие снизошло там на мою душу. Я бы многое отдал, чтобы иметь возможность иногда приходить вечерами к белым скалам и провожать Аматэрасу оо-ми-ками в ее пути за горизонт.—Кумаэ не относится к префектуре Наканосабу, — хмуро ответил Акио.Замаскированные под дружескую беседу торги длились третий час, и Акио все больше раздражался. Генерал не любил долгие переговоры. И вдвойне не любил, когда переговоры проводились вот так — намеками, обиняками.Первый этап прошел обманчиво просто. Горо с радостью поддержал идею сближения кланов Такухати и Асано и первым намекнул, что брачный союз может стать союзом военным. Но вот стоило перейти к деталям, и начались сложности.Толстяк оказался жестким и фантастически жадным. Его не устраивала просто северо-западная префектура или статус тестя сёгуна. Акио пришлось выдержат
Едва стукнула створка двери, отсекая их от внешнего мира, Мия бросилась самураю на шею.— Ты… ты… — бормотала она, всхлипывая и тиская гостя. — Куда ты ушел? Я боялась, что больше никогда тебя не увижу.— Тише, тише, девочка, — растроганно пробормотал тануки. — Мне тоже тебя не хватало. Ну что ты плачешь, Мия-чан? Подумаешь, загулял. В первый раз, что ли? Не надо так рыдать, не то ваша «матушка» решит, будто я над тобой издевался, потребует компенсации, а я гол и нищ, как положено любому уважающему себя монаху. И стражники бросят меня в яму, а я только что оттуда и обратно совсем не тянет…— Ой! — Мия испуганно отпрянула и посмотрела с испугом. Потерять друга теперь, когда она только-только встретила его, было невыносимо. — Тебе нужны деньги? У меня есть…Она плохо представляла, что делать с деньгами, тем более такими огромными, поэтому закопала золотой рё, подар