Через полтора часа кухня наполнилась ароматом яблочного пирога, к которому полагался кофе.
— Интересно, в таком большом замке есть домовые? Может, это они оставили корзину? — вслух размышляла девушка, помешивая ложечкой в чашке с ароматным напитком.
— Кхм, кхм, молодая хозяюшка… если ты поделишься с нами этим вкуснейшим десертом, то мы поможем тебе с уборкой… — послышался откуда-то сверху писклявый голосок.
Ведьма подняла голову, но на балках никого не было. Пожав плечами, она разложила три кусочка на чистые блюдца и оставила на столе, а сама вышла на улицу к мятному кусту.
Растирая листик между ладонями, ведьма вспоминала всё, что ей рассказывала бабушка:
«Домовые есть в каждом доме, они заботятся о чистоте жилья, доставляют почту и еду. Хозяйничают в огороде и саду. Питаются обычной едой и энергией от заботы хозяина. Если хозяин уважает их и уделяет внимание, они будут отвечать взаимностью… — Тамила призадумалась. — А что же с этим замком? Если есть домовые, то должен быть и хозяин, иначе бы они давно ушли на поиски нового людского жилья».
Тамила вернулась в кухню. Блюдца оказались пустыми, и девушка широко улыбнулась. Она никогда не видела домовых. Ей было очень любопытно посмотреть на них, а еще лучше — пообщаться со столь незаменимыми помощниками.
— Угощайтесь, я еще испеку. Покажетесь мне? Или вам нельзя? — спросила ведьма.
— Хозяин Масикавелий не запрещал. Он сказал, чтобы мы не попадались ему на глаза. В последние дни он слишком ворчлив, — ответил мужской голос.
— Это всё из-за лета. На улице для него слишком жарко и солнечно, от этого у него всегда портится настроение. Хозяин — тот еще ворчун, — пояснил женский голос.
— Тш-ш, не смей говорить о нем плохо при посторонних. Только из-за него мы всё еще здесь живем.
— О да! — недовольно воскликнула домовиха. — Живем в пыли. Хоть бы разок отблагодарил нас ласковым словом — так нет, вечно кричит. Грубиян! А всё из-за того, что его прокляла та ведьма.
— Простите, что встреваю, но какая ведьма и кто ваш хозяин? Я тоже ведьма — быть может, смогу вам помочь? — Тамила озиралась по сторонам, пока над ее головой не возник сидящий на балке мужичок с бородкой и в очках, а рядом с ним — такая же коротышка в платьице в горошек и в сером передничке.
— Здравствуйте, меня зовут Тамила. Прошу прощения, что вторглись в ваш дом, но нам некуда было идти, — вежливо, как бабушка ее учила, пояснила ведьма.
— Не волнуйтесь, мы рады свежей крови. Я Мотя, а этот прохиндей — мой муженек Тодя. Мы домовые этого замка, хотя от его былой роскоши практически ничего не осталось, — коротышка тяжело вздохнула, наморщив похожий на картофелину нос.
— Это я принес вам корзину, вы ведь даже не успели поужинать. Хозяин загонял вас по дому — хорошо, что вы спрятались в башне. Он туда обычно не поднимается, но, видать, неплохо поохотился и сил прибавилось. Обычно он жалуется на головные боли и ломоту в суставах, — поведал Тодя, шевеля ногами в коричневых, начищенных до блеска ботиночках.
— А я как раз лекарь, — поделилась ведьма.
— Все эти боли — лишь плод его воображения. После проклятия он стал жутко мнительным. Ему поможет только влюбившаяся в него дева, которую и он сам тоже полюбит, — так гласит завет покойной ведьмы, что прокляла его, — наставительным тоном поведала Мотя.
— Что же с ним случилось, за что его прокляли? — Тамила опустилась на стул и отпила остывшего кофе.
— Когда-то давно наш хозяин был одним из богатейших людей королевства. В этом замке постоянно гостил старый король: нескончаемые балы, роскошь, блеск — вот это были деньки, — Мотя мечтательно закатила большие голубые глаза. — Наш хозяин стал очень распутным молодым человеком, не пропускал мимо себя ни одной женской юбки. И как-то раз ему попалась одна строптивица, которая не отвечала ему взаимностью, и он взял ее силой, тем самым инициировав молодую ведьму. И в отместку за надругательство над своей честью она прокляла его. Молодка совсем, но ненависть придала ей сил, раз проклятье получилось таким действенным. С тех пор наш хозяин превратился в чудовище, став отражением своей темной души. По ночам он рыскает по замку и его окрестностям, а днем отсыпается в подвалах: там прохладно. От этой жары беднягу подташнивает. Он настоящий меховой ком, не зря вылитый медведь, только гораздо крупнее. В осенне-зимнюю пору живет в своих апартаментах, весь третий этаж в его распоряжении.
— Значит, чтобы снять проклятье, он должен полюбить, и чтобы его полюбили в ответ? — уточнила Тамила.
— Верно, да только кто ж захочет к такому приблизиться: он страхолюдина та еще. Не говоря уж о дурном характере.
— Мотя, ну что ты такое болтаешь?! Хозяину просто необходимо каждый день мыться, вычесывать шерсть, стричься, пилить когти и… быть терпеливым, контролировать зверя внутри себя — тогда к нему возвращается более-менее человеческий облик.
— Он по-прежнему останется чудовищем! — всплеснула руками женушка, сурово глянув на Тодю.
На это муж покивал, соглашаясь, и тяжело вздохнул, сложив руки на груди.
— Но вы правильно выбрали комнаты, у мужчины твоего котелок хорошо варит. Он хоть и оборотень, но своего зверя может обуздать, а наш… нет, — Мотя опять всплеснула руками. — Так что вы по ночам не выходите — сидите как мышки, если что, мы вам еду доставим. Смотрю, ты ведьма хорошая, заботливая, а главное — хозяйственная. Мы так-то следим за домом, но когда не получаешь благодарности, то и самому не хочется ничего делать… — она смущенно отвела взгляд, комкая пухлыми пальчиками передник.
— Понимаю, — Тамила улыбнулась и, взмахнув рукой, очистила одежду домовых: передник стал белоснежным и хрустящим, как новенький, а ботинки Тоди засверкали еще сильнее.
— Ой, батюшки! Дорогой, ты чувствуешь?! — домовиха подергала мужа за рукав.
— Тепло… как когда-то… ах, это чувство, — он обнял жену и утер с ее щеки слезинку. — Если молодая ведунья останется, то худо не будет.
— Вместе веселее. Я девочку в обиду не дам. Пусть хозяин только попробует замахнуться на нее своей немытой лапой, я этот замок превращу в клубок из паутины — и пусть дальше гниет.
— Мотя, а скажите: обязательно ли ведьме, чтобы стать инициированной… вступать в… близкий контакт с мужчиной? — шепотом спросила Тамила, осмотревшись по сторонам.
— Обычно так и случается. Ведьма выбирает себе достойного мужчину — это может быть ее жених или просто кто приглянется — и дело делается. Но я знаю, что ведьмаки могут это сделать и другим способом, но каким именно — нужно спрашивать у них. Эти балахонники сидят в своих ковенах по всему королевству и ведать не ведают о невзгодах жителей: им бы только со всякими ужасными тварями разбираться. Но поверь мне, молодка, лучше сделать это с любимым мужчиной, чем потом с первым встречным, который о тебе даже не позаботится, — это ведь дело тоже непростое и несколько болезненное, хотя у каждого всё по-своему.
— Да не пугай ты девушку! Растрещалась, — осадил ее муж. На щеках у него горел румянец.
— Тодя прав: если любишь, то потерпишь, а иначе никак. Но зато быстро сделала дело — и вот ты уже сильная ведьма, прибираться в таких замках будешь на раз-два, практически по щелчку пальцев, природа будет тебя охотнее слушаться, делиться энергией. Поэтому присмотрись к своему оборотню. Язык у него хорошо подвешен, красавец, каких не везде встретишь, к тому же аристократ, — Мотя подмигнула ей, и они с мужем исчезли.
В коридоре послышался шум, и в кухню вошел тот самый аристократ и красавец-мужчина:
— Вижу, не бездельничала. Люблю рукастых женщин. Пирогом угостишь? — он положил на стул наточенные мечи и колчан со стрелами.
Тамила тяжело вздохнула и молча поставила перед ним тарелку с двумя большими кусками пирога, щедро посыпанными корицей.
Ночь подобралась незаметно, но к этому времени Тамила и Микель уже сидели как мышки в спальне, закрывшись на замок. Перед этим девушка заглянула в библиотеку и выбрала несколько книг об инициации ведьм, на которые ей указала Мотя. Теперь, устроившись в кровати с зажженными свечами, ведьма внимательно читала, вникая в каждую строчку и в каждое слово. Она не хотела попасть впросак, прекрасно понимая, что Микель в магии гораздо более опытен. Не хватало, чтобы он инициировал ее, заранее одурманив какими-нибудь травами или зельями. Она уже приняла ванную, облачилась в чистую ночную рубашку и поплотнее завернулась в одеяло, чтобы он не вздумал распускать свои шаловливые руки. Оборотень лежал на своей половине кровати, попивал из бокала вино и… читал стопку старых газет, которые нашел в коридоре. Должно быть, со стороны они выглядели как супружеская пара: обоим не хватало лишь морщин да очков. Смежив уставшие глаза, Тамила отложила книгу и, свернувшись калач
Они с домовихой сидели за круглым столиком у окна и пили чай. Тодя присматривал за хозяином в подземелье. — Мотя, а чья это спальня? — спросила ведьма. — Раньше она принадлежала сестре хозяина. Хорошая была девушка. Жаль, что здоровье подвело ее — очень слабой родилась, умерла от болезни, бедняжка. Госпожа Лианора — свет в окошке, она одна могла справиться с капризами младшего брата, нашего хозяина. Они ведь оба рано осиротели — быть может, поэтому хозяину всегда хотелось наполнить этот большой дом гостями, блеском балов, шумом голосов. Их матушка скончалась вторыми родами, а отец сломал шею на охоте, упав с лошади, когда молодой госпоже было пятнадцать. У них с братом разница в возрасте десять или одиннадцать лет. Она его и воспитывала, когда сама не училась. — А как же няни, гувернантки? — О, они были, конечно, но рядом с мальчиком никто подолгу не задерживался, уж не знаю почему. В детстве он был очень спокойным ребенком, рассудительным. Хо
Так они и жили в замке. Тамила окончательно обосновалась в башне. Микель стал подкалывать ее реже обычного: видимо, сказались гулянья в деревне. На улице стояла середина августа, не за горами была осень, а за ней и нелюбимые ведьмой холода. Тамила понимала, что если до первого снега не решит свою проблему с инициацией, то всю зиму от нее не будет проку. А кто знает, куда судьба занесет ее или Микеля завтра, если хозяин дома доберется до них. Впрочем, зверь как-то и сам поутих. На двери комнат больше не кидался, не рушил постепенно возвращающееся к прежнему виду убранство замка — просто сбегал по ночам в лес, а под утро возвращался и спал. В кладовой и подвале пополнились запасы еды, а к ним добавились засушенные пучки и корзины ароматных трав, которые Тамила собирала по первой росе. Когда ей нужно было уйти в лес в полнолуние, Микель обращался огромным человекообразным волком, вставал на задние лапы и ходил следом за ней — чтобы всегда быть готовым от
Тамила проснулась, когда солнце уже было высоко. Так поздно она никогда не вставала. Она не знала, как очутилась в своей спальне. Должно быть, Микель принес ее, а Мотя одела в ночную рубашку. «А если это сделал он?» — она прижала руки к груди. — Доброе утро, молодая госпожа, как тебе спалось? — в комнате появилась домовиха и поставила на стол поднос с горячей кашей и чайник. — Вчера ты всю себя истратила на раненую, даже не поела. Господин Микель как принес тебя, так вернулся к больной. Ешь и набирайся сил. — Мотя, а это ты меня переодела? — А кто же еще? В этом деле мужчины не помощники, они только раздевать горазды, — домовиха подмигнула ведьме. Тамила в смущении прижала ладони к лицу и тяжело вздохнула: — Господи, за что мне всё это? Мотя, а как там женщина? — она вылезла из кровати и пошла умываться. — Да что ей станется? Медведь подрал слегка, но ты ее быстро вернула, считай, с того света. Повезло горемычной, что ты оказал
Через неделю Аорелия смогла свободно передвигаться по замку и его территории. Очень часто она прогуливалась вместе с Тамилой, наблюдая, как ведьма расчищает сад, ухаживает за грядками, постепенно готовя почву к холодам. Аорелия не досаждала девушке болтовней, а просто дышала и наслаждалась жизненной передышкой. Ей некуда было идти, не к кому возвращаться, не за кого выходить замуж, потому что кто же захочет взять в жены немолодую, да к тому же разведенную женщину, как она? Однажды, в одиночестве бродя по саду, она наткнулась на высокого мужчину с темной бородой; на нем был слегка потертый костюм, под голубыми глазами залегли морщинки. Он хмуро осматривался по сторонам и в целом выглядел уставшим и немного болезненным. — Добрый день, — поздоровалась с ним Аорелия, когда они поравнялись на тропинке. Мужчина удивленно на нее посмотрел, затем огляделся по сторонам, но кроме него этой женщине некого было приветствовать. — Здравствуйте, леди, — он з
Тамила долго гуляла по лесу. Под ногами шелестела листва, цепляясь за подол платья. Сегодня она надела свой старый наряд — тот, что когда-то сшила с бабушкой. Черная ткань с длинными рукавами, на груди расшитая защитными узорами из алых нитей с двумя завязками, и тонкий красный поясок на бедрах. Она распустила косу, чувствуя себя прежней; не хватало только бабушки и их дома, куда они возвращались после осеннего сбора. Виорики не стало именно осенью, но незадолго до смерти она рассказала Тамиле, чьей дочерью та является. Сильного ведьмака. Именно от него Тамила унаследовала не только магию, но и дивный, бордовый цвет волос и изумрудные глаза. Ее мать хоть и блистала красотой, но не умом. Видимо, в ее встречу с ведьмаком вмешалась сама судьба, чтобы подарить бабушке такую прекрасную внучку, которая пошла по ее стопам, выучилась лекарскому ремеслу и могла стать сильной ведьмой. Тамиле было грустно и одиноко, она скучала по любимой старушке: ведь, кроме нее, девушка боль
В башне тоже всё было далеко не так спокойно. Когда Микель принес туда Тамилу, Тодя вовсю чинил дверь (что не должно было занять много времени). Ведьма хотела переодеться, но прогнать оборотня оказалось еще тем непростым делом. Поэтому она скрылась в ванной — смыть с себя следы крови. Раны от когтей девушка немного подлечила, но ей не хотелось лишний раз напрягаться, чтобы они не разошлись. Она побоялась потерять сознание, поскольку днем много работала в саду, а длительное применение магии не приводит ни к чему хорошему. Надев другую рубашку, девушка вернулась в спальню. Дверь уже стояла на месте и была закрыта, а Микель разлегся на ее кровати. — Ностальгия: как в нашу первую ночь, — с закрытыми глазами прошептал он. — Ты можешь идти к себе. Я сама виновата: не закрыла задвижку, — Тамила опустилась на краешек кровати и обняла подушку. — Вижу, что раскаиваешься из-за своей оплошности, которая могла стоить тебе жизни, если бы графиня не проявила
Одевшись к завтраку, Микель и Тамила вышли из башни и спустились в кухню. Мотя только еще ставила чайник на плиту, а Тодя тяжко вздыхал. — Доброе утро, — поздоровалась ведьма, сразу же принимаясь за готовку. Положила на горячую сковороду несколько ломтиков бекона и разбила туда же штук пять яиц. — Ах, молодая госпожа, если бы доброе. Каждая минута для меня наполнена беспокойством, — домовой отхлебнул чаю. Микель сел напротив, крутя вилку в руке: — Что не так-то? Рассказывай. — Да не обращайте на него внимания. Старый, совсем раскис. Всё в полном порядке, просто графиня Аорелия еще не спускалась. — Неужели наш проклятый не давал ей спать всю ночь и день? — оборотень в голос рассмеялся. — Похвально. Значит, он мужчина, — Микель бросил взгляд на стоявшую к нему спиной ведьму и представил ее без одежды. Воображение разыгралось, и ему пришлось взять себя в руки, чтобы снова не утащить соблазнительную девушку в башню. Он был