Одевшись к завтраку, Микель и Тамила вышли из башни и спустились в кухню.
Мотя только еще ставила чайник на плиту, а Тодя тяжко вздыхал.
— Доброе утро, — поздоровалась ведьма, сразу же принимаясь за готовку. Положила на горячую сковороду несколько ломтиков бекона и разбила туда же штук пять яиц.
— Ах, молодая госпожа, если бы доброе. Каждая минута для меня наполнена беспокойством, — домовой отхлебнул чаю.
Микель сел напротив, крутя вилку в руке:
— Что не так-то? Рассказывай.
— Да не обращайте на него внимания. Старый, совсем раскис. Всё в полном порядке, просто графиня Аорелия еще не спускалась.
— Неужели наш проклятый не давал ей спать всю ночь и день? — оборотень в голос рассмеялся. — Похвально. Значит, он мужчина, — Микель бросил взгляд на стоявшую к нему спиной ведьму и представил ее без одежды. Воображение разыгралось, и ему пришлось взять себя в руки, чтобы снова не утащить соблазнительную девушку в башню.
Он был
Комната была простой: обшарпанные стены, две узкие кровати по углам, кувшин с отбитым уголком, но с водой и тазом; под кроватями — горшки. — Не замковые хоромы, но сгодится, — изрек Микель, бросая мешок на покореженный стул. Тамила опустилась на кровать и вытянула ноги: от долгой поездки верхом у нее ныла поясница, побаливала внутренняя сторона бедер, но главное — страшно разболелась голова. «Не хватало еще слечь. Что же я буду за лекарка, которая себя не сможет вылечить? С каждым днем становится холоднее, и тянуть силы из природы всё сложнее», — подумала она, скатываясь по стене набок, прямо на соломенную подушку. Через несколько минут в дверь постучали. На пороге стояла симпатичная служанка с призывно выглядывающей из выреза платья грудью. — Молодой господин, вот ваш ужин. Не желаете чего-нибудь на десерт? — она захлопала большими коровьими глазами и раздвинула подкрашенные губки в улыбке. Микель чуял в ней смесь пота впереме
С каждым днем, приближаясь к Перлии, погода становилась всё теплее, но до моря по-прежнему было еще далеко. В очередном из городов Микель и Тамила оставили коня на городской конюшне, а сами пошли на рынок. Не нравилось оборотню без оружия. Конечно, когти и клыки всегда при нем, но меч с кинжалом тоже не помешают. Тамиле было необходимо попасть в лекарскую лавку: собирать и сушить травы ей было негде и некогда, поэтому в первую очередь она пополнила свои запасы, а уже потом они пошли к оружейнику. Микель выбрал себе меч, по лезвию которого шли защитные руны, — легкий и острый, с удобной рукоятью. Он проверил его на баланс и остался доволен. К нему прикупил кинжал, который идеально вошел во внутренний карман сапога. Из оружейной они вышли быстрее, чем оборотень планировал. — Не хочешь прогуляться? Сегодня ярмарочный день — видишь, какие все нарядные? — он указал на прошедших мимо девушек в ярких платьях, с ленточками в волосах; у кого-то были блестящие украшени
С приближением к Перлии поводок стал сильнее душить и жечь Микелю шею, и это было странно. Такого он еще не испытывал, а ведь прожил без хозяйки почти три месяца. «Я могу всего не знать об этом артефакте: старая ведьма ничего не рассказывала, в ритуал не посвящала. Возможно, на нем лежит замедленное проклятье…» На шее у него появились алые следы, которые Тамила осторожно смазывала целебным маслом и нашептывала заживляющие молитвы. Однажды ночью, сидя у костра, Микель попытался применить свою ведьмачью силу. Но некогда яркие синие всполохи, которые он мог создавать, сейчас походили на едва тлеющие угольки. Раньше, до встречи с госпожой, он чувствовал себя всесильным, а на своем курсе был одним из лучших и сильнейших ведьмаков. Такой и без напарника сумел бы прожить и работать, но на пути встала Асмира со своим поводком. Артефакт не только делал его послушным слугой, но и перекрыл потоки энергии. Микель превратился в слабого ведьмака. Между ним и Асмирой была с
Всё это казалось Микелю дурным сном. Повторившийся кошмар: снова болото и монстр, сожравший его ведьму, но теперь именно ту, которую он полюбил всем сердцем, всем своим волчьим и человеческим естеством. Оборотень вложил в свой вой всю боль утраты и схватился за меч. Но едва он подбежал к полозу, как монстра разорвало на кусочки. Ошметки от плоти змея разлетелись в разные стороны, в нос ударила тошнотворная вонь разорванного кишечника. На земле среди всего этого добра на коленях стояла Тамила: ведьму выворачивало наизнанку. Микель не поверил своим глазам. В мгновение он оказался рядом с ней, взял ее за плечи, а когда ведьму перестало тошнить, крепко обнял. — Как ты это сделала? Я не почувствовал, что ты тянула из меня энергию, — он снова обернулся человеком и теперь неумело вытирал ей лицо и рот рукавами своей куртки. — А ты не верил в силу природы… тоже мне, ведьмак, — отплевываясь, прогнусавила девушка, пока ее снова не стошнило, в этот раз ж
Перлия встретила их криками чаек и запахом моря. Вымощенные камнем улочки, крохотные двухэтажные домики, торговые ряды на набережной и куча народу. Такого количества жителей Тамила никогда еще не видела. Ей стало не по себе, и она вцепилась в локоть Микеля. Оборотень, наоборот, дышал полной грудью и довольно улыбался, ведя коня под уздцы. Ковен ведьмаков находился на холме, возвышаясь над всем городом темным замком. Им пришлось миновать узкие улочки, прежде чем они вышли на уходящую вверх широкую дорогу. — Теперь дыши глубоко: путь предстоит нелегкий, — пояснил Микель. — Ничего, мы с бабушкой часто ходили в горы. К тому же идти по дороге куда удобнее, чем карабкаться вверх по камням, боясь не на тот встать. На подходе к замку они перешли через перекидной мост. Под ним зияла пугающая, скалистая пропасть, в которую каскадами низвергался шумный водопад. — На втором курсе здесь проводили занятия по левитации. Ведьмаков заставляли побороть
Впервые Бесник увидел госпожу Асмиру, когда ему было шестнадцать лет. Его отец, рыбак, привел его в бордель Перлии — хотел, чтобы сын вкусил радость взрослой жизни. Бесник выглядел старше своих лет. Он уже давно ощущал мучившее его по утрам и ночам желание, то и дело оставляя на простынях белесые лужицы недвусмысленного происхождения. Асмире было около двадцати трех лет. Молодая, в самом соку девушка с длинными ярко-рыжими волосами, отливающими медью. Одета в красные шелка, прикрывающие бедра и грудь, талия затянута в коротенький бордовый корсет, расшитый золотыми нитями. На шее массивное колье с рубинами, в ушах серьги. Она водила кончиком языка по пухлым соблазнительным губам, гладила свое подтянутое, упругое тело, обхватывала ладонями большую грудь и с усмешкой смотрела на мальчика, пришедшего к ней за любовью. Отец выложил небольшую сумму и не рассчитывал на внимание такой дорогой, а главное — элитной куртизанки. Другие девушки отличались от нее в худшую сторону:
Наемники доставили беглецов в дом Бесника, прямо в трапезную. Хозяин сидел за столом, довольно улыбаясь и поедая ужин. Микель снова превратился в человека и холодно смотрел на бывшего товарища. Его крепко привязали к стулу, насильно влили зелье, подавляющее его животную сущность. Тамилу устроили на диванчике рядом, но связали только руки. Девушка была без сознания. — Чего ты добиваешься? — процедил Микель. — Всего лишь того, что ты по праву заслужил. Возмездия, — спокойно ответил Бесник, съедая ложку блестящих черных икринок и запивая белым вином. — Какого еще, к дьяволу, возмездия? — Ты предал свою хозяйку. Из-за тебя погибла моя Асмира. Микель нахмурился. — Не удивляйся, я был там. Прошелся, так сказать, по месту преступления, достал эту проклятую виверну из болота. Сытая тварь меньше всего ожидала, что ее разорвут в этот день, как она… мою Асмиру, — он показал кольцо с жемчужной на своем мизинце. — Узнаешь? — Она нос
Старая лекарка сразу поняла, от кого понесла ее непутевая дочь. Единственным сильным ведьмаком, побывавшим в их деревне, был Давен. Виорика знала его не первый год. Когда Тамиле исполнилось три месяца, ведьма послала мужчине магический вестник. Со смешанными чувствами под покровом ночи ведьмак телепортировался в деревню Нагоре, а увидев завернутую в одеяльце дочку, потерял голову. Она смотрела на него его же изумрудными, блестящими глазами, на маленькой голове топорщился пушок из бордовых волос. Девочка угукала и улыбалась, держась за его указательный палец, пока он бережно ее обнимал, целуя в лобик. Виорика готовила очередную порцию зелий ему в дорогу (он и раньше закупался у нее, когда бывал в этих краях). — Дочку твою не отдам, — строго сказала она. Давен удивился, а после нахмурился. — Нечего ей с непутевым отцом жить. Ты каждый день черт знает где пропадаешь, воюешь со всякой нечистью, тьфу! Врагов у тебя выше крыши — не отдам малышку на растерза