В башне тоже всё было далеко не так спокойно.
Когда Микель принес туда Тамилу, Тодя вовсю чинил дверь (что не должно было занять много времени). Ведьма хотела переодеться, но прогнать оборотня оказалось еще тем непростым делом. Поэтому она скрылась в ванной — смыть с себя следы крови. Раны от когтей девушка немного подлечила, но ей не хотелось лишний раз напрягаться, чтобы они не разошлись. Она побоялась потерять сознание, поскольку днем много работала в саду, а длительное применение магии не приводит ни к чему хорошему.
Надев другую рубашку, девушка вернулась в спальню. Дверь уже стояла на месте и была закрыта, а Микель разлегся на ее кровати.
— Ностальгия: как в нашу первую ночь, — с закрытыми глазами прошептал он.
— Ты можешь идти к себе. Я сама виновата: не закрыла задвижку, — Тамила опустилась на краешек кровати и обняла подушку.
— Вижу, что раскаиваешься из-за своей оплошности, которая могла стоить тебе жизни, если бы графиня не проявила
Одевшись к завтраку, Микель и Тамила вышли из башни и спустились в кухню. Мотя только еще ставила чайник на плиту, а Тодя тяжко вздыхал. — Доброе утро, — поздоровалась ведьма, сразу же принимаясь за готовку. Положила на горячую сковороду несколько ломтиков бекона и разбила туда же штук пять яиц. — Ах, молодая госпожа, если бы доброе. Каждая минута для меня наполнена беспокойством, — домовой отхлебнул чаю. Микель сел напротив, крутя вилку в руке: — Что не так-то? Рассказывай. — Да не обращайте на него внимания. Старый, совсем раскис. Всё в полном порядке, просто графиня Аорелия еще не спускалась. — Неужели наш проклятый не давал ей спать всю ночь и день? — оборотень в голос рассмеялся. — Похвально. Значит, он мужчина, — Микель бросил взгляд на стоявшую к нему спиной ведьму и представил ее без одежды. Воображение разыгралось, и ему пришлось взять себя в руки, чтобы снова не утащить соблазнительную девушку в башню. Он был
Комната была простой: обшарпанные стены, две узкие кровати по углам, кувшин с отбитым уголком, но с водой и тазом; под кроватями — горшки. — Не замковые хоромы, но сгодится, — изрек Микель, бросая мешок на покореженный стул. Тамила опустилась на кровать и вытянула ноги: от долгой поездки верхом у нее ныла поясница, побаливала внутренняя сторона бедер, но главное — страшно разболелась голова. «Не хватало еще слечь. Что же я буду за лекарка, которая себя не сможет вылечить? С каждым днем становится холоднее, и тянуть силы из природы всё сложнее», — подумала она, скатываясь по стене набок, прямо на соломенную подушку. Через несколько минут в дверь постучали. На пороге стояла симпатичная служанка с призывно выглядывающей из выреза платья грудью. — Молодой господин, вот ваш ужин. Не желаете чего-нибудь на десерт? — она захлопала большими коровьими глазами и раздвинула подкрашенные губки в улыбке. Микель чуял в ней смесь пота впереме
С каждым днем, приближаясь к Перлии, погода становилась всё теплее, но до моря по-прежнему было еще далеко. В очередном из городов Микель и Тамила оставили коня на городской конюшне, а сами пошли на рынок. Не нравилось оборотню без оружия. Конечно, когти и клыки всегда при нем, но меч с кинжалом тоже не помешают. Тамиле было необходимо попасть в лекарскую лавку: собирать и сушить травы ей было негде и некогда, поэтому в первую очередь она пополнила свои запасы, а уже потом они пошли к оружейнику. Микель выбрал себе меч, по лезвию которого шли защитные руны, — легкий и острый, с удобной рукоятью. Он проверил его на баланс и остался доволен. К нему прикупил кинжал, который идеально вошел во внутренний карман сапога. Из оружейной они вышли быстрее, чем оборотень планировал. — Не хочешь прогуляться? Сегодня ярмарочный день — видишь, какие все нарядные? — он указал на прошедших мимо девушек в ярких платьях, с ленточками в волосах; у кого-то были блестящие украшени
С приближением к Перлии поводок стал сильнее душить и жечь Микелю шею, и это было странно. Такого он еще не испытывал, а ведь прожил без хозяйки почти три месяца. «Я могу всего не знать об этом артефакте: старая ведьма ничего не рассказывала, в ритуал не посвящала. Возможно, на нем лежит замедленное проклятье…» На шее у него появились алые следы, которые Тамила осторожно смазывала целебным маслом и нашептывала заживляющие молитвы. Однажды ночью, сидя у костра, Микель попытался применить свою ведьмачью силу. Но некогда яркие синие всполохи, которые он мог создавать, сейчас походили на едва тлеющие угольки. Раньше, до встречи с госпожой, он чувствовал себя всесильным, а на своем курсе был одним из лучших и сильнейших ведьмаков. Такой и без напарника сумел бы прожить и работать, но на пути встала Асмира со своим поводком. Артефакт не только делал его послушным слугой, но и перекрыл потоки энергии. Микель превратился в слабого ведьмака. Между ним и Асмирой была с
Всё это казалось Микелю дурным сном. Повторившийся кошмар: снова болото и монстр, сожравший его ведьму, но теперь именно ту, которую он полюбил всем сердцем, всем своим волчьим и человеческим естеством. Оборотень вложил в свой вой всю боль утраты и схватился за меч. Но едва он подбежал к полозу, как монстра разорвало на кусочки. Ошметки от плоти змея разлетелись в разные стороны, в нос ударила тошнотворная вонь разорванного кишечника. На земле среди всего этого добра на коленях стояла Тамила: ведьму выворачивало наизнанку. Микель не поверил своим глазам. В мгновение он оказался рядом с ней, взял ее за плечи, а когда ведьму перестало тошнить, крепко обнял. — Как ты это сделала? Я не почувствовал, что ты тянула из меня энергию, — он снова обернулся человеком и теперь неумело вытирал ей лицо и рот рукавами своей куртки. — А ты не верил в силу природы… тоже мне, ведьмак, — отплевываясь, прогнусавила девушка, пока ее снова не стошнило, в этот раз ж
Перлия встретила их криками чаек и запахом моря. Вымощенные камнем улочки, крохотные двухэтажные домики, торговые ряды на набережной и куча народу. Такого количества жителей Тамила никогда еще не видела. Ей стало не по себе, и она вцепилась в локоть Микеля. Оборотень, наоборот, дышал полной грудью и довольно улыбался, ведя коня под уздцы. Ковен ведьмаков находился на холме, возвышаясь над всем городом темным замком. Им пришлось миновать узкие улочки, прежде чем они вышли на уходящую вверх широкую дорогу. — Теперь дыши глубоко: путь предстоит нелегкий, — пояснил Микель. — Ничего, мы с бабушкой часто ходили в горы. К тому же идти по дороге куда удобнее, чем карабкаться вверх по камням, боясь не на тот встать. На подходе к замку они перешли через перекидной мост. Под ним зияла пугающая, скалистая пропасть, в которую каскадами низвергался шумный водопад. — На втором курсе здесь проводили занятия по левитации. Ведьмаков заставляли побороть
Впервые Бесник увидел госпожу Асмиру, когда ему было шестнадцать лет. Его отец, рыбак, привел его в бордель Перлии — хотел, чтобы сын вкусил радость взрослой жизни. Бесник выглядел старше своих лет. Он уже давно ощущал мучившее его по утрам и ночам желание, то и дело оставляя на простынях белесые лужицы недвусмысленного происхождения. Асмире было около двадцати трех лет. Молодая, в самом соку девушка с длинными ярко-рыжими волосами, отливающими медью. Одета в красные шелка, прикрывающие бедра и грудь, талия затянута в коротенький бордовый корсет, расшитый золотыми нитями. На шее массивное колье с рубинами, в ушах серьги. Она водила кончиком языка по пухлым соблазнительным губам, гладила свое подтянутое, упругое тело, обхватывала ладонями большую грудь и с усмешкой смотрела на мальчика, пришедшего к ней за любовью. Отец выложил небольшую сумму и не рассчитывал на внимание такой дорогой, а главное — элитной куртизанки. Другие девушки отличались от нее в худшую сторону:
Наемники доставили беглецов в дом Бесника, прямо в трапезную. Хозяин сидел за столом, довольно улыбаясь и поедая ужин. Микель снова превратился в человека и холодно смотрел на бывшего товарища. Его крепко привязали к стулу, насильно влили зелье, подавляющее его животную сущность. Тамилу устроили на диванчике рядом, но связали только руки. Девушка была без сознания. — Чего ты добиваешься? — процедил Микель. — Всего лишь того, что ты по праву заслужил. Возмездия, — спокойно ответил Бесник, съедая ложку блестящих черных икринок и запивая белым вином. — Какого еще, к дьяволу, возмездия? — Ты предал свою хозяйку. Из-за тебя погибла моя Асмира. Микель нахмурился. — Не удивляйся, я был там. Прошелся, так сказать, по месту преступления, достал эту проклятую виверну из болота. Сытая тварь меньше всего ожидала, что ее разорвут в этот день, как она… мою Асмиру, — он показал кольцо с жемчужной на своем мизинце. — Узнаешь? — Она нос
Пять лет спустя По саду у фонтана вместе с маленькой серебристой волчицей бегал пятилетний Блейк. Хвостатую подружку-оборотницу зимой под снегом обнаружил Микель. Совсем кроха, ровесница юному графу. Микель бросил клич Мороку. Альфа сообщил, что родители девочки погибли, а она, подгоняемая натравленными собаками, сбежала. Маленькая Алиан резвилась вместе со своим другом, а когда они перестали играть в мяч, волчица обернулась светловолосой девочкой с серыми глазами и курносым носом на миленьком личике. Микель и Тамила взяли ее под свою опеку, сделав приемной дочерью. Они были в браке уже несколько лет, за это время оборотень стал одним из глав ковена ведьмаков, заменив на посту одного из престарелых лордов. Отец Тамилы был отличным советником вступившего в важную должность Микеля. Он часто наведывался к дочери, помогая ей индивидуальными занятиями по магии, необходимыми в ведьмачьем ремесле. Иногда Микель, если не был занят, составлял им компанию, помо
Тамила лежала без сна в постели, утирая слезы о наволочку, пока, не выдержав, не откупорила пузырек со снотворным. В такие моменты она не могла уснуть без него, иначе потом весь день ходила как восставшая из мертвых, пугая домочадцев. Отец снабдил ее соответствующей литературой и время от времени телепортировался к ней, чтобы помогать в учебе. О поступлении в ковен он не заговаривал, понимая, что дочь пока что не готова к этому. К тому же Давен знал: Тамила не хочет видеться с Микелем. Почему она вернулась сюда, в замок Масикавелия? Потому что здесь ее ждали. Когда в день возвращения Аорелия заключила ее в объятья, Тамиле стало тепло и уютно. — Ну вот ты и дома, — поприветствовала графиня, а точнее, уже законная жена графа Масикавелия. — Аорелия, умоляю, не спрашивай меня ни о чем, особенно почему я одна и без Мик… — ведьма едва не расплакалась: в горле стоял неприятный ком, глаза щипало. — Тш… не буду, — прошептала женщина, гладя ее по голове
На потенциальную невесту сына Селиция смотрела немигающим взглядом. Ее муж, как всегда, был занят своими делами, закрывшись в кабинете. — Итак, милочка, откуда ты? — рассматривая Тамилу в истинном облике, спросила женщина. Ведьма немного поколдовала с цветом волос, сменив его на черный, чтобы не слишком выделялся; глаза же оставались прежними. Наряд качественный, но не помпезный, а ровно такой, на который смогла бы заработать себе лекарь. — Из деревни Нагоре. — Д-деревни? Должно быть, ты имела в виду, что жила за городом? У твоей семьи там особняк? — Был дом, я жила там вместе с бабушкой. Но год назад она умерла, и мне пришлось срочно покинуть деревню. — Вот как? Соболезную, — однако в выпученных глазах Селиции не было и капли сочувствия. Во время женского разговора Селиция попросила сына их покинуть, и Микель неохотно, но подчинился. Он надеялся, что мать будет благоразумна. — Я слышала, что ты спасла моему сыну жизнь.
Тамила устроилась на мягких подушках у камина, упираясь спиной в отцовские колени. — Ты так и не рассказала: куда отправишься? — он погладил ее по голове, расплетая косу, пока дочь внимательно изучала новую книгу по лекарскому ремеслу. Они только вчера ее купили, а Тамила уже ее дочитывала. В королевских теплицах, откуда в столицу отправляли необходимые ингредиенты и травы, ей понравилось. В гербарии ведьма почерпнула для себя новые способы срезки и засушки растений, чтобы они дольше сохраняли лечебные свойства. Среди всей этой зелени они провели почти весь день. Тамила носила кольцо на пальце, и все окружающие видели в ней симпатичную брюнетку в синем платье, а назваться она решила именем бабушки. Лекари пришли от ее познаний и опыта в полный восторг, перенимая что-то новое для своей работы. Вместе они провели ее в лабораторию, где готовились различные целебные отвары, живительные эликсиры и зелья. Тамила была вежливой и обходительной, не умничала, н
Утром Тамила проснулась, полная сил. Она с удовольствием нежилась на удобной кровати и думала: «Неужели все наши злоключения закончились?» Ей захотелось увидеть и обнять Микеля, поцеловать отца, заплести его бордовые, как у нее, волосы в косу, как она делала это в детстве. В шкафу висело новое легкое платье ее размера, на полке стояли туфельки на низком каблуке. Умывшись, переодевшись и убрав волосы в пучок, она спустилась в столовую, привлеченная ароматами еды. За столом она увидела отца; по левую руку от него разместился Микель в строгом костюме, а рядом — еще один лорд. Тамила подплыла к отцу и, обняв его за плечи, поцеловала в щеку: — Доброе утро. На нее удивленно смотрели Микель и другой мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами. — Доброе. Мне казалось, что тебе понадобится больше времени для восстановления, — Давен сжал ее руку. — Это мой друг и один из глав ковена ведьмаков, лорд Тайрис, вчера он был с нами
Микель ошарашено смотрел на крестного отца. Так же на своего напарника глядели и стоящие лорды. — Я не ослышался? — снимая очки и протирая глаза, спросил Галуэн. — Не можем мы все одновременно ослышаться, — усмехнулся лорд Тайрис. Он запустил в воздух магический вестник в виде птицы, и через несколько минут рядом с развалинами дома телепортировалось несколько инквизиторов. — Добрый вечер. Слыхал, среди вас имеется предатель, человек, поспособствовавший незаконному задержанию ведьмака Микеля Вестара и его напарницы, ведьмы Тамилы, — строго проговорил лорд, убирая прядь светлых волос за проколотое ухо, в котором сверкал бирюзовый камень. Инквизитор, человек лет тридцати в черной форме с алыми нашивками на рукавах и отличительными знаками на груди в виде пентаграммы, ответил ему: — Глава Тайрис, мы получили сведения от вашего помощника, господина Бесника, о том, что в город проникли враги ковена. Он указал на этих двоих, — инквизитор кивн
Старая лекарка сразу поняла, от кого понесла ее непутевая дочь. Единственным сильным ведьмаком, побывавшим в их деревне, был Давен. Виорика знала его не первый год. Когда Тамиле исполнилось три месяца, ведьма послала мужчине магический вестник. Со смешанными чувствами под покровом ночи ведьмак телепортировался в деревню Нагоре, а увидев завернутую в одеяльце дочку, потерял голову. Она смотрела на него его же изумрудными, блестящими глазами, на маленькой голове топорщился пушок из бордовых волос. Девочка угукала и улыбалась, держась за его указательный палец, пока он бережно ее обнимал, целуя в лобик. Виорика готовила очередную порцию зелий ему в дорогу (он и раньше закупался у нее, когда бывал в этих краях). — Дочку твою не отдам, — строго сказала она. Давен удивился, а после нахмурился. — Нечего ей с непутевым отцом жить. Ты каждый день черт знает где пропадаешь, воюешь со всякой нечистью, тьфу! Врагов у тебя выше крыши — не отдам малышку на растерза
Наемники доставили беглецов в дом Бесника, прямо в трапезную. Хозяин сидел за столом, довольно улыбаясь и поедая ужин. Микель снова превратился в человека и холодно смотрел на бывшего товарища. Его крепко привязали к стулу, насильно влили зелье, подавляющее его животную сущность. Тамилу устроили на диванчике рядом, но связали только руки. Девушка была без сознания. — Чего ты добиваешься? — процедил Микель. — Всего лишь того, что ты по праву заслужил. Возмездия, — спокойно ответил Бесник, съедая ложку блестящих черных икринок и запивая белым вином. — Какого еще, к дьяволу, возмездия? — Ты предал свою хозяйку. Из-за тебя погибла моя Асмира. Микель нахмурился. — Не удивляйся, я был там. Прошелся, так сказать, по месту преступления, достал эту проклятую виверну из болота. Сытая тварь меньше всего ожидала, что ее разорвут в этот день, как она… мою Асмиру, — он показал кольцо с жемчужной на своем мизинце. — Узнаешь? — Она нос
Впервые Бесник увидел госпожу Асмиру, когда ему было шестнадцать лет. Его отец, рыбак, привел его в бордель Перлии — хотел, чтобы сын вкусил радость взрослой жизни. Бесник выглядел старше своих лет. Он уже давно ощущал мучившее его по утрам и ночам желание, то и дело оставляя на простынях белесые лужицы недвусмысленного происхождения. Асмире было около двадцати трех лет. Молодая, в самом соку девушка с длинными ярко-рыжими волосами, отливающими медью. Одета в красные шелка, прикрывающие бедра и грудь, талия затянута в коротенький бордовый корсет, расшитый золотыми нитями. На шее массивное колье с рубинами, в ушах серьги. Она водила кончиком языка по пухлым соблазнительным губам, гладила свое подтянутое, упругое тело, обхватывала ладонями большую грудь и с усмешкой смотрела на мальчика, пришедшего к ней за любовью. Отец выложил небольшую сумму и не рассчитывал на внимание такой дорогой, а главное — элитной куртизанки. Другие девушки отличались от нее в худшую сторону: