7

Глава 7

Утром все было иначе. Сестры и подруги вышли к столу без масок. Мужчины общались с ними, но теперь в их словах не было тепла, эмоций, азарта, лишь холодная вежливость. Только лорд Брэйди по-прежнему все свое внимание изливал на Кэйти. Я на миг даже позавидовала ей: она может принять его предложение, уехать с ним в продуваемый всеми ветрами замок и забыть всю эту историю, как страшный сон. А я не могу.

Я заглядывала в глаза мужчин и видела, как изменилось их отношение. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то оценивающе. Только лорд Дормиш взирал с прежним холодным недовольством, заставляя меня ежиться. Кое-как пережив завтрак, я поспешила сделать вид, что возвращаюсь в свою комнату, а на самом деле свернула на лестницу для слуг, прошла через кухню, выбралась на задний двор, а уже оттуда двинулась в конюшню.

 Отец сказал, что моя Лана не пострадала, только испугалась. Мне хотелось навестить лошадь и побыть немного наедине с бессловесными тварями. Все претенденты в той или иной степени давили на меня. У каждого был свой интерес, свои причины, и я снова не понимала, кого выбрать.

В конюшне было хорошо. Терпко пахло конским потом, навозом и свежими опилками. Я быстро нашла Лану, обняла ее за шелковистую шею, радостно чувствуя, как она шлепает губами по моим волосам:

— Здравствуй, моя хорошая, смотри, что у меня есть! – я угостила кобылу свежим яблоком, постояла рядом, ероша ее гриву, а потом решительно взялась за скребок.

Привычная работа успокоила меня, было хорошо. Запирая денник, я даже удивилась, что в конюшне никого не было такое долгое время, а, когда подошла к воротам, поняла почему. У створки, небрежно прислонясь к теплому дереву, стоял лорд Дормиш. Он держал в руках небольшой нож и ел яблоко, отрезая от него крохотные кусочки. Конюхи, мальчишки и даже парочка слуг стояли напротив него и явно пытались попасть в конюшню, но… стоило кому-нибудь сделать шаг, и от яблока медленно со вкусом отрезался тончайший ломтик, а сам претендент пристально смотрел в глаза смельчаку, заставляя того застыть на месте.

Я невольно залюбовалась картиной и ощутила волну благодарности: вот почему меня не беспокоили! И сразу на плечи лорда Натана свалилась моя «благодарность» в виде огромного пушистого боа из какого-то фантастического лилового меха. Слуги зашушукались, а с другой стороны двора донесся здоровый смех: оказывается там собрались претенденты.

— Эй, Дормиш, леди Фарина тебя отметила! – ехидно сказал Дортего.

— Почти орденом наградила! – с тонкой улыбочкой прибавил Бунаш.

— Цените внимание юной леди, — холодно посоветовал Кальрон.

Только Соулсберри промолчал, но окинул лорда Натана и меня выразительным взглядом. Словно взвесил, измерил и сделал выводы.

Я, краснея от неловкости, подошла к лорду Дормишу, присела в книксене и вежливо поблагодарила за предоставление возможности побыть одной, а потом извинилась за боа.

— Не переживайте, леди Фарина, — ответил лорд Натан. Он уже выпрямился и спрятал нож, а яблоком угостил лошадь: — Иногда всем нам нужно побыть в одиночестве.

Общие вежливые слова почему-то успокоили. Я радостно улыбнулась в ответ и собралась бежать к себе, но лорд Дормиш поймал меня за локоть:

— Если позволите, я провожу вас.

Отказываться на глазах остальных претендентов было неразумно, так что я молча двинулась вперед неспешным шагом. Мы вдвоем прошли мимо слуг и лордов, а потом я свернула к маленькому цветнику, который пестовала местная кухарка. Здесь, среди леса, росли только те цветы, которые хорошо выдерживали скудную почву и густую тень. На узких клумбочках, обложенных камнем, голубели незабудки, поблескивали красными ягодками ландыши, прятались во влажной траве фиалки, с темными шапочками колокольчики. Засмотревшись на них, я протянула руку, желая потрогать нежный лепесток, и вся трава немедля покрылась шелковыми цветами! Пальцы я отдернула, словно обожглась, и по-детски спрятала ладонь за спину.

— Леди Фарина, — лорд Дормиш рассматривал цветочное безобразие совершенно спокойно, и это меня тоже успокоило, — а убрать эти цветы вы можете?

— Магией? Нет, — я закусила губу.

— Значит, соберем руками, — сказал он, — будет жалко, если такая красота выгорит на солнце.

В четыре руки мы собрали шелковый букет и принесли его в гостиную. Мои подруги и сестры радостно разобрали цветы, чтобы украсить ими платья и прически, а вот мужчины смотрели странно. Некоторые, как на девичью глупость, другие насмешливо: мол на что тратится такой талант и силы! А кто-то и с презрением: как же, девушке, почти ребенку, достался дар, которым она не умеет управлять! Последнюю ветку лорд Натан вручил мне:

— Прикрепите к поясу, леди Фарина, эти колокольчики очень идут вам.

— Вы не осуждаете меня за напрасную трату сил? – спросила я, крутя в пальцах зеленый стебелек.

— Цветы красивы, долговечны и дарят радость вашим родственницам, — пожал плечами мужчина, — я не считаю их напрасной тратой сил и времени, леди Фарина.  К тому же я знаю, как трудно подчинить магию.

Знает? Ах да, он же бастард и значит сила рода у него есть, а вот родовых амулетов, помогающих ее освоить в раннем возрасте скорее всего не было. Я не знала, кем была его мать и где он рос. Из бумаг, предоставленных для выбора Хранителя, следовало, что его отец — один из лордов Малого круга, приближенных к государю, представил мальчика ко двору, когда тому было десять лет. Потом сразу отправил в закрытую школу, следом в Академию, но до десяти лет, имея в родне огненного мага, надо было дожить! А потом выжить после выпуска в том змеином клубке, который представляла собой семья отца лорда Дормиша.

Задать вопросы я не успела: мажордом распахнул дверь столовой и пригласил всех на обед. За столом рядом со мной сидели лорды Дортего и Соулсберри. Один всячески пытался меня обаять, подкладывая вкусные кусочки, веселя шутками, показывая мелкие магические фокусы. Второй долго сверлил меня взглядом, словно удивляясь тому, что после всех приключений я осмеливаюсь с аппетитом есть, улыбаться и отвечать на комплименты.

 Если бы я не навестила Лану, не поплакала в ее шелковистую гриву, не потратила силы на ее чистку, я, возможно, сидела бы за столом, сжавшись в комок и пряча взор, а так, я поняла, что этот чудесный вечер я проведу в кругу близких и друзей, и не хотела его портить. Впрочем, у пристального внимания лорда Соулсберри оказался совсем другой подтекст. Когда все собрались выходить из-за стола, он вдруг поймал мою ладонь, коснулся пальцев легким поцелуем и сказал:

— Леди Фарина, поражен вами в самое сердце, но должен сообщить, что выбываю из числа претендентов на должность вашего Хранителя.

— Почему? – я спросила очень просто, но с любопытством, и к его чести надо сказать, лорд Кармил мне ответил.

— В моем роду очень сильна ментальная магия. Сегодня я весь вечер пытался достучаться до вас, но вы не услышали. Значит, наши магии не примут друг друга на испытании, так зачем создавать дополнительные трудности?

— Отчего именно сегодня? – снова спросила я. Мы общались достаточно, чтобы он попробовал свои силы раньше.

— Сначала я не был уверен, что вы — это вы, а потом… сильное волнение, переживания иногда подстегивают магию к выбору. Подозреваю, что вы свой уже сделали, и я его одобряю! – с этими словами мужчина вновь поцеловал мне кончики пальцев и отошел, чтобы весь остаток дня развлекать моих кузин, флиртовать с их тетушками и безобидно подкалывать остальных кандидатов.

Остаток дня прошел в различных салонных играх. «Фанты», «Корзинка-сюрприз», чтение стихов… А после ужина матушка пригласила гостей в музыкальную комнату. Конечно, в охотничьем домике не держали драгоценных инструментов, лишь несколько гитар, мандолин и свирелей, но подыграть пению получалось вполне сносно. Мои подруги с удовольствием пели, бросая на кавалеров кокетливые взгляды, а я села в уголок и крепко задумалась. С Хранителем я определилась, но примут ли мое решение остальные претенденты? Хотелось поговорить с отцом, прижаться к плечу мамы, но пока они выполняли свой долг хозяев дома, мне стоило держаться в стороне.

Загрустив, я подумала, что мне хочется пирожных. Маленьких песочных корзинок со сливками и свежей клубникой…Крем закапал с потолка – сладкий, липкий… Он волной стекал с потемневших от времени балок, разлетаясь брызгами на платья и камзолы. Сначала гости замерли, не зная, как реагировать на белую субстанцию, заливающую прически, мебель и стены, но мама подхватила белую каплю со своего обнаженного плеча, попробовала и выдохнула:

— О, взбитые сливки! Десерт?

Следом посыпалась огромная клубника. Каждая ягодка была размером с небольшой арбуз. Они смачно шлепались на пол, разлетаясь на сочные куски. Лорд Брейди поймал одну ягоду в воздухе и с шутовским поклоном вручил облитой сливками Кейти. Вторую поймал отец и преподнес маме, шепча ей что-то на ухо так, что мама смеялась.  Дальше игра пошла веселее: сообразив, что все и так уже перемазались сливками, гости ловили ягоды, подставляли их под капающий с люстры крем и с аппетитом пробовали. Когда ягоды были уже у всех, я вдруг вспомнила про песочные корзинки с джемом, и они прилетели, закружились вокруг, поражая своими размерами. Лорд Дормиш смекнул первым: закинул пойманную ягоду в корзинку, а потом подхватил «блюдо» и подошел ко мне:

— Угощайтесь, леди Фарина, в это время года такой вкусной клубники я еще не едал.

Поставив корзинку мне на колени, лорд быстро нарезал ягоду своим ножом, слуги уже принесли вилки, тарелки, салфетки и чаши с водой, так что большая часть гостей последовала нашему примеру. Поздний ужин оказался на диво веселым и сладким: ягодный сок пачкал пальцы и платья, женщины смеялись, мужчины охотились на летающие корзинки, а слуги наблюдали за невиданным зрелищем сквозь приоткрытые двери. Последний мой вечер в родном доме стал незабываемым.

***

На рассвете меня разбудила мама. Помогла одеться в простое серое платье без украшений и отделки, расчесала волосы, распустив косы. Ничто не должно было мешать моей магии соединиться с силой Хранителя. Потом мы вместе дошли до небольшой комнаты, в которой готовилась церемония. Претенденты все были здесь. Стояли неровным полукругом, одетые только в рубахи и штаны. Я медленно вошла, поздоровалась, чувствуя, как дрожит мой голос, и ко мне тотчас подошел королевский маг:

— Доброго дня, леди Фарина. Час настал.

Он повернулся к претендентам, окинул взглядом:

— Милорды, до того, как магия примет или отвергнет вас, вы можете отказаться сами…

Соулсберри шагнул вперед, улыбнулся мне и сказал:

— Я отказываюсь. Моя магия не сумела подружиться с магией леди Фарины.

От него потребовали клятву о неразглашении и отпустили. Он ушел, и вперед шагнул лорд Брейди:

— Я отказываюсь. Я нашел женщину, которую хочу любить и защищать. Леди Фарина, прошу вас не обижаться на меня.

Этому лорду я смогла улыбнуться, радуясь за кузину. Он так же принес клятву и вышел. Больше никто отказываться не стал. Тогда маг прочитал заклинание «ясного взора» над моей головой, коснулся рукой макушки и прошептал:

— Пора!

Я шагнула вперед, очень волнуясь, протянула руку, ловя тепло, исходящее из сильных ладоней мужчин. Первым стоял лорд Кальрон. После воздействия заклинания я видела не только точеные черты лица и благородную осанку, я видела его суть. Хищник. Опасный ледяной волк с изумрудными глазами. Его холодная магия потянулась к моей, но моя, теплая и пушистая, как щенок, оттолкнула ледяной язычок, испуганно вжавшись в мои пальцы.  Я прошла мимо, спиной чувствуя холодный взгляд. Следующим стоял лорд Бунаш. Его магия была горячей и жадной, она сразу потянула мою, и я с трудом оторвала ладонь, чтобы двинуться дальше. Теперь гневных взглядов было два, только этот гнев был горячим.

Третьим стоял лорд Дормиш. К нему моя магия ластилась, точно котенок, а его ровное тепло грело и обволакивало, как бабушкина шаль. Я с трудом удержалась, чтобы не схватиться за широкую мужскую ладонь двумя руками. Ради справедливости нужно было подойти к лорду Дортего. Он призывно улыбнулся, поднося свою руку ближе…

Я не заметила короткое лезвие, которое вылетело из его пальцев, зато ощутила резкую боль в затылке. Лорд Дормиш дернул меня за распущенные косы, роняя на пол. Клинок, который должен был вонзится мне в глаз, пролетел выше, вонзился в стену и теперь мелко дрожал, издавая совершенно отвратительный звук. Я зажала уши, с потолка посыпались подушки, лорд Дормиш одним ударом лишил нападающего сознания и склонился надо мной:

— Леди Фарина, как вы себя чувствуете? – спокойно спросил он.

Но я-то видела! Заклинание «ясного взора» еще не развеялось, и потому я различала весь спектр эмоций будущего Хранителя: волнение, беспокойство и скрытый затаенный страх. Даже не страх – боль. Один миг, и все исчезло. Мужчины выволокли Дортего из комнаты, меня поставили на ноги, и старый королевский маг, не задавая вопросов, соединил наши руки, принимая клятву «хранить и защищать», отдавая эмоциональный контроль над моей магией лорду Натану.

После церемонии меня, морально опустошенную, увела мама. Пора было собираться. Все было уже приготовлено: мужская одежда, платок и шляпа, под которыми скроются волосы, удобные разношенные сапожки, потертый ремень с поясной сумкой и бриджи для верховой езды, в которых я занималась конкуром. Новым было только белье, чтобы не привлекать  одеждой внимание тех, кто будет охотиться на меня. Мама сама заплетала мне волосы, быстро рассказывая, что и где лежит в моем скромном багаже:

— В каблуках сапог — золотые монеты, в ремнях сумки — серебро. В кошельке — медь, чтобы не привлекать внимание. Татуировку используй в самом крайнем случае, — не договорив, мама стиснула меня в объятиях, из моих глаз брызнули слезы, и некоторое время мы вместе плакали, обнявшись, а потом в четыре руки устраняли следы.

Навстречу Хранителю я вышла уже спокойная. За домом было тихо, тогда как у парадного крыльца царила суета: все гости уезжали одновременно. Претенденты сопровождали до колясок щебечущих кузин, слуги грузили багаж, конюхи выводили коней... В общем, обычный отъезд после охоты. А с тихого заднего крыльца уезжали мы: лорд Натан Дормиш и леди Фарина Мейнстоун. Хотя, глядя на нас, никто бы не подумал, что перед ним благородные господа. Лорд Натан переоделся в потрепанный кожаный камзол, отрастил с помощью зелья бороду, обвешался недорогим с виду оружием и теперь походил не то на наемника, не то на разбойника с большой дороги. Я напоминала щуплого мальчишку: длинный жилет скрыл формы, а мятый плащ замаскировал все остальное.

Одобрительно оглядев меня, Хранитель протянул руку и повел к двум неказистым лошадкам, дремлющим на солнышке. Провожать нас никто не вышел: родители и слуги провожали гостей. От телепорта Хранитель отказался, так что мы сели на коней и неспешно потрюхали в сторону леса.