«Ассоциация по защите прав омег требует, чтобы органы центральной печати перестали добавлять к словам «депутат», «директор», «актер» приставку омего-. Ассоциация по защите прав омег считает подобную форму обращения пережитком прошлого и попыткой акцентировать внимание на различиях в физиологии и психологии альф и омег.
— Моих клиентов не должно интересовать, что и когда течет у меня между ног! — заявляет активистка ассоциации и известная публицистка Дэниэль Торенс.
— Называли, называем и будем называть, — отвечает ей в своем публичном выступлении лидер партии традиционалистов Гарфилд Коллинз. — Дело омеги — рожать детей. Никто, кроме нее, не сумеет сохранить очаг в эпоху крушения всех ценностей…»
Джеймс не выдержал и перелистнул страницу. Он не знал, кто из двоих общественных деятелей больше выводит его из себя.
— Бето-архитектор, — покатал он на языке,
Несколько секунд Эрика стояла молча и таращилась перед собой. Чувствовала, как предательски порхают бабочки в животе, и пыталась перебороть желание сбежать.Смотреть на бету, член которого не так давно был у нее во рту, и видеть в нем клиента оказалось довольно тяжело.С Рэмом, кстати, было не так. Его волю нужно было исполнять, что бы ни произошло.Джеймс… Он был… живой. Хотелось подойти к нему и обнять, но сердце тут же сдавило тоской. «Я для него никто».Брайс опустилась за стол для переговоров и прокашлялась.—Добрый день, мистер Грэйв. Вы интересовались возможностью взять ссуду по программе поддержки отечественных производителей, я права?Джеймс молчал.Тишина висела в воздухе так долго, что Эрика, которая до дрожи боялась поднять взгляд, все же не выдержала и посмотрела на него.Джеймс Грэйв был бел как мел. Казалось, он силится выдавить какие-то слова, но они застревают в зубах.
В семь ноль пять от горестных размышлений Джеймса отвлек визг тормозов за углом.Он вытянул шею, как гусь, пытаясь рассмотреть, что там произошло— и увидел стройную фигурку Эрики в сером зимнем пальто, стоявшую на пороге бокового выхода из здания. Она переговаривалась с водителем черного авто. А еще, очевидно, хотела пробраться мимо него.Джеймс поджал губы. Такое тоже случалось не в первый раз, но от этого не становилось менее обидным. Как действовать в подобных ситуациях, он в принципе знал. Завел мотор, развернул «ниссан» и перегородил выезд из проулка.За эту пару минут диалог Эрики с водителем «майбаха» перешел в новую фазу. Альфа в дорогом черном костюме— крупный и широкоплечий, как все альфы— вышел из салона и принялся, размахивая руками, что-то доказывать.Джеймс решил, что как минимум нужно узнать, что там происходит, просто исходя из того, что начатое нужно доводить до конца. Хотя, по б
Едва они пересекли порог квартиры, Джеймс развернулся к Эрике и осторожно спросил:—Чаю?Ему все еще было неловко от того, что все у них шло как-то не так, не по правилам.Эрика молча толкнула его к стене и, присев на корточки, принялась стаскивать штаны.Освободив его от пиджака и брюк, приподняла рубашку и наконец припала губами к пупку. Она втягивала его в себя и проникала внутрь языком, никак не в силах наиграться, пока не устала наконец и не спустилась к тщательно выбритому лобку.—Ты беззащитен, как омежка,— пробормотала Эрика и легонько прикусила тонкую кожицу, стараясь не причинить боли.Джеймс со свистом пропустил воздух между зубов.—Тебя будто гон ведет. Совсем с ума сошла? —процедил он.Эрика спорить не стала. Молча поймала губами головку его члена и всосала. Старательно насаживалась ртом на длинный ствол, пока солоноватая жидкость не ударила ей в небо. Дже
Прошло несколько недель.Эрика пребывала в какой-то эйфории, удивлявшей ее саму.Они с Джеймсом встречались по вечерам каждый свободный день, но редко отправлялись в ресторан.Пару раз ходили в кино, но по большей части просто колесили по городу и целовались, как дети.С Джеймсом Эрика ощущала себя… омегой. По крайней мере, до сих пор она была уверена, что только омегу могут так холить, лелеять и топить в нежности. Ощущение было странным, потому что она никогда не стремилась подражать блондинистым бестиям, но все же хотя бы себе могла признаться, что это было и приятно.Ее тянуло к Джеймсу сильнее с каждым днем, и только опасение, что утонет в этом омуте с головой, несколько ее сдерживало.Но Эрика все равно тонула. Она почти не появлялась в собственной съемной квартире и даже почти забыла о Рэме, вялые попытки которого сделать какую-то гадость становились все реже. Должность ей не вернули, но Джеймс упорно звал ее перейти аналитиком
Крупные хлопья мокрого снега падали с неба, таяли, не долетая до серого асфальта, оседали белым порохом на плечах прохожих.Стеклянные экраны остановки изре́зали дорожки растаявших капель.Тучи на небе выглядели такими плотными, что, казалось, лежали в несколько слоев— как пуховые перины на постели принцессы.Эрика стояла, постукивая одним ботинком о другой, и размышляла о том, как ее угораздило вляпаться в такое дерьмо. Сто раз, а то и более она обещала себе не заводить отношений с альфами, потому что итог всегда один.Им нравится трахать тебя, потому что ты никогда не забываешь пить таблетки.Нравится показывать на посиделках в кругу друзей— так же небрежно, как дорогие часы или новый авто. Иногда они даже выводят тебя в свет, называя «спутницей».И да, следует признать, что в таких отношениях есть свои плюсы: альфы определенного склада покупают своим протеже дорогие аксессуары, вывозят на острова посред
—Не угостите сигареткой?Эрика уже собиралась развернуться и уйти, когда вперившийся в вечернюю трассу бета медленно и лениво, будто нехотя, перевел на нее взгляд.Отвечать он, впрочем, не спешил. Рассматривал Эрику как экзотическое насекомое, не забыв очертить взглядом ни короткую стрижку, ни высокие скулы, ни чувственный контур губ.Эрика, впрочем, к подобному вниманию давно привыкла. Именно так обычно и смотрели на нее альфы, пытаясь понять, кто перед ними стоит: накрашенный мальчик или девочка-гермафродит. Некоторые альфы даже предлагали ей начать использовать феромонные духи, но Эрика в ответ лишь дергала плечом. Она отлично понимала, что именно в таком виде она эксклюзив. А гиперженственных омег хватает и без нее.Мыслей Джеймса, впрочем, ей угадать не удалось.Хотя тот и вправду заподозрил, что к нему подошел парень, но лишь ненадолго. У мужчин, даже хрупких, никогда не бывало таких мягких, нежно персиковых щечек и призывно приот
В ванной у Джеймса пахло фиалками и еще какими-то цветами— так что, едва прикрыв дверь, Эрика оглушительно чихнула. Посмотрела в большое зеркало в минималистичной раме, висевшее на стене, и недовольно потрогала опухшую скулу.Рэм порой грозился, что врежет ей— но до дела никогда не доходило. Он, как и все альфы, предпочитал не делать, а говорить.Рэм при всех своих достоинствах— представленных по большей части в виде толстого кошелька и рельефных бицепсов, потому что характер был так себе, а знаменитый узел если кого и вдохновлял, то только омег— был до жути ревнив и болезненно любил контроль. Он мог набрать номер Эрики, находившейся в командировке, в три часа ночи и попросить показать постель через скайп. Или, например, позвонить в разгар деловых переговоров, чтобы выяснить, как идут дела— в этом случае следовало отвечать, иначе нежная душа альфы могла серьезно пострадать.Поначалу он нравился Эрике&nb
Вид не-омеги, медленно потягивавшей чай, гипнотизировал. Джеймс смотрел на тонкие руки и угловатые ключицы и невольно думал, что вот сейчас, полуобнаженная и беззащитная, она, пожалуй, смотрелась лучше любых омег, которых он встречал.Мелькнула мысль, что если ее переодеть да убрать этот чертов синяк, Эрика и в одежде будет очень ничего.Джеймс даже не заметил, как под предлогом поиска сахарницы переместился ей за спину, намереваясь осторожно обнять— но совладать с собой так и не смог.Все шло не так. Тем более что не-омега уже переставала быть простым лекарством от одиночества и начинала ему нравиться. Надо было начать с цветов. Определенно. И потом ресторан. «Черт…»— подумал Джеймс, отлично понимая, что он идиот, но еще не в состоянии определиться— совсем или все-таки не совсем.Эрика замерла с чашкой в руках. Глядя на нее сверху вниз, Джеймс заметил, как подрагивают узкие плечи, к которым он готов