— Четыреста.
— Семьсот.
— Да ты издеваешься! Четыреста, и точка!
— Много ты, сопля вредная, понимаешь! Семьсот, и то не факт!
— Тоже мне, мудрая старица нашлась!..
— Пять золотых на Билли-шельму, — флегматично бросила Кали, хрустя воздушной кукурузой.
Шай скрипнул зубами, давя вмиг вспыхнувшие злость и испуг. Что могло случиться на этот раз? Вряд ли очередное падение со скалы — Френсис тут как тут, подтрунивает над всеми подряд и скалится как дебил. Да и засекли бы уже всплеск дурной магии проклятья.Нет. Здесь определённо что-то другое.— Бастиан, будь другом, пригляди за Кали, — попросил он, поднявшись.— Кали уже взрослая тётенька! — возмутилась та, сонно хлопая глазами. — Сама за собой приглядит!
Голубые ели всё же прижились.Эрин коснулась рукой ещё совсем мягких, будто припорошенных снегом иголочек, тоненьких, но полных жизни веточек, и улыбнулась — не зря, не зря она щедро вливала свою магию весь последний месяц. Шай будет рад — по крайней мере, она на это надеялась всем сердцем. Не потому, что думала будто грозному лорду грифону вообще интересны ели и весь парк. Просто… в этом есть что-то милое, по-простому доброе и хорошее. В этом есть крохотный, но очень важный смысл: после них в мире что-то останется. Не потомки, не монограммы свидетелей их жизни, не автобиографии — красивые ели, которые когда-нибудь станут частью Зачарованного леса, местной экосистемы, домом для птиц и белок… Сделают этот мир чуть лучше, живее и прекраснее.Эрин улыбнулась, усилила поток магии — ель подросла на глазах, совсем немного, но достаточно, чтобы окрепнуть до зимы и спокойно пережить не самый дружелюбный западный климат.— Фея,
Тропка, ведущая к Мысу Штормов, виляла и петляла, уводя дальше от парка, через лес, а затем к каменистому нагорью. Бальтазар счастливо бежал чуть впереди, но нет-нет да оглядывался с таким видом, будто Эрин могла в любую минуту передумать. Могла, конечно и даже размышляла об этом — ну кто, кто её там ждет? В гости не приглашали, хотя Шай вряд ли скажет хоть слово против; с собой она тоже ничего не взяла — ни вина, ни даже пирога из ближайшей пекарни… Не то чтобы Агнес сама не была мастерицей в выпечке, однако же так было бы… подобающе.«Вот что делает с приличными людьми аэльбранская публика», — мрачно подумала она.Да так и замерла в нескольки
Кали криво ухмылялась, мол, вы ещё потрахайтесь тут, но в её взгляде также виднелось нечто сродни умилению.— Полетал-то как, любовничек?Шай снова посмурнел, принимаясь ковырять еду, но как-то без энтузиазма.— Тишь да гладь.— И что тут, позволь спросить, плохого?— Сам не знаю, — он пожал плечами. И, смерив свою помощницу пристальным взглядом, строго выдал: — Съешь хоть что-нибудь. И сходи наконец к целителю, пока я не оттащил тебя силком.— Боги, Шаэ, уймись ты! Вот наседка! — огрызнулась Кали, выразительно закатив глаза. — В порядке я! В порядке!Эрин пригляделась к ней повнимательнее и, улыбнувшись, сочувственно заметила:— Элейн говорила, чай с мятой и имбирём очень помогает. Она в этом вроде разбирается, у неё всё-таки двое детей.— И впрямь, милая, я старшенького тоже тяжело носила, — сочувственно закудахтала Агнес, всплеснув руками. —
— Доверяешь мне? — наконец, с явным трудом отстранившись, поинтересовался он, по-птичьи склонив голову к плечу. И посмотрел так… выжидательно, с такой надеждой, что Эрин просто не смогла отказать себе в едкой усмешке.— Пф, вот ещё! Доверять тёмному магу? Ищи дурочку!И чтоб в этом ответе была хоть капля искренности.Шай вот это прекрасно понял — наконец-то! — не принялся пускаться в свои самоуничижительные тирады. Зато принялся мстительно целовать-кусать её шею.
Ветер дует с моря. Снова. Несёт запах рыбы, соли… Коптилен, что расположились вдоль берега. Промасленных мачт и конопляных канатов. Свежей древесины, из которой прямо сейчас собирался очередной военный корабль великой Эрмегарской империи.Ветер дует с моря. И Эрин как никогда понимает: прежде всё это разнообразие запахов, звуков, воздушных потоков не приносило в её жизнь ничего хорошего.Тьмой пахнет тоже. И хочется передёрнуть плечами, сбежать из видений, освободить свою магию невесть зачем, ответить агрессией на агрессию…Но в голове совершенно иное — в кои-то веки не мысли о скорой кончине, собственной или чужой. Не о том, что вчера ещё две женщины умерли под действием древнего проклятья, сбросившись на острые камни, омываемые морем. Не о том, что Эрин начала догадываться, что (а точнее, кто) виноват во всём происходящем. Правда, говорить это вслух страшно даже самой себе, не говоря уж о ком-то ещё.Все мысли о Шае. О его горячих об
Признаться, Эрин и впрямь подумывала о браке, но несколько… отдельно от себя. Шай виделся чудесным мужем, прекрасным отцом. Он красив, умён и очень добр, и ему наверняка пошла бы та красивая церемония, в ходе которой эрмегарские маги приносят брачные клятвы.Эрин, возможно, тоже неплохо смотрелась бы рядом. Надела бы красивое платье из синего шелка и тончайшего шифона. Вплела бы в волосы цветы — она не любила мёртвых цветов, однако в этот день, в день её свадьбы, они были бы живыми — она бы охотно вдохнула в них свою магию. Держала бы своего лорда-грифона за руку, помогала бы застегнуть на себе браслет — тот отчего-то виделся тяжёлым, из белого металла, с тёмными камнями по кругу и какой-нибудь выгравированной фразой на фейском. Почему именно так — она не знал
Нужный дом Эрин отыскала не сразу — пришлось побродить по рыночной площади. И только свернув в неприметный переулок, который так и хотелось обойти стороной, она увидела подходящий дом — красный кирпич, белые рамы, двери из тёмной древесины, с простенькой, но всё же резьбой. Как и ожидалось, дом оказался доходный — из тех, что сдавали внаем приезжим, по какой-то причине решившим осесть в Синтаре.Оставалось отыскать Мериона, посоветовать ему уезжать отсюда побыстрее и свалить восвояси. Убеждать, уговаривать и уж тем более слёзно умолять его поберечься Эрин не собиралась. Какое ей вообще дело до Мериона?Какое-то, впрочем, есть. Дурное предчувствие не желало уходить, и по
Сегодня ветер дует с берега. Это понятно по запаху — леса, города, дыма от домовых печей. Свежего дерева — с верфей, где строился новенький королевский фрегат с фигурой расправившего крылья грифона на носу.Здесь, на краю грифоньего насеста, все эти запахи чувствуются особенно остро, щекочут нос, будоражат воображение и память. Морем и солью здесь пахнет тоже, уж слишком близко оно находится. Почти под ногами. Бьётся о камни, рокочет мерно, зовёт, просит упасть в тёмные волны.Эрин слишком хорошо знала, насколько… притягательным оно может быть. Как силён его зов. Как холодны эти воды, она знала тоже — по своему опыту.По опыту Шайена херг Ларта, упавшего в это самое море и отдавшего ему свою жизнь. Правда, сердце его у этих вод забрать так и не получилось — оно, смелое, глупое, горячее, целиком и полностью принадлежит Эрин. Он весь ей принадлежит.— Эрин-фэ, Эрин-фэ! — послышался за спиной голос Герты. Она огляну
— Как и я.Дориан Тангрим заявил это, буквально с ноги вломившись в гостиную. Чуть виновато покосился на Сэру, спящую в кресле — должно быть, Мэйр её усыпила, и правильно сделала! — тут же прикрыл дверь с нарочитой аккуратностью. А затем, подойдя к Себастьяну вплотную, негромко прибавил:— Ты мне должен.— Да твою ж мать, Дориан, ты серьёзно?!— Ты мне должен, Бастиан! — с нажимом повторил Тангрим. — Я спас твою шкуру. Я должен был убить тебя, когда ты, сука белобрысая, берсерком без единой руны выполз из леса и перебил парней в гарнизоне. Но я не убил. Я верил, что тебя можно спасти. Я был рад, что не ошибся, и никогда не думал спрашивать с тебя этот долг, но… ты мне должен. Не прояви я милосердие, реши я пойти по лёгкому пути, тебя бы здесь не было.— Ты не понимаешь, это другое!..— Сэры бы не было, — безжалостно припечатала Эрин, хотя от картинок, замелькавших перед
Эрин не понимала до конца, почему в качестве… базы команды спасения, как окрестил их команду неугомонный Тангрим, был выбран дом Мэйр.Быть может, виной тому Неметон, чьи ветви, корни, магия способны защитить от надвигающегося шторма. Или в словах Себастьяна, который был уверен, что сюда не дотянется тьма. Чужая, жуткая, страшная. Неестественная. Злая.Но она дотягивалась, Эрин чувствовала это. Тянула свои руки-крылья-ветви, холодила спину ветром, забивалась в нос запахом соли и моря. Неметон силён, он защитит… Но всем места в его корнях не хватит. Дай Хладная, если хватит хотя бы на тех, кто здесь, в этом домике посреди волшебного леса, чья гостиная теперь вместила в себя
— Чувак, ты омерзителен, — сообщил Кэрт с напускным недовольством. — Я щас диатез заработаю от такой приторной влюблённости. Всё, кисонька, нам пора валить! Ходу!Рисуясь, он соскочил с ветки и в прыжке перекинулся, обернувшись огромным серебристо-серым котом. Кайя, само собой, радостно припустила следом.Шай же, не переставая поглаживать придремавшего Бальтазара, расслабленно откинул голову назад и прикрыл глаза, слушая музыку волшебного леса, живую и многоголосую. Ей вторил далёкий шум сварливого старика-океана……она была чужда — и этим стол
Тень приходит с моря.Шай знал это как никто другой, но лишь теперь начал понимать, что за жуткая правда таится в этих словах.«Тень приходит с моря, мой маленький принц, — шептал ему в уши вкрадчивый голос, знакомый и чужой. — Тень прилетит на злых ветрах, а вслед за ней придёт море и смерть… Море придёт. Море придёт, и все захлебнутся».Шай вздрагивал от озноба, мотал головой, гоня тревожные мысли прочь, списывал всё на недостаток сна и избыток больной фантазии. «Нечего бояться, — твердил он сам себе раз за разом, — нечего, нечего бояться».Однако он боялся. А всё, чего боится грифон, неизменно приводит его в бешенство.По правде говоря, в последнее время Шая приводило в бешенство буквально всё подряд. Это, впрочем, легко объяснялось возросшей нервотрёпкой — нависшее над Синтаром проклятье, девицы-самоубийцы, собственная дурная силища, давшая резкий скачок вверх. Есть
Нужный дом Эрин отыскала не сразу — пришлось побродить по рыночной площади. И только свернув в неприметный переулок, который так и хотелось обойти стороной, она увидела подходящий дом — красный кирпич, белые рамы, двери из тёмной древесины, с простенькой, но всё же резьбой. Как и ожидалось, дом оказался доходный — из тех, что сдавали внаем приезжим, по какой-то причине решившим осесть в Синтаре.Оставалось отыскать Мериона, посоветовать ему уезжать отсюда побыстрее и свалить восвояси. Убеждать, уговаривать и уж тем более слёзно умолять его поберечься Эрин не собиралась. Какое ей вообще дело до Мериона?Какое-то, впрочем, есть. Дурное предчувствие не желало уходить, и по
Признаться, Эрин и впрямь подумывала о браке, но несколько… отдельно от себя. Шай виделся чудесным мужем, прекрасным отцом. Он красив, умён и очень добр, и ему наверняка пошла бы та красивая церемония, в ходе которой эрмегарские маги приносят брачные клятвы.Эрин, возможно, тоже неплохо смотрелась бы рядом. Надела бы красивое платье из синего шелка и тончайшего шифона. Вплела бы в волосы цветы — она не любила мёртвых цветов, однако в этот день, в день её свадьбы, они были бы живыми — она бы охотно вдохнула в них свою магию. Держала бы своего лорда-грифона за руку, помогала бы застегнуть на себе браслет — тот отчего-то виделся тяжёлым, из белого металла, с тёмными камнями по кругу и какой-нибудь выгравированной фразой на фейском. Почему именно так — она не знал
Ветер дует с моря. Снова. Несёт запах рыбы, соли… Коптилен, что расположились вдоль берега. Промасленных мачт и конопляных канатов. Свежей древесины, из которой прямо сейчас собирался очередной военный корабль великой Эрмегарской империи.Ветер дует с моря. И Эрин как никогда понимает: прежде всё это разнообразие запахов, звуков, воздушных потоков не приносило в её жизнь ничего хорошего.Тьмой пахнет тоже. И хочется передёрнуть плечами, сбежать из видений, освободить свою магию невесть зачем, ответить агрессией на агрессию…Но в голове совершенно иное — в кои-то веки не мысли о скорой кончине, собственной или чужой. Не о том, что вчера ещё две женщины умерли под действием древнего проклятья, сбросившись на острые камни, омываемые морем. Не о том, что Эрин начала догадываться, что (а точнее, кто) виноват во всём происходящем. Правда, говорить это вслух страшно даже самой себе, не говоря уж о ком-то ещё.Все мысли о Шае. О его горячих об
— Доверяешь мне? — наконец, с явным трудом отстранившись, поинтересовался он, по-птичьи склонив голову к плечу. И посмотрел так… выжидательно, с такой надеждой, что Эрин просто не смогла отказать себе в едкой усмешке.— Пф, вот ещё! Доверять тёмному магу? Ищи дурочку!И чтоб в этом ответе была хоть капля искренности.Шай вот это прекрасно понял — наконец-то! — не принялся пускаться в свои самоуничижительные тирады. Зато принялся мстительно целовать-кусать её шею.