Глава 12

Дорога петляла меж рисовых полей. Стояла непроглядная тьма: ни единого лунного лучика не пробивалось сквозь затянувшие небо тяжелые тучи. Мия то и дело спотыкалась о камни и мысленно ругала себя за непредусмотрительность. Ну что ей стоило прихватить фонарь из дома Кудо?

Вокруг все также стояла неестественная предгрозовая тишина, лишь небо над головой порой громыхало и посверкивало, обещая пролиться дождем, но не сейчас, позже.

Тропка вывела к широкой накатанной дороге, и шагать стало проще. Мие не встретилось ни прохожих, ни нечисти – все живое пряталось в предчувствии грозы. Над головой громыхало все чаще. Мия с тревогой поглядывала наверх. Быстрее бы добраться до укрытия! Ладно, она промокнет до нитки – не страшно. Но вымокнет и предназначенное на продажу кимоно. И как потом сушить?

Резкий порыв свежего ветра прогнал духоту, но усилил тревогу. Девушка перешла на бег, уже понимая, что не успеет. Ближайшее человеческое жилье находилось у самой городской стены, а до нее оставалось не менее получаса быстрым шагом.

Первые тяжелые и крупные капли упали в дорожную пыль, когда на холме впереди Мия заметила силуэт ворот радзё. Массивные, каменные, крытые сверху просмоленным бамбуком. Когда-то давно на таких воротах находились заставы стражи. На них брали пошлину за проезд по дороге, можно было нанять лошадь или отправить письмо.

Потом была цунами на Рю-Госо, императорская семья перебралась на Хигоку, и пошлины отменили. А ворота так и остались – памятником прошлому.

В нынешние времена радзё пользовались дурной славой. Под этой крышей прятались разбойники, оставляли брошенных детей и трупы. Поговаривали даже, что в радзё обитают демоны.

Капли застучали по одежде чаще, над головой громыхнуло, и Мия мигом забыла про глупые слухи. Подгоняемая в спину ветром, она взлетела вверх по склону и нырнула под подгнившую, но еще вполне способную выдержать дождь крышу.

Успела.

Мгновением позже небесный повелитель грома Райко с размаху ударил сразу во все свои барабаны, оглушив небывалым грохотом, и дождь хлынул сплошной стеной.

В темноте Мия не столько видела, сколько чувствовала его рядом. Тугие ледяные струи хлестали о землю, выбивая фонтанчики грязи. Сразу стало холодно. Ветер подхватывал капли и швырял в Мию, словно задался целью вымочить ее любой ценой. Девушка попятилась, сделала шаг, другой, уходя глубже от бушевавшей рядом стихии…

И наткнулась на что-то теплое.

Ее визг потонул в раскате грома. Мия подпрыгнула на месте, в два прыжка добралась до каменной опоры, за которой начинался водный поток, и остановилась.

Под ливень ужасно не хотелось. И без того сырая одежда не грела, холодный ветер задувал под полы, заставляя дрожать и ежиться.

За спиной раздались возня и вполне человеческое ворчание.

Теплый… он теплый. Демоны, которые напали на Мию в купальне, вовсе не были теплыми. От них несло холодом и тленом. Может, это обычный путник, который, как и Мия, пережидает в радзё грозу?

Она обернулась и сощурилась, вглядываясь в темноту. Сверкнувшая словно на заказ за спиной молния высветила знакомую усатую морду с полосатыми баками.

- Привет, красавица! – радостный вопль тануки перекрыл даже очередной раскат грома.

***

Дождь немного угомонился и теперь шелестел по крыше негромко, даже уютно. Мия закончила рассказ и протянула озябшие руки к дрожавшему меж закопченных булыжников костерку.

К счастью, под радзё нашлась охапка прошлогоднего валежника, а у тануки – кремень и кресало.

- Итак, Мия-сан теперь любит этого похотливого козла, – подытожил тануки. – И отправилась в столицу спасать его.

- Вовсе он не козел! – запальчиво возразила девушка. – Акио – хороший.

- Угу. Точно, не козел, а этот… орел, во! Хороший? Я еще помню, как ты бежала от этого «хорошего», как мышь от кота, – Дайхиро задумчиво погладил усы. – А я-то, дурак, был уверен, что он держит тебя против воли и насилует каждую ночь. Планы строил, как бы половчее выкрасть. О женщины, имя вам «непостоянство»!

Упрек, послышавшийся Мие в этих словах, заставил девушку покраснеть и опустить голову.

- Он извинился, – выдавила она.

- Извинился за изнасилование? – оборотень возмущенно покачал головой. – Мия-сан, с тобой все в порядке? Это ведь не то же самое, что отдавить кому-нибудь ногу в толкучке. Хотя я слышал, что иные самураи и за ногу убивают…

- Акио не насиловал меня! – она даже стукнула кулаком по камню от возмущения.

- А как тогда это называется?

- Он… просто был груб. И он извинился. Он любит меня, Дайхиро. А я люблю его.

Оборотень поскреб затылок.

- Да… дела. А как же самханский прихвостень?

Мия вздохнула, вспоминая свою первую несчастную любовь.

- Джин, наверное, уже забыл меня. Я даже не знаю, где он.

- Зато я знаю, – палец тануки победно взмыл вверх. – Он в Тэйдо. И он тебя ищет, Мия-сан! Все воровское подполье на уши поднял. Я уже собирался с его помощью вытаскивать тебя из лапищ этого ощипанного орла, когда Кудо сказал, что отправляется на Эссо.

Мия вздрогнула и посмотрела на друга расширенными от изумления глазами:

- Ты знаешь господина Кудо?

- Насколько это вообще возможно – знать своего начальника, – оборотень подмигнул. – Поначалу он мне ужасно не нравился, но потом я оценил, с каким выдающимся человеком меня свела судьба. Прямо вот удивительных достоинств человечище!

Мия нахмурилась. Что-то в интонациях оборотня заставило ее искать подвох.

- Правда?

- Чистейшая, Мия-сан. Разумеется, если того потребуют интересы Оясимы, этот достойный господин лично вырежет сотню женщин и детей, – тануки покачал головой, – но в остальном Такеши Кудо – человек редких личных качеств.

- Ты шутишь? – неуверенно спросила Мия.

Шутил Дайхиро обычно совсем иначе. Скорее сейчас в его голосе звучало уважение и легкая опаска.

- Шутить о своем начальнике? – возопил тануки, потрясая руками. – О человеке, который занимается разведкой и безопасностью? – он сделал трагичную паузу, а потом хихикнул. – Это совершенно бессмысленно, потому что он не реагирует. Но я все равно регулярно это делаю. Однако сейчас я серьезен, как самурай перед сэппуку. Трезвый разум и полное пламенной любви к стране сердце – опасное сочетание. Цели-то у него благие. Но ради этих целей Такеши Кудо пожертвует кем угодно, и стыдно ему потом не будет ни минуточки. Так что насчет самханского прихвостня?

- Ничего, – сердито сказала девушка. – Я люблю Акио. И я его невеста.

В ответ на ее слова небо снова загрохотало, и приутихший было дождь ливанул с новой силой. Тануки присвистнул.

- Вот тебе и пирожочки! Прямо как у тетушки Сагхи!

Оборотень подпрыгнул от возбуждения, склонил голову и уставился на Мию так, словно видел первый раз.

- Что? – спросила девушка.

- Ничего. Просто интересно – как он узнал?

- «Он» – это кто? И «узнал» – что?

- Такухати. Про твое происхождение.

- А что с моим происхождением?

- Он еще и не сказал! – тануки восхищенно покачал головой. – Ай да гусь… О, буду его гусем называть, ему подходит. Такой же важный.

Мия снова нахмурилась. Расставание и новый опыт что-то изменили в ее отношениях с другом. Она поймала себя на настойчивом желании подскочить к нему, взять за шиворот и хорошенько потрясти.

- Ты что-то знаешь о моем отце?