ВойтиShare
10
Последнее обновление:
2024-10-29 19:42:56Небо на западе полыхало, являя миру все великолепие красок заката. Усталые кони неторопливой рысцой трусили по булыжнику ланорских улиц. Валиса сидела на козлах, жадно вглядываясь в знакомые до боли места. Поразительный контраст между тем, что было, когда она покидала город, и тем, что видела сейчас, заставлял сердце сжиматься от боли. Несколько лет назад Ланора была небольшим, но очень уютным городком. Теперь вокруг царило запустение… Один жилой дом приходился на дюжину развалин с ослепшими окнами и просевшей крышей. Зеленых деревьев почти не осталось. Тогда ветки клонились к земле под тяжестью плодов, теперь же она видела голые скелеты некогда пышных крон. И нигде ни души…
Только на постоялом дворе кипело оживление – конюхи распрягали рысаков, чистили их, разводили по денникам, прислуга суетилась на заднем дворе, нагревая чаны с драгоценной водой, и на кухне – караван задержался в пути, и приготовленный загодя ужин успел остыть. А тут как раз подос
Related chapter
Ожерелье Наэ 11
Если бы кто-то сказал Арайту, что эльф способен проспать, он поднял бы недотепу на смех. Тем не менее Арайт именно это и сделал – проспал. Лишь под утро забывшись столь несвойственным его роду зыбким, тревожным сном, он не проснулся с рассветом, как это всегда происходило, и открыл глаза только около полудня, когда солнце стояло уже высоко. Впрочем, как тут же выяснилось, встань он ни свет ни заря, он бы все равно опоздал. Как ему доложили, госпожа Валиса то-Лайнен из Наэлонэ не стала дожидаться завтрака, велела запрягать и выехала еще до рассвета в сопровождении ронтора Келена и четверых его людей. Пятеро охранников остались дожидаться своего начальника.Арайт прикинул по времени – сейчас Валиса должна была уже подъезжать к поместью. Догонять поздно… и не до него там будет в ближайшее время. Ничего, он подождет. Чего-чего, а времени у него в избытке. Вся вечность этого мира… Он спустился вниз и пригласил охранников на кружку пива за свой стол. И за
Ожерелье Наэ 12
Очень скоро племянник шихена понял, что жестоко ошибся в своих предположениях относительно того, чем занимались его дядя и эта чужачка. Все оказалось гораздо хуже. Он не спал с ней. Он учил ее сражаться. Он учил танцу – женщину! И оказался способным учителем…Чужачка словно не видела его. Она смотрела широко открытыми глазами сквозь противника, куда-то в бесконечную тьму ночного Хенеша, и за расширенными зрачками неотвратимо поднималось нечто такое, от чего у воина бежал холодок по спине и невольно слабели ноги. Впервые в жизни он познал настоящий страх… и только этот страх и отчаяние еще не позволяли ему сдаться. Отступить. Позорно бежать туда, где дожидается верный конь… если еще удастся бежать…Плеть жила в руках чужачки. Плеть пела и стремилась обнять, как обнимает страстная возлюбленная. Пела в ночном воздухе, и ее тягучий посвист, почти неуловимый человеческим слухом, пронизывал насквозь, превращая руки воина в сырое тесто, не сп
Ожерелье Наэ 13
Шихен молча поклонился и вышел из шатра. Через минуту за тонкими войлочными стенками послышался стремительно удаляющийся топот копыт. Старый луах закрыл глаза и принялся молиться Всемогущему, как не молился еще ни разу в жизни.Даже когда умирала его жена, которой он, при всём своём искусстве, так и не смог помочь. Нет исцеления от тихой смерти, разъедающей тело изнутри и лишь перед самым концом дающей знать о себе черной кровью из горла…Валису привезли в лагерь на закате. Она сидела на своем кенолэ, бездумно глядя вперед – ее не интересовало, куда и зачем ее везут. Сокол храпел и косил на воинов горящим глазом, ясно давая понять, что не позволит никому приблизиться на расстояние протянутой руки. Пришлось луаху самому заняться своей приемной дочерью: помочь сойти с коня, отвести в стоящую на отшибе палатку…Багровый диск светила коснулся горизонта, когда шелейхи собрались в центре лагеря. Связанный по рукам и ногам Лут то-Норэ лежал в круге,
Ожерелье Наэ 14
Келен взвесил кошель на ладони. Тяжелый…– Оставьте его пока у себя, вен Валиса. Как я уже сказал, у меня нет незавершенных денежных дел… а принять задаток я могу только перед всеми своими людьми. У нас же, как я понимаю, разговор пока приватный.– Пока – да, – подтвердила Валиса.– Тогда – в порядке введения в курс дел: как в поместье обстоит с оружием? – Келен посмотрел на управляющего.– Как везде. Луки, стрелы. Есть несколько арбалетов. Мечи. Но нет ни толковых стрелков, если не считать пары пастухов, которые раньше были охотниками, ни мечников.– Понятно. Вернее, как раз непонятно… как вас до сих пор не стерли с лица земли. Какова площадь поместья?– Вам точно? Или приблизительно? – сощурился на него управляющий.– Вен Валиса, – ронтор повернулся к хозяйке, – я примерно помню, что вы мне показывали на карте. Так вот. Десятка о
Ожерелье Наэ 15
Келен чуть не выпустил поводья от изумления, услышав предложение эльфа. Надо же, он и его люди просто нарасхват...– Святые небеса! – вырвалось у него против воли. – Дар Арайт, вам что, своих лизоблюдов мало?! Мы вам как раз одного вчера доставили – всех извел по дороге скандалами, криками, какая он важная гусыня, а под конец у госпожи Валисы дочку украсть пытался, нанял каких-то…– Я уже знаю, – эльф заметно помрачнел.«Что ж у тебя так с выдержкой-то плохо? – озадачился ронтор. – Все на лице написано, словно у человека…»– Мои доложили? – уточнил он.– Ваши, – угрюмо отозвался эльф. – Я… уже решил этот вопрос.– Если не секрет, каким образом? Вроде в Ланоре нет имперского судьи.– А зачем мне имперский судья? – эльф удивленно воззрился на человека. – Посягнувшего на мою кровь я могу карать без всяких
Ожерелье Наэ 16
Уже совсем стемнело, когда Арайт подъехал к дому. Бросив поводья взмыленного палуза конюху, он прошел в купальню и долго, с наслаждением плескался, смывая с себя пыль и пот долгого, трудного дня. Когда он поднялся в комнаты, то увидел, что его уже ждут. И явно не для того, чтобы поговорить о чем-нибудь приятном. Хотя стол был накрыт чуть ли не роскошно… Особенно для такого трудного времени. Фрукты, сладости… Видела ли их маленькая Лайни там, на краю земли, куда ее увезли от него? Его плоть и кровь, его дитя…Адаль ар-Надолэ была в ярости. Ее прекрасное лицо не искажала ни малейшая тень недовольства, голос, которым она приветствовала вошедшего, был так же мелодичен и мягок, как всегда, и длинные зеленые глаза не сверкали гневом. Но одному эльфу не ввести в заблуждение другого – Арайт видел под ослепительной маской клокочущее пламя.И не счел нужным скрывать это.– Вы чем-то огорчены, аиль[i]? – он безмятежно принялся за еду.
Ожерелье Наэ 17
Светало, когда серый жеребец Арайта, купаясь в рассветной дымке, медленным шагом направился прочь от высокого берега реки, сдерживаемый властной рукой седока. Эльф не спешил – ему было о чем подумать. Высохшие до соломенной хрупкости травы крошились в мелкую пыль под копытами палуза. Там, внизу, на другом берегу, трава хоть и скудно, но зеленела. Здесь же, на высоком и обрывистом, влаги не оставалось совсем… а роса уже не спасала, да и сколько ее было, этой росы?Не так ли и две крови, подумалось Арайту – эльфийская и человеческая? Первая считалась высшей – но много ли жизни осталось в высокородных семействах? Что такое несколько сотен или даже тысяч – на весь огромный мир? Они цепляются за свое первородство, за свою высокорожденность – и не замечают, что под ними уже нет никакой основы ни для гордости, ни для самой жизни. Время цветения для эльфов миновало давно. Пришло время или умереть, или измениться, и даже изменившись, сами они не см
Ожерелье Наэ 18
Валиса и Сейлин трудились, не покладая рук, целую неделю, приводя в порядок дом. Сейлин оказалась настоящим подарком судьбы. Она бралась за все и поспевала повсюду, словно доказывая что-то самой себе. Вскоре Валиса была вынуждена признать, что без своей компаньонки не сумела бы справиться ни так скоро, ни так хорошо.Запыленную и потускневшую без ухода тяжелую, но такую уютную старинную мебель натерли смесью воска, масла и густого, зеленовато-бурого сока корней иржи. Сорняк сорняком, но для дерева – незаменимая вещь. Древоточец не тронет, сырость не проймет, а древесина, какой бы старой ни была, приобретет глубокий, благородный темно-янтарный отлив… до окончания уборки скрытый под плотными чехлами.Следующими на очереди были шторы. Первая же попытка снять их показала, что тяжелые драпировки не трогали явно со времен отъезда Валисы – столько в них скопилось пыли и паутины. Валиса не стала даже тратить время и силы на то, чтобы их выбить и вычистить. С
Latest chapter
Ожерелье Наэ 34
Понадобилось некоторое время, чтобы Эрил и подоспевшие последними Адаль и Келен с остальными охранниками помогли подняться наверх взрослым и спасенной девочке. На несколько миль в обе стороны не нашлось ни одного места, где можно было бы выбраться без посторонней помощи – отправленные на поиски разведчики вернулись ни с чем, и пришлось связывать веревки и сооружать из высохшего дерева блок на конских седлах.Сложнее всего оказалось извлечь из оврага серого жеребца, но никто даже не заикнулся о том, чтобы бросить его там на произвол судьбы – авось найдет дорогу. Конь не выбирал, какому хозяину служить, не за что было казнить его, обрекая на мучительную смерть от голода и жажды. Но когда его вытащили, оказалось, что конь охромел. Спасая себя и Наэлли, серый палуза сломал ногу, когда оступился на осыпи. Кость пробила шкуру, и грязный обломок торчал наружу. Конюх Нират, учивший молодую хозяйку премудростям своего дела, когда та была еще ребенком, осмотрел ногу коня и
Ожерелье Наэ 33
Первыми к месту сбора примчались оставленные в брошенном имении охранники. Им было ближе всего, какие-то несколько миль. На них в первую очередь и рассчитывал Арайт, поджигая дом. Он не мог терять время, дожидаясь, пока прибудут все разосланные на поиски отряды, ему был нужен тот, кто будет встречать их и посылать вдогонку.– Останешься здесь, – сказал он одному из прибывших, – будешь направлять за нами тех, кто подоспеет. Вы двое – за мной.Эрил был готов умереть за право ехать с эльфом дальше. Или убить за это право, лишь бы получить возможность снять с себя всякое подозрение. Но ему не пришлось делать ни того, ни другого. Если хидар Надолэ доверял – он доверял до конца. Телохранитель смог доказать ему, что непричастен к похищению, этого Арайту было довольно.Три всадника разъехались в стороны, отыскивая следы преступника. Эрил до рези в глазах всматривался в мертвую степь, и ему улыбнулась удача. Вскоре он нашел отпечатки копыт с
Ожерелье Наэ 32
– Твоя подруга – отчаянная женщина, – сказала Лиай, когда они в четвертый раз потеряли и снова нашли следы похитителя и преследовавшей его Элиж. – Одна, без оружия… Здесь все такие?– Из тех, кто остался – да, – ответила Валиса, не покривив душой. Что с того, что только они с Элиж и остались из всех хозяек земель вдоль Наэ? – Она была мне вместо сестры, и Наэлли ей все равно что дочь. Она не остановится, пока жива.Лиай задумчиво кивнула. Женщины Ланоры не были похожи на тех, среди которых она росла – мягких, кротких, женственных. Но королева не могла не признать, что эта земля могла взрастить только таких, как ее невольная соперница. Другим здесь не выжить… и ей придется научиться понимать и принимать этих женщин такими, какие они есть.– Дар Адаль назвала тебя странным словом, – припомнила она. – Сайат. Это ведь не на со'тои. Верно?– Верно, – подтвердила В
Ожерелье Наэ 31
– Где это случилось?Тон, которым был задан вопрос, отрезвил сразу всех: и Сейлин, которая давилась рыданиями, и готового умереть за нее Келена, и Арайта, который потянулся к ножнам. И сайат, которой оставалось полвздоха до смертельного танца. Спрашивала королева – и вопрос требовал ответа. Немедленного. Точного.Опомнившаяся Валиса тоже ждала его. Для того, чтобы добраться до Наэлли, похититель должен был пройти мимо ронтора с его отрядом, мимо всей прислуги, мимо самой Сейлин. И самое главное – мимо хамула. Кайрис должен был погибнуть, прежде чем позволил бы кому-то прикоснуться к маленькой хозяйке. Либо он мертв, либо…Заикаясь и всхлипывая, няня кое-как смогла рассказать, что произошло. По ее словам выходило, что утром приехала Элиж с детьми. Валисы не было, малышка начала скучать и хныкать, и гостья предложила покатать всех детей в коляске вокруг дома и сада.– Они никуда не отъезжали, клянусь! – рыдала Сейлин. &n
Ожерелье Наэ 30
Время остановилось.Вновь, как когда-то давно, падала тень, и нельзя было разглядеть против солнца, кто готовится нанести удар… Только теперь слепили не солнечные лучи, а слезы. Валиса еще ничего не успела понять, но Дева Ночи знала, кто перед ней, и это беспощадное знание разрывало сердце. Перворожденная в украшенной цветами короне, в платье, словно сотканном из золота и лепестков, перед которой Арайт преклонил колено, не могла быть больше никем, кроме его невесты. Валиса читала про обычаи эльфов… Она так спешила, чтобы спасти Адаль, но в глазах мачехи Айрата не было и тени неизбывного горя – они светились радостью. Здесь ее никто не ждал.Так кто же тогда взывал к ней этой ночью?!Дева в венце оглянулась, и Валиса узнала ответ на свой вопрос.Синий лед в глазах сайат, скрывающий под собой кровоточащие осколки безвозвратно разбитого сердца, встретился с безмятежной зеленью глаз Лиай ар-Тилойэ. Слезы не туманили взгляд королевы, потому
Ожерелье Наэ 29
Свадебный обоз не стал въезжать в Ланору, остановился в нескольких милях от нее, чтобы не вносить сумятицу в работу постоялого двора. Там вряд ли рассчитывали на прибытие королевы, решила Лиай, Арайту будет неловко за своих людей, которые не смогут принять ее, как подобает ее сану. И она распорядилась разбить лагерь в степи. Была у нее и другая причина так поступить, но о ней Лиай говорить не стала никому.Она хотела увидеть землю, которая станет ее домом. Увидеть под луной и звездами, когда ни краски, ни яркие тени не закрывают потаенную суть. Услышать ее голос, который не различить днем из-за стука копыт и поскрипывания колесных осей. Она хотела знать, примет ли ее эта земля, или отвергнет. Не имело значения, что семья Надолэ живет тут с незапамятных времен. Здесь эльфы всегда делили землю с людьми, и совсем недавно она стала принадлежать Перворожденным единовластно. Лиай была здесь чужой…Оставив слуг ставить палатки, эльфийка отошла на перестрел от лагеря, т
Ожерелье Наэ 28
На этот раз молчание длилось дольше. Мерный стук копыт не мешал думать, а подумать Арайту было о чем. Мать упомянула о страшной ошибке, которой не знает, как избежать. Страшнее, чем его разлука с Валисой. Из Тилойэ в Надолэ прибыл гонец. А его посылали в Тилойэ, когда уехала Валиса, чтобы он не мог с ней встретиться и узнать, что станет отцом…Что же ты наделала, мама?– Я не женюсь на Лиай, – отрешённо проговорил Арайт. – Никогда. Ни за что.– Я уже дала слово, – тихо отозвалась Адаль. Но даже сквозь топот копыт он ее услышал. – Лиай едет сюда. Она везет с собой корону Эххарны. Ты станешь королем, Арайт.– Королем чего, мама? – губы эльфа искривила горькая усмешка. – Королем Ланоры? Этот мир принадлежит людям. Сколько нас осталось? Несколько семей, несколько капель Первой Крови, разбрызганных по земле людей. Еще несколько поколений, и они пропадут без следа.– Но я не могу допустить, чтобы
Ожерелье Наэ 27
Валиса могла бы подарить эльфам пару приведённых кобыл. Они все были жерёбы, драгоценная лошадь с приплодом – королевский дар. Но поступить так значило приманить к Дому Надолэ жаждущих поживиться за чужой счет. Эльфы не были беззащитны, но у них хватало проблем помимо необходимости усиливать охрану поместья. Кроме того, их собственные кони были прекрасны. Чего стоил один только снежный палуза Адаль… Может быть, потом, когда пойдут жеребята, и если эльфы захотят заняться разведением кенолэ. Тогда она охотно выделит для них и табунного жеребца, и нескольких кобыл. Но сейчас – не время.Она не могла подарить названной бабушке своей дочери меч – у той был собственный. Валиса сама подбирала боевую плеть под себя и понимала, что ни один клинок не заменит Адаль ее эльфийского меча. Личное оружие – вещь куда более интимная, чем даже супружеское ложе, его нельзя заменить на подаренное просто ради того, чтобы не огорчать дарящего. Но кое-что другое хранил
Ожерелье Наэ 26
Дом в излучине реки видел многое. С того дня, когда первые камни легли в фундамент, и до нынешнего рассвета он знал столько рождений и смертей, столько смеха и слез, слышал столько имен… Но впервые под его крышей творилась история, и дом слушал, как никогда прежде, затаив дыхание, чтобы даже неосторожным скрипом половиц не спугнуть безмолвие зала, нарушаемое лишь размеренным течением эльфийской речи – тут же повторяемой на со'тои[i], для людей.– Во имя Подателя Закона… – Арайт коснулся острием кинжала своей груди напротив сердца, и окунул покрасневшую сталь в чашу.– Вот имя Подателя Земли… – щепотка сухого песка просыпалась из пальцев Адаль на пол, и Лайни наступила на него.– Во имя Подателя Дождя… – Арайт обмакнул пальцы в воду, и несколько капель сорвались с них на детскую головку.– Во имя Подателя Жизни…– Адаль поднесла к губам девочки чашу с молоком, и т
