И что же теперь будет? Очередной скандал в кабинете директора закончился несколько минут назад и Полина вышла подышать на улицу. Оставаться в офисе было совершенно невыносимо, на глаза наворачивались слезы и возвращаться к работе было выше её сил.
«А пошел он, козел... Все!». Она вернулась к компьютеру, распечатала заявление на увольнение, подписала и отдала главбуху. Та с пониманием покачала головой.
– И что теперь будешь делать?
– Не знаю. Я просто ухожу.
– Ну хорошо. Я заявление зарегистрирую, а потом тебе позвоню. Думаю он будет только рад.
– Ага. Ну всем пока.
Полина вернулась к своему столу. В голове мелькнула мысль: «А все-таки это я так решила!» Она собрала свои вещи и ушла.
Поездка на автобусе тянулась, как и унылые мысли. Что теперь будет? Она вышла на своей остановке, вокруг были равнодушные серые люди со своими проблемами. На глаза опять на
Ты знаешь, завтра я снова поеду к морю. Я буду ехать по извилистой дороге среди полей сплошь покрытых желтыми цветочками и среди домиков с кирпичными стенами, под черепицей, позеленевшей от времени. Окно машины будет открыто и в машину будет врываться ветерок. Из радио будет доноситься музыка и я, возможно, буду постукивать ножкой в такт. Хотя нет, завтра же я буду за рулем. Ну ничего, тогда я буду просто напевать. Машину я поставлю там, где обычно, под сосной, на паркинге у этой необыкновенной гостиницы. На том месте, где всегда много шишек. Эти шишки мы с тобой всегда собираем. Ну, конечно я собираю. Я не знаю для чего, но ты наверняка придумаешь причину. Их так приятно держать в руках, эти шишки, они такие легкие, шершавые на ощупь и помещаются даже в моей ладошке. Потом я пойду по тропиночке мимо гостиницы и, конечно, остановлюсь около веранды и поглажу эти белые деревянные перила. Нет, не торопи меня! В тени перила остаются прохладными весь день, и провести по полированно
– Нет, так не пойдет! Все-таки именно я отвечаю здесь за подачу музыкального материала! И вообще, господин Эберт, шли бы вы к черту! Мне это все уже надоело! Здесь у вас вообще творятся какие-то странные вещи! Я увольняюсь! Ингвард оторвался от банки с английским элем и, прекратив бессмысленное созерцание огней светомузыки на сцене, обернулся к микшерскому пульту. Около пульта стояли звукорежиссер и директор театра Эберт. Звукорежиссер, молодой парень, кричал и размахивал руками. Эберт слушал спокойно, но в уголках рта уже змеилась его обычная усмешка, в глазах появился блеск предвкушения. – Ну, вы что не понимаете? Я увольняюсь!– Бедняга! – впрочем, это была обычная история и Инги (он любил, когда его так называли, вместо громоздкого Ингвард) ничего не мог изменить.– Что здесь происходит? В проходе между рядами стояла сама госпожа Клио. Она, как обычно, поражала великолепием своего холодного стиля и при своем среднем росте, ка
Рассматривая закопченные руины театра-варьете, Пауль Мирбах раздумывал. За спиной рабочие уже заканчивали собирать щитовой забор, ограждающий территорию, а ему все не давала покоя мысль о том, почему он так легко получил подряд на эту работу. Конечно, он на рынке не первый год и специализируется именно на организации выполнения подобных заказов, но отсутствие интереса у конкурентов и достаточно высокая начальная цена удивляли. Можно сказать, даже настораживали, но Пауль в свои тридцать лет ни в какую чертовщину не верил. То есть, не верил в разные странные слухи, ходившие вокруг театра. Да и сам пожар, в результате которого здание почти превратилось в руины, уже успел обрасти легендами. Все происходившее: вид разбегающихся полураздетых девушек, пламя, которое никто так и не смог остановить, гибель в огне всего руководства театра обсуждалось в городе всеми, кому не лень, несколько дней. Он тоже, помнится, сильно любопытствовал, сидя вместе с Рихардом в пивнушке “300 сорто
Уршула любила огоньки с детства. Огонь завораживал и манил её своей особенной, необыкновенной жизнью. Огоньки могли согреть, могли обжечь, могли разбежаться по опилкам и бумажкам во дворе, могли красиво танцевать в печке на дровах или в камине в корчме, куда она ходила с отцом. Огонь мог быть разным: робким, прячущимся среди черных угольков, слабым, пытающимся прорасти среди сырых веток, и огромным, грозным, как в детском лагере на последнем вечере перед расставанием. Огонь был живым и близким, даже в самом раннем детстве, когда она пыталась стащить любой коробок спичек, который оказывался в пределах досягаемости для маленькой девочки. Заметив такой интерес дочери к огню, отец стал убирать подальше зажигалки, спички и даже пытался не разрешать ей смотреть на огонь в печи. Но это было глупо, ведь она все равно чувствовала его силу там, внутри. Чувствовала, как он мечется и пытается освободиться, найти выход, расправить свои крылья-языки, дотянуться до всего, что привлекало его.
- Устье Меандра, господин!Поликрат оторвался от раздумий и отбросил полог шатра раскинутого в корме самены. Да, берег был близок. Тиран Сомоса поднялся на ноги и вышел на палубу. Его свита, расположившись вдоль борта, внимательно разглядывала устье реки. Но там было пусто. Ни рыбаков, ни сторожевых судов.Ветерок стих, и моряки уже спускали парус. Дальше судно пойдет только на веслах. Он специально отправился в этот поход на салене. Объем судна позволял загрузить больше. А грузить, видимо, будет что. Он подозвал одного из воинов, который вместе с секретарем тирана, Меандрием, побывал на переговорах у сатрапа.Историю переговоров Поликрат уже слышал несколько раз от самого секретаря, но сейчас Меандрий остался на Сомосе, Ведь он был одним из немногих, кому тиран мог доверять. Неправильное слово, он не доверял никому уже давно. Но Меандрий был слишком зависим от него и слишком ничтожен для бунта.Бунтовщики. Их стало слишком много. Тиран провел рукой по шр
Шелест морской волны, поскрипывание деревянных досок под ногами. С первых дней своей жизни в этом солнечном городке прогулки по этим просоленным и истоптанным неисчислимым количеством отдыхающих деревянным брусьям всегда создавали особое настроение. Она любила просто постоять, наслаждаясь необыкновенным видом бирюзовой поверхности. Впрочем, здесь было очень хорошо и осенью, когда застывшие ледяные глыбы, сковавшие деревянные столбы, отсвечивали удивительным темно-зеленым цветом. Здесь и рядом, на дорожках вокруг Гранд Отеля и в ближайшем парке, была странная, романтичная атмосфера. Романтичная и патриархальная, расслабляющая. Но сегодня, сегодня все было не так, как обычно.Покинув ресторан на моло, они сделали всего несколько шагов и задержались, опершись на перила.Вечерняя свежесть смешала ароматы уже остывающей водной глади и запах мужчины, который был близко, так близко. Возможно, они с Мареком выпили слишком много вина, но она боялась спугнуть чувство, что именно э
– Сэр! Земля! Остров!Капитан оторвался от созерцания карты и поднял голову на произнесшего эти слова матроса.– Вы уверены? На карте ничего нет!– Да, сэр! Остров совсем рядом! Он словно вынырнул из тумана!Капитан Вэн Шэдоус взял подзорную трубу и вышел на палубу. Действительно, островок был уже совсем рядом. Небольшой, скалистый, но одновременно зеленый, поросший густой тропической растительностью.– Боцман! Спустить шлюпку! Проверьте глубину и поищите место, где можно высадиться на берег.Капитан обратился к подошедшему судовому врачу:– Как думаете, Николас? Не стоит ли нам сделать здесь остановку?– Нам, как минимум, нужно пополнить запасы пресной воды. Кроме того, на острове могут быть съедобные плоды, а может даже удастся подстрелить какую-нибудь дичь. Люди устали от сухарей.– Согласен. Лейтенант Филлипс, дайте команду людям, чтобы готовились к обустройству лагеря на бер
Сергей проснулся и с удовольствием потянулся. Утро начиналось прекрасно, голова уже была полна каких-то новых мелодий, нот. Хотелось скорее попробовать переложить их на звучание живых инструментов. Но он не стал спешить, ведь Наташа так любила понежиться в постели. Расслабившись, он дождался, пока солнечный лучик добрался, наконец, до его лица, и мечтательно закрыл глаза.– Доброе утро, дорогая!Сергей пошел в кухню. Интересно, какой кофе сегодня заварить? Может, бразильский с небольшой добавкой шоколада? Какой бы она хотела сегодня? Не дождавшись ответа, он решил, что пусть это будет сюрпризом.По дороге на работу он уже вовсю насвистывал новый мотивчик, а внутри серебристый колокольчик словно подыгрывал в такт: динь-динь-динь, динь-динь. Да, так будет еще красивее, спасибо, дорогая!День пролетел великолепно. Удалось записать новую мелодию, пока в демо версии, но завтра он еще поработает с ансамблем, наверняка получится отличный шлягер!Так