Элисон
Кольцо лежало там же, где я его оставила. А я до последнего представляла себе всякие ужасы. Что его найдет и заберет себе колдун, например. Не зря же он расспрашивал про Терри. Я тогда специально не стала говорить, что мой друг – призрак. Но Элвин жутко умный, мог и так догадаться.
– Наконец-то. Я думал, ты про меня совсем забыла, Элли. Знаешь, как скучно быть призраком среди развалин? Ну что? Я был прав, все хорошо?
– О, Терри, – я зашмыгала носом. – Все совсем не хорошо. Все очень-очень плохо!
– Что на этот раз случилось, принцесса?
Хорошо, когда есть кому рассказать свои беды, и этот “кто-то” не посмотрит на тебя, как на дурочку и не начнет убеждать, что тебе лечиться надо.
За разговором мы медленно шли обратно в город. Конечно, леди не положено ходить пешком, но лошади у меня не было, а нанимать карету не хотелось. Опять сплетни пойдут – зачем бы чокнутой Элисо
Я тоже замерла. Прямо сидя на земле. Даже про боль в ушибленной коленке забыла, так удивилась.– Элисон, это ты?Я моргнула:– Вы меня знаете?Я бы поклялась в зале суда на священных символах, что никогда не встречала его раньше. И все же, в нем было что-то смутно знакомое. Так, бывает, мучительно пытаешься вспомнить вчерашний стершийся из памяти сон.– Вряд ли, – насмешливый голос Терри разрушил напряженное молчание, с которым мы вглядывались друг в друга. Мы оба, не сговариваясь, посмотрели на него:– Ой. Вы так похожи! Вы родственники, да?– Да.– Нет!Оба ответа прозвучали одновременно.– Так “Да” или “Нет”? – сидеть на земле было холодно. Я встала. Хорошо, что уже морозы – платье почти не запачкалось.В голове ощущалась какая-то пустота. Я знала, что надо бы удивиться, что незнакомец может видеть Терри и говорить с ним.
– Ты мне доверяешь?– Вот опять ты вопросом на вопрос. Как будто я у тебя не ответов, а золота прошу.– Элли, это важно. Ты мне доверяешь?– Да, – буркнула я.– Хорошо, тогда слушай. Я надеялся, у нас еще будет несколько лет, но нет. Опасность гораздо серьезнее, чем ты можешь себе представить. Ты должна слушаться меня. Если я что-то говорю – просто делай. Не спорь и не задавай глупых вопросов, как обычно. Договорились?!– Мне это не нравится. Ты играешь мной, как пешкой.– Пешка может стать королевой, Элисон. Но для этого ей надо пройти долгий и опасный путь пешкой.Рэндольф отсутствовал недолго. Вернулся в сопровождении все того же неопрятного старика. В этот раз нас отвели в нормальную жилую комнату, только маленькую и без окон. Судя по тому, что нам пришлось спуститься, находилась она под землей. Здесь был шкаф, кровать и даже кадка с горячей водой. Не хуже, чем в гостинице.
– Кончайте тискаться, голубки. Рэнди, отпусти ее.Фэйри вздохнул, помог мне сесть и поправить платье. Я скривилась. Левое плечо наливалось болезненным жаром.– Больно. Зашнуруй чуть-чуть.– Не надо. Будет хуже заживать. Оставь так.Я засмеялась:– Не могу я с голой спиной по улице идти. Меня сразу в Батлем отправят.– Переночуешь здесь.– А как же Саймон? Брат с ума сойдет, если я вот так пропаду без предупреждения.– Напишешь записку. Я передам. А завтра попробую найти адепта жизни.Я не знала, что значит “адепт жизни”, но поняла, что фэйри хочет сделать для меня что-то хорошее. В глазах защипало. Обо мне, кажется, никогда в жизни никто так не заботился. Чтобы спокойно, без лишних слов, нотаций и суеты взять и решить все проблемы.– Спасибо. Спасибо за все, Рэндольф. Я твой должник. Надеюсь, когда-нибудь смогу сделать что-то равноценное для тебя.
– Что же, у вас есть шанс исправить это злодеяние. Отдайте мне завещание и засвидетельствуйте в суде волю отца. Видят боги, я не прошу от вас многого. Просто сделайте свою работу.У него затряслись губы:– Я не могу, – он хотел рассыпаться в каких-то невнятных оправданиях, но Рэндольф не дал ему продолжить. Он умело извлек стряпчего из постели. Даже не сказал ни единого слова, просто взял за шкирку и направил мечом, куда надо было. Я любовалась этой сценой с мстительной радостью, которую отнюдь не подобает испытывать леди из хорошей семьи.Когда они стояли рядом, фэйри Бакерсону едва до плеча доставал, но если бы меня спросили кто из этих двоих – настоящий мужчина, я и секунды не сомневалась в ответе. И дело не только в пузике, угадывавшемся под ночной рубашкой стряпчего.– Вы уверены в своем ответе?Фэйри убрал лезвие клинка от горла и подтолкнул пленника – говори, мол. И тот торопливо забормотал, захлебываясь в
Я пытаюсь выйти из кареты, но на последних ступеньках Элвин подхватывает меня за талию, чтобы поставить рядом с собой.– Я и сама могу спуститься! – притворно возмущаюсь я, даже не пытаясь высвободиться из его объятий.– О, я не сомневаюсь в ваших способностях леди, – шепчет он, целуя меня за ухом. – На днях сеньорита доказала, что для нее не существует невозможного.Случайное прикосновение губ вдруг разом заставляет меня вспыхнуть от вожделения. Ноги слабеют, чтобы не упасть, я обнимаю своего мужчину. Перед закрытыми глазами встают непристойные, но такие возбуждающие картинки и я вдруг понимаю, что шнуровка платья затянута уж слишком туго…Элвин мгновенно ловит мой изменившийся настрой. Прижимает к себе крепче и целует еще раз – теперь в полураскрытые губы. Настойчиво и властно, поцелуем, который способен воспламенить и монахиню.Забыв обо всем, кроме друг друга, пьяные объятиями и прикосновениями, мы так
– А как фэйри относятся к людям?– По-разному, – ответил воин. – Зависит от фэйри. И от человека.– Да ладно, Рэнди. Не будь таким деликатным. Большинству плевать на людей, Элли. Слюнями. А меньшинство… кто-то дружит, кто-то презирает, кто-то использует в своих интересах. Есть даже такие, кто охотятся. Как люди на оленей. Превращают в рабов, жрут, сношают. По нашим законам, ничейный человек – добыча. И не надо делать такие глаза. Ты же не думала, что попала в сказку?– Он пугает тебя, – сказал Рэндольф. – Все не настолько ужасно.– А насколько? – если Терри хотел меня запугать, у него это получилось. Мир фэйри немедленно показался ужасным местом, от которого лучше держаться подальше.– Человек свободен, если не задолжал фэйри услугу. Любителей калечить и убивать – мало и они изгои.– А мир сделан из клубничного джема. Давай, давай, Рэнди. Ломай мне вос
ФранческаМы появляемся, когда прием по случаю объявления Ламберта леан Фианнамейла таном в самом разгаре. Мой подзащитный встречает нас вместе с княгиней Исой у входа.На нем традиционная одежда тана – кожаный колет несколько старомодного покроя и белая рубаха под ним. По краю одежды идет отделка золотом – орнамент Танцующих-с-Ветром.В этом наряде Ламберт выглядит чистокровным фэйри, словно примесь человеческой крови истерлась с его лица, после признания сородичей.Поклоны, вежливые и пустые фразы. Княгиня одаряет меня рукопожатием и поощрительной улыбкой:– Это было весьма впечатляюще, дорогая.Мы приветствуем прочих гостей, улыбаемся в ответ на фальшивые улыбки. Сегодня мой день. Мой и Ламберта. Что бы ни происходило в зале совета, оно останется в зале совета. Среди своих. Для подданных сегодня просто прием по случаю объявления нового тана.И неважно, что любой фэйри понимает истинную подоплеку с
Элвин продолжает пренебрежительным тоном, словно не замечая внимания ко мне со стороны его брата:– Риэн гордится тем, что пишет только о том, что опробовал на практике. В некотором роде его писульки – автобиографичный материал. Это делает их особо интересными для знакомых и родственником. А ты еще жалуешься на мое бесстыдство.Страж радостно вспыхивает, словно услышал не насмешку, но похвалу своему таланту писателя:– Вы читали мои книги, прекрасная леди?Да, читала! Особенно ту, «Любовь на троих» с возмутительно откровенными литографиями и препохабнейшим сонетом вначале. Сонет я даже выучила наизусть. Не специально, о нет! Просто перечитывала несколько раз и непристойные строки сами собой поселились в моей голове. Стоит вспомнить о них, как тут же всплывает:Тот воин,Что ребячьим дротиком в чрево метит,Ледяной лишь клизмы, подлец, достоин.Пусть уж л