— Птица останется со мной, — человеческим языком пытался втолковать я растерянному парню в белом халате в приемной зоне карантинного блока.
— Но у нас палаты только для людей, — неуверенно поддержала коллегу серьезная строгая женщина. — Животных содержат в другом месте…
— Она еще птенец. В природе эти птицы живут группами с прочными социальными связями, и лишившись сразу и привычной обстановки, и стаи, детеныш может погибнуть от стресса.
Они переглянулись, парень сказал: «Одну минуту», — и вышел, а мы остались.
Мы — это женщина в таком же халате, как у вышедшего парня, рослый плотный мужик, прикрепившийся ко мне еще у Феррерсов и я с Поганкой на плечах.
Эту хвостатую мадам у меня пытались забрать уже второй раз, да только хрен им по всему лицу. Сейчас разгонюсь и отдам животное на ис
Разорвав соединение, я хмыкнул. Когда всё случилось, ни я, ни Бони не афишировали причины разрыва. По крайней мере, я — точно, а ей и подавно не было смысла распространять о себе слухи…И так я наивно верил, что никто ничего не узнает, пока однажды, на выходе из лифта, миссис Биллер не придержала меня за полу куртки:— Эта гулящая девка тебя не стоила. Тебе нужна Настоящая Женщина, — сказала она, выделяя мысль богатыми модуляциями, — а не эта... общественная давалка. Пойдем, Джерри.И увела на прогулку своего персикового пуделя, такого же немолодого и исполненного достоинства, как и его хозяйка.Ни до, ни после я не слышал от пожилой леди подобных выражений.Тогда ее своеобразная поддержка только сыпанула соли на мои раны, а сейчас от воспоминаний на душе теплело.Я снова усмехнулся и набрал один из н
Я снова перевернулся, сбивая комом постельное белье.Вот только в мыслях то и дело вставала не холеная рожа женишка, а хрупкая девчонка, упорно прущая тяжелый рюкзак, превозмогая боль в натертых ногах. Аккуратная, сосредоточенная — когда зачищала с вышки воронку прорыва одним точным и мощным заклинанием. Хмельная от счастья без всякой дури — после. Отрешенная, зло и свирепо выгрызающая зубами возможность спастись из необитаемого мира для нас обоих.Гадство.Она нормальная девчонка.И несмотря на всю эту хрень с нашими отношениями сейчас, она еще и боевой товарищ. Она честно тянула армейскую лямку — может быть, косячила и лажала как все новобранцы, но не смотрела на всех, как на дерьмо и требовала себе особых условий. И когда мы попали в задницу, безропотно сносила все тяготы — хотя привыкла, мягко скажем, совсем к иному уровню комфорта.
Сейчас, оглядываясь назад, я и сама не могла объяснить — почему?Любой мало-мальски опытный маг в такой ситуации действовал бы исходя из собственных ощущений. А просто опытный — остановил бы прыжок, как только пошли разночтения.И только Аманда Феррерс!..— Я действовала согласно инструкции.Более идиотских оправданий в моей жизни не случалось. Вот правда.Даже если учитывать тот случай, когда я сорвала свидание дяди Кирстена и той грымзы из шельгарской аристократии.Нет, тогда, пожалуй, было всё же глупее. Но мне тогда было четырнадцать, что какое-никакое, а оправдание.— Видите ли, мисс Феррерс, до этого момента следствие располагало совсем иными сведениями., — прервал мои копания в собственном стыде детектив Гийом Кан. — Взгляните.На стол перед ле
Я помассировала виски, в подробностях восстанавливая в памяти события.— Я прибыла в часть и явилась к полковнику Арвенгейлу с сопроводительными документами, в которых четко было указано назначение — маг-порталист третьей категории, обслуживание портальной единицы №9. Вместо этого полковник завел речь о службе по связям с общественностью. Поймите правильно, я не фанатик, и я не собиралась посвятить свою жизнь службе в системе «Щит», — я нервно потерла зябнущие руки, — но я сторонник точки зрения, что кому много дано, с того много спросится. Даже нет, не так. Меня воспитали в четком понимании своей ответственности. И перед своей страной, и перед ее людьми. Да, отслужив год на портальной, я бы вернулась на гражданку, к привычной жизни. Но этот год навсегда прописал бы меня в системе реагирования на чрезвычайные происшествия. Он раз и навсегда определил бы мое место при чрезвычайных ситуациях, дал бы мне знания,
Я уставилась в открытое поле текстового документа и с ожесточением застучала по клавишам, набивая шапку отчета.Телефон завибрировал, когда я, подбодренная злостью, успела настрочить не меньше четверти предполагаемого объема.Я схватила телефон и с трудом подавила разочарованный вздох — мама.— Привет, мам! Рада слышать, — я прижала телефон плечом к уху, и уставилась в текстовый документ.— Здравствуй, милая. Как ты?Знакомый с детства голос грел сердце.Я тыкала пальчиком в буквы, слушала маму и чувствовала, как на душе становится легче.Ну его, этого Маккоя!Мы его сейчас с мамой на двоих обшипим, и совсем хорошо станет!Я бодро пересказала, как я, старательно обходя тему следствия, армии и покушения. Просто так, потому что не хотелось &m
Торон заметно скис и пробормотал что-то похожее на «ну нет, так нет, что уж сразу…», а вот мою улыбку можно было смело использовать как заменитель сахара.— Мисс Феррес, газета «Факты». Скажите, правда ли, что ваш бывший руководитель, Роберт Экеой, задержан по обвинению в покушении на убийство?— Без комментариев! — стремительно вмешался в диалог специалист по связям с общественностью от армии, скорее всего, как раз для такого случая и приставленный. — Ведется следствие, по его итогам будет сделано заявления для прессы, а в текущий момент нам нечего сказать по этому поводу!А я вспомнила, как на четвертый день после первого допроса меня снова пригласили в переговорную. Гийом Кан поздоровался через стекло и отправил мне по зачарованной столешнице очередной документ.В этот раз им оказалось заключение о проведенной экспертиз
Я буквально ощутила, как сомкнулся над моей головой воображаемый омут. Теперь только вперед и вверх, и уже не останавливаться: остановишься — не выплывешь.Фотокамеры, не смолкая, щелкали вспышками, журналисты повскакивали с мест и тянулись ко мне микрофонами, силясь перекричать друг друга:— Мисс Феррерс, согласована ли эта законодательная инициатива с партией, возглавляемой вашим братом?— Мисс Феррерс, как к этому вашему решению отнесся лорд Феррерс, занимавший некогда кресло министра?— Мисс Феррерс, собираетесь ли вы на этом построить свою политическую карьеру?— Мисс Феррерс! Мисс Феррерс! Мисс Феррерс!К концу конференции я была выжата, выкручена и протерта через чайное ситечко.Еще недавно чинные и интеллигентные представители прессы рвались любой ценой задать свой вопрос
— Как — что? — вознегодовал братец. — Во-первых, ты же запустила руку в карман моих соратников! Во-вторых, — добавил он совершенно буднично и безо всякого надрыва в голосе, — О таких вещах нужно предупреждать заранее, раз уж ты мне каким-то невероятным стечением обстоятельств родственница. Мы бы хоть морально подготовиться успели и пресс-секретаря должным образом проинструктировали…Я вздохнула, чувствуя мимолетный укол чувства вины:— Прости, Ричи, это было спонтанное решение, — куда более спонтанное, если честно, чем кто-либо мог бы себе предположить, и я никогда никому не признаюсь, что на его обдумывание у меня ушло секунды три. — Мне не упоминать твою партию в будущем рядом с этим проектом?— Конечно, упоминать, — легко откликнулся Ричи. — В гробу я видал таких соратников.Я ухмыльнулась &mdash