Брийо, шато «Ундина»
Матильда
Следующие два дня Матильда провела в хозяйственных хлопотах и общении с Леграном. Он привез сейф и охранные амулеты, сам их настроил, а Матильде велел очень внимательно изучить дневник Эжени Мортале, и пока не изучит – не ходить в подвалы и вообще передвигаться по дому с осторожностью.
– Откуда он взялся? – Легран был искренне удивлен. – Все книги сожжены, и вдруг – дневник…
Матильде стоило некоторого труда умолчать о Елене Мортале и ее подарке, и вообще, она чувствовала себя немного виноватой: Легран так о ней заботится, а она скрывает от него… да все скрывает, будем уж откровенны.
– Он просто лежал на столе, когда я проснулась, – сказала Матильда чистую правду. Ведь так намного проще врать, если говорить только правду. – Я уже начала его читать. Мне кажется, Легран, дом п
о единстве противоположностейБрийо, Пале-РояльАндреКлочок бумаги в его руках истончался, превращаясь в пепел, но Андре этого не замечал. Он вчитывался в знакомые округлые буквы, и в груди щемило от нежности и сожаления.«Сынок, я не верю в твою вину. Ты не мог убить, я знаю. Я добьюсь помилования, но умоляю тебя, не появляйся дома!Это я виновата в том, что твоя жизнь погублена. Ради любви к твоему отцу я отказалась от своего дара и позволила отобрать дар у тебя. Я хотела, чтобы мы все были счастливы, но Небеса посмеялись надо мной… Молю тебя, вспомни о своем даре, развивай и используй его, иначе он сожжет тебя.Люблю тебя.Мама».Пепел давно осыпался с его пальцев, но Андре все стоял, невидяще глядя в окно – там благоухали цветущие яблони, щебетали птицы. В сердце же Андре было пусто и мертво, как в склепе. Лишь бились об
о дарах нежданных и потерях нечаянныхБрийо, таверна «Каза Эстебано»АндреДля кутежа Андре выбрал злачное местечко, в котором никогда не бывал князь Волков. Таких в Брийо было – по пальцам перечесть. Андре уже не помнил, чем ему не угодила «Каза Эстебано». Наверняка причина была дурацкой, как и вся его жизнь.Досаду от ссоры с принцем изображать не пришлось, ее и так было с избытком. Может быть, еще и оттого, что сейчас он как никогда ясно понимал, как бездарно просадил свое материальное благополучие. Ведь его пакет акций был немногим меньше, чем у Мориса! Вот же дурак!Впрочем, досадовать на себя долее четверти часа Андре не сумел. Элементарно уснул в наемной коляске, и проснулся, лишь когда его окликнул кучер:– Приехали, ваша милость!Зайдя вовнутрь, Андре опять же не понял, отчего раньше избегал этого места. Весьма уютно, отличная музыка, множество готовых к пр
о тех, кого не ждали, а они приперлисьШато «Ундина», день спустяМатильда– А у тебя тут миленько, – раздался ненавистный голос.Матильда вздрогнула и чуть не уронила чашку с утренним шамьетом прямо на список срочных покупок, из которого она пыталась вычеркнуть хоть что-нибудь. Она так увлеклась, что не услышала шума подъезжающего экипажа.– Будьте вы прокляты, Д’Амарьяк! – Она еле подавила желание схватиться за кулон, висящий на груди, и спрятать его под платье. Поздно! Теперь прятать – лишь привлекать к нему внимание.– Хорошая попытка, девочка. – Чертов маньяк шагнул на увитую розами и виноградом террасу, где фрау Берта накрыла поздний завтрак. – Эй ты, вина и завтрак нашей милости, – бросил он выбежавшей на шум Козетте.Шуструю и любопытную девчонку Матильда назначила своей камеристкой. У нее обнаружились два бесценн
о тех, кого стоило бы ждатьШато «Ундина»Матильда«Немного посидеть» продлилось… а неизвестно сколько. То Матильде казалось, что прошла минута, то – что уже наступила ночь. Она даже толком не поняла, сам дом закрыл каменной плитой провал со штырями, или она нажала нужный камень. Это не имело никакого значения. Ничего не имело значения, кроме того, что она только что чуть не убила человека. Что она хотела его убить, попыталась – и у нее не получилось. И совершенно неважно, что он – маньяк, сволочь, насильник и убийца. Она сама чуть не стала такой же, как он.Ее отделял от тьмы всего один крохотный шаг. От того, чтобы убить и смеяться над трупом. Боже, какая мерзость!Но… она все равно победила. Пусть временно. Пусть едва не став убийцей. Она прогнала его… надо радоваться. Надо, да… только чему больше, победе и тому, что она не убийца? Чт
между нами, девочкамиБрийо, «Дом сбывшихся желаний»МатильдаНо в салон Матильда не пошла. Едва экипаж Товиля скрылся с глаз, она поймала извозчика и велела ехать к Жозефине. Ей срочно, немедленно надо было посоветоваться с единственной подругой. Все же некоторые вещи обсуждать с мужчинами, тем более влюбленными – нельзя.Жозефина нашлась на кухне. Она ругалась с носатым толстым итальянцем в белом колпаке и фартуке, забрызганном кровью. Итальянец что-то тараторил, тыкая огромным ножом то в раскаленную плиту, то в забившегося в угол поваренка, то прямо в Жозефину. Та же размахивала какими-то бумагами и орала на повара по-итальянски.– Кого убивают? – вмешалась Матильда.Жози замолкла, а повар снова выдал длинную тираду на своем языке.– Простите, синьор, я не понимаю. – Матильда отступила от его напора. – No, noparla!Синьор на мгновение замолк, о
о тине на ушахБрийо, дом графа ЛавуаАндре– …достойны большего, – в двадцатый, наверное, раз повторил граф Лавуа.Андре уже сложно было сохранять заинтересованный вид. Он кивал, хмурился в нужных местах, гневно сверкал очами и неловко расспрашивал о подробностях: что ему пожалует новый сюзерен, когда и сколько, а может быть, еще и невесту красивую, и богатую? Вот как ваша дочь, дорогой друг.Лавуа обещал даже свою дочь и еще немножко сверх, всего-то за сущую малость, отвлечь его высочество Мориса от совершенно ненужной ему, скучной и неважной политики. Занять его охотой, кутежами, да хоть демоном лысым… А вот в позапрошлом году некий герцог сломал ногу, охотясь на матерого лося, вот смеху-то было!Андре гаденько и понимающе смеялся вместе с Лавуа, размышляя над крайне неприятным вопросом: это принц Себастьен считает Андре Вульфа жадным тупицей или сам граф Лавуа? Или они оба? А ве
о дружбе и партнерствеПале-РояльАндреХод вывел его вовсе не в тупичок близ комнат придворных, а в кабинет капитана Драккара. Причем понял это Андре, лишь когда вышел наружу, и тайная дверь за ним начала закрываться. Протискиваться обратно и блуждать по темным узким лазам он не решился, мало ли, забредет еще в императорские покои. Так что оставалось лишь радоваться, что капитана нет на месте, и надеяться, что дверь не заперта.Надежда не оправдалась. Дверь в приемную была закрыта на ключ. Но оставалось окно! Привычный путь бегства из спален милых дам, Андре пользовался им гораздо чаще, нежели парадными подъездами. Почему-то мужья так и норовили заявиться к супругам не вовремя!И не только мужья. Ключ заскрипел в замке ровно тогда, когда Андре отворил окно и примеривался вскочить на подоконник.Ему не хватило буквально мгновения. Дверь распахнулась, и в кабинет зашел, нет, влетел Драккар, на ходу в
о дирижаблях и прочих безумствахШато «Ундина», следующий деньМатильдаОна проснулась с ощущением, что у нее есть крылья. И все утро не переставая улыбалась. Сердце сладко замирало от воспоминаний о вчерашней встрече, и совсем не хотелось думать умные и предусмотрительные мысли! Она, как Скарлетт, отложила их на завтра, а сегодня просто наслаждалась прекрасным днем и чувством полета.– Вы сегодня сияете, моя богиня! – приветствовал ее дон Сальваторе, когда Тиль вышла к завтраку. – Клянусь, я сожгу портрет, который рисовал вчера! Он не передает и капли вашего очарования! Я нарисую вас… да, я нарисую вас такой, как сегодня.– Сальваторе, льстец. – Тиль протянула ему руку для поцелуя.– Я самый правдивый человек на свете! Искусство не способно лгать!Тиль только покачала головой. Ох уж эти художники! По крайней мере, дон Даэли трезв, чист, доволен жизнью и постоянно что-то рисует, а все прочее