8 Вольный лес

– Можешь больше не притворяться! – голос Наира раздался совсем рядом. – Я знаю, что ты уже давно не спишь.

Настя помедлила ещё секунду и, наконец, решившись, открыла глаза.

Наир стоял подле, скрестив руки на груди – высокий, стройный, уже облачённый в свободную светло-зелёную рубаху, изукрашенную по вороту и манжетам изысканными гирляндами вышивки с растительным орнаментом. Непослушные золотые волосы  почти достигали плеч.

Наир улыбался. У него была потрясающе милая улыбка. Впрочем, как и всё остальное! Лицо парня сияло удивительной, гармоничной красотой, правильной до совершенства. Настя  не видела никогда таких красивых мужчин, даже среди «суперзвёзд» кино и шоу-бизнеса.

Первое, что привлекало внимание к его лицу – это его глаза! Огромные, окаймлённые тёмными длинными ресницами, которым позавидовала бы любая девушка. Глаза его лучились удивительным светом и были такими ярко-ярко-зелёными, как первая клейкая листва! Словно сама весна коснулась лица парня своим дыханием и придала его взгляду столь красочный удивительный оттенок, какого просто не бывает у людей.

Но самым удивительным во внешности парня были даже не  глаза... Нет, было кое-что гораздо интереснее! Чуть волнистые золотые пряди волос не скрывали полностью его ушей.  И Настя с потрясением разглядела слегка удлинённые ушные раковины, заострённые кверху. Да, это не был обман зрения! Уши Наира были заострёнными. Такие уши уж точно не могли принадлежать обычному человеку!

– Мама мия, эльф! – вырвалось у Романовой.

Она совсем потерялась от тех чудес, что свалились на её голову…

Слава «Властелину колец» и великому Толкину, хвала гениальному Питеру Джексону и его грандиозному фильму! Теперь не меньше, чем половина планеты знала, кто такие эльфы, и как они выглядят!

У Насти не оставалось и тени сомнения. Она прекрасно понимала, что за существо стоит перед нею: наделённое удивительной грацией, высокое, сияющее красотой и дивным внутренним светом, струящимся из лучезарных глаз. И уши – верный признак, убивавший последние сомнения!

Наир был эльфом!

– Эльф! – повторила Настя, отказываясь верить своим глазам.

– Э-э-э… – растерянно протянул тот. – О чём ты?

– Я глазам своим не верю! Ты – настоящий эльф! – сказала Настя.

Уже произнося это, она подумала, что Наир не понял её, так как она не говорила на его языке, но, к ещё большему своему потрясению, девушка осознала, что из уст её льётся такая же мелодичная певучая речь.

«Я не только их понимаю, я ещё и сама говорю на языке, о котором до сегодняшнего дня даже не подозревала! – поразилась Настя. – Здорово! Кто-нибудь, наконец, объясните, что со мной происходит, и как такое возможно!»

Она тут же сообразила, почему Наир не сразу понял её. Похоже, первые три слова, произнесённые Настей, не имели значения в чудесном неведомом языке.

– Кто такой «эльф»? – спросил парень и непонимающе нахмурил брови.

Настя подскочила и села на кровати.  Хотела встать, но сообразила, что вместо её одежды на ней надета какая-то тонюсенькая, почти прозрачная, рубашка. Девушка, смутившись, натянула почти до горла одеяло, сшитое из меховых шкурок каких-то пятнистых животных.

– Эльфы… ну… это… – Романова пыталась подобрать слова. – У них… острые уши! Как у тебя! Они  – бессмертные духи леса!

– Лэгиарны! – с улыбкой кивнул парень, садясь на пень-табурет. – Духи леса? Так ты назвала нас? Но наш народ зовётся лэгиарны – «дети ветра». Разве ты не знала? А я из рода лэриан.

Настя в замешательстве отрицательно покачала головой.

– Я – Наир. А твоё имя?

– Анастасия, можно просто Настя…

– Настия… – с  трудом повторил парень. – Откуда ты, Настия? Такая рыжая! Я никогда не видел таких людей! И имя твоё звучит так непривычно… И ничего не знаешь о «детях ветра»!

– Я могу ответить тебе, но не знаю, даст ли тебе хоть что-то мой ответ… Россия. Слыхал?

Наир задумчиво качнул головой.

– Нет. Никогда. Это не в Кирлии?

– Что такое Кирлия? – нахмурилась Романова.

– Странный у нас получается разговор, – невесело улыбнулся «эльф». – Давай вернёмся к началу! Где это? Россия?

– Где это… – эхом повторила Настя, отводя затуманенные слезами глаза. – Признаться, я сама уже не знаю! Не знаю, откуда я, и где я, и как я влипла во всё это! Я не могу найти разумных объяснений тому, что со мной произошло. Не думаю, что ты поверишь, если я тебе расскажу. Ведь я сама себе не верю, хоть, кажется, все факты на лицо!

– А ты попробуй! – Наир пожал плечами. – Мне бы хотелось знать, с кем судьба меня свела… Ну что, расскажешь? – лучистые зелёные глаза заглянули прямо в душу. 

Настя замялась нерешительно, потом набрала в лёгкие побольше воздуха, вздохнула глубоко и начала:

– Мне кажется, я из другого мира…

– Другого мира? – переспросил Наир тоном, коим обычно говорят с людьми, если подозревают последних в лёгкой степени помешательства.

– Да, именно! Другого мира, измерения, с другой планеты, другого времени… А может, меня занесло в очередной кошмар! Но, то место, где я жила до сих пор, вовсе не похоже на то, с чем я столкнулась здесь, – сказала Настя, чуть не плача, и подняла глаза на «эльфа».

 А тот смотрел с такой неподдельной заботой и тревогой, что она вдруг выложила ему всё, что жгло душу. Рассказала абсолютно всё, начиная с их с Олесей злополучной прогулки и заканчивая тем, как она, доведённая кошмарами до последнего предела, отправилась в лес и сразилась с ведьмой, в результате чего и оказалась  у каких-то  незнакомых ей развалин…

Что было дальше, Наир знал и сам.  Он слушал её очень внимательно и время от времени кивал светлой головой, отмечая для себя что-то ясное и понятное только ему.  Если он и был удивлён, то это никак не отразилось на его спокойном и уверенном лице. Когда Настя закончила свой рассказ, Наир несколько секунд размышлял и, наконец, подвёл итог:

– Выходит так, что в этом твоём мире, непохожем на наш ни капельки, ты здорово разозлила какую-то чародейку. И она, решив поквитаться с тобой, выбросила тебя прочь, за грани привычного бытия.

– Чародейку? – переспросила Настя.

– Ну да! Ты назвала её «ведьмой»… Но, я так полагаю, эта женщина  –  настоящий маг, скорее даже чародейка, причём  «чёрная», служительница Духа Тьмы! Она черпала свою силу из кровавых ритуалов. Ей удалось совершить настоящее волшебство, благодаря которому ты и оказалась здесь. Это не столь уж удивительно! Магии всё подвластно. Хотя, я не слыхал, чтоб кто-то в Долине Ветров, способен был на что-то подобное… Раньше умели!

В далёкие-далёкие времена, когда Свободный Народ  ещё не утратил своего могущества… Среди лэгиарнов рождались маги, способные в единый миг перемещаться на огромные расстояния, на тысячи и тысячи рильинов, из одной земли в другую! Но это было так давно, что даже самые старшие из нас не застали те дни.

Впрочем, вполне возможно, что дело было не в той женщине и её силе, а в месте, где вы столкнулись с ней. На свете есть немало таких заповедных уголков, где в  самой земле сокрыты могущественные, порой опасные силы, с которыми не по плечу тягаться никому! Тот, кто умеет их использовать, становится непобедим!   Чаще всего такая сила таится в скалах,   недаром у нас дурной славой пользуются Лидонское ущелье и горы Карсил. Но сила может быть и в водных источниках. Как раз всё это было там, где ты столкнулась с ней: скалы, каменный круг, ручей… Она использовала это, желая погубить тебя, но вместо этого энергия чудодейственного места выбросила тебя за пределы твоего мира и перенесла сюда, в наш, в Долину Ветров.

Есть у меня ещё одно предположение… Не знаю, насколько оно может быть правдиво… Что если ты оказалась здесь не по воле этой злобной чародейки? Что если это силы, не враждебные тебе, а оберегающие твою жизнь, доставили тебя сюда? Ведь ты сама – обычный человек, ты с магией бороться не умеешь, и хоть какое-то время с ней успешно сражалась, но рано или поздно чародейка убила бы тебя! Возможно, что духи света тебя перенесли в наш мир, чтоб ты не стала новой жертвой этой страшной твари! Что если этот мир – твоё спасение, а не твоё проклятие? Быть может, сама Судьба распорядилась так, чтоб ты здесь оказалась, чтоб мне в развалинах Фрисавеля с тобой встретиться довелось. Ведь ты мне помогла, верёвку перерезала, нож дала… Кто знает, сумел бы я спастись или не сумел, не окажись ты со мной рядом, на той телеге?

– Возможно, что ты прав, – кивнула Настя. – Что толку решать, как меня сюда занесло, ведь наверняка узнать причины нам не удастся! Да и не в причинах дело! Я не знаю, как мне быть теперь, что делать? Ведь я оказалась здесь совсем одна! Я пока ещё не видела, как вы тут поживаете, но, мне кажется, этот мир вовсе не похож на наш, привычный для меня. Рыцари, мечи, работорговцы, магия, эльфы… Это мир средневековья, мир  нашего прошлого, мир сказок. Я привыкла жить совсем иначе. Мне страшно! Тебе этого не понять, Наир! Не стоит даже пытаться объяснить тебе, что такое цивилизация! Мы живём в домах, построенных из камня. Они выше самых высоких деревьев! А вместо лошадей мы ездим  на машинах – повозках,  в которые не нужно впрягать скот, они ездят сами, а называются автомобилями. У нас есть специальные устройства, по которым  можно разговаривать с людьми даже в другой стране. А ещё есть такая вещь как водопровод, сантехника… Это когда в каждом доме, как высоко бы ты ни жил, есть вода, причём холодная и горячая, которая льётся из маленькой трубочки – крана. Мы готовим  пищу, не разводя огня. В наших домах горят ненастоящие солнца – лампочки…

– … А ещё в вашем небе летают стальные птицы, – добавил Наир и махнул рукой с безразличным видом. – То есть, на самом деле, это не птицы, конечно, а огромные повозки с крыльями, парящие в облаках, полые внутри. В них тоже можно перевозить всё, что угодно: и товары, и людей. По воздуху удобнее, чем по земле. Как они называются, позабыл…

– Самолёты! – ошарашено  подсказала Настя.

А парень продолжал, как ни в чём не бывало:

– Ну да! Теперь я понял, из какого мира ты явилась. «Цивилизация» – так ты это назвала? А я скажу – «Мир Железа», холодный, жестокий и чуждый всему живому. Это мир смерти! В нём всё направлено на саморазрушение! Даже самые благие  замыслы оборачиваются злом, потому что там нет духа созидания, только холод железа.  Ваш мир обречён. И не смотри на меня так – я знаю, что говорю! Когда-то мы были  такими же, как вы, тоже стремились к цивилизации, пока эта цивилизация не уничтожила всё, что мы имели…

Наши предки тысячи лет назад явились в Долину Ветров с далёких звёзд. Мы упали с небес. Там далеко-далеко, в заоблачном краю, наш истинный дом. Нас было много. Мы так же верили, что железо защитит нас от всех бед, но оно само оказалось самой страшной бедой, какую только можно представить! Наш народ тоже имел все те удивительные вещи, о которых ты рассказала, и даже ещё более удивительные. И казалось нашим предкам, что жизнь без них невозможна.… Но всё, что они делали,  оборачивалось против них.  Лэгиарны стали рабами своих изобретений.

Случались катастрофы.  Железо оказалось не таким благонадёжным, как могло показаться вначале. А потом воздух, вода и земля наполнились ядом цивилизации. И стало трудно дышать, а вода отравляла нашу кровь. Дары природы превратились в смертельные яства. Неведомые болезни обрушились на наши народы. Мы – лэгиарны – бессмертная раса, мы не стареем и не умираем. Но болезни, свалившиеся на нас, убивали даже бессмертных! И сама природа, сама земля, взбунтовалась против наших предков, использовавших её сокровища и причинявших вред миру.  И мир ответил нам!

За очень короткий период наша цивилизация была уничтожена. Мы считали себя очень мудрым народом, считали, что всё можем преодолеть – но стихия оказалась сильнее! Наводнения, ураганы, засуха, ливни, морозы, землетрясения – всё это обрушилось на нас разом! Эти природные бедствия разрушили всё, что строили наши предки. К природным катаклизмам присоединились пожары, взрывы, заражения воздуха и воды ядами. Жизнь  там, на звёздах, стала невозможна. Жалкие остатки нашего великого народа погрузились в огромную летающую повозку… Как ты называешь их?  Кажется, «самолёт»?

– Скорее, это уже космический корабль… –  негромко вставила Настя.

– … И отправились искать новую родину. Преодолев тысячи рильинов, они отыскали Долину Ветров и поселились здесь!

– Выходит, вы – пришельцы? – рассудила Настя.

– Я многих твоих слов не понимаю… – пожал плечами Наир. – Да, мы пришли сюда и остались здесь, значит, мы – пришельцы! Мы не повторяли больше ошибок прошлого, не пытались вновь построить удобный, но мёртвый «Мир Железа». Мы постарались научиться жить без удобств цивилизации…

Ведь живут же без этого звери и птицы, надеясь лишь на милость Великой Матери! Прошло более пяти тысяч лет с тех пор, как мы здесь, и, как видишь, мы по-прежнему живём в лесу, охотимся, стреляя из луков,  не строим никаких ЦИВИЛИЗАЦИЙ, и вполне довольны тем, что даёт нам мир! Поверь, прогресс – это худшее изобретение любой разумной расы!

Мы даже людей пытаемся сдерживать на пути к саморазрушению. Хотя, с той поры, как они появились здесь… А случилось это много позже нашего прибытия. (Они однажды пришли из-за гор Данаго, с севера, и поселились с нами по соседству, постепенно всё больше и больше нас оттесняя.) Так вот, с тех самых пор, между нами было немало разногласий, и теперь они редко прислушиваются к нашему мнению.

Подумай, стоит ли тебе слишком огорчаться из-за того, что ты утратила эту свою цивилизацию? Может быть, тебе повезло? Ведь перед тобой открылась удивительная возможность – начать свою жизнь сначала! Я, конечно, не знаю тебя, но, мне кажется, ты из тех, кого не пугают трудности и приключения. Ведь здесь столько нового, необычного, того, с чем ты никогда прежде не сталкивалась, неужто тебе неинтересно  познать всё это? Не каждому даётся шанс увидеть другой мир!

– Но там мой дом! – возразила Настя. – Все мои близкие! Моя мама! Что будет с ней? Ведь она решит, что я умерла, и будет меня оплакивать! Мой брат, подруга, все мои знакомые – они остались там. Всё, что было мне дорого – осталось там! А здесь у меня нет ничего, никого! Я совсем одна! Мне страшно, Наир! И сердце разрывается от разлуки!

Парень вздохнул.

– Это я могу понять! И тут уж мне тебя не утешить! Семья – самое дорогое, что есть у человека или лэгиарна. Она бесценнее, чем любые сокровища мира! Больше всего на свете я желаю счастья своему отцу и сестре. Я хочу, чтоб никакие беды не грозили им  и моему народу! Матери своей я совсем не помню. Она погибла, когда я был ещё младенцем. И потому ближе Миланейи и отца у меня никого нет. Для меня нет ничего страшнее, чем потерять их! А значит, чтобы я не сказал тебе сейчас, это не успокоит скорби твоего сердца. Единственное, что может служить тебе утешением, Настия, то, что они живы. Пусть они далеко от тебя, и ты вряд ли увидишь их снова, но они живы и в безопасности.

А что касается твоего одиночества… Тут ты не права. Ты – не одна! У тебя есть я! Я не оставлю тебя, поверь! Твои друзья и близкие остались в другом мире, но здесь могут появиться новые. Иногда надо отдать что-то, дабы обрести  новое, лучшее! Ответь мне честно, неужто ты и вправду боишься? Тебя так пугает этот мир? Ты хочешь вернуться обратно, даже не выйдя из этой комнаты наружу, не увидев, не узнав, куда занесла тебя судьба и воля Светлых Небес?  Неужели тебе неинтересно посмотреть, что такое Долина Ветров?

 Настя задумалась над словами Наира, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Сердце её ныло в груди, тоска сдавила его ледяными тисками – тоска по матери, по тем, кого она любила. Больше всего мучила даже не разлука, а тот факт, что, сама того не желая, Настя причинила маме боль. Она представила, каким тяжёлым горем станет для Надежды Андреевны исчезновение дочери.

Отправляясь на Воронов утёс, Рыжая думала лишь о себе.  Уставшая от кошмаров, она решила избавиться от наваждения любым способом! И это было такое эгоистичное, малодушное желание: пусть лучше смерть, чем такая жизнь! Меньше всего  в тот миг она думала о маме… А теперь та, бедная, прольёт столько слёз! Хорошо ещё, что у неё есть Денис, и внучок Алёша. Они станут её  утешением!  А если бы Настя была единственным ребёнком?

Мысли эти и угрызения совести мучительно давили на сердце, впивались в душу как пиявки и не желали отпускать. И неизвестность пугала… Так и есть!

Но, если хотя бы на один единый миг оставить эти чувства и посмотреть на ситуацию со стороны… Действительно ли некая Анастасия Романова желает вернуться домой?

Девушка прислушалась к своим ощущениям, и ответ пришёл сам собой: «Нет!». Наир был прав. Ей выпал уникальный шанс! Такой возможности удостаиваются немногие, а вернее, вообще никто.

Всю свою жизнь она жила мечтами – мечтами о дальних странах, путешествиях, приключениях… А на деле не была нигде дальше злополучного Воронова утёса. Она взахлёб читала книги, окунаясь в миры Средиземья, Дикого Запада, средневековой Европы и прочих Never-Never-Land,  воображала себя героями этих историй, восхищалась их подвигами, их любовью, их отвагой и мечтала хоть на короткое мгновение стать частью таких историй, хотя бы раз в жизни испытать нечто подобное!

Но фильмы и книги оставались сладкими грёзами, а реальность – обыденной и однообразной… Нет, Настя не жаловалась на жизнь! У неё было всё необходимое для нормального существования: никакой роскоши и излишеств, но её вполне устраивало её положение. Только хотелось всегда чего-то большего, не в смысле «крутых тачек, шмоток и баксов», ей хотелось… чуда, настоящего волшебного чуда, способного наполнить её  бытие новым смыслом.

Она жила ожиданием… Казалось, ещё год-два, и начнётся настоящая жизнь. Надо только окончить школу, потом институт, а потом, в один прекрасный день, как по мановению волшебной палочки, откроются все возможности, и судьба преподнесёт тебе весь мир на блюдечке с голубой каёмочкой. Насте хотелось в это верить, но разумом она понимала, что такое не случится никогда.

И вот теперь всё изменилось! Она желала чуда – перемещение в параллельный мир, куда уж чудеснее; хотела приключений – что ж за какие-то сутки она пережила их больше, чем за всю жизнь; хотела героев – вот тебе и герой! Получите и распишитесь! – сидит напротив, идеал красоты и мужественности, к тому же бессмертный эльф (то есть лэгиарн – надо привыкать к новым словам)!

Да, в этом мире воплотились все самые несбыточные детские мечты Насти Романовой! На душе у неё было неспокойно, но ведь всё новое пугает.

О чём жалеть? Россия, XXI век. Да, она назвала тот мир «домом», но, положа руку на сердце, она всегда чувствовала себя там, в своей прошлой жизни, не в своей тарелке, будто шла с рождения по чужой стезе. Тот мир был чужим и враждебным. Как Настя ни старалась, но ей всегда было непросто приспособиться к самым обыденным вещам: к манере общения  молодёжи, к общественному транспорту, к каменным конуркам, в которых жили не слишком обеспеченные горожане, к культу денег и потребления,  к дикой загазованности летнего города, когда от зноя плавится даже асфальт, к той лживости и двуличности, которая была обыкновенной в отношениях всех без исключения. К очень многим вещам, таким привычным и понятным для абсолютного большинства людей, но совершенно неприемлемых ею.

Всё это было чуждо Рыжей, и иногда она ловила себя на мысли, что она прячется от жизни, отгораживает себя от враждебного мира, словно раковина-жемчужница захлопывает створки, оставляя всё непонимание снаружи, живёт в своём собственном мирке, скрытом за перламутровыми стенами, хранит там от посторонних взглядов бесценную жемчужину души.

Наир был прав! Он прочёл всё, что горело в душе девушки.

Она не жалела о покинутом доме, ибо там, в прошлом, всё было чужим!

Что может ожидать её здесь, в Долине Ветров, Настя не знала. Но её неудержимо влекло навстречу этой неизвестности, этому новому, неведомому, удивительному миру. Несомненно, он таит в себе немало угроз – в этом Рыжая уже успела убедиться, попав в лапы к работорговцам. Но ведь близость опасности и риска добавляет ценности самой жизни, придаёт ей особый вкус, как острая приправа пресной пище.

 По сути, над чем тут думать? Так или иначе, попала сюда Настя случайно, и как выбраться отсюда, она не знала. Хочет она того или нет, а придётся приспосабливаться к новому миру!

И всё-таки она ХОЧЕТ здесь остаться!

Если бы ещё мама была рядом, и Денис со своим семейством, и Олеся тоже… «Нет! – одёрнула Настя саму себя. – Они – дети своего времени. Они довольны жизнью, и этот мир был бы им также чужд, как мне век XXI. Они бы здесь счастья не нашли»

– И всё-таки страшно! Я хочу жить здесь, но как? – сказала Настя, сама не заметив, как мысли облеклись в слова. – Я совершенно не готова. Ничего не умею, ничего не знаю такого, что может здесь пригодиться. Совсем одна! Мне даже жить негде, есть нечего!

– Я сейчас обижусь, – серьёзно пригрозил Наир. – Ты – не одна, Настия! Настия… Так трудно звучит твоё имя! Мне больше нравится говорить тебе: Дэини!  Рыжая… Золотая, как  солнце… Это прозвище говорит о тебе гораздо больше, чем твоё чуждое сердцу имя. Я хотел бы забыть его навсегда. Если это не оскорбит тебя, можно я стану называть тебя «Дэини»? В тебе столько света – пусть твоё имя не прячет его во мрак!

– Впервые в жизни  мне по нраву, что меня прозвали Рыжей, – улыбнулась Настя.

Что уж тут оскорбительного, если природа наградила таким рыжим костром локонов? Как можно обижаться на то, что тебя называют «солнечной»? Это почти что «солнышко». А когда это нежное прозвище слетает с таких прекрасных губ, как у Наира…