Дом на перекрёстке

Авантюристка. Да хватит уже рассказывать истории! Не верю я в настоящее искреннее желание отдать что-то нужное.Соль. Ну почему же? Ты ведь не станешь отрицать, что благотворительность существует?Авантюристка. Не стану. Но это же именно благотворительность. Да и то… Жертвуют в основном деньги или что-то ненужное.Ветер. Почему это? Вот детским домам ведь жертвуют.Авантюристка. Безусловно. Но много ли? Что-то я не вижу, чтобы наши детские дома так уж хорошо существовали. И потом, мы не об этом начинали говорить.Соль. Это тоже одно из проявлений.Авантюристка. Соль, да не о том речь. Вот смотри: есть множество форумов с темой «Отдам даром». И что там отдают? То, что самим не нужно, но выбрасывать жалко. Вдруг кому-то пригодится. Так?Соль. Естественно. А ты что хотела?

Я расстроилась по поводу своего неожиданного приобретения, погоревала чуток, а потом решила, что реалии жизни никто не отменял. И я с самого начала знала, что богатую виллу мне просто так никто не подарит, а потому и горевать нечего. Может, когда-нибудь в старости, когда я смогу восстановить доставшуюся мне рухлядь, буду пить чай с внуками на террасе и рассказывать им эту историю.На этом приятности закончились, но не неожиданности. Первая неприятная новость была от квартирной хозяйки, которую она принесла мне на следующий день. Вот хоть бы раз что-то хорошее сообщила, например, что устанавливает в квартире джакузи или посудомоечную машину — мол, пользуйся, квартирантка, во все свое человеческое удовольствие. Но, увы… Квартплата поднималась со следующего месяца, и теперь сумма ее равнялась моей зарплате. Новость была сногсшибательной в прямом смысле. Я плюхнулась на табуретку, долго печально и укоризненно моргала, глядя на мою квартирную хозяйку, но она была

И вот, все открытые помещения были отмыты и радовали глаз пустотой. Как говорили древние римляне: « Industriae nil impossible» — для прилежного нет невозможного.Но ключ от последней двери на втором этаже мы так до сих пор и не нашли. Массивнее, чем прочие, она и внешне выглядела иначе. Более темное дерево, покрытое резьбой, тяжелая круглая ручка.— Тим, как думаешь, тут есть что-нибудь интересное? — Я стояла, прислонившись к стене коридора на втором этаже.Мы только что закончили отдраивать последнюю открытую комнату и сейчас пугали друг друга встрепанными волосами и грязной одеждой. На полу устало остывали пылесос и пароочиститель.— Думаю, что есть. Дверь другая, видишь? — Тим повертел в руках бутылку с ядреным моющим средством.— Вижу. Интересно, где может быть ключ от нее? Мы вроде всё уже вычистили, всё перебрали.— Не знаю, Вика. — Оборотень

Я в задумчивости вышла из ванной, решая, что же нужно сделать. Машинально мазнула взглядом по коту. Я уже и забыла про этого мелкого шкоду, а ведь он что-то вещал про то, что якобы само открылось. И имя еще…— Эй, животное, — позвала его, и он прижал уши, вспомнив, что вообще-то его должны за что-то наказать.— Я не животное, а фамильяр! — Наглый характер промолчать коту не дал, но и приближаться ко мне он не спешил. А Тимар за его спиной только тихо хмыкнул.— Да не бойся. — Я улыбнулась. — Давай все-таки имя тебе дадим? Неудобно ведь так обращаться к тебе. Раз ты выбрать не можешь, я тебе дам имя сама. Филимо́н. Как тебе?— Филимон? — Кот покатал имя на языке.— Угу. Сокращенно Филя, Филечка, Филька. Мне почему-то кажется, что оно тебе подходит. Какое-то оно такое черное и пушистое на вкус.— Филимон… Филя&

— А это еще кого нелегкая принесла? — вскочила я.Выглянув в дверь из веранды, я прислушалась к звукам, доносящимся из-за забора. Вроде мужские голоса — кто-то тихо переругивался, перестук копыт и лошадиное ржание. Ага, мне тут еще только лошадей для полного счастья не хватало! Про неизвестных мужчин я уж молчу.— Тимар, возьми парочку электрошокеров и пойдем-ка посмотрим, кто это там к нам на ночь глядя заявился, — обратилась я к Тиму.Одна я идти не собираюсь. Я, конечно, девушка решительная, но не камика́дзе[1]. Тимар молча кивнул и вынул из ящика кухонного стола два шокера. Тот, что поменьше, дал мне, второй, в виде дубинки, сжал сам. К воротам мы подошли тихонько, стараясь не шуметь. Кивком показав Тиму встать так, чтобы его не было видно, когда я открою створку ворот, я подошла к ней вплотную.— Кто там?— Хозяйка! Доброй ночи, — прогудел густой бас,