5

Утро было не особо радостным, я бы даже сказала, адски мучительным. В голове долбил отбойный молоток, во рту пересохло, а желудок сводило от рвотных спазмов.

– Как себя чувствуешь? Всё хорошо? Может пивка принести? Или водки налить, накатишь? – муж был зол, что вполне объяснимо, но совсем не вовремя.

– Я бы просто водички выпила… С аспирином, – потянулась к тумбочке, на которой у меня всегда стоит стакан с водой, но в этот раз, как назло, его там не оказалось.

– Где ты шлялась до поздней ночи, не хочешь мне рассказать? – спросил грубо, одеваясь и не глядя на меня.

А я засмотрелась на его слегка влажные после душа волосы, крепкую, подёрнутую густой порослью тёмных волос грудь и даже забыла о похмелье.

Всё-таки какой же мужик мне достался. В восемнадцать был красавцем и в тридцать пять великолепен. С годами даже красивее стал. Мужественный, сильный, мускулы под кожей играют при малейшем движении, перекатываются и бугрятся, заманивая, завлекая, заставляя хотеть дотронуться до них, обласкать.

Прикусив губу, тихонько поднялась и, подкравшись к Славе со спины, обняла его.

– А может отшлёпаешь свою непослушную жену? – промурлыкала ему в шею, встав на носочки. – Готова понести наказание по всей строгости.

Я хорошо помнила, КАК он может наказывать. Так, что искры из глаз и крик до хрипоты. Только сумасшедшая откажется от такой «экзекуции». По правде говоря, я частенько в юности дразнила Славу, чтобы потом быть наказанной. И сейчас всё так же его хочу, до судорог и ноющей боли между ног.

– Ты не ответила на мой вопрос! Где ты была?! – рявкнул так, что вздрогнула и отскочила.

Повернулся и двинулся на меня. Схватил за запястье, больно сжимая и дёрнул к себе.

– Слав, больно! – отпихнула его, отпустил.

– Отвечай, где была, а то сейчас ещё и по лицу получишь!

Я ахнула и инстинктивно шагнула назад. Нет, он, конечно, всегда был ревнивым, но чтобы руки распускать… Такого не было никогда. Варламов сам всегда говорит, что бьют женщину только слабаки. А теперь что? Угрожает ударить? Меня?

– Ты что, Слав? С ума сошел, что ли? Ну посидели мы с Юлькой в кафе, выпили. Потом ещё…

– С кем выпили? – прорычал шагая ко мне, загоняя в угол.

– С Юлькой, Слав! Вдвоём! Прекрати! – в его глазах полыхало пламя ярости и мне стало действительно страшно.

Разумеется, о том, чем закончилась наша с Юлей встреча, я благоразумно промолчала.

Варламов выглядел так, словно действительно мог бы меня сейчас ударить и даже хотел этого. По играющим желвакам и стиснутым кулакам было видно, что он сдерживается из последних сил. Но неужели это всё из-за вчерашних посиделок? Да, пришла поздно, да, нетрезвая. Но не убивать же за это в самом деле? Что в таком случае я должна была сделать с Варламовым за его командировку?

– Вдвоём?! Вдвоём, твою мать?! – замахнулся, но снова сдержался.

Я вскрикнула и закрылась руками, влипнув в стену.

– Прекрати, Слав? Ты с ума сошёл?!

– Это я с ума сошёл? А может это у тебя проблемы с мозгами? Ты забыла, что хозяин кафе, в котором ты со своей подружкой-шалавой любите заседать – мой друг?!

У меня похолодело в животе от страха. Неужели…

– Он видел вас! Тебя, твою подругу и двоих мужиков с вами, один из которых, кстати говоря, держал тебя за руку! Но ведь этим у вас не закончилось! Вы вместе уехали из кафе! На записи с камер видеонаблюдения отчётливо видно, как ты садишься в их машину! Это было в девять вечера, Нина! Где ты была, сука, до полуночи, а? Чем ты там занималась?!

Открыв рот, я замерла. Не знала даже что сказать и как объяснить произошедшее. Да и что бы я сейчас не сказала, не оправдаться… Слава не поверит, да и кто бы поверил?

*****

Что происходит? Когда, блядь, вся их жизнь пошла прахом? Как будто в один прекрасный момент всё перевернулось с ног на голову, а они были настолько слепы, что не заметили этого.

Мог ли Варламов подумать, что жена его разлюбила? А может она об этом и не знает? Он и сам только теперь понял, что нет уже тех чувств, что ещё несколько лет назад. Только злость какая-то и горьковатый привкус разочарования во рту.

Случись подобное раньше, он нашёл бы того упыря, что трахал его жену и вырвал бы ему кадык, а потом заставил его сожрать. Сейчас же было просто неприятно. Болезненно неприятно. Потому что она наставила рога ему, а не потому, что её трогал и драл другой мужик. Раньше он просто убил бы того, кто посмел хотя бы подумать о ней в интимном плане. Сейчас же в голове вертелась только одна мысль: «Как давно?»

Как давно она держит его за идиота? Как давно он царапает рожищами потолок и даже не догадывается, что Нина ему изменяет?

Хотя, конечно, может это случилось впервые и по-пьяни. Только вот измену это нихрена не оправдывает.

В офис ворвался злой и раздражённый до зубовного скрежета. Тут же к нему бросилась секретарь и кадровичка с кипами бумаг на подпись, обеих послал почти прямым текстом и хлопнул дверью своего кабинета.

Налил себе коллекционного коньяка – подарок мэра города, который хранил уже три года для особого случая. Кажется, наступил случай этот самый… Особый. Жаль, что не особо радостный. Сделал пару глотков, закрыл глаза, откидываясь на спинку кресла.

В дверь тихонько постучали, не обратил внимания.

– Сука… Как же в голову тебе это пришло, Нина? Чего тебе не хватало, твою мать! – и, запустив бокал в стену, сбросил со стола папки с бумагами.

– Прошу прощения, можно? – раздался тихий голос и Вячеслав поднял взгляд.

У двери стояла Лиана, испуганно взирая на бумаги, разбросанные везде, некоторые даже долетели до её ног. Красивых стройных ног в чёрных туфлях на высокой шпильке. Поднял взгляд выше. Строгий чёрный костюм, ничего примечательного, но отчего-то очень даже будоражит воображение. В самолёте на ней был почти такой же, только юбка тогда была длиннее. И под блузкой не было бюстгальтера.

– Чего надо? – спросил грубо, глядя на неё недовольно. – Стучаться тебя не учили? Учти, если хочешь остаться в столице, придётся сидеть тихо. Будешь врываться вот так в мой кабинет, полетишь обратно в Саратов.

– Я стучалась, простите… В следующий раз постучусь громче, – и глазками хлопает, щеки порозовели, никак смущена.

– Ладно, что там у тебя? – наконец, осознал, что просто срывает на девчонке злобу.

– Тут сметы прислали, вам нужно посмотреть… – возникло ощущение, что она сейчас расплачется.

Ну вот. Довёл малолетку. И это тот начальник, что постоянно всем твердит, чтобы личное оставляли дома.

– Не бойся, проходи, садись, – кивнул ей на стул и девушка, аккуратно перешагивая бумаги, прошла к столу.

– Вот, пожалуйста, – положила перед ним бумаги, а взгляд Вячеслава в этот момент упал на декольте красавицы.

Красивые, почти идеальные груди с коричневыми, острыми сосками… Рот тут же наполнился слюной.

Началось.

Надо бы это прекратить.

– Ладно, – прокашлялся, поймав её удивленный взгляд, уставился невидящим взглядом на сметы. – Сейчас посмотрим, что тут у нас…

– Давайте я пока уберусь тут у вас? А то как-то нехорошо, все бумаги на полу.

И не дождавшись его ответа, присела, ловко собирая документы в стопку. Несколько бумажек залетели под широкий диван и ей пришлось встать на четвереньки, чтобы дотянуться до них.

А Варламов чуть не застонал от открывшегося вида на аппетитную попу. И не только попу. Лиана так увлеклась поимкой какого-то листка, что прогнулась в спине и взору Вячеслава открылась гладко выбритая промежность девушки.

Закрыл глаза, тряхнул головой и, ослабив галстук позвал её осипшим голосом.

– Достала! – радостно вскочила, показывая ему бумажку.

Прелесть какая… Достала она. А ему теперь со стояком чего делать?

– Замечательно. А теперь можешь идти. И, Лиана, в следующий раз, когда будешь идти ко мне, надевай трусы, а то выебу, поняла?

Улыбка девчонки тут же испарилась, а щёки налились румянцем.

– Простите, это не то, что вы подумали…

– Иди, – приказал безапелляционным тоном и Лиана бросилась к двери, как ополоумевшая.

Зря он так, наверное. Глупая она ещё. Но ведь нельзя же так перед начальником с голыми сиськами-письками бегать. Он же не железный, в конце концов.