Все главы Дракон на передержке: Глава 31 - Глава 40

Далгар посмотрел на меня так, будто влюблён. А ниже него сидел миниатюрный дракон с преданностью в глазах и золотом переливающимися пятнами на боках гибкого, мощного туловища. Влюблён? Нет, это неправильно! Этого не может быть...Но у меня перехватило дыханье, и смутившись, я перевела взгляд на плоды курасу, покачивающиеся в такт движениям ветерка из окна, и тут же посмеялась над собой: то, что мне показалось влюблённостью, было просто восторгом от творящегося чуда! Разве не было невероятным то, что только что свершилось? То, что получилось у нас двоих?! Мой смех без его магии просто бы осыпался красивыми конфетти, а его пар лишь сильнее повредил бы растения... Да что и думать? Я сама только что была влюблена во всё вокруг и ни в кого конкретно – просто такое чувство. И волшебство! Разве можно оставаться равнодушным, когда на твоих глазах деревья и цветы оживают?!А остальное..

– Мы созданы друг для друга! – произнёс Яри на полном энтузиазме, мужественно красивый и диковатый без своей слащавой маски героя-любовника.Не могу сказать, что хищный азарт в его глазах был хоть как-то похож на влюблённость. В атмосфере готической столовой так особенно. В две секунды охотник оказался возле моего стула, склонился, дерзкий, уверенный, и развернул его мощными руками к себе так, словно тот был на колесиках. Каменный пол под железной ножкой издал скрежет, я поморщилась и, глядя в серые с голубым отливом глаза, ответила первое, что пришло в голову:– Нет.Встряхнув густыми волосами, Яри взглянул на меня с ещё большим интересом.– Вот! Именно об этом я и говорю!– Э..э...А надо было соглашаться, чтоб

Далгар попытался высвободиться, но увяз в смещённой ткани пространства, как паук в смоле. Ни туда, ни обратно. Он обернулся, увидел через плечо смутно разливающиеся комнаты замкового холла. Прохлада ночи в столице холодила морду, фонари впереди заставляли жмуриться. Вот же адская демонятина!Охотник, наконец, принял вертикальное положение и с недоумением посмотрел на дракона. Подошёл.– Что за шутки такие, скотинка? Откуда разряды?Ох, если бы Далгар мог ему ответить не только рыком. Впрочем, сейчас и не до того было. Принц поднял передние лапы и изобразил в ночном воздухе снова огненный знак ключа. Штрихи магии запламенели в синеве, Далгар дёрнулся, но тщетно.Охотник при виде происходящего издал сдавленный звук. Дракон рыкнул: мол, чего стоишь, открывай!– Демонов

А глаза у него какие красивые! Разумеется, я их и раньше видела, но сейчас они показались совершенно особенными! Чёрные с огненными всполохами, сияющие. В пушистых ресницах. И сам он такой, такой... Очень!У меня перехватило дыхание. Мы смотрели друг на друга, будто впервые увидели. И что-то такое же сияющее, как его взгляд, рождалось в моей груди. Внезапное, светлое, хорошее, оно наложилось на мою лёгкость и стало тёплым и прозрачным, будто кто-то включил свет, и я узнала того, чей образ видела в сумерках лишь силуэтом...Кошечка Вася мурчала мне на ухо, другие любимцы прыгали вокруг, мусолили юбку. И больше никто на нас с Далгаром не обращал внимания, каждый был занят своей радостью. Что бы ни говорил Яри, к бабочкам-ксеям я тоже относилась как к отдельным личностям. Даже если и с коллективным сознанием, но общим лишь на стайку. Так что каждую стаю бабочек я считала за единицу этог

Познать себя – самое сложное. Осознать себя и прочувствовать, углубиться в каждую свою клетку, потаённый уголок тела тоже непросто, ведь настоящие драконы – не оборотни. Как тот же сводный брат Койрен, фальш-дракон с самомнением индюка и комплексами головастика. В общем, варан-вараном.Для трансформации истинные драконы проходят долгую школу. Они рождаются практически обычными людьми, а затем путём долгих занятий пробуждают в себе внутреннего змея, который у каждого таится в основании туловища. И с особым движением вверх, при правильном дыхании выпускают его наружу. Иногда некоторым так и не удаётся превратиться окончательно, приходится оставаться лишь змеем или нагом. Но самые истинные в итоге не могут не превратиться в дракона. По сути, у них нет выбора. Этот внутренний зов, устремление, рождающийся постепенно огонь не дают спать и есть, не дают покоя, хотя, как ни странно, именно через упорство и покой р