Я поторопилась отойти от роз и курасу подальше с тем чувством, будто разбила любимую вазу хозяина. Кто их, демонов, знает?! Вдруг Яри специально, развлечения ради, раскурочивает по вечерам комнату для гостей, а бабочки при этом ставят ставки: выживет гость или не выживет? А я тут вмешиваюсь, растения оживляю...
Пока шаги приближались по рифлёному железу лестницы, в моей голове успели пролететь и самые ужасные, и самые дурацкие версии: к примеру, что ночью по замку бродят зомби и привидения. Или родственники Яри с рогами и хвостом. А может, Яри отказывался от пирогов мадам Манены, потому что питается щенками и девственницами? К счастью, с последним меня пронесло – на моём счету целых две несчастных первых любви. Хочешь не хочешь, а обрадуешься, что мой смех для охотника, как кунжут на булочке. Дай Бог, чтобы не котлета...
О кустах Яри не сказал ни слова. Вошёл, расцвёл улыбкой,
– Мы созданы друг для друга! – произнёс Яри на полном энтузиазме, мужественно красивый и диковатый без своей слащавой маски героя-любовника.Не могу сказать, что хищный азарт в его глазах был хоть как-то похож на влюблённость. В атмосфере готической столовой так особенно. В две секунды охотник оказался возле моего стула, склонился, дерзкий, уверенный, и развернул его мощными руками к себе так, словно тот был на колесиках. Каменный пол под железной ножкой издал скрежет, я поморщилась и, глядя в серые с голубым отливом глаза, ответила первое, что пришло в голову:– Нет.Встряхнув густыми волосами, Яри взглянул на меня с ещё большим интересом.– Вот! Именно об этом я и говорю!– Э..э...А надо было соглашаться, чтоб
Далгар был оскорблен, уязвлен, унижен как только может быть унижен принц, воин и дракон королевской крови, которого выставили вон... Прямо в кресле. Служебные бабочки! И блюдо с мясом под нос поставили: мол, ешь и радуйся! Он, конечно, съел: растраченный во время сражения резерв стоило пополнить. И еле сдержал рвущийся наружу яростный рык.О, Лара! Как она могла с ним так поступить? Воистину правильно говорил отец: «На женский ум нельзя полагаться ввиду его непостоянства и стервозности». И так как он был король, эти слова пошли в народ. Ну да, кто знал действующую королеву, мачеху Далгара, понял бы: иначе сказать невозможно.Уже перед этим проклятым ужином надежда рухнула: Лизинья скорее умрёт, чем поцелует такого, как он. Сама сказала.Умрёт она, надо же! Да и не больно-то хотелось!Хотя, адская демо
Далгар попытался высвободиться, но увяз в смещённой ткани пространства, как паук в смоле. Ни туда, ни обратно. Он обернулся, увидел через плечо смутно разливающиеся комнаты замкового холла. Прохлада ночи в столице холодила морду, фонари впереди заставляли жмуриться. Вот же адская демонятина!Охотник, наконец, принял вертикальное положение и с недоумением посмотрел на дракона. Подошёл.– Что за шутки такие, скотинка? Откуда разряды?Ох, если бы Далгар мог ему ответить не только рыком. Впрочем, сейчас и не до того было. Принц поднял передние лапы и изобразил в ночном воздухе снова огненный знак ключа. Штрихи магии запламенели в синеве, Далгар дёрнулся, но тщетно.Охотник при виде происходящего издал сдавленный звук. Дракон рыкнул: мол, чего стоишь, открывай!– Демонов
«Рептилия клыкастая! Самомнение размером с дом! Хам! Наглец! Давно пора было его лопатой и домой к котособачкам с чувством выполненного долга! А я, дура, спасать! Ах, бедненький, ах, замученный! А он меня... практически к проституткам приравнял! Не дракон, а мутант...» – С такими умиротворяющими мыслями я надела заботливо приготовленную ксеями ночную сорочку, как специально, всю из прозрачных кружев, эротичную донельзя и рассердилась ещё больше.Проклятые бабочки готовы и меня в ночную бабочку превратить! Тоже наверняка проделки Яри. Но то Яри, с ним всё понятно: демон, лжец, манипулятор, официальный гад и мерзавец. А Далгар... как он мог?!Только я прилегла на кровать, вся обиженная до глубины души и готовая лично приготовить суп из королевского дракона всмятку, как стены задрожали. Я подскочила. Неужели снова налёт теней? А я одна... Тени не объявились, зато тряхн
А глаза у него какие красивые! Разумеется, я их и раньше видела, но сейчас они показались совершенно особенными! Чёрные с огненными всполохами, сияющие. В пушистых ресницах. И сам он такой, такой... Очень!У меня перехватило дыхание. Мы смотрели друг на друга, будто впервые увидели. И что-то такое же сияющее, как его взгляд, рождалось в моей груди. Внезапное, светлое, хорошее, оно наложилось на мою лёгкость и стало тёплым и прозрачным, будто кто-то включил свет, и я узнала того, чей образ видела в сумерках лишь силуэтом...Кошечка Вася мурчала мне на ухо, другие любимцы прыгали вокруг, мусолили юбку. И больше никто на нас с Далгаром не обращал внимания, каждый был занят своей радостью. Что бы ни говорил Яри, к бабочкам-ксеям я тоже относилась как к отдельным личностям. Даже если и с коллективным сознанием, но общим лишь на стайку. Так что каждую стаю бабочек я считала за единицу этог
Она с чувством коснулась губами его носа. Сразу после этого отпрянула, подскочила и, смущённая, оправила платье.– О Лара... – выдохнул оторопевший и влюблённый до безумия принц, покрытый с головы до кончика хвоста счастливыми мурашками.– Я прощена? – продолжая мило смущаться, спросила девушка.– Безусловно. А я?– И ты, – улыбнулась Лара, скользнула за дверь, скрывшись за дубовым полотном, но тут же выглянула из-за него и ласково шепнула: – Спокойной ночи, Далгар!– Спокойной ночи...Резная дверь под цветными, подсвеченными изнутри витражами закрылась, и мини-дракон остался в узком коридоре один.Она поцеловала его!
Познать себя – самое сложное. Осознать себя и прочувствовать, углубиться в каждую свою клетку, потаённый уголок тела тоже непросто, ведь настоящие драконы – не оборотни. Как тот же сводный брат Койрен, фальш-дракон с самомнением индюка и комплексами головастика. В общем, варан-вараном.Для трансформации истинные драконы проходят долгую школу. Они рождаются практически обычными людьми, а затем путём долгих занятий пробуждают в себе внутреннего змея, который у каждого таится в основании туловища. И с особым движением вверх, при правильном дыхании выпускают его наружу. Иногда некоторым так и не удаётся превратиться окончательно, приходится оставаться лишь змеем или нагом. Но самые истинные в итоге не могут не превратиться в дракона. По сути, у них нет выбора. Этот внутренний зов, устремление, рождающийся постепенно огонь не дают спать и есть, не дают покоя, хотя, как ни странно, именно через упорство и покой р
Огненная энергия вырвалась вверх, развернулась обратно раскалённой лавой и сложилась в форме бесконечности. Пульсирующий огонь поддался воле Далгара и, остывая, стёк ртутными шариками с запечатанным золотом огня в основание позвоночника. Трансформация началась. И одновременно с тем, как «вечная восьмерка» поднялась в живот и свернулась под пупком, словно послушная змейка, Далгар вновь почувствовал себя человеком. Увидел собственные голые ноги и тут же рухнул на пол. Тело отвыкло от вертикального положения за это время. Но как бы отвратительно Далгар не почувствовал себя в первые мгновения, он мгновенно собрался. На четвереньки. Снова на ноги. Покачнулся. Нет, устоял. Выпрямился, расправил плечи, вытянулся затылком к небу, привыкая заново к чужому своему телу. Осмотрел свои руки, увидел отражение в узком окне-бойнице и на душе отлегло. Ура! Свершилось!И живой огонь не исчез – пульсирует рядом с матери