Я лежал на кровати и рассматривал интерфейс приложения на телефоне. С усмешкой и легким недоумением следил за появляющейся на экране синусоидой. Эк девку плющит! Чему их в университете учат, если она испытывает столько радости? Или мне в наказание отец нашел одну из тех женщин, которые испытывают экстаз в библиотеке?
Таких возбуждают не кубики на животе, а извилины в голове.
Худо дело.
И тут эмоциональная линия резко рванула вверх и почти достигла красной отметки. Да так приказ отца девка сама исполнит, без моей помощи!
– Ну, же, – шепнул я. – Еще чуточку, и…
В энтузиазме подскочил на кровати и, треснувшись головой о полку, взвыл и закрылся от повалившихся сверху книг. Отпихнув последнюю, процедил:
– Всегда говорил, что лишняя информация может убить. – В животе согласно заурчало, и я потер свои кубики, которыми страшно гордился, ведь трудился над рельефом по несколько часов в день. – Жрать охота… А эта швабра с хвостами даже кофе не принесла.
Глянул на телефон и сник: эмоциональная линия, так и не достигнув отметки, уже ползла вниз. Я отключил сотовый и поднялся. Прошлепал к окну и выглянул в серый унылый двор. После ярких огней Ибицы Москва казалась тоскливым недоразумением. Повсюду лужи и грязь, погода пусть и солнечная, но промозглая, а на мне лишь «Секреты», и даже брюлики на заднем кармане не вытащат мою пятую точку из задницы… Или вытащат?
Все девчонки любят бриллианты! И абсолютному большинству все равно, откуда их отковыряли. Но недостаточно просто содрать карман и всучить его хвостатой. Во-первых, судя по внешнему виду замухрышки и ее убогому жилью, девка и понятия не имеет о фирме «Secret Circus». А во-вторых – я же Джинн! Все должно быть красиво. Но как сделать красиво без денег?!
Я зло развернулся и со всей силы пнул одну из валяющихся на полу книг. Она отлетела к стеллажу и сбила с полки статуэтку. Раздался звон, в стороны полетели осколки фарфора и… купюры.
– Страйк! – воскликнул я, рассматривая мятые бумажки. – Копейки, конечно. Но хоть что-то!
Так, деньги есть, план есть, желание свалить отсюда присутствует с самого момента пробуждения. Если все пойдет по плану, то сегодня проклятый аппарат звякнет три раза, и я вернусь к привычной жизни.
Но нужны помощники. Босиком я далеко не уйду… Впрочем, зачем мне куда-то ходить? Я открыл ноутбук Ламповой и хмыкнул при виде прилепленной к монитору записки с паролями. Девчонки все одинаковые!
Через час, уже жуя пиццу и запивая колой, я копался в информации своей жертвы. Не найдя ничего подходящего, связался по ее акку со всеми знакомыми и, получив одно из сообщений, удовлетворенно потер руки. Уже кое-что.
На карточке хвостатой тоже денег немного, но на мой план вполне хватило, и, когда все было готово, я вышел из комнаты. Поймал за плечо пискнувшую, будто мышь, девчонку:
– Где помыться можно?
– Душ в конце коридора, – косясь на распахнутую дверь в комнату хвостатой, пролепетала она.
Я сжал челюсти до скрипа зубов и, призвав все свое мужество, направился в указанном направлении. Отец еще поплатится за то, что сунул меня в эту клоаку. Тут даже вода странно пахнет! А мыться приходится мылом, похожим на кусок застывшей грязи. Но отступать Джинн не привык. Три желания? Не вопрос. Никакого секса? Да девка сама на меня запрыгнет, и общага будет содрогаться от ее криков.
Когда я, отмытый до скрипа кожи, накинул на бедра полотенце и вышел из каморки под названием «душ», будто снова очутился на Ибице. Стало тесно от заполонивших коридор хихикающих девиц. При моем появлении раздались возгласы, и захотелось попятиться.
– Джинн, – доносилось до меня. – Это же сам Джинов! Девочки, он великолепен! Ах, какое тело!
Я расправил плечи и двинулся сквозь толпу. Ну не порвут же они меня на самом деле? А чем больше вокруг восторженных девиц, мечтающих хоть прикоснуться, тем проще завоевать ту, что нос задирает. Срабатывает инстинкт соперничества. У Ламповой не останется ни шанса.
В комнату уже доставили заказ из соседнего ресторана, на кровати лежал длинный рулон и мешок шариков. Я обернулся и с улыбкой посмотрел на группу поддержки, что с любопытством заглядывали внутрь:
– Я буду очень благодарен тем, кто поможет мне признаться девушке в любви.
Мордашки на миг погрустнели, но тут же девчонок захватило радостное безумие. Одни принялись надувать сердечки-шарики, другие, распахнув окно, разворачивали транспарант, третьи накрывали стол… Откуда они его притащили? Впрочем, какая разница?
Я натянул джинсы и, ощущая на себе десятки жадных взглядов, отбросил полотенце. Из окна дуло, кожа мгновенно покрылась пупырышками, но я мужественно переносил невзгоды. Хвостатая должна видеть мой совершенный торс. Это дополнительный бонус, который в конце концов бросит ее ко мне в объятия. Усмехаясь, я сунул во второй, не оторванный, карман джинсов пачку презервативов.
Осмотрел, все ли готово к встрече моей «любимой».
В комнате горели свечи, на столе красовались ресторанные блюда. Внизу, под окнами, толпился народ, каждый держал по дурацкому шарику в виде сердечка. А из окна, колыхаясь на весеннем ветерке, свисал огромный плакат с экспресс-фото хвостатой.
Я немного удивился, когда увидел профессиональное фото, что прислал один из знакомых Ламповой. И не представлял, что девушка может быть такой сексуальной. Сфотографированная во весь рост, в стильном раздельном купальнике, она выглядела как настоящая модель. Парень, что прислал файл, приписал странные вопросы, мол зачем ей вдруг понадобилось, но я и не подумал отвечать.
Сейчас Лампова вернется, увидит свое фото с подписью «Самой красивой девушке – сердце в подарок» и растает.
Дзинь!
Затем будет ужин при свечах и снова сердце, на этот раз выложенное из бриллиантов, выковырянных из… кармана джинсов.
Дзинь!
А потом она сама рухнет в объятия полуобнаженного красавца и получит столько ласк, сколько потребуется.
Дзинь!
И, здравствуй, Ибица!
Я сжимал в пальцах телефон с открытым приложением и, довольный собой, ожидал быстрого и мощного финала придуманного отцом «наказания». Так-то, папочка!
Я вытащила из рюкзака книжку и, прикрывшись ею, будто читаю на ходу, побежала к входу в общагу. Розы по выработанной стратегии не привлекать внимания, остались алеть пятном на сером асфальте. Жалко, конечно, но своей репутации мне жальче.Представляя, как дубасю вот этим самым учебником по пустой, судя по выходке, голове Джинова, я скользила в толпе. Не секрет, зачем студенты собрались у входа – парней и девушек выдавали алые шарики в виде сердец в руках. Нет, учебник не поможет. Может, приложить Джинна ноутбуком? Если сломаю, не жалко. Голову.Вот она – заветная дверь! И моя месть опозорившему меня идиоту…– Лампова!Я не сдержалась и тихо ахнула. Меня цапнули за локоть и потащили в середину толпы. Я поежилась под перекрестным огнем взглядов.– Вот она! – возвестила соседка Ирка. И с придыханием продолжила: – Девушка, ради которой Джинов отказался от денег! Пошел наперекор отцу и сбежал из дома, босой и г
Попадос! Кажется, отец жестоко подшутил надо мной. Не может быть, чтобы девчонку не проняло. Наверняка, приложение сломано. Или вообще нет никакого «счастьеметра», а меня попросту развели, как последнего лоха.Но, если так, то…Я покосился на испачканную в торте девицу с перекошенным от неземного счастья лицом и, столкнувшись с взбешенным взглядом лазурных глаз, понял, что нужно бежать. Такого ужаса я не испытывал даже на Золотом побережье Австралии, когда планировал поймать волну, а встретился с акулой.Медленно, стараясь не делать резких движений, как и в случае с акулой, я приготовился отбиваться от разъяренной девушки. Но она неожиданно всхлипнула и, опустившись на колени, подняла осколки.– Вдребезги… Ты что, в футбол ею играл?!– Я куплю тебе такую же уродливую фигню, – великодушно пообещал я. – И набью ее нормальными деньгами, если перестанешь строить из себя жертву.– У тебя все
Я выскочила из собственной комнаты так, будто вырвалась из ада!Этот ненормальный…Еще вчера мне казалось, что сильнее ненавидеть невозможно, но Джинов меня удивил. Ярко показал, насколько человек может быть жестоким, равнодушным к чувствам других, эгоцентричным и самолюбивым. А как он себя предложил «на сладкое»! Словно все вокруг только и думают о том, что у него в штанах.Поднимаясь по лестнице на наш этаж, мимо прошли две сокурсницы, даже не заметили меня. Рассматривали фотографии друг у друга в телефоне и, краснея, шушукались.Ну, конечно! Даже отсюда вижу противную рожу и бугристый торс Джинова. Интересно, он и зимой без футболки ходит или мне так повезло?Ненавижу!Спустившись этажом ниже, постучалась в одну из дверей:– Жень, можно к тебе?– Посмей пройти мимо, – донеслось глухо. – Я тут уже третий круг по стенкам наворачиваю.Я вошла и, рухнув на стул, опустила голову н
Глаза Женьки казались чуть меньше блюдец. Подруга протянула:— Офигеть…— И не встать, — жуя, поддакнула я. — Но главное, запомни — все это большой секрет. Я тебе рассказала только потому, что ты не трепачка.— Ой-ой, — фыркнула Женька, — да ты мне рассказала потому, что взорвешься, если ни с кем не поделишься.— Ну да, — уныло отложила я пирог.Кусок в горло уже не лез. То ли от того, насколько пирог бабки сытен, то ли от того, что пятнадцать минут закончились уже полчаса назад и пора строить из себя дрессировщика и возвращаться в клетку с одним очень наглым львом.— Не грусти, — сочувственно посмотрела на меня Женя. — Я никому не скажу. Еще и помогу тебе избавиться от чокнутого миллионера.— Как? — заинтересовалась я.— Как-как, — она «поправила» грудь нулевого размера, — соблазню, конечно!&md
Эта сумасшедшая!..Да, папочка знал, кого подбирать на место моего палача. У девчонки ни сердца, ни души! Смотрит на меня, как на таракана, обращается, как с нашкодившим котом! Я был так зол, что готов был… О черт! Я был готов овладеть этой несносной Ламповой прямо в жуткой каморке, гордо именуемой душем, под ледяными струями пахнущей ржавчиной воды.Я спятил.Нет, я, конечно, крут! Без ложной скромности, девчонки подо мной орут так, что удивительно, как я еще не оглох. Но эта… В какой-то момент я забыл о звоночке в ее голове. Захотел подмять под себя, завладеть саркастично кривящимися губами, утянуть в пучину наслаждения не потому, что надо ублажить, а потому… Я ее захотел.Точно свихнулся.Лампова хорошая актриса. Отец ей заплатил, чтобы проучила меня, раз у него нет времени. Это месть за то, что я «переэкзаменовку» провел на Ибице. Усмехнулся — а ректорша хороша! Стоило снять очки и, распустив волосы, остат
И правда, чего я так испугался? Эта мелкая вредина на целых две головы ниже меня. Худая, как вешалка, только и может, что глазищами сверкать. Но боевой дух из Ламповой уже выветрился.— Да не исправить этого, — поникла она. — Разве не видишь?Вернулась к столу и показала мне лист с разноцветными разводами. Я пожал плечами:— Подумаешь, накосячил. Я тебе компенсирую все сразу, как только мое наказание закончится…— Это ты мое наказание! — снова заводясь, в ярости крикнула она. — Ты даже не понимаешь, что наделал. Джинов, ты идиот! Не все можно купить, не все так легко исправить. Вдохновение не приобрести, не сложить в баночку, не сохранить на счете. Ты мне только что вычеркнул из жизни целый месяц тяжелой работы, но даже не подумал, что нужно извиниться.— Мужчина не извиняется, а делает, — хмуро бросил я любимую папину фразу.— Да ты не мужчина! — снова повысила она гол
Я с превеликим трудом втащила папку с работами в комнату. Женька подняла голову и вытаращилась:— Ну нет! Вали обратно к своему парню. Хотела же выжить его ты, а не наоборот.— Я лишь рисунки оставлю, — буркнула я и, оценив скромные размеры комнатки, вздохнула: — Хотя у вас места свободного нет.— Как нет? — вскочила подруга. — Это ты отвыкла жить вдвоем, проблема пространства возникает всегда, но на помощь приходит Гермиона с заклятием незримого расширения!Она пнула прислоненные к стене папки с такой силой, что над ними взвилось облачко пыли, но в углу образовалось место как раз для моей. Я тут же воткнула ее, пока «заклятие» не перестало действовать.Прошла к кровати Ленки и, усевшись, выдохнула:— Спасибо.— И не строй глазки продрогшего под дождем котика, — помотала Женя головой. — Ты только что придумала идеальный план по выдворению из своей жизни одно
Я мельком оценил незнакомку: грудь — размер третий, если не четвертый — обтянута майкой с надписью «Gucci», короткая юбка едва прикрывает худые бедра, на голове идеальный «беспорядок», будто только вылезла из постели после бурного секса. Но я-то знал, что она только-только из салона, — выдавал знакомый запах укладочных средств. Бесит до безумия.Отметив, куда именно пялится брюнетка, я лениво прикрылся одеялом и процедил:— Чего надо?Девушка, будто очнувшись, начала дышать. Поспешно опустив голову, она пролепетала:— Извините… — Но тут же замолчала и, выпрямив спину, выдвинула вперед довольно внушительное достоинство. И все же четвертый. Для скромницы, которую изображала эта «умирающая лебедь», голос прозвучал весьма решительно, когда незнакомка двинулась в направлении кровати. — Я пришла узнать, что нужно вам, мистер Джинн.— Ясно.Мгновенно потеряв
Машина остановилась, и я потянулась к детскому креслу, чтобы освободить Кузеньку. Взяв сына на руки, вышла из автомобиля.— Иди к папочке, — Костя забрал у меня ребенка и, подкинув, добился счастливого смеха малыша.Я же повернулась к встречающему нас Вове. Шагнула и молча обняла бывшего сокурсника.— Мне жаль.— Спасибо, — пряча слезы, он опустил глаза. — Она до последнего боролась.Я приняла Кузю, а муж сделал то, чего я от Джинова никогда не ожидала — пожал руку Шарову. Тому, кому некогда грозился шею свернуть, если мой бывший хоть раз посмотрит в мою сторону. Но время все расставило по местам. Жаль, что для Кати оно закончилось.Внутри здания было тихо, на стенах красовались картины художницы Лежневой, по залу прохаживались люди в черной одежде.— Катя просила именно такие похороны, — тихо пояснил Вова. — Чтобы это была выставка ее творчества. А после все пойдет на аукцио
Такого счастья я никогда в жизни не испытывала. Будто попала в сказку, в самый прекрасный сон! Я ничуть не жалела о том, что решилась принять у курьера платье и сесть в заказанную незнакомым преследователем карету. Лишь переживала, как чувствует себя подруга. В принципе я и согласилась поехать на Венский бал лишь только затем, чтобы не переживать об Агне. Она запретила приезжать, а я бы извелась дома.И сейчас, глядя в изумрудные глаза Джинова, понимала, что подруга была во всем права, и от осознания этого темнело в глазах, а сердце обливалось кровью.Как же я была слепа! Не видела, что Костя повторял все то, что я делала, когда была влюблена в Джинова в школе. И голуби, и записки, и фотографии, сделанные тайком… Пирожные и печенья ручной работы.— Ты узнал меня?Вопрос вырвался, хотя я не думала его задавать.— Зачем спрашивать то, что и так известно? — приподнял он бровь.Мы сидели на скамейке тенистого парка рядом
Я нервно мерил шагами комнату гостиничного номера, когда дверь, наконец, открылась, и вошел Михаил Евгеньевич. Протянул мне руку:— Рад приветствовать сына Макса! Как он поживает?— Спасибо, — с улыбкой ответил я. — Все, как обычно. Пьет кровь окружающих и чувствует себя на двадцать лет!— Похоже на Макса, — рассмеялся мужчина и предложил: — Может, перед балом дать тебе один урок вальса?— Не думаю, что будет польза, — покачал я головой.— Волнуешься? — улыбнулся он. — Не переживай. Твоя избранница очень романтична, она точно не устоит перед подобным извинением. Ты будешь прощен.«О, вы не знаете мою заразу!» — возразил я про себя.— Спасибо, что откликнулись и помогли, — вместо этого поблагодарил я. — Агна рассказывала, как ее впечатлило фото. Да и печение не оставило равнодушной.— Где же твоя помощница? — г
Мы с Агной шли по залитой солнцем дорожке. Вслед моей австрийской подруге оборачивались мужчины, кто-то даже угостил ее мороженым. Девушка же активно обсуждала моего сталкера:— Все же не думаю, что это тот старик. Забраться на выступ над дверью сумеет лишь молодой и физически выносливый человек.— Или тот, кто вспомнит о стремянке, — делая пометки в тетради, буркнула я. — Между прочим, я те сердечки до сих пор выковыриваю из одежды и сумки. Прибила бы молодого и выносливого… стремянкой!— Ты чего там делаешь? — доев мороженое, Агна заглянула в мои записи: — Зачем ты это записывала? Это же стандартная экскурсия в музей истории искусств. Запись есть на сайте. И видео, и аудио.— Но я записывала не экскурсию, — улыбнулась я, — а свои эмоции и впечатления на нее.— Это всего лишь эмоции, — непонимающе пожала плечами девушка. — Зачем их записывать?— Иначе
— Глеб, ну зачем он так спешит? — не мог успокоиться я. — Смотри, у нас по плану еще месяц на разработку, потом диагностика, постепенное внедрение… Еще нужно убедиться, что не будет рецидивов. Почему приказано запустить уже сегодня?!— Раз Максимилиан Кузьмич так решил, значит, считает, что приложение в рабочем состоянии, — спокойно ответил секретарь.— В рабочем?! — взвился я. — Да я только разобрался, почему оно не снижает кардионагрузку при падении атмосферного давления…— Босс считает, что ты пытаешься учитывать слишком много факторов, — перебил Глеб. — Это лишь офисная гимнастика для улучшения самочувствия наших сотрудников. Возраста, роста, веса и хронических заболеваний вполне достаточно, чтобы приложение получило одобрение профсоюза.— Мнение профсоюза — это все, что вас интересует? — Я вконец разозлился и схватил планшет. — Я вам докажу…
Я сидела на раскладном стульчике, который стоял крайне неустойчиво на зеленой лужайке городского парка Вены. Но что значит небольшое неудобство по сравнению с открывающимся передо мной видом на небольшое озеро, за которым виднеется роскошный фонтан?У воды плескались дети, подростки кормили жадных до угощения уток, и я никак не могла заставить себя уйти, хотя вечером была намечена встреча с куратором. Глотая соль воспоминаний, я наносила мазки на холст, а слезы все катились и катились по щекам, холодя кожу.Говорят, время лечит. Но нет, это вовсе не так. С каждым месяцем без него становилось лишь тяжелее.— Это закат? — я вздрогнула и обернулась. Рядом стоял незнакомец и с улыбкой рассматривал мою работу. — Извините, я вам помешал?— Нет, — вытирая щеки, улыбнулась я. — Просто задумалась.— Я удивился, — поправив соломенную шляпу, признался мужчина. — Мои глаза видят золото и зелень, а у вас на
Что ощущает блудный сын по возращении домой? Что чувствует ягненок на заклании?Наверное, я сейчас варился в смеси этих эмоций. Пока сверкающий лифт с мягким кожаным диваном поднимался на сто второй этаж, где и находился кабинет директора и по совместительству моего отца, я взмок. И дело не в новеньком костюме из шерсти тонкой выделки, и не в нагрянувшей июньской жаре.Я собирался еще раз отстаивать свое право на свободу.— Почему ты так себя ведешь? — спросил меня обычно молчаливый Глеб. — Раньше ты бы или сдался и поступил, как требует босс, или же сбежал и затусил где-нибудь на Карибах, игнорируя звонки и сообщения. Но ты каждый раз приходишь сюда по первому требованию и отказываешь отцу. Это поведение тебе абсолютно не свойственно.— Было несвойственно, — сухо возразил я и подобрался, как тореадор перед встречей с быком. — Все изменилось.— Ты изменился, — подытожил секретарь отца и вздохнул: &mda
Будь проклята привычка носить с собой документы! Если бы паспорта остались в общаге, меня бы не выбросили из страны так легко. Впрочем, кого я обманываю? Если уж вопрос с визой решился за час, то и мой загранпаспорт, прикажи Джинов-старший, в аэропорт доставили бы вертолетом. У меня совершенно не было выбора.Как и у Кости.Я закрыла глаза и, вспоминая его белозубую улыбку, снова заплакала. Хорошо, что он пришел попрощаться. Джинн снова подарил мне исполнение желания. Пусть этот миг был самым печальным в моей жизни, он же был и самым счастливым.Радость с привкусом соли.Перед посадкой в самолет я поняла, что Костя прав. Мне нужно улететь. Я знала, что Джинов добр, потому и приказал мне убираться. Видел, что я снова влюбилась в него по уши. Или же и не переставала любить, маскируя чувства ненавистью. Его желание было гуманным.И очень болезненным.Я до последнего надеялась, что понравилась ему. Искала ответ на невысказанный вопрос в глазах,
Как вышел из салона Алены с курткой Ламповой в руках, так и застыл при виде пустой машины Герова.— Что такое? — заозирался я. — Куда эта ненормальная снова ускакала? Да еще в одном пиджаке! Подождать не могла, пока я найду ее одежду?Может, меня пошла искать? Пришлось долго побродить по пустому зданию, чтобы найти задремавшего охранника. Работники давно ушли, помещения, в том числе и салон Алены, закрыты. Пока нашел старичка, пока дозвонился до знакомой, чтобы разрешила открыть дверь и забрать куртку… Точно! Телефон. Но только я собрался набрать номер, который мне сбросила Катя, как раздался звонок.— Глеб, — нетерпеливо бросил я. — Перезво…— Когда вы в последний раз разговаривали с сыном по душам? — услышал я взволнованный голос Леры, и ее куртка выпала из моей ослабевшей руки. — Когда интересовались его планами на жизнь? Такое было хотя бы единожды? Моим родителям было непросто остави