Глава тринадцатая

 Джил

 Уже полчаса я блуждала по комнате не в состоянии сосредоточиться на словах Наташи.

 — …Ты же заметила, на том кирпичном доме были массивные дубовые двери с тремя гербами наверху?

 Я кивнула, история Портсмута имеет очень древние корни, здесь замки стояли задолго до времен Вильгельма Завоевателя, так что, здесь удивляться трем гербам на дверях наивно.

 Вошла служанка с подносом, на котором стояли чашки с горячим шоколадом, за ней к нам в комнату заглянула хозяйка:

 — Не желаете позавтракать перед отъездом?

 — Нет, благодарю вас, миссис Соун.

 — Я буду... — Наташа незаметно толкнула меня локтем.

Я извинилась, чувствуя вину, ей хочется увидеть и попробовать как можно больше из века XIX, а мне после бала кусок в горло не лез.

 Поклонившись, миссис Соун вышла.

 Наташа, переполненная впечатлениями, в длинной ночной рубашке уже кружилась по комнате, прижав кулачки к груди, просто ликовала:

 — Боже мой... Живая история, настоящее прошлое, в котором мы можем все!! Познакомиться с настоящим принцем, поругаться с королем, подружиться с принцессой... 

 Я и не знала, что Наташа такая романтичная особа. Но все же скрыла улыбку.

Наталья, планируя развлечения дальше, предложила:

 — Давай перед отъездом отправимся в Лондон? Да-да, я знаю, у тебя перед отправкой в Неаполь не останется времени, но побывать в Англии и не заглянуть в Лондон... Я такого не переживу! — Наташа умоляюще посмотрела на меня. Кажется, ее устраивает моя роль, няни для молоденькой сумасбродки, и не важно, что няня на три года младше воспитанницы. 

Повернувшись к ней, я на миг задумалась, а потом энергично предложила:

 — Мы сделаем лучше! Сейчас отправляемся прямо домой. Показываемся всем и вся, подбираем туалеты, подходящие для элиты середины этого века, — обожаю пышные юбки! — потом отправимся прямо в Лондон! В Викторианскую эпоху!

 Наташа запрыгала как ребенок, хлопая в ладоши:

 — Да-да-да! Ты молодец, Джил!

 Улыбаясь, я добавила:

 — Хочу попасть в Воксхолл-Гарденз! 

 Одного слова об этом хватило, чтобы Наталья пришла в еще больший восторг. 

— Я тоже хочу... А что это такое?

 — Это же знаменитый парк развлечений на юго-западе Лондона, — я бегло перечислила:

 — Там есть павильон, и частные ложи, и изысканная еда. Там живая музыка, и танцы, и фейерверки, и широкие аллеи, и тенистые тропинки. На деревьях развешаны лампионы, а на лодках можно переправляться через реку... Хотя можно и в карете по мосту. 

 — Давай, я вспомнила, где это, но он по-другому назывался.

 — Да, Спринг-Гарденз, но это позже. В лучшие годы я его видела, а я хочу попасть в момент, до которого он пришел в упадок.

 — Завидую! А кто нас будет сопровождать? Наймем лакеев в гостинице?

 Я вздохнула, для меня идеальным сопровождающим для такого приключения был только Артур.

Ната подняла глаза к потолку и предложила:

 — А еще я хочу попасть в Гайд-парк-лейн. Мне Аришка рассказывала...

 Я была в том парке и тоже влюбилась в него. Парк расположен на самом краю Лондона, городская суета там не ощущалась. За два часа мы с Артуром встретили лишь несколько прохожих, да детей, гуляющих со своими гувернантками.

Наташа ждала ответа, я весело кивнула:

 — Отлично, за день везде успеем! И в парке покататься тоже.

 Но всем планам пришел конец, едва мы оказались на станции.

Я настроила переход в свою квартиру, так как, к Наташе по делам то и дело забегали сотрудники. Но едва мы вышли в коридор, полные радостного предвкушения, как Наташу и меня буквально поймали за руку. 

 — Я полдня вас ищу! К тебе два раза ходила... — Майка, на этот раз в образе кудрявой блондинки, была сильно на нас обижена. — Я и графики полетов проверила и в управление заглянула, где вы были? 

 — Девочки, ко мне! Немедленно! — раздалось из наших браслетов. Джо заметил нас в коридоре.

 Неужели кто-то узнал о нашем путешествии? Мы с ужасом переглянулись с Наташей.

 — Май, ты что, нас у Джо искала?

 — Нет, что я вас искала, вообще никто не знал, а где вы были? — с трудом поспевая за нами, выдавила она.

 Мы не ответили, так как добрались до кабинета директора. Джо показал на маленький, обитый кремовым шелком диванчик, теоретически пригодный для двух взрослых людей. Я осталась стоять около девушек, сложив руки на груди и сурово разглядывая нашего «Аполлона».

— Что случилось? — Ната устала волноваться и решила сама допросить начальника, когда-то занимавшего ее сердечные думы.

Джо не понравился снисходительный тон Наташи, но он не выдал досады, всего лишь сухо отозвался:

— Военные запретили все временные перемещения для историков. Категорически.

— И что нам теперь делать? Джо, ты не мог им объяснить, что мы тут тоже не прохлаждаемся? — с раздражением поинтересовалась Майка.

Джо с гневом махнул рукой:

— Меня никто и слушать не станет и, скорее всего, нас выставят отсюда в ближайшее время.

— Что? Да что за безобразие! Джо, будь ты решительнее, они бы не посмели сломать нам все планы и затормозить работу! — Боже мой, и эта девушка сегодня утром скакала и хлопала в ладоши как ребенок.

Я поразилась гибкости женского восприятия… И мужскому терпению. Губы Джо чуть дрогнули от раздражения, но он даже не стал спорить, а лишь небрежно пожал плечами.

— Останови, Натали, свой гнев, а то наговоришь лишнего. Здесь я отвечаю за всех вас! И мне это тоже не нравится. Но! Колонии взбунтовались. Это пока не война, но обстановка сложная. Гражданских тихо и без шума устраняют от любого командования на военных станциях. Хорошо, что не удаляют вовсе…

Наташа гневно покачал головой. Но Джо не дал ей продолжить:

— Мы все же отправим тех, кто должен был идти на этой неделе, и все. Остальных переведешь на теоретические занятия, пусть выписки каталогизируют, я уже год порядка в отчетах добиться не могу!

— Но как? Нет… — растерялась Майка, — я должна была…

— Нет, из Европейских историков мы успеваем отправить только Джил, о ней походатайствовали, троих исследователей пошлем в Африку периода Османской империи, а всем остальным придется заняться бумажной работой. Натали, особенно это касается тебя. Полный хаос в отчетности по отправкам!

Обо мне явно походатайствовали… Даже знаю кто. Мстительный Кларк.

Я вздохнула. Ничего, как смогу, вытяну Артура к себе. В конце концов, могу уйти к нему или перетащить нас в нейтральное время!

— Джил, о чем так сильно задумалась? Я тебя два раза окликнул, — прищурившись, поинтересовался Джо. Я равнодушно отмахнулась:

— Отпуск, полночи гуляли, засыпаю стоя.

Джо сурово кивнул:

— Выспишься, но только в Неаполе. Твоя отправка вечером.

Я онемела от шока, не в состоянии даже возмущаться. Наташа спросила его вместо меня:

— А как же подготовка, а прививки? Они там что, с ума сошли?!

Джо отмахнулся:

— Это все прямо сейчас. Наташа, помоги Джулиане собраться. — И внимательно нас оглядев, добавил:

— Свободны, девочки… приступайте к делам.

— Спасибо, тебе Джо, огромное! — Думаю, можно не добавлять, что слова Наташи были преисполнены сарказма.

Артур

Я сидел в читальной комнате клуба «Уайтс», удобно расположившись в одном из кожаных кресел, когда ко мне подошел «Рома» в одежде швейцара. Что случилось? Я ждал знака от Джил, уже потерял надежду и нервничал, и вот явился он, ее посланник.

— Ваша светлость… У меня к вам послание от одной хорошо знакомой вам дамы.

Я резко поднялся. Скорее!..

Наконец-то!

***

Весь месяц после бала я жил как на иголках в ожидании посланника Джулианы. Но ни писем, ни попыток напомнить о себе больше не было.

Чувствуя мою нервозность, кузен то и дело пытался сбежать в свое имение, но во мне вдруг проснулась чувствительность, так что я настойчиво просил его остаться у меня и спокойно долечить поломанную ногу:

— Я скоро отбуду, поживи пока здесь. Матушкам на радость и умиление, — не упустил шанса усмехнуться я.

Я трезво смотрел на вещи, и никогда раньше не страдал от избытка сентиментальности. Но мне было больно, что скоро покину родных и неизвестно когда вновь смогу их увидеть.

Сообщив в письме, что мы с Гарретом поделили мой конный завод пополам, мы просто безумно поразили тетушку. Под внушительным впечатлением от новости, тетушка, великая домоседка, подхватив мою матушку, тотчас же прибыла ко мне в имение. Так что нежданно получил настоящее семейное собрание. Которое, спасло меня от уныния после нелепого прощания с Джил.

И хотя я планировал все не так, собираясь мирно попрощаться с близкими в Лондоне, был рад побыть с ними еще немного именно здесь. Да, именно в этом доме я родился, и молоденькая белокурая няня, Лили, которая была старше меня лет на пятнадцать, впервые вынесла меня из этого красивого классического портика кирпичного фасада с двойным рядом колонн, чтобы прокатить в коляске с запряженным в нее серым пони.

Так что перед отъездом в Лондон, первым делом я пошел к ней, к Лили.

Нянюшка сидела на веранде в кресле, на коленях лежала корзинка полная разноцветных ниток. Едва она доверчиво сообщила мне, что очень любит вязать, но у нее для этого занятия нет времени, я приказал накупить ей разноцветной пряжи, и заказал у местного плотника кресло качалку.

Проглотив комок, вставший в горле, остановившись рядом с ней, я сообщил:

— Лили… я надолго уезжаю в Европу, вот и хотел поговорить с вами, тобой и Джоном...

— Матушка знает? — всполошилась Мисс Колобок, сразу отложив вязание и схватившись за подлокотники пытаясь встать.

— Да… я все объяснил. Хотел узнать, о ваших предпочтениях: решите вы вернуться в Лондон или останетесь здесь? Если так, то я куплю вам с Джоном здесь дома, или ты предложишь нечто иное?

Лили внезапно приуныла и, опустив голову, и вдруг всхлипнула. Боль в ее глазах вновь ударила по нервам, вызывая гнетущее чувство вины.

— Лили, ну я же не навсегда… — ложь давалась мне тяжело, но все уже решено и я ничего менять не собирался.

— Я стара, для меня это все… А когда ты приедешь? — Тут же всполошилась она.

— Когда получиться, но не буду обманывать, думаю, что нескоро.

Последовали долгие слезы и неловкое утешение с моей стороны.

Мама отнеслась к предстоящему отъезду с пониманием, видимо она уже свыклась с мыслью, что меня какое-то время не будет, и мы пока не расставались, да и в Лондон я отбывал в ее карете.

Так что осталось попрощаться с тетушкой, которая осталась в поместье ухаживать за Гарретом. Ну, тетушка расцеловала меня, шепнув на прощание, как она благодарна, что я обуздал неугомонного братца.

Кузен, все еще лежал в бордовой спальне, теперь уже своего дома. Он настолько тяжело поправлялся после нападения, что мне пришлось потратить оставшееся лекарство Джил, чтобы появились видимые улучшения.

 Завидев меня в дорожном костюме, кузен только и сказал:

— Уже едешь?

Я кивнул.

Он помолчал, подыскивая слова. 

— Я рад за тебя. Мне тоже всегда хотелось увидеть земли, лежащие за горизонтом. Теперь моя очередь оставаться в Англии и следить за наследством. — Он криво усмехнулся. — Только все-таки не забудь, что когда-нибудь ты должен вернуться домой.

 — Не забуду.

Мне стало легче.

— Оставляю тебе Красавца. Не забывай о нем…

Лицо Гаррета на миг окаменело. Он с тоской посмотрел на свои несчастные ноги. Но через секунду протянул мне руку для пожатия. Усмехнувшись, я пожал его руку в ответ, что не делал с далекого детства. Затем, скрыв легкое смущение, поклонился и вышел.

Дружеское прощание с братом приподняло настроение и помогло вынести повторное слезное расставание с Лили.