В эту ночь на дежурстве Лея снова и снова прокручивала в уме, что нужно сделать для подготовки бойцов. О скользком предложении правителя и истекающем времени его ультиматума она старалась не вспоминать, полностью сосредоточившись на своих обязанностях.
Снаряжение для охоты было готово еще с позапрошлого вечера. Лее осталось только забрать отряд детишек и обговорить, кто и что делает в случае критической ситуации, а также распределить между ребятами провизию и воду на непредвиденный случай.
Детей в племени теперь учили все. Слишком мало эмирими осталось, чтобы выделять отдельных учителей. Каждый взрослый обучал подростков всему, что знал сам.
Подростки, которые должны были отправиться на свой первый урок охоты за мароками, шумно переговариваясь и цепляя друг друга шутками, стояли невдалеке от крайнего дома в единственном на Эмилере поселке эмирими. Лея, приближаясь к ним, быстро пересчитала их по белоснежным головкам. Одиннадцать — вроде все на месте.
Как и ожидалось, самыми шумными и непоседливыми в отряде оказались ее племянники — Трем и Крим. Иногда Лее казалось, что у них вместо крови течет сок редкого дерева — боним. Эмирими использовали его в тех случаях, когда надо было взбодриться, набраться сил и работать без устали несколько дней кряду, а позже расплачивались за это неделей беспробудного сна.
— И в кого они такие сорванцы? — прошептала Лея, со скрытым удовольствием разглядывая мальчишек. — Атем и Майт — спокойные серьезные эмирими, а эти двое — огонь! — Она покачала головой, наблюдая, как будущие маги, изображая нападение лэров, нешуточно отбивались друг от друга корявыми палками. Здорово все-таки отбивались! Талантливо. Чувствуется школа Майта. Лея и сама с трудом выигрывала поединки с отцом мальчишек, пока он был здоров. Лучшего учителя не найти, и в этом его ранение не помеха.
Под громкие удары «мечей» Лея, забыв обо всем, засмотрелась на поединок племянников, как и ребята, обступившие их по кругу. Наблюдая за боем, Лея размышляла: «Надо научить их всему, что умею, и как можно быстрее! Неизвестно, что может случиться. Погиб же отец, а он был лучшим бойцом и командиром все последнее столетие! Многое в племени теперь умею только я. Пока мои стазисные щиты никто не пробивал. Это потому, что у меня слишком много свободного времени для тренировок! — Она тяжело вздохнула, отметив, что Трем использует против брата ложный выпад, любимый прием отца. — Семьи, как у Атем, у меня нет. Раньше я тренировалась с отцом, теперь, как правило, одна. Это лучший способ заполнить свободные вечера. Десятки лет каждодневных занятий... Но и это не дает никаких гарантий. Никаких!» — С горечью вспомнив о гибели бойцов своего отряда, Лея снова вздохнула.
Лэры намного сильнее физически, однако они не способны к магии. Но самое главное — их куда больше, чем эмирими! Если раньше поселок эмирими был местом безопасности и отдыха, то сейчас над ним витала аура надвигающегося конца… Лея с ужасом отмечала, как неуклонно каждый год пустеет их поселение. Детей у лесных магов почти не было. Почти не осталось зрелых мужчин-бойцов (недавно она назвала бы Майта), впрочем, как и опытных женщин-воинов, таких, как она сама, Лея, и ее сестра Атем. Да, сестра тоже когда-то отлично воевала, но теперь она была привязана к дому. Впрочем, если с Леей что-то случится, Атем встанет на ее место, больше некому!
«Они слишком беззаботны для детей войны!» — эта мысль вернула Лею в реальность.
Поединок мальчишек окончился полной победой «эмирими» над «лэрами» — Крима над поддавшимся Тремом. Улыбаясь про себя проделке племянников, Лея строго сказала:
— Первое правило — выходя за Заслон, беззаботность оставляем дома!
Ребята сразу прекратили улыбаться и ловко выстроились тройками. Поставив самых непослушных вперед, командир отдала приказ:
— Отправляемся! — Сама пошла позади.
Ветер на подходах к Заслону усилился, возвещая о близости времени Льда. Дети переговаривались, обсуждали детали недавнего «боя». Заодно цепляли Трема — такова была их месть за то, что он изображал лэра.
Лея то и дело морщилась от особенно громких раскатов хохота своих воспитанников. Конечно, ей нравилось, что ребята по-детски беззаботны, но ведь шла война, и такое поведение — непозволительная роскошь! Не понимают, что это чрезвычайно опасно!
Наконец они вышли за поселок и взяли путь на Рассветный перевал. К Закатному ходят только боевые отряды. И хотя теперь дети притихли, Лея была напряжена как натянутая струна.
Клыкастые нынче в большом гневе. Новая магическая разработка правителя — богатырские деревья — позволила без усилий уничтожить несколько отрядов молодняка противника. Эти деревья-убийцы правитель создавал и постоянно видоизменял самолично. Лея тоже умела выращивать их, но никогда не пользовалась своими навыками. Даже будучи командиром боевого отряда она не была кровожадной… Но эмирими выросла и жила в обстановке обоюдной ненависти и постоянных потерь, поэтому ее на самом деле волновали только эти дети и совершенно не трогали десятки чужих подростков, живьем затянутых богатырскими деревьями под землю.
Последние века война приняла вялотекущий характер, полномасштабных боев было мало, случались они редко и только в качестве отмщения, а так в основном были мелкие вылазки, ловушки или случайные столкновения на границе владений, которые каждый день обходили и маги, и охотники. Маги для того, чтобы не дать охотникам возможности на своей территории добывать мароков, предпочитавших селиться именно на лесных полянках; охотники — чтобы помешать магам разрабатывать новые рудники, которые магам-терраискусникам было легко сделать, плавя камень по своему усмотрению.
Лея не на шутку переживала, что ее ученики не осознают размер грозящей им опасности еще и потому, что детьми себя не считают и мечтают показать врагам свою магическую мощь. Поэтому ей, кроме обычной охраны, приходилось отлавливать слишком прытких учеников, которые например, поспорили, что притащат в лагерь плененного лэра. Угу, притащат. Лея тяжело вздохнула и терпеливо притормозила стазисом неугомонных спорщиков. Затем серьезно сказала, обращаясь ко всем:
— Лэры здесь не ходят. В данный момент они готовятся к добыче мароков! Время Льда на подходе. Мы отправимся в горы, и я покажу, как охотятся эмирими в горах. Затем вы по очереди попробуете сделать все самостоятельно! — У «деток» загорелись глаза. О, настоящая охота! Охотнички… Лея незаметно усмехнулась, но тут же, сделав строгое лицо, предупредила: — Кто осмелится нарушить мои приказы, тотчас возвращается назад и еще целый год учится в поселке ставить щиты и метать огонь, а может, и вообще останется без настоящей практической подготовки к охоте!
Занудный тон. Приказные интонации. Но что делать? Сегодня Лея — учительница. Она смерила строгим взглядом двух всегдашних зачинщиков — Трема и Крима, которые и задумали «подвиг» под влиянием милых голубых глазок Олиет. Но добились обратного эффекта: девушка, серьезно раздраженная задержкой отряда из-за неугомонных юнцов, размеренно хлопала по колену длинным клинком в ножнах, коим владела на уровне взрослых бойцов, и ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
В этом походе Лея назначила ее своим помощником, и теперь всегда серьезная Олиет, которая была на два года младше Крима, так как они с Тремом родились в один год, близко к сердцу принимала все проказы неугомонных братьев. С момента как научилась ходить, она вела себя куда сдержанней и собранней.
Сняв стазис с мальчишек, Лея, не оглядываясь, пошла вперед, на ходу отдав приказ помощнице:
— Олиет, выстраивай этих оболтусов в боевой порядок и за мной! — Сама учительница готовилась к бою, по дороге расчехляя лук и вытаскивая мешочек со стрелами.
Они спокойно добрались до безопасных границ Заслона. Сразу за ним начинались холмы у подножия склона — там располагались провалы, переходящие в гигантские ямы, которые во время Воды принимали редкую снеговую воду с хребта.
Лея остановила группу на очередную инструкцию «Как создать защитное богатырское дерево». Молодые эмирими превратились в слух, окружив учительницу и не обращая внимания на ленту пересохшей грязи, усыпанную обломками скал, — границу владений эмирими.
Райн хладнокровно выбил дух из строптивого помощника — последним ударом он снес Крафу оба клыка и ногой зашвырнул их подальше в скалы.
Клыки скоро вырастут новые, но сколько же будет насмешек! Без них лэры оскорбительно похожи на эмирими. Клыков не бывает только у женщин и мальчишек. Потерять клык даже почетно, но только в бою, тогда это приравнивается к доблести. Значит, воин ради победы ничего не пожалел, даже предмет мужской гордости — клыки!
Воевали у горных охотников только мужчины, так как все понимали, лэри — ценность, без которой племя быстро вымрет.
У охотников свободных женщин не было. Едва подросшую девушку отдавали замуж, а если лэри становилась вдовой, ее тут же поручали семье родственника, который заменял ей мужа, или, если она была против, возвращали отцу. Это был выверенный временем закон выживания, и женщин в таких случаях принимали как настоящий дар. Да и как не принимать такое положение лэрам-воинам?! Возвращаясь с боя измученными и ранеными, они попадали в теплые уютные дома, их кормили вкусными и сытными блюдами из мароков — словом, лэры получали заботу и внимание.
Вот и мать Райна попала в дом к старшему брату мужа, старейшине Влеру, оставшемуся без жены. Тот был рад принять Мали. Ведь чем значительнее семья, тем больше уважения к ее силе. Но молодая лэри истосковалась по погибшему супругу и так и не прижилась в чужой семье, тихо сгорев в одиночестве.
Райн, почитавший Влера как отца, тогда уже был достаточно взрослым, чтобы все понимать. Наблюдая за страданиями матери, он дал клятву не жениться, пока не оставит профессию воина и не начнет учить молодняк охоте и прочим нужным для выживания вещам.
Райн с лэри никогда близко не общался, так как не был женат. Это постоянно служило причиной издевательств Крафа, имевшего уже трех детишек и красавицу жену. Райн ему даже немного завидовал, но как только встречал в поселке вдову с грустным взглядом, его сожаления развеивались, как дым. А вдов было много, как и страдающих матерей, ведь за последнее время погибло столько детей! Но из-за сезона охоты старейшины запретили мстить лесным магам, отложив праведный гнев на время Льда.
Сезон охоты за мароками длился недолго. Это время, когда пушистые зверьки, вырастив потомство, обрастали жиром и являли собой великолепное зрелище. В них ценилось все: серебристо-голубая меховая шкурка; косточки, идущие на производство клея для строительства новых домов; кровь, обладающая лечебными свойствами. Но особенно — жир, который использовали для приготовления пищи, врачевания, производства красок и мыла. Поэтому сейчас все силы племени были направлены на добычу столь драгоценного зверька. Мароков держали и в клетках, но таких зверьков было мало, охотники использовали этот «запас» в самых крайних случаях.
Во время Льда мароки спрячутся под снегом и будут спать. Поэтому от результатов охоты во время Запасов напрямую будет зависеть жизнь племени. Во время Воды мароки выкармливают детенышей, и закон запрещает на них охотиться до времени Тепла, тогда их сменяют красные толстые птички, не умеющие летать, но они слишком маленькие — целой стаи едва хватает одной семье на неделю…
Сейчас необходимо вернуться домой целыми, с охотой придется повременить. Райн холодно посмотрел на Крафа, валявшегося без сознания. И тут же с досадой окинул взглядом стоявших рядом воинов, невозмутимо наблюдавших за «воспитательным» процессом. Но бойцы молчаливо его поддержали: из-за глупой заносчивости Крафа в отряде не любили, а Райна слушались и уважали.Командир, разобравшись со смутьяном, приказал:— Скоро стемнеет, надо поторопиться и найти учеников и Марта. — И сухо добавил: — Оттащите этого к женщинам. Пусть отращивает клыки и делает, что ему скажут лэри!Он проследил, как Локис и Тамп подхватили Крафа, затем развернулся и презрительно сплюнул. Было досадно, что в племени до сих пор не нашлось ему зрелой замены. Талантливые молодые лэры, которые могли бы его сменить, не подходили совету старейшин по возрасту. Самоуверенные глупцы вроде Крафа — по уму.На одной смелости против многомудрых лесных магов долго не п
Райн уже несколько часов бродил по Скользкому ущелью, тщетно разыскивая в скалах Марта с учениками. Неужели и они пропали? Отряд бесшумно передвигался по горам вслед за командиром. Но едва бойцы заслышали вдали разносимый эхом гул детских голосов, дружно воспряли духом. Все опасались, что дети с учителем сгинули.Подобравшись ближе, лэры обнаружили группу подростков эмирими, охотящихся на мароков с помощью магии. Судя по огромным сетям, эмиримчики под надзором учительницы наловили уже больше трех сотен крупных взрослых особей. Вот это удача! Лэры всем племенем за время Заготовок поймали столько же. А эти все еще ловят! Вон высокий мальчишка призвал десяток прямо к беловолосой девушке с поджатыми губками, которая сосредоточенно паковала зверюшек в сеть… И все мароки живые, значит, их можно раздать желающим разводить зверьков в клетках!Райн с трудом сдержал горящих ненавистью бойцов.— Сезон Льда… — прошептал он едва слышно и кивнул в ст
Теперь Лею ждал суд. Она понимала это, но на самом деле… была безмерно счастлива, что обошлось без жертв! Чудо! Настоящее чудо!Первым делом, попав за безопасные пределы Заслона, Лея собрала вокруг себя враз поумневших и притихших учеников и пояснила, что сегодняшнее происшествие на самом деле невероятное избавление от смерти.— Вы знаете, — она с минуту помолчала, — я никогда не слышала, что в такой ситуации кого-то отпустили живыми и без боя. Это первый случай за всю историю войны…Крим задал вопрос, больше всего занимавший детские головы:— Нам попался глупый лэр?— Напротив… Они, возможно, нас бы не победили. Мы бы уничтожили пол-отряда, но и сами понесли потери, а зверюшки разбежались бы… — Лея потрепала рослого паренька по плечу, мальчишка пошел в отца, так что уже был выше тети на голову, и мягко сказала: — Нет, враг нам попался на редкость умный. Он сделал хороший запас н
Наутро по приказу Тутана в лагере лэров шел сбор новых отрядов. Райн взял к себе еще три десятка бывалых воинов из отряда старейшины Стила. Полностью завершив подготовку, они собрались на окраине Стойбища, чтобы получить от командира последние наставления перед боем.К бойцам неслышно подошел Влер — один из самых уважаемых старейшин племени. Поймав взгляд сурового командира, он в очередной раз напомнил ему:— Дай врагам потратить ману и, когда они будут истощены… Ну… сам знаешь! Главное, вернитесь живыми! Райн кивнул, он об этом уже позаботился. Закинув свой лук за плечо, он развернулся и спокойно ответил:— Да, я договорился, подмога появится в нужный момент. Я вымотаю врага и дам знак второму отряду наступать.То факт, насколько это будет сложно и опасно для тех, кто примет на себя первый удар магов, они не обсуждали. Оба воевали достаточно, чтобы понимать друг друга без слов.Райн видел, что дя
Лея так сосредоточилась на магии преображения земли, что пропустила вражескую стрелу, вонзившуюся ей в локоть.— Ох… — Голова закружилась от боли. Лею шатало, колени в любой момент грозили подогнуться, но она начала спускаться назад, на место, которое избрала как точку контроля над боем. Однако, вспомнив предупреждение разведчика, передумала.— Надо менять тактику и срочно уводить своих! Всех!Лея окинула ущелье внимательным взглядом. То здесь, то там с переменным успехом шли небольшие бои. Если она вмешивалась — бой оставался за ними, казалось, еще немного и враги побегут, но… Но! Сейчас к противнику вольются новые силы… А Лея осталась почти без магии и сил!— Да, не простая птичка, эта твоя учительница, а боевой командир... — осуждающе покачав головой, начал Дирк, приблизившись к Райну.— Вижу, — пробормотал Райн, высматривая Лею и одновременно руководя боем.
Лея очнулась от неприятного ощущения — острые камни впивались в спину. В ноге нарастала боль, грозившая поглотить остатки ее самообладания. Эмирими рискнула пошевелиться, и тут же слезы брызнули из ее глаз, она хрипло застонала — на покалеченной ноге лежал небольшой скальный осколок, неестественно вывернувший ей лодыжку.Сквозь боль Лея все же пыталась понять, что случилось. Как она выжила, без стазиса упав с такой высоты?Медленно приподняв голову, девушка огляделась. Дно ущелья. Вокруг нависали горы, совершенно ей незнакомые. Девушка была твердо уверена, что раньше никогда здесь не была. Нет! Это не дно Скользкого ущелья, а совсем другое место! Что-то пошло не так? Как случилось, что вместо гибели она вдруг куда-то перенеслась?! Портал? Мифическая точка перехода Светлых? Но что ее могло активировать?! Неизвестный фактор? Ее магия? Ущелье ведь изведано вдоль и поперек! Все эти места неоднократно в моменты боя подпадали под влияние магии, и ничего… М
Лея очнулась на руках у лэра через несколько часов от нестерпимой рези в ноге. Опасаясь разбудить охотника, она едва сдерживала стоны. Ей бы перевернуться или еще как-нибудь поменять положение затекшего и покалеченного тела… но рана неудержимо пульсировала, выматывая эмирими до холодного пота.Свободного пространства, чтобы соскользнуть, вокруг почти не было. Лея быстро осмотрелась, выбирая подходящий вариант, оперлась здоровой рукой на камни и с трудом перенесла на нее свой вес. Приподнявшись, она взглянула на лэра, пытаясь устроиться так, чтобы не потревожить его рану на груди, вокруг которой одежда была пропитана засохшей кровью.Как ни странно, она чувствовала себя обязанной ему за заботу и помощь, потому те крохи магии, что она сохранила в себе, направила на исцеление противника. Лэр сразу начал глубже и спокойнее дышать, его сон сделался безмятежнее. Секунду понаблюдав за результатом, Лея устало легла и попыталась уснуть под аккомпанемент дергающейся от не
Путь в пещеру оказался невероятно трудным.Каждый шаг давался лэру с напряжением. Он вяз в мокром снегу, преодолевая вьюжную стену, задыхался от холодных объятий метели, с каким-то отчаянным удовольствием воющей песни льда в горах, соскальзывал с камней, рискуя сломать ноги или уронить свою ношу.Каменные башенки сильно помогали ему, но скоро их не стало видно из-под снега, несмотря на бойкие усилия ветра смести все, что возможно. К тому же стремительно темнело. Лэр знал, что до пещеры осталось совсем немного, но это «немного» преодолевалось так тяжело! Он забыл, день сейчас или ночь, не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он нашел девушку, он только чувствовал, что вымотан, голоден и что последние силы оставляют его.Стало совсем темно. Оглушительный свист ветра походил на звериный вой. Лэр с эмирими на плече продвигался вперед как в тумане; все было смутным, неясным, едва различимым в снежном вихре. От усталости и холода то и дело подкашива