Роман
К столу подошел худенький парень в форме официанта, со впалой грудью и веснушками, особенно ярко выделявшимися на бледной коже лица.
– Я прошу прощения, – еле слышно промямлил мальчишка, – но ваша спутница просила вам передать, что бы вы ее не ждали.
– Что, прости? – схватился я за край стола, ощущая, как каждый мускул натягивается.
Парень растерялся и закашлялся, очевидно, совершенно теряясь.
– Она просила передать, чтобы вы ее не ждали, и еще попросила больше не искать. – От его откровенно сочувствующего тона стало тошно.
Мне очень захотелось отправить все, что стояло передо мной на столе, в стену. Просто смотреть, как предмет за предметом врезается в стену с фактурной штукатуркой.
Как разлетаются на десятки осколков тарелочки и кофейные чашки.
Как медленно по чистым стенам начнет стекать смесь кофе и дорогих десертов.
Мне очень хотелось это увидеть.
Но я сидел и с
– Так, милые дамы, покидаем гримерку. Ребятам нужно готовиться к выступлению. – Я громко похлопала в ладоши и открыла дверь, предлагая всем девицам убираться.– Эй, да кто ты такая, сука, чтобы нам указывать? – Сильно нетрезвая девица, густо покрытая цветными татуировками, с тоннелями в ушах и многочисленным пирсингом, вперила в меня осоловелые, сильно покрасневшие глаза.Она откровенно ерзала на коленях у Торка, буквально трахая его на сухую на глазах у всех. Неожиданно она оказалась на полу на заднице и шокированно уставилась на парня.– Что за на хрен?! – возмущенно завизжала она.– Никто так не разговаривает с нашей Элизабет, ясно, сучка? – неожиданно зло заорал он на нее. – А теперь встала и пошла отсюда на хрен!
Я помчалась из ресторана так, будто у меня за спиной был лесной пожар. В лифте буквально задыхалась от тех эмоций, что рвались наружу, причиняя боль и вызывая отчаянное желание кричать во все горло. Что со мной? Я ревную Рому? Ревную, да, безусловно. В однозначности эмоции, от которой прямо лихорадило, не было ни единого сомнения. Но он мне никто! Так, случайный партнер на ночь и несуразный мальчишка из почти забытого детства. Я ведь не могу испытывать к нему никаких чувств, а уж тем более такого удушливого, скручивающего в тугой узел собственничества. Не могу! Не должна! Это я сама не хотела больше его присутствия в новой версии моей жизни! Я сбежала, не пытаясь хоть как-то сгладить или замаскировать побег под что-то более взрослое или удобоваримое. Я убедила себя, что Рома абсолютно не мой тип. Так что ни о какой собственной эксклюзивности для такого мужчины в принципе речь не шла никогда, ведь я изначально четко представляла, какой он, и это и было
РоманПосле двух мучительно тянувшихся месяцев поисков, моя Ромашка наконец лежала, крепко прижавшись к моему телу, притихшая и молчаливая. Наверняка думала. И ох, уж мне эти ее мысли.Я чувствовал вину за то, что набросился на нее, как взбесившийся похотливый зверь, не желавший терпеть ни единой лишней минуты. Но в тот момент, когда она снова оказалась в моих руках, податливая, теплая, обманчиво моя, мой мозг взорвался, уничтожая любое понятие о деликатности, терпении, хоть какой-то внешней красоте самого процесса. Осталось только дикое ослепляющее вожделение, которое скрутило меня так жестко и безотлагательно, что соображать я уже не мог. Самое ужасное, что, реши Лиза в тот момент остановить меня, кричи во все горло «Нет!», я бы вряд ли мог очнуться, вынырнуть из этого иступленного дурмана. Это была лавина, что подмяла меня, без малейшей возможности повернут
Я отключилась и проснулась от ощущения, что тепло тяжелого тела рядом сменилось прохладой одеяла. Поежившись, ощутила такую сладостно-тянущую боль во всем теле. Улыбнувшись, я натянула одеяло до подбородка и приоткрыла глаза. В сероватых лучах раннего рассвета разглядела Рому, который сидел на краю моей кровати уже полностью одетым. Его широкие плечи были ссутулены, как от огромной тяжести. От вида его мощной спины, как-то пораженчески согнутой, мне стало не по себе. Как будто он уже вдруг стал от меня безумно далек, и это причинило неожиданную боль.– Уже уходишь? – прочистив горло, хрипло спросила я.Рома резко обернулся и порывисто протянул руку ко мне, коснулся щеки в очень нежном и трепетном жесте, а потом сжал пальцы в кулак, словно пряча там воспоминание об ощущении моей кожи.– Я ведь обеща
Следующие две недели принесли мне одни расстройства.Во-первых, Дани начал вести себя как полный засранец. Он словно поменялся с Торком мозгами и даже превзошел его многократно.Если Торк, кажется, стал браться за ум, и я видела его с бутылкой пива все реже, то Дани постоянно был, мягко сказать, навеселе.Доходило до того, что пару раз нам его, невменяемого, пришлось держать под холодным душем и отпаивать кофе, чтобы не сорвал концерт. При этом он постоянно грубил мне, откровенно или завуалированно, и пытался задеть.Что касается поклонниц, то он вел себя безобразно вызывающе, будто долбаные отвязные рокеры 80-х. Я то и дело заставала его занимающегося сексом в самых неподходящих для этого местах. Причем постепенно мне стало казаться, что он нарочно стремился к тому, что
РоманВозвращаться домой без моей Лизы было тяжело. Конечно, во время поисков у меня не было иллюзий, что достаточно нам пересечься, и она последует за мной, куда скажу. Это вам не голливудские сопли, когда влюбленные, все резко осознав, бегут в финале навстречу друг другу, а ветер эффектно развевает их волосы. Но, проведя рядом с ней несколько слишком коротких часов, погрузившись в атмосферу ее тепла, запаха, прикосновений, сейчас я ощущал себя каким-то переполовиненным и замерзшим. Еще тяжелее эту дорогу домой делало осознание того, что у меня нет полной уверенности, что моя Ромашка действительно вернется ко мне. Все, что мне оставалось, – это надежда. Иначе зачем мне дом, в котором нет ее или хотя бы мечты о том, что Лиза однажды появится.Дни шли, и я ждал от нее звонка, СМС, хоть чего-нибудь. Но ничего не было, и это угнетало меня все больше. По сто раз на дню я хватался за телефон, но откладывал его. Я обещал дать ей этот долбаный месяц. Обещал. Только как
Я посмотрела на крашеных блондинок, похожих, на первый взгляд, как близнецы. Девушки словно родом откуда-то из недавнего прошлого. Леопардовые юбки-тире-пояса, почти ничего не скрывающие топы, чудом не лопающиеся на их знатных бюстах, жуткий кислотный маникюр, «не пройди мимо» макияж. Они неуверенно смотрели на меня, не зная, чего ожидать. Злость на Рому еще клокотала внутри. Нет, сейчас, взглянув на девиц спокойно, я прекрасно поняла, что Рома после тех роскошных женщин, с которыми появлялся в обществе, на таких бы не повелся. Ну, даже если сильно на него взбесилась бы, таким всеядным представить не могла. Не его уровень. Но осадок-то остался. Мои уже взведенные гормоны не желали пока успокаиваться, выход эмоциям, хоть какой-то, был остро нужен.Я разыскала на полках чистый стакан и, налив себе сока, плюхнулась на стул.– Да расслабьтесь вы у
Рома + Ромашка– Некрасиво сбегать с собственной свадьбы! – шипела я на Рому, который настойчиво пытался вытряхнуть меня из платья.На самом деле я ни капли не сердилась и плевать хотела на то, что подумают о нашем стремительном бегстве. Мои друзья все однозначно поймут и даже одобрят. А мнение всей той родни, дальней и близкой, на присутствии которой настояли родители, дабы продемонстрировать, что их дочь не такая уж и непутевая, меня не интересовало. Половина уже в том состоянии, что и не заметит исчезновения виновников торжества.– Девочка моя, некрасиво было уезжать от меня на целые сутки и заставлять меня спать в холодной одинокой постели! – пробормотал Рома в ответ, борясь с непослушными застежками и шепотом награждая их весьма красочными и нелицеприятными эпитетами. – Я чуть не умер от тоск