Июль, желая наверстать упущенное июнем, каждый день выдавал двойную дозу тепла и солнца. Изредка палящие лучи сменялись сильными и короткими ливнями, не приносившими облегчения. Вентилятор не выдержал нагрузки, выразил протест сизым дымом и запахом горелого пластика, а затем ушел в отставку. Я сидела в гостиной в шортах и майке, пот стекал по лицу. Мысли об установке кондиционера приходили и уходили, неохота было даже думать, не то что двигаться.
Ленивое ничегонеделание прервал телефонный звонок.– Зайди ко мне, – не представившись и даже не дав поздороваться, приказал собеседник и отключился.– И тебе доброго утра, – пожелала я коротким гудкам, положила телефон на стол и пошла в душ.Семеныч не тот человек, которого можно игнорировать, если, конечно, собираешься и дальше жить в нашем Юково. Но с другой стороны это «зайди» уже успело приесться, да и «быстро» он в этот раз не добавлял, а значит, бежать сломя голову нВ Ярославле много церквей, но в мое время, как бы цинично это ни прозвучало, вера была не в моде, пусть епархии и монастыри потихоньку, без лишней шумихи возрождались. Гонениям церковь уже не подвергали, но идеалы еще были другими. Бум «веры», если можно сказать, еще не наступил. Родители не приучали нас к воскресным службам, постам и православным праздникам. Нам повязывали красные галстуки, прикалывали значки, учили отдавать честь и, объединяя в отряды, выводили на демонстрации и субботники. Те из нас, кто крестился, делали это сознательно и во взрослом возрасте. Нас мало интересовала религия. Представить, что нас, как школьников сегодняшнего дня, повезут на экскурсию в православный монастырь, церковь, синагогу или мусульманскую мечеть, было немыслимо.А теперь я и вовсе играю за другую сторону. Вроде бы.Но у меня есть глаза, и я видела облезлые купола и разрушенные колокольни, заколоченные досками часовни. В моем городе их было много, мы привыкли к ним, как
Я нашла ее минут через сорок, с третьего раза, не зря же это число считается магическим. До этого стоило преодолеть напряжение первых минут общения и убедить бдительных родственников, что не будешь приближаться к их сокровищу, и знакомство шло как по маслу. Особенно, когда они узнавали, что бедная девушка мечтает о ребенке, для того и приехала сюда, дабы к святой иконе приложиться. Я понятия не имела, есть у них такая икона или нет, но меня никто не поправлял и во лжи не уличал, значит, либо сами не в курсе, либо действительно есть. Так что я давила на жалость и вызывала сочувствие, от таких ждать подвоха не принято. Способ срабатывал безотказно. Целых два раза. А вот с третьей не повезло. Ей.Под деревом был расстелен очередной плед в крупную клетку, на котором, наполовину опустошенная, валялась хозяйственная сумка. Рядом девушка на десяток лет моложе меня с каким-то покорным отчаянием трясла коляску, из которой далеко разносился скорбный плач.– Простите, – в
– Да подавитесь. – Катерина, прижимавшая салфетку к носу, выпрямилась. – Так я и знала, что ничего хорошего не выйдет. Сколько вам, угодам, ни плати, все гавно мало будет, да?Она кричала, привлекая к нам все больше внимания, и несколько человек уже обеспокоено оглянулись.– Стоп,– скомандовала я.Веник по инерции прошел еще пару шагов, а потом обернулся.– Что еще?Я уже забыла о том, что минуту назад хотела увести его подальше от девушек.– Что значит «сколько ни плати»? Вы их украли. – Я смотрела на женщин, чувствуя, как смутная пока еще тревога разливается внутри.– Не… нет. – Мила икнула и замотала головой.– Спятили что ли? – тут же подхватила Катя. – Мы знали, с кем имели дело. Мы не самоубийцы. Нам медальоны нужны больше, чем вам.– Де… де… деньги. – Мила на секунду зажала рот руками, а потом заговорила уже но
– В сквере за Волковским театром, на третьей лавочке. – Катя вздохнула. – Я не пошла. У меня-то хоть мама есть, пусть она мне весь мозг вынесла, но с внучкой помогает без вопросов, а Милка одна, вот и пошла, хоть я и отговаривала.– Кто предложил место встречи?– Вера, – женщина пожала плечами, – она нас так уговаривала.– То есть она была уверена, что вы из Ярославля? Или вы это выяснили заранее?– Нет, вроде бы, – Катерина задумалась, – меня она точно не спрашивала.– Меня тоже. – Мила попыталась улыбнуться.– Но ты пошла? – Я посмотрела на девушку.– Я была готова на все. Вам не понять.Я не видела смысла вступать в спор и разубеждать ее в чем-либо. Она, действительно, была одна. А со мной с первого до последнего дня был Кирилл, к худу ли, к добру ли, но был. Об одиночестве страхов и сомнений ей рассказывать не стоит, я это уже пережила, и мой пу
Через полчаса я сидела на жестких сиденьях парома, задумчиво вглядываясь в темную воду за бортом. Мы возвращались в город. Машина осталась на обочине дороги, ведущей к монастырю. Падальщик сидел напротив, никак не выказывая своего отношения к моему решению. Старик сказал: «Веник с тобой, пока не найдете кольцо», – на деле получалось наоборот, я с ним.О третьем покупателе девушки знали еще меньше, чем о посреднице. Одна встреча, несколько бесед в привате и пара телефонных звонков – много из этого не выжмешь. Нам нужна молодая женщина лет двадцати пяти, темные волосы, стрижка каре, карие глаза, среднего роста, среднего телосложения. Впрочем, с телосложением сложно, она на последнем месяце беременности. В остальном – два глаза, два уха, нос, рот, руки, ноги. Зовут Ирина. Номер телефона, который в данный момент был либо выключен, либо вне зоны действия сети. Есть еще переписка на форуме, девушки выдали нам свои логины и пароли, но просмотреть ее прямо
– Знаете, – мужчина посмотрел на старушку, – что-то не верится.– Мне все равно, – падальщик достал телефон, – мою мать обокрали. Советую известить главврача, я вызываю полицию и репортеров. «Медсестра ворует у подопечных», выйдет не репортаж, а конфетка.– Подождите! Это же полная глупость. – Мужчина поднял руки. – Вы это серьезно? Из-за книги?– Более чем.– Хорошо. Дайте мне пять минут, уверен, мы все решим.– Даю десять. Мне все равно, с кого требовать пропажу: с вас или с Ирины, главное, чтобы мать успокоилась,. – Он обнял старушку.Мужчина, по-моему, уже пожалевший о решении догнать странных посетителей, развернулся и пошел обратно к корпусу, навстречу ему вышла молоденькая девушка, он махнул рукой, и они вместе скрылись за дверью.– Сейчас они выяснят, что у Марьи Николаевны никого нет, и нас отсюда попросят, сами полицию вызовут и репортеров. &la
Женщина дернула плечом.– Вы и не собирались его оставлять. – Я поморщилась, удивляясь, как не поняла этого раньше. – Кольцо слишком широкое и тяжелое для женщины. Я все думала, зачем брать ненастроенный артефакт? Проще дождаться рождения ребенка и настроить медальон. Но нет, вы покупаете неактивный артефакт, а значит, впоследствии его придется возвращать на доработку или искать другого ведьмака, платить. Зачем? Откуда у медсестры дома престарелых такая сумма? Деньги за рождение переводят после того, как отец обнюхает и признает отпрыска.– Что ж, теперь – она оперлась руками о подоконник, – вы знаете.– Кольцо уже не у вас.– Ищите. – Приглашающий жест рукой.– Это с самого начала была сделка, – я начинала злиться на эту равнодушную и спокойную женщину, отдавшую часть себя и нисколько не сожалевшую об этом, – поэтому артефакт заказали для отца, на тот случай, если ребенок окажется слишк
Конечно, наша тили-мили-тряндия не место для молодой и красивой девушки, но есть один нюанс, вернее, неписаный закон (когда ж они составят полный сборник и перенесут его на бумагу, надо этим делом старосту озадачить). Во-первых, ее ребенок не человек, а значит, Мила имеет такое же право жить на стежке, как и я. Во-вторых, местные стараются не трогать новоиспеченных мамаш, по крайней мере, стараются. Будь то человеческая женщина, ведьма, бесовка или русалка, любое порицание, наказание, внушение, кровную месть откладывают до тех пор, пока ребенок не сможет обходиться без матери, то есть как минимум на полгода. Я слышала о случаях, когда целый клан так и не смог отомстить пророчице, которая повадилась чуть ли не каждый год рожать по ребенку. Вот такая дискриминация по половому признаку в действии.Переход преодолели без проблем, Игорь спал, а Мила лишь охнула, что не могло не радовать, ловить испуганную молодую мать в non sit tempus было бы проблематично, но обошлось. Хорошо, что