Глава 17. Свидание

Была утром у мамы – ей лучше, а мне нет. Я до сих пор заливаюсь краской и хочу раствориться, лишь только мысли возвращаются к вчерашней ночи. Что со мной не так?! Перенервничала я что ли?! Хочется, чтобы это было правдой, но на самом деле это не так. Я действительно впервые чувствовала огромное желание раствориться в другом человеке. В современной системе отношений парень-девушка восемнадцать плюс секс – обязательная составляющая, и я, встречаясь с Колей, никогда не отказывалась от него. Да, мне было хорошо, но я не чувствовала какой-то особой всепоглощающей потребности в близости. А вчера... То, что чувствовала я вчера, было невероятным! Очень хочется задрать нос и, фыркнув, пробурчать «нет», но самой себе врать нет смысла... Вчерашний день перевернул мой и так ставший неидеальным мир с ног на голову. Если бы все это я хотя бы ощутила с любимым мужчиной, то столько бы вопросов не возникало, но Марк… Я прекрасно осознаю, что он даже с натяжкой не вписывается в мою систему «хороший». Да и как может быть хорошим человек, владеющий стрип-клубом?! Если девочек-танцовщиц я ещё могу оправдать, многих из них в эту далеко не светлую жизнь втянула нужда и безвыходность, но заняться таким бизнесом, не осмыслив его, невозможно. А он выбрал даже не просто ночной клуб, а именно клуб с такой спецификой. Вздыхаю. А чего стоит его резкое «выйди», когда я изливала душу и просила денег, а потом его желание избавиться от меня! Да, признаться есть поступки Марка, которые не вписываются в понятие «плохой», есть которые я совсем не понимаю, но в целом он не может быть героем моего романа… Даже страшно подумать, как можно привести подобного мужчину домой знакомиться с мамой… Ей точно будет плохо. Воспоминание о доме приводит меня в смятение. Зачем он вчера приезжал ко мне?! Надя говорила что-то про деньги, но я так испугалась, увидев его в глазок, что трусливо сделала вид, что меня нет. После приватного танца я не могла открыть как ни в чем не бывало дверь и окунуться ему в глаза, слишком были ярки воспоминания, и внутри меня ещё не улёгся пожар, который распалил этот мужчина в моем теле. А впустить его в квартиру и остаться наедине… В том, что он напросился бы войти, я не сомневаюсь! В общем я почувствовала новую опасность и да… снова струсила…

Вхожу в здание стрип-клуба, с опаской смотря по сторонам, и быстро проскальзываю по коридорам, словно я вор, не желающий попасться кому бы то ни было на глаза. Но в мире существует закон подлости, и, не дойдя всего один поворот, я встречаю Марка. Мгновенно вспыхиваю, отвожу глаза и пытаюсь придумать, что мне делать, но в голове только кино для взрослых с нами в главных ролях. Если бы это не выглядело так комично, я бы развернулась и бросилась от него наутёк, но оставшиеся ошмётки гордости не позволяют мне выставлять себя на посмешище, и я по инерции продолжаю идти навстречу мужчине.

– Хорошо, что я тебя встретил, – начинает он, а я не знаю, куда пристроить свои глаза. Изучаю пуговицы на его рубашке, вертикальные синие полосочки на ткани и не могу заставить себя ответить на его взгляд. Никак не могу! Я не должна показать Марку свою уязвимость, ведь моё тело ещё так отчетливо помнит прикосновение его рук, а мой мозг провокационно прокручивает самые горячие моменты, и это не может не отражаться в моей радужке…

– Ты вчера не взяла деньги за танец…

Напоминание о событии, которое я так хочу забыть, но которое то и дело сегодня всплывает, делает меня пунцовой. Хочется сказать, что мне ничего не надо, и, гордо вскинув голову, быстро пройти мимо, но я вовремя прикусываю язык и молчу. Мне очень стыдно за свою меркантильность, но я очень нуждаюсь в деньгах, ведь только они могут вернуть мне свободу от обязательств и мою прежнюю светлую непорочную жизнь.

Мужчина берет меня за руку, и я дёргаюсь от прикосновения, как от разряда тока, и, даже не смотря на него, ощущаю его пристальный взгляд. Наверно, он удивлён моей реакции.

– Пойдём.

Марк пытается увлечь меня за собой, но я сопротивляюсь и, пытаясь вырвать руку из капкана его пальцев, заставляю себя первый раз после событий в VIP-комнате посмотреть на него. Сразу тону в бездне его глаз, отчаянно пытаясь удержаться на плаву, и упрямо восклицаю:

– Я никуда не пойду!

– Только в кабинет. За деньгами, – произносит он магические слова, одновременно пытаясь разгадать зашифрованные эмоции в моем взгляде, а я, тут же спохватившись, прячу от него ответы под опущенными веками и длинными ресницами и поспешно скольжу глазами вниз. Рубашка, которую я досконально изучила, классический ремень, брюки с идеальными стрелками, ботинки, в которых при желании можно увидеть своё отражение… Успеваю отметить, что он как всегда безукоризненно одет, и в этот момент начинаю ведомо перемещаться в пространстве вслед за ведущим меня мужчиной.

В кабинете я скромно жду своей оплаты, хотя и осознаю, что не заслужила ее, хотя бы по той причине, что в правилах, озвученных Надей, девушка должна брать оплату своевременно, а не сбегать, оставляя гостя в недоумении.

Марк подходит ко мне опять слишком близко и опять смотрит на моё лицо. Если так будет продолжаться и дальше, то он скоро будет лучше меня знать все нюансы моей физиономии. О чем я думаю! Спохватываюсь и завороженно гляжу, как мужчина протягивает мне внушительную стопку купюр. Беспомощно таращусь на них и пытаюсь сообразить. Это все мне?! За один танец?! Поднимаю взгляд на него и ошарашенно вглядываюсь в темную бездну напротив. Он что спятил?! Опускаю глаза на деньги и не притрагиваюсь, пытаюсь сообразить сколько там, хотя бы примерно…

– Бери, – командует Марк.

Все ещё находясь в прострации под гипнозом красных бумажек, я растерянно бормочу:

– Их очень много.

– Четыреста тысяч, – озвучивает он сумму.

Сглатываю. Медленно скольжу по его телу к его лицу и, встретившись с ним взглядом, бормочу:

– Вы хотите, чтобы я взяла деньги и больше здесь не появлялась?!

– Да! – чеканит мужчина.

Мгновенно отскакивают предохранители, и защитный рефлекс в виде нападения автоматически срабатывает во мне.

– Никто не имеет права указывать, что мне делать! И… – я останавливаюсь, чтобы набраться мужества и отказаться от таких… легких?! Нет, но быстрых денег. – Мне не нужны подачки!

Он мрачнеет. Я вижу желваки на его скулах, а мне становится лучше. Ух, мне надо почаще злиться и выпускать пар! Тогда испаряются мешающие мне эмоции, и я перестаю быть смущённой размазней!

– За приватный танец гость может заплатить любую сумму!

– Но не такую огромную!

Марк серьёзно смотрит на меня и тихо произносит:

– Это был самый незабываемый приват в моей жизни.

Моя злость встала и, не прощаясь, ушла по-английски, а я едва не вскочила на задние лапы и не завиляла хвостом. Вовремя взяв себя в руки, я покрываюсь пятнами, но заставляю себя выдержать новое нападение его глаз и цежу сквозь зубы:

– Думаю, вы преувеличиваете мои скромные старания.

– Нисколько.

У меня нет ни малейшего желания продолжать дальше говорить на эту тему и алеть, как мак от смущения, вызванного его словами и нескромными взглядами.

– Я не могу взять всю сумму, – ругая свою порядочность, выталкиваю из себя я.

– Ася, в чем проблема?!

– Это очень много… – повторяюсь я.

– Для тебя возможно. Для меня – нет.

Я теряюсь в размышлениях, и он, видно заметив, что я колеблюсь, добавляет:

– Если так тебе будет проще, считай, что полсуммы за вчерашний приват, а пол – за твоё сегодняшнее освобождение. Я хочу, чтобы ты провела со мной этот вечер.

Как дурочка хлопаю ресницами и растерянно гляжу на Марка.

– Вечер без интима?!

На его губах расползается ухмылка, но он тут же её прячет и обещает:

– Просто прогулка или ужин… Как ты захочешь.

Теряюсь. Как-то все странно. В чем подвох?!

– Ну так что?! – не давая мне времени поразмышлять, спрашивает мужчина.

Марк собирается заплатить мне четыреста тысяч за приватный танец и освобождение! Конечно, это неслыханная сумма, и никто никогда столько, скорее всего, не получал, но у богатых свои причуды. Я же станцевала ему этот приват… Снова заливаюсь краской, но, стирая горячие картинки из своего сознания, думаю уже о другом: эти деньги больше, чем наполовину, уменьшат мне срок отбывания в клубе. Так почему мне не согласиться на них и на вечер в его обществе?!

– Я возьму деньги и проведу с вами вечер, только без всяких других условий! – наконец заявляю я. Мне нужно быть уверенной, что завтра меня не выставят прочь из клуба.

Марк сверлит меня взглядом, желая понять, что именно я вложила в свою последнюю фразу, но потом, словно отпустив ситуацию, кивает и вкладывает стопку денег мне в руки. Я принимаю их и, убрав в сумку, жду его дальнейших распоряжений.

Мы выходим на улицу, и Марк, беря меня за руку, ведёт в нужную сторону. Предполагаю, что к припаркованной машине, понимаю, что там с ним наедине в ограниченном пространстве после всего произошедшего я буду чувствовать себя не в своей тарелке, отдаю себе отчет, что за те деньги, что он мне заплатил можно и потерпеть, но упрямство берет свое, и я, бросив взгляд на виднеющийся в конце улицы разноцветный лоскуток парка, предлагаю, указывая в нужную сторону.

– Может, погуляем?

От его сканирующего взгляда я не знаю, куда себя деть, и бубню:

– Погода хорошая… В парке красиво…

– Как хочешь, – произносит мужчина и меняет направление нашего перемещения в пространстве.

Поскольку перед глазами появляется конечная цель, я осторожно вытаскиваю пальцы из его руки под предлогом, что они замёрзли, и убираю в карман куртки.

Шаг за шагом неторопливо мы приближаемся к парку, и я осознаю, что третьей я взяла с собой неловкость, потому как она нагло вклинилась между нами, и я тактильно ощущаю её рядом.

– Расскажи о себе, кроме того, что ты учишься в университете и занималась бальными танцами.

Я бросаю быстрый удивлённый взгляд на красивого мужчину, идущего рядом, и понимаю, что сейчас он по меньшей мере поразил меня, ведь он не забыл мои слова, которые я говорила ему тогда на кастинге в ответ на его вопрос… Это при том, что в моем понимании запоминание деталей и дат не является приоритетной функцией представителей сильной половины человечества. Коля, например, даже забывал поздравить меня с днём рождения, а тут такая приятная деталь…

Вопросительный взгляд в мою сторону напоминает, что я зависла в своих размышлениях, и Марк ждет ответ. Но что ему сказать?! В голову совершенно ничего не идёт, и я бормочу:

– Ещё я люблю русскую классическую литературу.

– Пушкина, Тургенева, Чехова?!

Мой взгляд припечатывается к его лицу. Мама бы точно поставила плюсик в своей виртуальной анкете за его осведомленность о наших любимых авторах. Отскоблив себя от него, я киваю и продолжаю:

– И некоторых авторов советского периода.

– Ахматова, Пастернак, Булгаков?!

– Я люблю стихи Ахматовой и романы Булгакова, – растерянно соглашаюсь я.

– Мастер и Маргарита?!

– Да.

– Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!

Я киваю и едва дышу. Думаю, как если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, так путь к моему сердцу – через моих любимых авторов. И Марк только что проложил к нему вполне различимую тропку. Сейчас сложно найти людей, читающих классику. В век Интернета и скоростей изменилось восприятие информации, и всем хочется, чтобы действия быстро сменялись действием, а в классических произведениях литературы события сменяются медленно и не удерживают внимание многих, к тому же устарели реалии: дуэли кажутся дикими, балы едва ли напоминают клубы, а юмор того же Гоголя гораздо более тонкий, чем интернет-мемы. А главное, устарела проблематика, и люди больше не ассоциируют себя с героями этих книг… Но, наверно, я тоже устаревший экземпляр, или просто любовь к этим произведениям воспитала во мне с детства мама, поскольку мне нравится окунаться в неспешность происходящего, вчитываться и вдумываться в строчки, размышлять вместе с автором о проблемах, поднятых им, а не читать бессмысленный набор событий о хабалистых героях, сдобренный откровенными сценами на полкниги. Так что сам факт того, что Марк читал моих любимых авторов, добавил в его темный образ немного белых оттенков.

В парке немноголюдно и так романтично! А может, мужчина рядом создаёт это чувство?! Нет! Что я себе придумываю?! Это просто яркие, тёплые краски вокруг в сочетании с синим небом вселяют в мою душу эту радостную атмосферу, и я вдруг неожиданно для себя перестаю быть экзаменуемой и мечтающей поскорее улизнуть от экзаменатора студенткой, и сама задаю пару вопросов Марку. После того как он рассказывает, что он единственный ребёнок в семье, родился в Ленинграде и его родители благополучно живут в Европе, я перестаю лезть ему в душу.

Спустя какое-то время мужчина останавливает меня, поворачивает к себе, и мне невольно приходится взглянуть на его красивое лицо. Почему-то мой взгляд останавливается на его губах, которые вчера я так неистово целовала, я начинаю их рассматривать, пока он не ловит меня с поличным и я, краснея, не взлетаю выше к его внимательным карим глазам.

– Говори мне ты, а то я чувствую себя старым.

Очаровательная улыбка на губах, от которой растают даже айсберги, мой поспешный кивок, взмах ресниц и изучение кармашков и замочков его куртки. Да, несомненно, этот мужчина обладает какой-то сверхъестественной властью надо мной. Это отрицать уже бессмысленно!

Мы ходим ещё какое-то время по извилистым дорожкам с заплатками из разноцветной листвы и снова разговариваем о литературных пристрастиях. Вернее, говорю я и делюсь своими бесконечными впечатлениями, а он внимательно слушает, иногда вставляет комментарий или задаёт логичные вопросы, и я неожиданно ощущаю, что перестаю дёргаться в его присутствии и начинаю реально симпатизировать этому притягательному, но пока еще пугающему человеку.

Возле озера садимся на лавочку, и Марк, придвигаясь вплотную, поднимает висящий на куртке наушник и вставляет себе в ухо. Я, потеряв только что найденный баланс сосуществования с ним, смущаюсь от его вторжения на мою территорию, а он спокойно просит:

– Включи.

Вытаскиваю телефон и, войдя в приложение музыка, не глядя, включаю последний трек. Мужчина пару минут слушает, а после усмехается.

Я вставляю второй наушник в своё ухо и сразу узнаю композицию «Astronaut in the Ocean».

– Топ-чарт Europa-plus?!

Я удивленно смотрю на него.

– Ты определенно считаешь меня старым!

– Нет, но…

– У меня, как и у тебя, разносторонние вкусы.

От нашей неразрывной проводной связи мы находимся так близко, что я невольно окунаюсь в его пьянящий запах, и он, не спрашивая, в который раз за сегодня уносит меня к жарким воспоминаниям вчерашнего вечера. А как бы невзначай убранная прядь с моего лица, прикосновения к руке и коленке, которые Марк беззастенчиво подстраивает, добавляют перца в мои ощущения и краски на мои щёки.

Когда к моему облегчению мелодия завершается, я, набравшись наглости, вытаскиваю наушник из его уха и, оставив его в свободном падении качаться на моей груди, поспешно отключаю следующую композицию.

Он ничего не говорит, только пожирает меня глазами, и от этого взгляда меня невольно пробирает дрожь.

– Замерзла?!

Не ожидая ответа, мужчина заграбастывает меня в объятья, опаляя висок горячим дыханием, и я дрожу ещё сильнее.

– Хочешь, поедем в ресторан?

Мотаю головой, нахожу в себе силы вырваться и прошу, гипнотизируя взглядом свой маникюр, понимая, что сегодня я и так слишком много времени провела в обществе Марка, и это опасно:

– Если мне сегодня не надо отрабатывать ночь, то можно мне домой?! Мы же погуляли!

– Ко мне?! – он проводит пальцами по щеке, давая старт атакующим меня мурашкам, а я мгновенно, но решительно качаю головой.

– Ко мне!

– Хорошо. Поедем к тебе!

Я не знаю, понял ли он меня правильно, ведь я не собираюсь приглашать его в свою квартиру, но сейчас во избежание конфликта я предпочитаю не выяснять это.

Обратная дорога до стоянки рядом с ним снова кажется очень длинной, машина совсем маленькой и с катастрофически ничтожным запасом кислорода, спутник невероятно красивым и безумно смущающим меня своими многозначительными взглядами, так что как только автомобиль паркуется возле моего дома, я из последних сил выдыхаю «спасибо» и спешу удрать, но Марк умудряется ухватить меня за локоть.

– На чай не пригласишь?!

На его губах усмешка, но в глазах пугающая темнота, и я сглатываю и качаю головой.

– Нет.

– Жаль.

Чувствую, что захват ослабевает, и я, тут же воспользовавшись этим, открываю дверь и сбегаю, не оглядываясь. Дорожка к моему дому, дверь в подъезд, ступеньки. Только у дверей я останавливаюсь и перевожу дух. Открываю замок, вхожу, скидываю кроссовки и, не снимая куртку, бегу на кухню к окну. Машины Марка уже нет, и я почему-то расстраиваюсь. Вспоминаю проведённое вместе время и с удивлением отмечаю, что даже несмотря на неловкость, что была с нами третьей, мне было хорошо с этим непонятным мужчиной. А еще он красивый, обаятельный, и с ним рядом сердце стучит как бешеное, может, это любовь?! Нет. Любовь что-то светлое возвышенное, а Марк даже сейчас темный, непонятный и порочный...