Вайле
Карета задержалась на дороге среди едущих на ярмарку людей, и к замку короля Нокте с Агнес попали поздним вечером когда бал-маскарад начался. Девушка оказалась единственным опоздавшим гостем.
Слуга встретил их у главного входа и вознамерился сопроводить до бального зала, но под ледяным взглядом Агнес стушевался и от чего-то нервно вздрагивая спросил:
- Не желает ли госпожа освежиться? – он протянул руки к саквояжам, которые кучер предусмотрительно помог донести и вернулся к лошадям.
- Еще бы! Весь день в дороге, что за прислуга у Его Величества? По-вашему, кого вы сейчас встретили? Низкородную мещанку? А ну-ка показывайте дорогу к апартаментам, милейший, - Агнес топнула ногой, и слуга услышал хруст, будто у старухи с колючим взглядом что-то сломалось.
Бормоча извинения он повел их по слабо освещенным коридорам, пыхтя от тяжести дорожного багажа. Шум празднества не доходил до этой части замка. Гостей всегда селили рядом с королевской чето
Целитель вывел госпожу на дальний балкон и плеснул в стоящий на столике кубок воды из стеклянного графина. - Выпейте, вам станет легче, - он поспешно вложил чашу в дрожащие пальцы Нокте и придерживал кубок пока девушка его не осушила. Госпожу трясло. Утирая губы рукой, она опиралась на подоконник, глядя на искрящееся в полумраке море. Теплый ветер колыхал ее волосы, и постепенно лицо перестало быть мертвенно-бледным. Обернувшись к Мортусу, она заглянула в глаза целителя. Мужчина поджал губы и тяжело вздохнул: - Так я и существую, госпожа. После того, как вы покинули Вайле, моя жизнь превратилась в настоящий кошмар, в котором я вынужден носить маску повиновения, – он слабо улыбнулся, когда Нокте коснулась его руки. – Да вы как никто другой меня понимаете. В чем-то я даже рад, что все так произошло. Из нас двоих, хотя бы вы освободились, - он прижал ее руку к своей груди и приблизился, но девушка отвернулась. - Простите мне мою несдержанность. При виде
Нокте снилось, как она танцевала с Готфридом. Их окружали гости, облаченные в наряды всех расцветок зеленого: от темно-болотного, как топи на границе Сорфмарана, до ярко- салатового, будто первая весенняя трава. В ту пору излюбленным развлечением короля были танцы. Все свободное от государственных дел время он проводил на балах. Где, подражая королеве, придворным дамам дозволялось не надевать корсеты, не делать слишком сложные прически и даже танцевать босиком. Со счастливой улыбкой Нокте кружила с супругом рука об руку, прижималась к его груди, орошая слезами лацкан сюртука. Король смотрел на свою прекрасную жену и видел в ее глазах счастье. Ни разу Готфрид не усомнился в возлюбленной, считая, что та с большой радостью разделяет его увлечение. Но король не подозревал каких усилий Нокте стоило сдерживать крик боли, из последних сил она терпела, стараясь не упасть от невыносимых мук, причиняемых танцами: будто ее нежные ступни топтали битое стекло и раскаленны
- Ищите ее, она не могла далеко уйти! – мимо их укрытия пробежал один из стражников. В полумраке его начищенный до блеска нагрудник сверкал. Алый плащ с шорохом развивался на ветру. - Ее Величество будет недовольна, - проворчал второй остановившись у камней. Хаос скрипнул клыками, и Нокте приложила ладонь к его рту, внимательно наблюдая за вторым мужчиной. Тот обежал берег, гневно топнул по воде и вернулся к напарнику. - Нигде нет, да и темно. - Потому что ты, бестолочь не взял ни фонаря, ни факела! – парировал другой. - Вот сам бы и брал! Нас так спешно вызвали, я едва успел соскочить со служанки и застегнуть ремень. Послышалась возня, лязг доспехов, и мужчины удалились. Когда их голоса смолкли, Нокте выждала еще несколько томительных минут и на коленях выползла из укрытия, ободрав щиколотку о край камня. «Зачем я понадобилась королеве? Почему она будет недовольна?», - думать мешала боль в груди, о которой Нокте старалась забы
Нокте отошла от двери и легла на кровать: волосы разметались по покрывалу, подол свежей ночной рубашки задрался до колена. На миг, девушке показалось, что ее светлая кожа переливается серебром, будто она вернула прежнюю чешую, но то оказалось лишь коварной игрой пламени в камине. «Все это время, Ангела была рядом. Даже когда заключила со мной сделку и несколько ночей помогала встать на ноги, учила ходить, утирала слезы, поила целебными отварами. Мы расстались, когда я покинула Черный утес и думала, что больше никогда не увижу тетушку. Агнес-Ангела, моя морская колдунья», - глаза защипало, горло сдавил болезненный спазм и слезы счастья упали на постель. «Ангела никогда не делала ничего просто так… Именно она помогла Хаосу добраться сюда, узнать, кто убивал наших собратьев. Я не могу вернуться на север. Мы должны узнать, что задумала королева и сколько еще тритонов из-за нее пострадает». Смежив веки, девушка уснула, и сновидения перенесли обратно в пещеру Сирены, но теперь мон
Мортус удалился, а Нокте еще долго сидела в кресле, раздумывая над словами целителя: «Он сказал, что во время экстаза с Сиреной, сознание Реджины отключается и она никого не замечает. Ночью королева не увидела и нас с Хаосом. Однако почему стражники искали меня по ее приказу? Может быть, совсем по другой причине? Сейчас же, благодаря Мортусу, Ее Величество думает, что от долгой дороги я заболела и несколько дней не смогу никуда выйти», - в душе Нокте разлилось тепло благодарности к единственному другу во дворце, который никогда не забывал ее и всегда оставался верен. - Госпожа, как нам быть? – спросила Агнес заглядывая в глаза подопечной. С трудом Нокте сдержала порыв обнять служанку, показать, что она знает о ее тайне, но не позволила себе даже взглянуть на нее. Девушка махнула рукой в сторону ванной, где притаился Хаос. - Позвать это мокрое чудовище сюда? – скривилась Агнес, всплеснув руками. – Помилуйте, он ведь зальет весь пол. Нокте кивну
Мортус исподлобья наблюдал за королем, пока не встретился с сосредоточенным взглядом карих глаз. Под ладонями Готфрида лежали многочисленные документы и указы которые он тщательно изучал и ставил свою подпись. - Надолго ты уедешь? – мужчина откинулся на спинку стула, отложил перьевую ручку и устало вздохнул. - Всего-лишь на пару дней, не дольше, мой король, - целитель поклонился, его голос звучал виновато. – Увы, мои снадобья подошли к концу, а наша королева до сих пор восстанавливается после родов и… госпоже Нокте не здоровится. Вы как никто другой знаете о ее слабом здоровье и с каким трудом она перенесла путешествие до столицы. Готфрид помрачнел, сложил ладони вместе и слабо кивнул: - Скажи мне, Лавон, ты находишься возле нашей семьи уже столько лет, пережил одну королеву и сейчас заботишься о другой, всегда находишься подле меня, когда я здравствую или слабею… Правильно ли я поступил, пригласив Нокте в Вайле? - Ваше Величество отличается к
Имбра Аргалид нависал над каменной чашей, в центре которой чернело око Нафаивеля. В ушах главы Имбры звучал равнодушный голос Эреба: «Я не знаю, какие цели преследовал мой сын, осмелившись нарушить приказ, пересечь границу и оказаться на юге. Доверяю его жизнь тебе, глава южного бастиона. Распорядись ею, как посчитаешь нужным». Аргалид потер уставшие глаза, бронзовые кудри укрывали мускулистые плечи, струились по подтянутой груди. На лбу и шее сверкали золотые обручи. Тритон вздохнул и, подплыв к выложенному из раковин креслу, опустился на губку-подушку. Кончик темно-зеленого хвоста нервно подрагивал. «Как же с тобой поступить, Хаос?», – Глава стал задумчиво накручивать прядь волос на палец. Над Сорфмараном давно светило солнце, придворные прогуливались по пляжу. Наведавшиеся к пленнику Гелиод с Агатом так ничего и не узнали. Хаос отмалчивался, ничто его не пугало. Прислонившись к стене, тритон сидел с закрытыми глазами, время от времени облизывая и б
Готфрид выслушал служанку, приносящую в апартаменты Нокте все необходимое, и махнул рукой. Девушка поклонилась королю и ушла, оставив на столе чашу с нетронутыми персиками. Его Величество отправил их Нокте, помня, как она любила эти фрукты. Но те вернули обратно, как и большинство других изысканных блюд. «Почему она так мало ест? Неужели ей стало хуже?» Мужчина встал из-за стола и, приблизившись к чаше, взял крепкий плод. Нежный аромат напоминал о временах его молодости, когда он был не обременен тяготой королевских дел и все заботы состояли в том, как добиться уважения отца, сделать так, чтобы тот заметил усилия принца. Нокте прошла с ним от начала и до конца, помогла достигнуть величия, заключить мирное соглашение с морским народом, отдала ради него все, что имела, и даже больше, а он… Развод был необходимостью, которую Готфрид как правитель не мог отринуть. «Я не принадлежал себе, однако сейчас, когда она вернулась во дворец, чувство вины стало давить на м