Иррандо брел по залам и коридорам королевского дворца. Настроение его становилось все хуже и хуже, хотя казалось бы мрачнее было уже некуда. В самом деле дела обстояли просто отвратительно: молодого лорда никто не замечал, словно его не существовало: слуги не кланялись, не отходили почтительно в сторону, придворные не приветствовали. Даже кузен прошел мимо него, словно Иррандо не существовало. Что уж говорить про бывшую любовницу, леди Мариорру: красавица с золотой косой, украшенной сеткой с драгоценными камнями, тоже его не заметила. Стряхнула на него крошки со стола – виданное ли дело! И посмотрела сквозь, словно он — пустое место! Но сейчас уколы гордости беспокоили Иррандо меньше всего.
Иррандо знобило, в голове мутилось, перед глазами все расплывалось, и стены давили на грудь. Дышать было нечем. Иррандо добрался кое-как до гигантской веранды, высеченной в скале. Присел на мраморный парапет. Цветы в каменных горшках возле него тут же поникли. Магия растекалась по телу, отравляя все сильнее, и не только его самого.
Хотелось домой, в отчий замок. Или куда глаза глядят...
Иррандо попробовал выпустить крылья одним махом. Не вышло. Кольчуга, как обида, что грызла его, не превратилась в чешую дракона, а просочилась под кожу болью и холодом. Будто прорастала в него корнями. Невыносимо.
— Да как они могли! — вдруг выпрямился и мятежно крикнул Иррандо, но в пространство над горами полетел не голос, а драконий рев.
Тело медленно и мучительно, не как прежде — за секунды, трансформировалось из человеческой плоти в драконью. Привычная сила теперь была неповоротливой, как застывающая на краю вулкана лава. Иррандо даже казалось, что он умирает.
Наконец, он полностью обрел облик дракона и, переступая тяжелыми лапами по каменным плитам, прошел к взлетному парапету. Выдохнул вместо пламени легкий дымок и тяжело взлетел.
«Хоть не дракон», — сказала проклятая землянка. И это пульсировало в голове, как насмешка.
«Ну что ж, я покажу тебе, насколько я не дракон», — зло подумал Иррандо и полетел к ее окну.
Совершенно пораженная происходящим, я рассматривала себя в зеркало. Красавица! Нет, блин, ну я правда красавица... Мечта просто. Жаль, мама не дожила увидеть меня такой красивой! При мысли о маме стало грустно. Никак не свыкнусь, что ее нет. Уже пять лет нет... И папа стал такой нелюдимый, а я будто одна на свете. Ладно, не раскисать! Папу я люблю, и пусть ему не будет за меня стыдно. Я подняла голову и смахнула слезинку. В комнату снова залетела пара слоников. Красный и салатовый. Мимими... Интересно, а котята у них тут не летают?
Только что теперь делать? Лайфхаков по сказкам не существует, да и Интернета здесь явно нет. И тут я подумала: если тот мерзкий рыцарь не актер, значит, мне придется с ним... О боже! Нет, ни за что! Я за него замуж не пойду! И спать с ним не буду! Я еще не потеряла самоуважения и достоинства!
Пусть хоть на коленях прощения просит. Мне хотелось за него не замуж, а скормить его волкам позорным. Не знаю, почему они позорные... Папа так говорит, когда злится. И я тоже с самого детства.
Между делом я вспомнила о том, что магия не магия, а говорил рыцарь прямо в зеркало. И не ко мне обращался, между прочим. Значит, все-таки за мной наблюдают. Моя напряженная грудь так и выглядывала бесстыдно из ночной рубашки. Хм... Вот еще! Буду я тут вам дефиле устраивать! Не дождетесь!
Я завернулась в непрозрачную простыню. Другую содрала с кровати — благо та была здоровенной, такую и на парус для пиратского корабля хватит. Я быстренько подставила пуфик и запихнула края простыни за зеркальную раму. Все, концерт окончен. Занавес. Можно без оваций.
В третий раз, как старик невод закидывал, так и я направилась к сундуку. Фух, моя одежда лежала там. Чистенькая и сухая. Тоже, видать, магия. Я натянула свое спортивное белье, футболку и джинсы. Шерстяные колготки, кофту и шарф в такую жару надевать — извращение, конечно. Жаль, кроме сапог, никакой другой обуви под рукой не имелось. Но босой я тоже не останусь. Я застегнула сапоги, накинула сумку через плечо, нашла свой айфон. Связи, понятно, никакой. Но одно неплохо – телефон пока не разрядился. Интересно, а у них тут вообще электричество имеется? Хотя, судя по количеству свечей, — нет.
Я обвела глазами комнату. Все, конечно, хорошо. И за то, что подрихтовали, красавицей настоящей сделали, спасибо дедушке Саурону, но, пожалуй, пора выбираться. Не в моем характере сидеть и ждать, когда меня сдадут, как утиль, какому-то мерзкому красавцу-гаду в жены. Я за демократию, равенство, братство, и если у меня никто не спрашивал, хочу ли я, и я у них спрашивать не буду. Решено!
Я дернула за ручку двери — заперта. Ага, дружелюбие так и прет — сделали из меня пленницу. Я направилась к окну. Высоко. Простыней не хватит. Даже если балдахин с кровати ободрать, и до середины не долезу. И вдруг я широко разинула рот от удивления — на меня летел дракон! Настоящий! Большой!
Серебристая чешуя местами сияла на солнце. Крылья перепончатые, лапищи с когтями, голова... Я прижалась к стене, глядя на чудище неотрывно. Оно тоже на меня смотрело. И если ящеры могут быть удивленными, то, похоже, этот был удивленнее некуда. Продолговатые зрачки под морщинистыми веками расширились и превратились в черные ромбы. Я сглотнула. Он разинул пасть, но, кажется, не чтобы съесть, а опять же — от удивления.
Позади послышался шум открываемой двери. Боковым зрением показалось, что зашел тот самый рыцарь в кольчуге. И не один!
Дракон тоже услышал входящих. Развернулся, спланировал ниже, чтобы его было не видно. Меня осенило: а ведь это выход! Другого не будет. Я летать не умею, у дракона есть крылья. Даже если он не столь дружелюбен, как слоники, все равно явно не голоден. И проблеск сознания в глазах наблюдается. Замуж за урода-рыцаря не пойду! Хоть убейте!
Не оглядываясь, я спрыгнула дракону на спину и обхватила руками противную шею.
— Лети давай! Пока не догнали.
На секунду от ошеломления дракон забыл, как махать крыльями, и мы понеслись со страшной скоростью вниз, вдоль каменной стены без окон. Я ухватилась посильнее и рявкнула прямо в изогнутое причудливо ухо:
— Разобьемся, кретин! Крыльями маши... не петух ведь!
Дракон рыкнул, опомнился, расправил свое перепончатое нечто. Взмыл вверх и направился прочь от моих похитителей. У меня захватило дух от ветра в лицо. Вау! Это было круче, чем на американских горках, но где наша не пропадала! Летим! Подальше отсюда! Куда? Да хоть к чертям на свадьбу! Я так просто не сдаюсь!
Иррандо махал крыльями и не мог поверить: КАК ОНА ПОСМЕЛА! Обозвать ЕГО! Петухом?!Первой мыслью было сделать воздушную петлю и сбросить эту негодяйку наземь. А затем, хохоча громко и ужасно, поджарить ее в пламени. Но на память пришли слова Ока, и Иррандо сдержался. Хотя до конца не был уверен, что избранница и уцепившаяся за его шею нахалка — одно и то же лицо. Голос, по крайней мере, был тот же... Поэтому дракон пока сцепил зубы и летел, чего бы это ему ни стоило. А она, проклятая, вопила восторженно что-то дикарское: «Йехху-у! О-о-о, май га-а-ад! Вау! Уррра-а-а! Офиге-е-еть!»
Перепончатые, как крылья летучей мыши, уши дракона нервно дрогнули. Рог задрался вверх, в глазах полыхнул огонь, когти на лапах заскрежетали по гранитным плитам, чешуя на клыкастой морде сверкнула на солнце.— Понимаю я! — зарычал дракон так, что я осела на что-то каменное.Фейспалм! А я думала, он не разговаривает... Вообще-то, на мой взгляд, драконы больше животные из рода ящериц, точнее, рептилий. Почти крокодил с крыльями — ну как он может разговаривать? Но, видимо, щедра природа на чудеса. И я примирительно сказала:—
«Странный он какой-то», — подумала я и медленно побрела на кухню. В голове почти не гудело. Вот что айфон животворящий делает! Даже дракон слегка на человека стал похож — красный гребень на хребте поднялся, грустные глазищи засияли, на морде наметился интерес, как у нашего Плимана при виде новенькой «мазератти» Гоглиашвили. На громадном, великанском почти столе валялась моя сумка. Рядом горсть орехов, ягод и какая-то длинная вяленая колбасень, пахшая весьма аппетитно и по-мясному. Я плюхнулась на табурет, подложив под себя ногу, и откусила. Чуть зубы не сломала — этой штуковине было, наверное, лет сто! Но есть хотелось не по-детски, так что эксперименты с голубой фасолью и красными крупами я предпочла оставить на п
Рано утром Иррандо возвращался из Госпена злой, как сотня голодных собак. Туда он добирался вчера буквально вслепую, после того как не помогла ни вода из целебного ручья, ни золотой талисман. При обращении в дракона лучше не стало. По дороге к госпенскому целителю дракон окропил слезами всех летучих мышей, полил огород храмового сторожа и чуть не утопил привязанную у ограды целителя козочку. Шутка ли! Чуть не ослеп! Только магия и помогла. И то старик-целитель до утра у себя оставил, клятвенно пообещав никому о позоре лорда не рассказывать. Иррандо приземлился на скалистый парапет и быстрым шагом направился в дом: если вернулась ведьма проклятая, он ее сейчас! И будь что будет! Глаза еще щипало. Дракон поморщился и прищурился. Не беда, вон запах ее рядом витает. «Ну!..» — сунул он морду в арку холла, собираясь от души
Я попробовала на вкус подгоревший голубой горох и тут же выплюнула: ну и гадость!Не передать, как расстроилась. Хотела, как лучше, а получился конь в пальто! Дракон голодный здесь. Дома — папа... Никакой жизненной справедливости в обоих мирах.«До обеда еще нужно дожить, а завтрак, если не съешь, тоже врагу достанется», — говорил папа и съедал все подчистую. Хвалил,
Иррандо летел, чувствуя, как Аня прижимается к его шее. И это отчего-то его волновало.«Конечно, — сам себе объяснял дракон, — от этой девицы зависит мое будущее. Как тут не волноваться». Внизу показались красные черепичные крыши ближайшего городка.— Пролетаем над Госпеном! — крикнул он. Специально спустился пониже, чуть не задевая крылом возвышающуюся над городком храмовую колокольню. Жители на площади почтительно склонились и стянули шапки.— Кому они кланяются? — спросила Аня.—
Мы летели обратно, и над Корредскими лесами я спросила:— Может, на мясные цветы поохотимся? Есть хочется, хоть бабочек жуй.— В следующий раз. Таких босых охотников они сами сожрут, — по-доброму проворчал дракон и сообщил: — Летим в Госпен.Ну, в Госпен так в Госпен, главное, чтобы съесть что-нибудь поскорее. — А другие города тут есть? — поинтересовалась я.— Конечно.— А мы полетим?
Старуха загрохотала страшным хохотом и, судя по быстрому шарканью, погналась за мной. Я вылетела на улицу. Рыцаря нигде не было. Впрочем, мне было уже и не до него. В ушах стоял каркающий смех колдуньи, и я со всех ног побежала к лавке портного. «Дракоша, милый! Ну где же ты? Забери меня отсюда», — тяжело дыша, думала я. Ночь сгустилась, но народу вокруг по-прежнему было много. Я бежала, то и дело на кого-то натыкаясь. Вдруг где-то в голове папиным тоном пробурчал внутренний голос: «Кругом одни мошенники. Всех на принудительные работы...» Он меня отрезвил, и я замедлила шаг, начиная успокаиваться. Действительно, чего я испугалась? Безумие какое-то... Старуха просто шизанутая. И я скоро с ними со всеми тоже такой стану.