часть 1

Я была так возмущена, что, казалось, вот-вот онемею и навеки вечные лишусь дара речи. Зато драться буду, кусаться и всячески мстить за поруганное чувство собственного достоинства.

Это меня-то привезут куда-то? Это со мной будут творить все, что заблагорассудится? А физиономию ему вареньем не намазать и печеньками не обложить?

Я оттолкнула василиска со всей силы, на которую только была способна.

Но не вышло.

Проклятый Рейялар держал крепко. Так крепко, что в глазах темнело. Причем не в моих, а в его. В кроваво-красных глазах, которые превратились в два багряных рубина, расчерченных лезвием вертикального зрачка.

И что было хуже всего, так это то, что в его руках, с силой стискивающих мою талию, сжимающих мои волосы на затылке, я чувствовала себя… так, как не должна была.

Все внутри противилось прозвучавшим словам, но стоило проклятому нелюдю дотронуться, стоило провести подушечками пальцев по коже, как в ответ изнутри по мне словно бил десяток маленьких молний. Они покалывали, проникали в мышцы, жалили нервы, заставляя замирать дыхание в горле.

А его губы… Демоновы губы, след которых все еще жег шею... Они были ласковыми. Нежными и мягкими, как самая изощренная в моей жизни пытка. И несмотря на все безумие, что горело в глазах главного следователя его величества, прикосновения Рейялара оставались какими-то колдовскими. Дикими и горячими, грозящими сжечь в пепел все мое самообладание.

Самообладание… А оно вообще у меня было?..

— Как ВЫ посмели задать мне этот вопрос? — хрипло спросила я, изнутри кусая щеку, чтобы черное наваждение перестало застилать трезвую голову наркотической пеленой. — По-вашему, я продажная тряпка? Которой можно бросить деньги, как кость собаке, и делать с ней все, что заблагорассудится? — цедила я сквозь зубы.

От собственных слов обидно стало до мерзкого привкуса на языке. А может, это был металлический вкус крови из прокушенной щеки.

В глазах Рейялара что-то проскользнуло, но всего на миг. Словно он понял, какую чушь сказал, да было поздно. Не в правилах аж самого лорда Фарриса забирать свои слова обратно.

— Я не имел в виду, что ты продажная тряпка, – проговорил он чуть спокойнее, но при этом сильнее вдавил меня бедрами, словно показывая тем самым, что не собирается выпускать. — Не выдумывай… Это тебя все равно не спасет. Я слишком заведен… Зря ты пришла сюда сегодня, Матильда.

При этом его голос звучал так твердо, словно то, что он там задумал у себя в голове, было уже решившимся фактом.

Я громко сглотнула, чувствуя, как ком в горле стал больше. В висках застучало.

От настроя Рейялара мне стало страшно… и жарко. Еще жарче.

Мои руки лежали на обнаженной груди василиска, потому что я пыталась его оттолкнуть. Пару секунд назад пыталась, но теперь уже не делала этого, потому что бесполезно. Однако когда ладони не толкали, моя поза стала выглядеть очень двусмысленно.

Пальцы касались напряженных тугих мышц, то и дело подрагивая на горячей, почти раскаленной коже. Я видела, что стоит спуститься всего на пару сантиметров вниз, чтобы коснуться маленьких твердых сосков на мужской груди.

В голове вспыхнула неуместная мысль: насколько они чувствительны? В приюте по вечерам девчонки любили шептаться, передавая друг другу сплетни. И одной из излюбленных тем для разговоров были эротические похождения Клариты, тридцатилетней жрицы Пресветлого Кристиана. Она же нам и рассказывала некоторые факты, которые были совершенно не предназначены для ушей добропорядочных послушниц. Собственно, эти факты нравились нам больше всего.

Остальные жрицы придерживались священных обетов, и с ними было гораздо скучнее.

— Нет, ВЫ имели в виду именно это, — проговорила я, стараясь поддерживать внутри праведный гнев, но когда Рейялар вдруг коснулся меня лбом, закрывая глаза и тяжело дыша, это стало гораздо более сложной задачей. А затем, когда василиск поднял веки вновь, я надеялась, что он немного успокоится.

Но его радужки были еще темнее прежнего.

— Тебе лучше просто ответить на мой вопрос, Матильда, — проговорил он хрипло и тихо, и его губы скользнули по моей щеке.

Мягко.

Иллюзорно-беззащитно.

Страстно.

— Лучше просто сказать, чего ты хочешь, — продолжал он, когда рот снова дотронулся до моей шеи и приоткрылся, а горячий язык осторожно лизнул кожу. Словно пробовал ее на вкус. — Потому что я-то знаю, что ты хочешь… Не меньше, чем я.

Из горла вырвалось рваное дыхание.

Из моего, мать его, горла!

Он был прав. И от этого положение стало еще унизительней.

Потому я решительно соскребла остатки самообладания и дала отпор! Тоже очень решительно!

— Все, хватит, — воскликнула я, снова мечтая оттолкнуть василиска. Только на этот раз почему-то толкать не вышло. Вместо этого ослабевшие руки дернулись, словно конвульсивно, а затем пальцы сжались, ногтями царапая гладкую кожу, до которой хотелось… губами…

Проклятье.

Что ж это такое?! Почему это все так? Ведь если подумать головой, а мы, мать вашу, будем думать именно ею, то мужика противнее Рейалара Фарриса еще поискать надо. Наглый, надменный, напыщенный сноб!

Я сжала пальцы сильнее, оставляя красные полосы на его коже.

Василиск еле слышно зашипел, но даже не шелохнулся, подлюка такая.

— Ничего подобного я не хочу. Не нужно приписывать окружающим собственную недисциплинированность, властность и… жажду насилия, — выдавила я, стараясь бить по самым чувствительным точкам следователя.

— Жажду насилия? — выдохнул вдруг он, широко распахнув глаза. — Я никогда не пытался никого изнасиловать, Матильда. Все женщины всегда приходили ко мне сами.

— Какой сюрприз, что я не пришла, правда? Прямо-таки удар по самолюбию!

Я надеялась, что это немного остудит его пыл.

Как я ошибалась!

В красных, как спелая вишня, глазах мелькнул хищный блеск. И почти сразу тонкая игривая улыбка изогнула губы.

— Может быть, проверим, насколько правдивы твои слова, милая Матильда? — промурлыкал он так, что мне стало дурно.

— Что это еще значит: “Проверим”? Я никогда не лгу. Да и вообще…

Да и вообще бежать надо, сверкая пятками и “зайчиками”!

— Не надо так переживать, сладкий цветочек, — проговорил он, чуть склонившись к моему уху. Горячее дыхание обожгло кожу, а переливчатый низкий голос с легким рычанием проник внутрь меня, вызывая ответную дрожь.

Я уже думала, что он опять начнет меня целовать, и тогда, честное слово, я уже была не уверена, что смогу за себя отвечать.

Я его либо убью, либо…

Пресветлое хладнокровие и благостная выдержка!

...либо позволю ему делать со мной все, что ему вздумается.

Однако именно в этот момент василиск вдруг перестал вжиматься в меня, сперва уперев руки в стену по обеим сторонам от моего лица, а затем и вовсе отодвинулся на довольно приличное, по сравнению с прежним, расстояние.

И все бы хорошо, мне бы радоваться, но эта его плотоядная улыбка! Он больше не пытался съесть меня прямо здесь, но выражение лица такое, словно на самом деле словно финал был как никогда близок.

— Поиграем в игру, Тильда. Узнаем, кто здесь лжет, а кто говорит правду, — проворковал он. — И в случае твоего выигрыша я оставлю тебя и, представляешь, даже принесу свои извинения.

Звучало так хорошо, что как будто и не правда вовсе.

Подогревали мое беспокойство все те же вертикальные, почти змеиные зрачки.

Но мне же бояться нечего, верно?

— С удовольствием! – ответила я, скрестив руки на груди. — А затем вы наконец-то оставите меня в покое, лорд Фаррис.

Челюсти василиска на секунду сжались, а глаза прищурились, словно мое обращение все же выбешивало его, но он это тщательно скрывал.

— Ты знаешь, что меня в свое время назначили главным следователем Службы Особых Поручений его величества Таредина Пятого еще и из-за того, что у меня есть особая способность отличать ложь от правды?

Теперь уже я прищурилась, чувствуя, что мне это не очень-то нравится.

— Нет. Что же это за способность? – настороженно спросила я. — В чем она заключается?

В этот момент Рейялар снова чуть наклонился ко мне, более не касаясь ничем. Однако, пока он тянулся к уху, его губы будто случайно мазнули по моей коже, прихватывая.

По спине прокатилась ядовитая волна жара.

— Этой способностью обладают некоторые василиски из моего рода. Не все, но мне повезло, — продолжал он тихим и очень довольным голосом. — Когда кто-то рядом со мной лжет, моя магия… реагирует.

— Магия? — не поняла я.

В тот же миг Рейялар отошел от меня на шаг назад, не прекращая улыбаться.

Я помнила, что у него был четвертый плекс. Очень редкий плекс магии, означающий, что его носитель способен воссоздавать разрушительное колдовство и убивать буквально силой мысли.

Плекс-то редкий, но вокруг меня этих уникумов просто-таки куда ни плюнь!

Такие, как он, могли взрывать сам воздух, заставлять загораться леса, ветры превращать в ураганы, а водоемы – в торнадо.

Василиск, например, был одним из тех, кто мог совершить то страшное преступление, которое пока никто не мог раскрыть. Но я никогда не слышала, чтобы такой маг, как он, мог отличать правду от лжи и наоборот.

В этот момент Рейялар распахнул пальцы, расположив руку ладонью вверх, а в следующий миг воздух над ней закружился маленькой спиралью.

Вот как раз то, о чем я только что размышляла. Ураган из ничего. Пока маленький, не способный причинить вред. Однако от этого зрелища у меня уже сейчас мурашки забегали по рукам.

Торнадо был совершенно настоящий. Кожи касался ветер, который поднялся в помещении от простой маленькой воронки. И немудрено, ведь, чтобы воронку стало видно, это с какой же силой нужно закрутить воздух?..

Тем временем василиск поднял вторую руку и расположил ее напротив своего колдунства. С пальцев сорвались сапфировые молнии.

Ох, это было уже даже немного страшно.

Грозовые разряды ударили в потолок, а торнадо поменял цвет на газово-голубой.

— Что это? — шепотом спросила я, когда Рейялар опустил руки, а его странное пугающее творение медленно зависло в воздухе, обретая смутное подобие материалистичности.

Если прищуриться, даже казалось, что оно пульсирует...

Ветер прекратился, а вот мелкие молнии все еще били из полупрозрачного кристалла, в который превратился магический ураган.

— Это всего лишь физическое воплощение того, что я чувствую, – спокойно ответил мужчина. — Не опасно. Дотронься.

— Вот еще, — насупилась я, сдвинув брови.

Из искристо-голубого камня, на котором даже начали появляться грани, все еще ощутимо потрескивало и громыхало.

Рейялар усмехнулся.

— Трусиха, — бросил он, легко проведя рукой над своим творением.

Вслед за его смешком из кристалла с легким предостерегающим шумом ударило несколько молний. Внутри стала заметна гранатово-алая сердцевина.

Словно сердце…

— Итак, — проговорил Рейялар, наступая на меня и вновь заставляя жаться к стене. — Не забывай, что ты уже согласилась на игру.

Ну нет, на этот раз я не позволю загнать себя в ловушку.

Я отскочила от стены, ловко увеличив расстояние между собой и василиском до нескольких метров.

— Согласилась – значит, сыграю. А потом ты извинишься, — проговорила я самоуверенно.

Вот же… наивная!

— Или ты разденешься, — с ухмылкой добавил Рейялар, наступая на меня, как огромный хищник, загоняющий жертву.

Проклятье! Теперь, когда мне приходилось пятиться, а он медленно приближался, стало еще страшнее! Почему я не подумала об этом заранее?

Впрочем… выхода все равно не было. Либо до конца прочувствовать себя жертвой, убегая и наблюдая, как тебя догоняет зверь, либо позволить зажать себя в тиски и…

Жарко. Опять жарко.

И я догадывалась, что будет еще жарче.

Сердце бешено стучало.

— С какой это стати я разденусь? — бросила я возмущенно, отойдя в сторону. Двигаясь к большому тренировочному истукану, испещренному тысячей рубцов от ударов мечей.

— Таково условие игры, — довольно проговорил следователь. — За ложь, моя сладкая поборница правды, ты будешь лишаться одного элемента гардероба.

— А ты? — зачем-то спросила я, все сильнее отступая, хотя отступать скоро должно было стать уже некуда.

— А я и так почти обнажен, — ухмыльнулся мужчина, — что очень удобно, кстати. К тому же я никогда не лгу. Но, впрочем, если ты настаиваешь, могу раздеться до конца...

Он сделал еще шаг по направлению ко мне, и после его слов кристалл, из которого били молнии, стал все сильнее насыщаться рубиново-алым. Молнии тоже меняли цвет.

Я оглядела мужчину, словно впервые замечая, что он и впрямь почти обнажен. Одни легкие брюки сидели низко-низко, обнажая мышцы основания живота и дерзко выступающие тазовые косточки, до которых почему-то хотелось дотронуться. Будто проверить, настоящие ли они.

Сумасшествие?

Вероятно. Заразилась от василиска.

А еще я очень не хотела думать, почему быть почти обнаженным так удобно для Рейялара…

— Не утруждайся, до конца тебе раздеваться не придется. Я тоже никогда не лгу, — бодро заявила я, чувствуя, что нахожусь на грани провала, при этом не понимая, как так вышло и что вообще теперь делать.

Сразу же после моих слов кристалл магии василиска ярко вспыхнул аметистово-фиолетовым.

“Я тоже никогда не лгу”.

Рейялар победно улыбнулся.

Кристалл работал!

— Будем считать, что это была демонстрация, — проговорил он коварно мягко. — А теперь начнем игру, Матильда Лиар…

Я отступила еще на шаг назад, хотя пятиться было мало того что некуда, так еще и несолидно. Сама же согласилась… Пресветлые камушки, да на что я там вообще согласилась?

Камушек, кстати, сверкал все ярче и все более и более пугающе. Когда василиск приближался ко мне, наступал с неотвратимостью шторма, его магический кристалл двигался вслед за ним. Вместе…

Он казался настоящим, таким, словно если потрогать – почувствую под пальцами твердую гладкость, а по коже ударят молнии.

Кристалл снова стал прозрачно-голубым, напоминающим топаз. Вот только внутри него теперь совершенно очевидно горело алое сердце. Мне даже почудилось, что на нем выступили вены!

Пока я раздумывала над тем, как мне обмануть камень и на что он вообще способен, василиск стремительно сократил между нами расстояние и схватил меня каким-то невозможно быстрым и сильным движением. Еще секунду назад я была совершенно свободна, и вот уже Рейялар разворачивает меня к себе спиной и прижимает к своей груди…

Призрачная свобода исчезла. А я вдруг поняла, что вырываюсь слишком неохотно.

— Давай начнем с простого… Скажи мне, Матильдочка, — раздался горячий шепот у меня над ухом, — зачем ты пришла сюда сегодня?

Я фыркнула, словно глупее вопроса он задать не мог. Интересно, с какой стати мне лгать в ответ на него? Или этот ненормальный думает, что я сама мечтаю раздеться?

— У меня появилось предположение, что расследование идет в неверном направлении, — четко отчеканила я, стараясь говорить быстрее.

Может, если я расскажу все, ради чего тут оказалась, он наконец меня отпустит?

Лорд Фаррис явно сошел с ума. Не знаю, что с разумом василисков делают физические упражнения, но от избытка энергии он у Рейялара явно помутился.

Его ладони медленно скользили по моему платью, словно изучая. Пальцы то и дело сжимались, заставляя с губ срываться тихие вздохи.

Его прикосновения обжигали, и с этим ничего нельзя было поделать. Можно было лишь надеяться, что чокнутый следователь этого не заметит.

— Я подумала, что стоит искать не колдуна четвертого плекса, а попытаться разгадать заклятье, которое он использовал, – продолжала я, пока кристалл василиска медленно кружил вокруг нас с Рейяларом, словно живой.

Как только я договорила, камень остановился напротив нас примерно в полуметре. И вспыхнул аметистовым светом.

— Что это значит? — нахмурилась я.

— Это не фиолетовый, — проговорил Рейялар спокойно и вдруг прикусил меня за ухо.

По телу словно прошлись несколько молний, парочка из тех, что испещряли магический камень.

— Но это и не голубой. Магия поменяла цвет – значит, ты недоговариваешь, — спокойно ответил он, спускаясь поцелуями по моей шее.

Я закрыла глаза и прикусила губу.

Вслед за его непрошеной лаской внутри меня будто скручивалась раскаленная спираль. Все туже и туже, и с каждым разом становилось труднее дышать.

— Что значит я недоговариваю? — ахнула я, стараясь контролировать голос, чтобы в него не пробивалась дрожь, то и дело ударяющая по нервам. — Это правда! Я хотела удостовериться, что вы рассмотрите и эту идею.

— Какая восхитительная ерунда… — промурлыкал Рейялар, словно вообще меня не слушал, скользя поцелуями вниз. Чуть сдернул платье, обнажая плечо, и прикоснулся раскрытыми губами к ужасно чувствительной коже. — Я пока не снимаю с тебя одежду, Матильда. Оцени степень моего благородства.

— Степень благородства? — пискнула я возмущенно, потому что на мои предположения он явно не обратил никакого внимания.

Все же хорошо, что он стоял сзади. Факт, что он не видит моего лица, дарил ощущение ложного спокойствия. Я могла прикусить губу и закрыть глаза, пытаясь не выдать того, что чувствовала на самом деле… А он…

Лицо Фарриса я тоже не видела. Будто его и нет вовсе и все происходящее – лишь плод моей фантазии. Одной из тайных фантазий, в которых я старалась не признаваться даже себе самой.

— Конечно, — подтвердил Рейялар и вдруг опустил руку по моему животу вниз. — А теперь скажи мне, какая же еще у тебя была причина прийти сюда сегодня?

— Еще одна причина? — переспросила я в ужасе, замечая, что мой голос стал еще тоньше.

— Да, Матильда, еще одна причина, — хрипло ответил василиск, и меня мгновенно бросило в жар.

В голове помутилось, потому что его ладонь неожиданно пробралась под юбку и оказалась возмутительно низко. И возмутительно – потому что не там, где могут допустить приличные шеллы.

— Не было никакой причины! — воскликнула я, отчаянно краснея и лишь в последний миг понимая, что зря я это сказала! Вот зря!

Потому что камень зажегся глубоким сиренево-фиолетовым цветом. Словно синие вены на сердце вспыхнули и вплеснули в него густые чернила.

— Лжешь… — низким вибрирующим голосом, полным неприкрытого удовольствия, прошептал Рейялар.

А затем камень загорелся таким насыщенно алым, что у меня в глазах зарябило.

— Что это?.. — только и сумела выдохнуть я.

— А это мое предвкушение, Матильда Лиар, — хрипло ответил василиск, проводя языком по моему плечу и останавливаясь в самой чувствительной ямке около шеи.

Пружина в животе стремительно раскалилась вслед за ладонью василиска, скользнувшей по ткани нижнего белья.

И меня вдруг осенило понимание: камень показывал не только мою ложь, но и чувства Рейялара.

Отражение его мыслей, эмоций… возбуждения…

Теперь он горел кристально-рубиновым, больше не возвращаясь к спокойно-голубому.

Ох, как мне нравился спокойно-голубой!

Особенно в свете того, что проклятый следователь свободной рукой коснулся застежки на спине, резко открыл ее и дернул лиф платья вниз…

— Лорд Фаррис!!! — ахнула я, прикрывая грудь, которую теперь скрывала только тонкая нательная маечка. Почти прозрачная и невероятно короткая.

Грудь просвечивала насквозь, и я чувствовала каждое прикосновение, словно была голой.

— Это не я тебя раздеваю, Матильдочка, — прошептал Рейялар, — это все твоя ложь…

При этом его голос уже звучал совсем не так, как раньше. Он был… горячее, жарче. В согласных прорывалось рычание, какой-то дикий животный голод, словно василиск уже мало управлял собой.

И от этой мысли меня затрясло. Его голос проникал в меня, отравлял, заставляя вслушиваться в переливы, в вибрацию и дрожь, улавливая каждое изменение, будто я какой-то изощренный прибор. Магическая штука, которая нагревается и искрит от каждого его слова.

Рейялар зарылся носом у меня в волосах у шеи, уже не целуя – прикусывая зубами. Его руки становились все настойчивее, жестче.

А одна из них, та, что уже гладила кромку трусиков, готовая вот-вот проникнуть под нее, буквально доводила меня до исступления.

И ужаса.

— Скажи правду, девочка, зачем еще ты пришла сегодня сюда?..

— Я…

Слова застряли в горле.

Не могла же я в самом деле сказать ему, что хотела его увидеть! Посмотреть в его наглое узкое лицо с выступающими острыми линиями челюсти, взглянуть в алые глаза и проверить, не станут ли они вдруг снова вертикальными…

Проверила.

Стали.

— Ну хорошо, милая Матильда, — хмыкнул василиск и вдруг развернул меня так, что я оказалась прижата к столу.

Это был какой-то короткий стол для инструментов или снаряжения. Не знаю. На другом его конце лежали бинты, которыми мужчины обматывают ладони, прежде чем приступить к тренировкам. Лежали там и два меча, с которыми явно недавно занимался Рейялар. И вот теперь там лежала и я!

Василиск с силой вдавил меня бедрами в стол, а затем медленно начал наклоняться сверху. Так, что уже через пару мгновений я была вынуждена выставить перед собой руки и упереться в столешницу.

Сердце подскочило к горлу.

— Что вы делаете?

Никакого трепета уже не было и в помине. Я пребывала в огромном и глубоком шоке. Ну их к чертям, такие потрясения!

Ну их к демонам, великие свершения на благо правопорядка! Чтоб я еще раз сунулась в департамент вообще и к лорду Фаррису в частности!

— Жду твоего ответа, Матильда, — хрипло, рвано ответил василиск, чуть отстранившись и проведя рукой по моей почти обнаженной спине. Он надавил ладонью мне между лопаток, принуждая опуститься ниже.

У меня кружилась голова. Это было ужасно унизительно – то, что он творил со мной все, что хотел. Я уже буквально лежала перед ним, готовая к тому, чтобы он задрал мою юбку – единственное, что еще меня защищало, – и…

В общем, это “и” я заканчивать не хотела.

— Я задам вопрос попроще, — сдавленно тихо сказал Рейялар, наклоняясь ко мне и двумя руками медленно поднимая подол моего платья. — У тебя будет легкий и быстрый шанс освободиться. Прямо сейчас уйти прочь, гордо подняв голову и даже получив что-то вроде моих извинений, — в этот момент он еле слышно усмехнулся, словно такой вариант смешил его невероятно.

Это разозлило. Но не могло погасить страх и темное предчувствие того, что он собирался спросить.

В этот момент Рейялар опустился к самому моему уху и выдохнул, обжигая пьяным, безумным от желания и сумасшествия голосом:

— Хочешь ли ты, чтобы я взял тебя прямо на этом столе, Матильда Лиар?..

А он не офонарел?! Нет, то, что он офонарел, было понятно еще минут пять назад, но чтоб настолько?!

“Нет, нет, нет”, – стучало в висках, душило.

И “нет” не потому, что “нет”. А потому, что, как только я это скажу, кристалл… вспыхнет болезненно-фиолетовым.

Да, признаваться в таком стыдно и неловко, но лучше это сделаю я, чем кристалл.

Признаюсь сама себе, что тело реагирует на красноволосого гада, и подумаю, как выкрутиться из этой более чем щекотливой ситуации.

“Нет”, потому что “нет, пожалуйста”.

“Нет”, потому что “нет, не делай этого”.

“Нет”, потому что “я не могу сказать тебе правду”.

Но я могу обмануть собственный мозг. Я ведь могу, верно?..

В конце концов, я и впрямь не хочу впервые в жизни оказаться с мужчиной на столе в зале для тренировок.

В конце концов, я совершенно не хочу, чтобы василиск думал, что победил меня.

Я не хочу доставлять ему такое удовольствие…

И все же я боялась отвечать, потому что опасалась: этих причин может не хватить для того, чтобы дурацкий магический кристалл Рейялара признал мои слова правдой.

А потому я сделала кое-что другое.

Я медленно повернулась, словно собираюсь вот-вот ответить. Главный следователь чуть отступил назад, не сводя острого, как кинжал, взгляда с моего лица, позволяя мне поменять позу.

Ярко-красные глаза широко распахнулись.

Я приблизилась к нему, едва касаясь губами его губ. Не целуя, а лишь дотрагиваясь, едва дыша сквозь приоткрытый рот.

Пресветлые бабочки… в животе.

Одним богам известно, чего мне это стоило.

Я никогда не была роковой женщиной. Меня некому было обучать подобным выкрутасам. И все, что я делала, было скорее инстинктом.

Я хотела поцеловать его. Очень хотела.

Но позволить себе этого не могла.

— Сперва ответьте мне вы, лорд Фаррис.

А он стоял напротив меня, ошеломленный. Замерший и напряженный, как оголенный нерв.

— Как насчет моего предположения? — спросила я наконец.

— Какого предположения? — выдохнул он так хрипло и надломленно, что у меня под кожей будто разорвалась раскаленная бомба, рассыпаясь искрами.

— Насчет магических взрывов? О том, что искать нужно не мага, а заклятье? — ответила я тихо, едва удерживаясь от того, чтобы на самом деле его не поцеловать.

Наши губы были так близко, а носы то и дело соприкасались. Игриво, словно перед тем как начать жарко целоваться. Я дотрагивалась ртом до уголка его губ, с трудом останавливая себя от того, чтобы не пойти дальше.

Голова кружилась.

Это было тихое сумасшествие…

— Заклятье… — как зачарованный проговорил василиск, а потом вдруг поднял руку и провел ладонью по моей щеке, проследив этот жест взглядом.

Трогательная, осторожная ласка, будто обнажающая саму душу.

А затем проговорил:

— Я уже думал об этом...

Несколько секунд до меня просто доходил смысл его слов. Пока я продолжала вдыхать его тонкий, горячий аромат, пока впитывала жар его кожи. А потом осознание все же пришло.

— Уже думал?! Уже? Думал? — воскликнула я возмущенно. — А почему ж тогда вы сказали, что это “восхитительная ерунда”? А я тут битый час играю с вами в какие-то дурацкие игры, надеясь, что все же удастся в какой-то момент донести до вас свою мысль?

Рейялар словно в какой-то задумчивости бросил взгляд на камень, но тот не собирался больше вспыхивать и предавать меня.

Василиск скривился и щелкнул пальцами. В тот же миг красивая магия, которую он создал, рассыпалась на кристальные осколки, звонко застучавшие по полу, а затем и те исчезли, словно их и не было.

Рейялар выглядел… мрачно. Он понял, что я не лгу.

Наконец-то, оближи его мангуст! У меня хоть и помутилось слегка в голове, но, когда я сюда шла, план-то был вполне настоящий. Я действительно беспокоилась.

Потому, едва способность соображать здраво вернулась ко мне, я оттолкнула наглого, все еще очень обнаженного василиска и отпрыгнула в сторону.

А тот даже не стал сопротивляться. Его брови были сдвинуты.

Он резко развернулся, подошел к стене и, схватив рубашку, накинул себе на плечи. Несколько мгновений я не видела его лица, он застегивал пуговицы, не поворачиваясь ко мне. А затем, когда его взгляд снова оказался направлен на меня, вертикальные зрачки опять были нормальными. Ничто не выдавало в главном следователе того, что еще минуту назад он позволил себе сумасшествие.

Только челюсти были плотно сжаты.

— Так к какому выводу вы пришли? — спросила я, тоже быстро приведя внешний вид в порядок и давая себе пару секунд, чтобы отдышаться. Затем я планировала убраться прочь.

— Тебя это не касается, Матильда.

Голос василиска звучал жестко и… зло.

Тоже мне! Птица важная! Прямо целый индюк!

Я стиснула кулаки и бросила, направляясь к выходу:

— Будем надеяться, что ваша упертость не пойдет во вред расследованию.

И не успел он ответить мне что-то, как я выскользнула за дверь, посильнее хлопнув ею. Так, чтобы прям стены дрожали.

И что с того, что я титаническим усилием воли не позволила себе сползти по этой же дверце вниз и красиво спрятать глазки в ладошках? Не хватало еще расстраиваться из-за красноглазой змеюки! Пусть сам расстраивается. А я еще припомню ему извинения, которые он мне задолжал.

Но не сейчас. В другой раз… Когда под ребрами не будет так дрожать, а камень в горле как-нибудь рассосется сам собой.

Вернувшись на кладбище, которое уже успело стать “своим-родным”, я наконец почувствовала себя спокойнее. Свежий воздух, тишина, птички поют! Что еще нужно для душевного равновесия? Разве что мертвецов вокруг поменьше, но их наличие уже не так пугало, как прежде. В конце концов, ну какой смысл бояться мертвецов? Никакого. Прикрылись крышечкой, ведут себя тихо и культурно, не шумят, желаниями своими никого не донимают.

Не то что Рейялар Фаррис...

Едва не разозлившись по второму кругу, я открыла дверь дома и уже собиралась пойти принять ванну, остыть немного, как оттуда в одном полотенце вышел шелье Наэрн. Начальничек мой…