Глава 13.

Юля потихоньку сходила с ума. Проблема возвращения тела ушла в какое-то далёкое прошлое. А в настоящем была унылая работа, постоянно напоминающая о единственном обретённом в этом теле друге, – собственно, он, возможно, был вообще единственным за всё время её существования. Дом казался склепом, в котором в качестве привидения обитала окончательно опустившая руки Колина мать. И как Юля ни пыталась утешить женщину, встряхнуть её – ничего не удавалось. После известия о смерти дочери она перестала есть. Через неделю после похорон пришлось вызвать врача и госпитализировать истощённую из-за недоедания и нервного потрясения женщину. Врачи очень быстро поняли, что взять с их семьи нечего – поставили жирный крест на потерявшей интерес к жизни пациентке и выписали её домой. И вот теперь Юле ежедневно после работы предстояло силой заставлять не промолвившую ни слова со дня смерти дочери женщину встать с постели, помыть её, покормить бульоном, дать лекарств, выгулять и уложить спать. Последние дни усугубились тем, что она, то ли сознательно, то ли потеряв чувствительность, забыла, для чего в квартире туалет. То есть, нужда справлялась там, где застала: в постели, за столом, на улице. Всё это было слишком тяжело, и Юля решилась на очередную встречу с Колей, благо, теперь имелся номер его мобильного.

– Привет. Прости, если что. Нам надо поговорить.

– Как ни странно, я как раз взял телефон, собираясь тебя набрать. Удивлен. Ты решила признаться в смерти моей сестры?

– Признаться? – растерялась Юля.

– Ты же соврала мне там, в больнице.

– Ааа... и это тоже.

– Ещё что? – как-то глухо прозвучал Колин голос в трубке.

– Твоя мама. Ей совсем плохо. Не ест, не пьёт, пока не зальёшь что-то в рот. Но сейчас хоть не сопротивляется. А до того... в общем, даже в больницу попала. Врачи отказались от неё. У меня уже руки опускаются. Давай её в какую-нибудь клинику поместим, оплатишь?

– Конечно! Почему ты раньше не позвонила?

– Закрутилась, думала – справлюсь, а сейчас совсем плохо. Она даже забывает в туалет сходить, лежит и...

– Не надо. Не говори мне этого, я не хочу слышать!

– А я хочу? Это моя жизнь? Почему я каждый день должна всё это отмывать?

– Прости.

– И ты, – тут же успокоилась Юля. – Что делать будем?

– Как она сейчас?

– Вымыла, покормила, надо ещё погулять... но... Коль... у меня сил нет.

– Собери всё необходимое для больницы. Сейчас подъеду.

Уже через сорок минут раздался звонок в дверь. Коля вошёл в комнату, посмотрел на свернувшуюся клубочком исхудавшую, сильно постаревшую женщину. Вздохнул.

– Документы её взяла?

– Да.

Вместе они спустили безвольное, не желающее стоять на ногах тело к машине.

– Куда ты её решил определить? – поинтересовалась Юля.

– Я с Кириллом связался, – выруливая в сторону кольцевой, ответил Коля. – Он адрес скинул. Под Зеленогорском. Говорит, хорошая клиника.

Трассы в столь позднее время оказались свободны, и долетели до места достаточно быстро. Клинике принадлежала довольно обширная территория бывшего дома отдыха с красивыми, явно имеющими историческую ценность зданиями, на берегу Финского залива. Несмотря на позднее время, их встретили весьма учтиво. Оформление завершили в считанные минуты, в то же время Коля успел сделать предоплату за пребывание в течение четырнадцати дней и комплексное обследование. И вскоре женщину уже размещали в комфортабельной отдельной палате с чудесным видом на залив.

– Единственное, мы просим не частить с посещениями. Для нормального, полноценного обследования и лечения, необходимо избегать лишних эмоциональных потрясений. Приезжайте дней через десять. Но предварительно позвоните. Вот номер, – доктор протянул Коле визитку.

Возвращались в город в молчании. Каждый думал о своём.

– Не хочешь посидеть в каком-нибудь кафе? – предложил Коля. – И кстати, может, возьмёшь хоть немного налички? Ты не обязана ни в чём нуждаться из-за всего этого.

– Знаешь... наверное, возьму. И если можно, не немножко. Я устала. Жутко хочется отдохнуть где-нибудь.

– Съезди, развейся, – Коля вручил ей, очевидно, давно заготовленный конвертик. – Так что насчёт кафе? Или в машине посидим, если хочешь. Мы за последнюю неделю столько всего провернули. И Василий решился на очень опасный эксперимент. Сам я не знаю, как его образумить.

– Ну, не знаю даже...

Раздавшийся телефонный звонок прервал Юлю на полуслове. Звонил лёгкий на помине старлей. Обрадовался, что ребята вместе, и сказал, чтобы срочно ехали к нему. По дороге Коля вкратце поведал о том, как они разместили камеры возле клиники, о прослушках и жучках у "папашки", о том, как нашёл "пансионат", о эксгумации Стёпиного тела, о решении старлея попасть в "пансионат" в качестве "работника".

– Да уж, вы время даром не теряли. Но он совсем умом тронулся? Это же слишком опасно! – в итоге выпалила Юля.

– Вот и я о том, а он слушать не желает.

Старлей молча кивнул в знак приветствия, и тут же, призывно замахав рукой, побежал в комнату. Шипели динамики передатчика. На экран были выведены кадры с камер возле клиники.

– Я звал вас не для этого. Но уже неважно. Смотрите, – он промотал немного назад. – Вам знакома эта машина?

– Идиот! – вырвалось у Юли.

– Зачем он туда сунулся?! – едва не взвыл Коля.

– Значит, узнали. Да, ваш дружок полез в логово. Но до того сюда приехали ещё несколько машин с неидентифицируемыми номерами. Может, это клиенты или ещё кто – не знаю. Но за жизнь Власова...

– Надо как-то вытаскивать Кирилла, – тихо произнесла Юля.

– Я со своими ребятами связался. Они уже скоро будут здесь. Но здесь езды не меньше двух часов.

И в этот момент взгляды всех присутствующих оказались прикованы к экрану монитора. К воротам клиники подъезжала машина с номерными знаками Юлиного отца.

– Для полной картины там только Станислава Витальевича не доставало, – схватился за голову Василий.

– Ноут заряжен? – тут же начал действовать Коля. – Чудно. Пару часиков протянет? Хватайте все девайсы. Колонки не забудьте. По ходу будем кино смотреть. Некогда время тратить. Я бы на твоём месте вызвал ещё подкрепление, – обратился он к старлею.

– Издеваешься? Кого я в такое время вызову?

– Мда уж, ну, у нас и органы, – проворчал Коля.

Во дворе их уже поджидала одна из машин, вторая подъехала в тот момент, когда ребята уже загрузили и подключили аппаратуру.

Какое-то время в эфире ещё была тишина. Василий тем временем по рации быстро изложил ситуацию своим товарищам. Оказалось, друзья старлея всё-таки озаботились подкреплением. И когда на хвосте повис вседорожник, Василий даже растерялся, но по рации тут же пояснили: "Это свои, не пугайтесь. Кстати, тачка бронированная".

– Золотые у тебя друзья-товарищи, – не удержался от высказывания Коля.

"...шшш... Я к Степанову..." – подала голос прослушка.

"...Вас ожидают..."

– Кто такой Степанов? – растерянно взглянул на Василия Коля.

– Что-то я тоже такого по офф данным не припоминаю, – проворчал тот.

В эфире опять послышались помехи.

"...шшш... явился? Думал, всемогущ? Наивный! Ты жил в своём розовом мирке! И каково это, когда единственный дорогой человек вдруг начинает тебя ненавидеть?"

Передатчик искажал звук, понять, кому точно принадлежат голоса, оказалось практически невозможно, но Юля была убеждена, что эти жуткие слова говорит её отец.

Другой голос: "Конечно, Юля изменилась! Так это ты сделал? Как ты мог? Ты! Кому она верила, как родному!"

– Зачем! Зачем он туда полез? – сходил с ума от волнения за глупо попавшего в ловушку друга Коля.

– Идиот... – беспомощно простонала Юля.

"...Её словно подменили? Не правда ли? Думаешь, шучу? В каждой шутке есть доля правды. Большааая доля. Да и чушь всё это – жучки, камеры... детсад какой-то. Что было с бывшим председателем совета директоров – знаешь? А что до сих пор творится с его семейкой? И поверь, это ещё цветочки! Сейчас все они здесь будут! Я устал играть. Пора навести порядок..."

Звук выстрела.

– Маячок остаётся на прежнем месте, – констатировал Коля.

– Чёрт! Он убил его! – взвыла Юля.

– И ждёт нас, – добавил Василий.

– Говорил же: надо вызвать подкрепление... – прикуривая очередную сигарету, буркнул Коля. – Боюсь, того джипа и твоих товарищей будет маловато. И этот сука и вправду причастен к смерти отца, сестры...

Старлей повторно прокрутил запись товарищам по эфиру. Какое-то время ехали молча. Потом началось обсуждение предположений и планов.

– Жучок перемещается, – прервал обсуждения Коля.

"...шшш... тело убрать?" – раздался мужской голос из динамиков.

"Пусть лежит. Скоро новые появятся. Камеры все нашли?"

На какое-то время в эфире повисла тишина.

"Ну что, дорогие мои? Слышите? Знаю – слышите! Я жду вас! Конец связи..."

– Сигнал прервался, – констатировал Коля.

– И с камер тоже, – едва слышно проговорила Юля.

– Он, оказывается, всё вычислил, – резюмировал Василий.

– За что? – ссутулившись и сжав руками голову, простонала Юля. – Я же его действительно любила, он для меня раньше едва ли не идолом был...

Странно было видеть, как облачённая в мужское тело девушка безутешно рыдает, но никто не мог её утешить. Коле было жаль её. Пропал страх перед встречей со своим главным врагом. Он готов был голыми руками убить того, кто причинил столько боли и его семье, и этой ни в чём неповинной девчонке.

Остаток пути промчались в неведении. Приближаясь, выключили фары, но это не помогло. На дороге, неподалёку от клиники, их ждал заслон. Приняв к обочине, Василий пропустил вперёд бронированный джип. Тут же послышался звук автоматных очередей.

– Пригнитесь! – тут же заорал старлей, но все и так уже стелились по полу.

Несколько пуль прошило салон так и не притормозившей машины. Сзади какое-то время слышались одиночные выстрелы.

– Вы там целы? – раздалось из рации.

– Норм. Вы как? – проскакивая сквозь снесённые броневиком ворота, ответил Василий.

Внутри, помимо трёх ранее стоявших машин, оказались только джип и машина старлея.

– А что нам будет? – усмехнулся кто-то. – Ух, и заварушка. Отчётов писать потом... И кто будет гильзы собирать?

– Зачем собирать? – не поняла Юля.

– Чтобы отчитаться – куда потрачены, – отмахнулся старлей. – Как там, на территории?

– Сидите пока. Сейчас прочешем, – ответили из рации.

Мимо, словно тени, проскользнули товарищи Василия. Ему явно не нравилось сидеть здесь, в то время, как боевые товарищи лезли под пули. Где-то скрипнули двери. Послышался звук падающего тела. С другой стороны раздались автоматная очередь и одиночный выстрел, заставивший умолкнуть автомат.

Минут через десять, уже не прячась, к машине подошёл один из "боевиков".

– Вызывай скорую и кутузку. А потом идите к тому зданию, – он указал в сторону.

Вскоре переполненные праведным гневом ребята оказались в небольшом, ярко освещённом помещении, некогда белые кафельные стены которого сейчас были основательно заляпаны кровью и чем-то ещё, о происхождении чего даже думать не хотелось. Одного взгляда на пол хватало, чтобы всё понять. Там лежало восемь трупов. У большинства из них были навылет прострелены головы. У дальней стены под дулами взведённых пистолетов, спиной к вошедшим стояли четыре человека. И, узнав одного из них, Юля и Коля, не сговариваясь, переглянулись и кинулись расталкивать лежащие на полу тела. Станислав Витальевич оказался в самом низу.

– Так значит? – Юля, не замечая, что её руки и одежда испачканы в крови, смотрела на отца полными слёз глазами.

Мир девушки в одно мгновение рухнул. "Прости! Прости! Прости!" – мысленно орала она. "Я поверила, что ты во всём виноват! Я ненавидела тебя! Искала подтверждение..." Но никакие слова не могли унять щемящую боль внутри. "Как я могла? Почему посмела подумать, что ты..." Вокруг ходили, переговаривались, возможно, даже обращались к ней, но Юля не слышала. Чьи-то руки заставили её подняться с пола и куда-то повели. Она не сопротивлялась. Боль ушла, на смену пришла пустота. Былая любовь к отцу вернулась с прошлой силой, и от этого неверие и былые подозрения показались страшнейшим предательством.

– Я одна. Теперь я совсем одна... – шептала Юля.

Проходящие мимо силовики с жалостью смотрели на внезапно помешавшегося рассудком парня. Всё ещё пребывающий в шоке от поворота событий Коля пытался как-то привести в чувства Юлю. Василий руководил завершением нежданно развернувшейся операции.

К утру все очутились в городе. Видя состояние Юли, Коля настоял на том, чтобы она переехала к нему.

– Ты не подумай. Я не претендую на твою личную жизнь, – тут же поправился он. – Но мне там слишком свободно, да и квартира, по сути, твоя.

– Моя... да, моя... меня там ждёт папа... – невнятно лепетала в ответ Юля.

– Показал бы ты её врачу, – предложил Василий и тут же поник. – Только как бы в психушку не упекли. Ладно, ты там решай сам. Мне сейчас в участок надо. Рапорт накатать, материалы по делу как-то систематизировать. Ну, и дружка вы себе нашли, ребята. Надо ж всех так уделать было? И ведь я его на всякий проверил тогда. И ничего!

– Сам в шоке.

– Он, конечно, задержан. Как и парочка мордоворотов. Но боюсь, если он и виновен, то с его деньгами...

– Что значит – если? Тогда дал бы мне ствол ещё там. Я бы его на месте – того, – вытаскивая из машины безвольное тело Юли, проворчал Коля.

– Есть предположение, что и здесь всё не так просто, – замялся старлей.

– Какие могут быть предположения? – вылупился на него начинающий закипать Коля.

– Когда ребята влетели в помещение, Власов и те двое были как бы по разные стороны баррикад. Не исключено, что он защищался и не виновен. Это значит, был кто-то третий. Его надо искать либо среди трупов, либо, что более вероятно – он ушёл. Но почему-то мне кажется, что это не так.

– А я уже не знаю. Кто и что? Всё так запуталось. Мать в больнице никакая, Юля вот теперь тоже... лучший друг... возможно, злейший враг.

– Следствие покажет. Один из ребят снимал захват на видео. Мне самому интересно взглянуть. Так что я поехал. Вечером отзвонюсь.