***
Еду, одежду и лекарства выдавали присланные королевской школой медики. Они же платили по медяку в день за помощь. Солдаты, охранявшие карантин, обращали внимание на странную компанию из тощей девчонки и двух изможденных мужчин, но в самом карантине несчастным болящим было мало дела до окружающих.
Никому и в голову не могло прийти, что изящная, словно дорогая фарфоровая статуэтка, герцогская дочь и всклокоченное существо с покрасневшими руками и безумно горящими глазами – одно лицо.
За время, проведенное в карантине, Аннелора видела столько боли и смерти, что родной дом потускнел и воспоминания о нем отступили. Забылись родные стены и любимые люди, мягкие постели и фарфоровые блюда.
Ежедневный труд и ужасный запах, который она перестала замечать на третий или четвертый день; стоны и слезы, от которых ее сердце оледенело; беспросветно-серые дожди, накрывшие обитель скорби в сентябре, - они выбили остроту воспоминаний о близких.
Девочке уже казалось, что так было всегда – серый мир вокруг, тяжелая, но привычная работа, знакомая круговерть докторов, солдат и больных.
До бездорожья солдаты успели выстроить навесы, под которыми укладывали лежачих. Ледяные дождевые капли залетали под парусиновый полог и холодили тело. Щекотали шею, которую не прикрывали больше локоны изысканной прически, смачивали затоптанный пол, делая его еще грязнее.
Поддерживать чистоту в этом скопище тел было практически невозможно. Но Инира старалась. Мыла полы, раскладывала по углам пучки полыни, собирала грязное белье и уносила таким же усталым прачкам, с утра до ночи стоящим над корытами и дымящимися котлами.
Иногда она засыпала стоя, привалившись к опорному столбу навеса, тогда Сигизмунд укладывал ее в опустевшей повозке, укрывая плащами и куртками. Проснувшись от чьих-то стонов, она даже не успевала высказать метателю ножей благодарность – снова бежала к навесам.
Постепенно народу становилось меньше. Король распорядился близлежащим помещикам выделить часть урожая в пользу больных, и похлебка стала гуще. Все больше людей поднимались на ноги и бродили унылыми тенями, не зная, как им дальше жить.
Тогда на помощь вновь пришел королевский указ: солдаты и уцелевшие крестьяне принялись торопливо строить более теплые помещения, выкладывать печи, сколачивать нары – приближалась зима.
***
Из карантинного ада Аннелора вырвалась только с первым снегом. Однажды, выскочив из душной избы с ворохом белья в руках, увидела, что все вокруг укрывает тонкий слой белоснежной глазури. И в голове неизвестно откуда всплыли слова самого старого и опытного доктора: зараза уйдет с морозами.
И верно.
Вернувшись в дом, девушка огляделась: часть докторов уже уехала, потому что больные выздоравливали, а новые не появлялись. Освободились холодные лавки у дверей. За столом спокойно сидел старенький доктор и потягивал травяной отвар из большой глиняной кружки. Бросив белье в корзину, Аннелора присела рядом с ним и удивленно услышала:
- Очнулась, красавица? Куда ехала-то? Завтра сможешь дальше ехать, снег выпал, карантин закрывается.
- Все? – в голосе девушки прозвучало удивление.
- Все, - подтвердил доктор. - Я там тебе премию выписал, у писаря забери, да хоть платье себе купи, а то девушка, а вид, как у кошки бродячей.
Доктор сказал это все так отечески ласково, что Анни не обиделась, но сочла нужным глянуть в небольшое оклеенное бумагой зеркальце, стоящее на приступке: мужчины перед ним, брились, а она так ни разу и не заглянула.
Оттуда на нее взглянуло привидение: бледное, лохматое и неизвестного пола. Анни в ужасе отшатнулась, но, к счастью, в тот момент в дом зашел мужчина в потрепанном кафтане.
Его зовут Сигизмунд, вспомнила она, вглядываясь в спокойные карие глаза вроде бы знакомого мужчины. Циркач, должно быть, что-то заметил в ее взгляде и спросил:
- Инира?
«Я Аннелора!» - хотелось закричать девушке, но язык не поворачивался. И хорошо, что лавка была широкой и твердой – ноги явно тряслись.
Сигизмунд заметил эту дрожь и совсем растерялся. Благо, доктор, выслушав пульс побледневшей девушки, ласково посоветовал циркачу:
- Своди девочку в баню и купи ей платье, чтобы в себя пришла.
Циркач едва ли не на руках вытащил Иниру на белый снег. Оставляя в снежном полотне черные следы, привел в женскую баню и велел бывшим там селянкам вымыть ее и пропарить:
- Белье и платье сейчас принесу! – добавил он, закрывая за собой дверь предбанника.
Часа через два Аннелора снова смотрела в зеркальце и вздыхала. Добрые женщины помогли ей, чем могли: вымыли, смазали потемневшую кожу душистым маслом, облачили в принесенные Сигизмундом вещи, даже короткие волосы спрятали под кокетливый чепчик с оборками. Но она по-прежнему ничем не напоминала сероглазую куколку из отцовского поместья.
Впрочем, долго в бане сидеть не будешь, нужно идти. Герцогская дочь распахнула дверь и сделала шаг. В лицо дохнуло холодом, смывая сонную одурь последних месяцев. Кровь быстрее побежала по жилам.
Рядом раздалось вежливое покашливание. Инира оглянулась. На завалинке ее поджидали двое: Сигизмунд и его приятель, канатоходец по имени Кварт. Они молча подвинулись, уступая ей кусочек домотканого коврика, а потом Сиг заговорил:
- Инира, мы тебя не спрашивали о твоем прошлом и спрашивать не будем, не наше это дело. Но, благодаря тебе, мы выжили и готовы помочь. Прежде чем мы все тут оказались, ты же куда-то направлялась?
- Да, Сиг, я ехала к жениху, - Анни спрятала взгляд.
-Тогда мы тебя проводим. Все равно сейчас выступать здесь негде. Так, может, хоть на твоей свадьбе погуляем.
Анни бледно улыбнулась и согласилась:
- Спасибо, Сиг, Кварт! – на глазах девушки вскипели слезы благодарности и мужчины смущенно отвернулись.
- Идем? – Сигизмунд протянул девочке руку.
- Идем! – улыбнувшись, Инира приняла руку и шагнула вперед.
***К вечеру они все вместе вычистили старый скрипучий фургон, покрытый расписной холстиной. Краски выцвели, дерево потемнело, в углах от осенней сырости завелась плесень, но в целом цирковой «домик» вполне годился для путешествия.Лошади пережили время карантина вполне мирно – только наели себе «сенные животы» да обросли густой «зимней» шерстью. Смешные, похожие на медвежат жеребята дичились людей и прятались за маток, увидев решительно настроенного канатоходца.Вооружившись ломтями ржаного хлеба с солью, Кварт все же привел упирающихся коней к фургону. Накинул на шеи веревки, а потом долго ласкал и уговаривал дичащихся животных. Добившись относительного спокойствия косматых, по-зимнему светлых лошадей, Кварт навесил им торбы с овсом и, пока Ини скребла деревянный пол и стены фургона щелоком, перебирал и натирал жиром покоробившуюся упряжь.Все это заняло удивительно много времени потому что у всех тр
Ехали не спеша целых четыре дня. Снег продолжал ложиться на прихваченную ночным морозцем грязь. К полудню с колес смачно шлепались пласты подтаявшей земли, перемешанной со снегом. Жаровня почти не давала тепла, поэтому все время путешественники проводили в теплой одежде.Гномам хватало их кафтанов из толстого мягкого сукна, они лишь посмеивались временами над синеющими от холода циркачами. Да рассказывали о вечном холоде, царившем среди горных вершин Гномьего пика.Сам Сигизмунд, морозы крайне не любивший, отпорол рукава овчинного тулупа, принадлежавшего раньше силачу Ярику. Теперь метатель ножей тачал из них теплые штанины, а из остатков тулупа - меховой жилет для более стойкого к холоду Кварта.Инира отыскала в вещах перевязь с ножами и подогнала ее под себя. Так же поступила и с широким кожаным ремнем, внутри которого располагались потайные кармашки. Пассажиры только ухали сквозь кустистые бороды, глядя на ее рукоделие.Очень странно, но приходя в себя
***В кухне было шумно и чадно. Кипели огромные котлы, пыхтело в кадках тесто, брызгало горячее масло и кровь свежезабитых животных. Все слуги и повара носились сломя голову, спеша выполнить множество дел одновременно. Сиг скинув мешок с плеч утянул ученицу в тихий уголок шепнув:- Слушай! Сейчас все новости узнаем!Анни замерла, едва не усевшись к нему на колени, и некоторое время прислушивалась к кухонному гаму, выделяя разговоры. Рядом остановились две зеленщицы, разбирающие пучки моркови:- А невесту-то ты видела? - спросила молодая, но излишне полная женщина, у подруги.- Видела-видела! Такая маленькая, темненькая, а голосок звонкий. Видать, привыкла командовать! – протараторила рыженькая в веснушках девушка и поправила сбившийся чепец.- Говорят, купчиха она, - с сомнением протянула ее собеседница и, хекнув, опрокинула корзину в огромное корыто с водой.- Купчиха - не купчиха, а сама видишь, сколько народу собралось! &ndas
***Часть пути до деревни Инира молчала, не отзываясь на попытки Сигизмунда разговорить ее, а потом вдруг спросила:- Сигизмунд, значит, на мне правда был приворот?- Правда, - вздохнув, ответил циркач.Девушка некоторое время шла молча, роняя на лохматый мех полушубка крупные как горох слезы. Потом немного успокоившись, перевела разговор:- Сиг, а сопровождающим караваны много платят?- Смотря что везет караван, - пожал циркач широкими плечами, поглаживая усы, перетекающие в аккуратную бородку. - И смотря куда.Инира закусила губу и выпалила:- Например, если мы возьмемся сопровождать тех самых гномов, везущих шкуры?- Очень мало. Гномы и сами отличные воины. – Сигизмунд понимающе посмотрел на девушку. - Кроме того товар не дорогой, и нападать на них большого смысла нет. Да и нас троих для полноценной команды мало. Оружия почти нет, обучения никто не прошел…- Обучения? – Инира ухватилась за зн
ИнираЕдва за Старым Башмаком закрылась дверь, как Инира воткнула кинжал в стол. После короткой паузы хрустнула яблоком, следом стукнула скамьей… Потом вдруг длинным мягким прыжком переместилась к двери и резко ее распахнула. Двое мужчин свалились к ее ногам:-Так-так, и что мы тут делаем? - раздавшийся в плечах Кварт приподнялся с пола и пихнул в бок все такого же стройного, но слегка постаревшего Сигизмунда.Тот, спокойно улыбнувшись, сказал:- Ждем обещанной гулянки.- Под дверью? – Девушка вопросительно-удивленно подняла бровь.- Тренируемся ползать на четвереньках. Если эль будет так же хорош, как в прошлый раз, это умение нам пригодится, - ухмыльнулся в ответ Кварт, отстраняя наемницу и устремляясь к накрытому столу.- Нахал, - Инира покачала головой и тоже подошла к столу. - Все слышали?- Половину, - жизнерадостно возвестил Кварт и впился зубами в свиную ножку.- В общем, Башмак конт
***Не раз и не два, когда жизнь припирала самоуверенную девчонку к стенке, ей хотелось вернуться в большой красивый дом, под крылышко горюющих родителей. Лишь гордость и стыд удерживали ее от последнего шага.Появившись в школе телохранителей, девушка слишком поздно узнала, что не сможет ее покинуть в течение трех лет, пока не получит хотя бы начальное образование. А еще, наставник по любовной магии и приворотам на первом же занятии едва ли не за руку привел ее в храм:- Тебе нужна помощь служителя Светлых, - пояснил он, - твоя аура опутана почти снятым приворотом.- Наставник, - Инира растерялась, - разве вы не можете снять приворот сами?- Он уже снят, - покачал головой еще не старый крепкий мужчина, - ты просто сама не отпускаешь его, а в этом я помочь не могу.Инира давно не бывала в храме. Раньше она вместе с родителями присутствовала на торжественных службах в домовой часовне. Иногда ездила с ними же в большой храм в ближайший город,
***Пирушка в отдельном кабинете продолжалась недолго. В густой темноте весенней ночи, друзья и компаньоны разошлись по своим домам. Утром они вновь собирались встретиться в этой таверне, чтобы обсудить новый заказ. Утро способно придать мрачным краскам ночи новый цвет. Возможно, Инира решит отказаться от заказа, а может граф найдет повод взять другую команду, а может… Так или иначе миру требовались его часы тишины и ночь благосклонно распахнула над городом свое покрывало.Сигизмунд отправился в домик, купленный на скопленные за годы наемничества деньги, к жене и сыну.Кварт свернул на улицу «красных фонарей» и, насвистывая, углубился в хитросплетение крылечек, галерей и садов.Инира вышла на улицу, постояла немного, неторопливо натягивая перчатки, затем перешла улицу и приблизилась к крепкому трехэтажному дому, знававшему лучшие времена. Здесь она снимала две комнатки на чердаке, и за последние три года эта мансарда стала ее самым долг
ИнираВ тот год будущей телохранительнице удалось наконец съехать из казармы. Для нее это стало важным событием: казарма есть казарма. Девушку смущали не столько общие банные дни и тонкие перегородки, сколько постоянное мужское внимание.Иногда ей хотелось спрятаться в тихом углу от настойчивых подмигиваний, похлопываний и громких обсуждений ее стати. Но показать слабость было равносильно крупному просчету на тренировке – слабаков в школе не держали.Старшие ученики Школы имели право подрабатывать вышибалами либо охранять купеческие лавки, вот она и нанялась в трактир. Условием оплаты стала комната под крышей и завтрак с ужином, без вина.Комната, которую ей показал пройдошливый трактирщик, оказалось просторной, хоть и захламленной. Хлам девушка выбросила и заплатила служанке пару медных монет за помывку пола и стен.Отстояв «смену» у двери, вечером Инира уже вселилась, радуясь свежему соломенном
Когда король Вайнор, облаченный в достойный самой коронации камзол, изволил спуститься вниз, слуги уже накрывали столы. В просторном холле толпились придворные, а за окном разливался чудесный солнечный день.Что ж, Вайнор остановился у окна и незаметно прижал руку к сафьяновому футляру, спрятанному у сердца. Здесь, около старинной святыни, осененной благоволением Светлых, он может честно сказать – Этиллия никогда не станет для него любимой женщиной.Возможно, с годами она станет соратницей или матерью наследника, это тоже неплохо. Но здесь и сейчас ему было горько осознавать это.Он вспоминал лицо своей матери, увиденное в храме Светлых в тот день, когда она выходила замуж – спокойное, уверенное, озаренной внутренним светом. Ее супруг – барон Пограничья, нежно сжимал в своей привычной к мечу ладони тонкие пальцы будущей жены и клялся защищать, хранить, любить.- Ваше Величество! - прозвучал рядом колокольчиком голос Этиллии,
Король ВайнорВайнор Вадерский готовился ко сну, когда услышал в соседней комнате легкие звуки: кажется, двигали мебель? Сигизмунд, перехватив взгляд короля, подтвердил его предположение:- Мы уговорили леди Иниру отправиться спать.Вайнор кивнул, изображая равнодушие, принял от камердинера рубашку и лег в постель. Едва уловимые скрипы в соседней комнате стихли. Король прикрыл глаза, вслушиваясь в наступающую тишину.В очаге с тихим шорохом рассыпались головни. За окнами еще доносились разговоры слуг и конюхов, ржание коней. Рядом посапывали наемник и уставший за день камердинер. Поскрипывали половицы, хлопали двери... Постепенно огромный дом затихал.Вайнор только через некоторое время понял, что не спит, чутко прислушиваясь к малейшему звуку из соседней комнаты. Увы, слышно было плохо. Зато Сигизмунд и камердинер ровно выводили носами сонные рулады. А в душе росла тревога.Стараясь двигаться как можно тише, Вайнор по
Покои в «королевском доме» оказались роскошными и очень старинными. Каменные стены прикрывали полотна, расшитые грубыми шерстяными нитками. Деревянные полы потемнели от времени, а камины больше напоминали древние очаги, сложенные из дикого камня.Впрочем, в комнатах хватало и новых вещей – тонких фарфоровых ваз и чаш, шелковых подушек и уютных кресел. Однако Инира с затаенным восторгом проводила рукой над резным столом, изготовленным еще до рождения ее прабабушки. Восхищенно вздыхала над мозаичным блюдом, украшающим каминную полку. Любовалась подсвечником из черного железа, выкованным столь искусно, что птичка, присевшая на корявую ветку, казалась живой.Закончив осмотр покоев, телохранительница разрешила войти свите:- Все спокойно, ваше величество. Если позволите, я помогу своему другу.- Конечно, леди Инира. - Вайнор Вадерский устало опустился в глубокое кресло и попросил: - Загляните ко мне, когда господину Камилу станет лучше.
Обед в большой королевской столовой прошел вяло: Вайнор почти ничего не ел и не пил. Камил бдил, скромно расположившись слева от короля. Он тоже не шарил глазами по тарелкам, лишь небрежно помахивал над блюдами перстнем с крупным прозрачным камнем. А прочие вадерцы лишь делали вид, что наполняют свои тарелки. Ибо амулеты «опальной фаворитки» буквально шипели над каждым куском, поданным вадерским гостям.Предвидя ситуацию еще до обеда, лорд Мияр лично закупил в дорогу копченый окорок, каравай хлеба и несколько бутылок медовухи на рынке. Так что ближний круг вадерского короля собирался в начале пути сесть в карету и подкрепиться.Зато принцесса Этиллия вся светилась довольством. Она едва дождалась, пока ее отец объявит окончание трапезы – тут же повисла на короле Вайноре, расточая свои самые нежные улыбки.Королева Вадерии – звучит замечательно! Если уж Вайнор дарит фаворитке бесценные альфапириты, то королеве полагается нечто большее
Королевские эскапады принесли свои плоды - в этот же день принцесса Этиллия прислала королю Вайнору письмо с извинениями и предложением немедленно отправиться на границу двух государств для встречи Верховного Жреца.«Там, на границе, расположена часовня, в которой государи веками заключали помолвки и браки. Мы можем воспользоваться благоприятным моментом и получить благословение Верховного, что, несомненно, укрепит нашу популярность в народе…» - писала каллиграфическим летящим почерком она.Вайнору пришлось ответить согласием. Впрочем, принцессе продемонстрировала политическую грамотность и все же извинилась. Значит, помолвке быть.Король Шанстред был рад согласию Вайнора: добрососедские отношения нужно укреплять родственными связями. Да и дочь пора пристраивать, уж больно часто видят возле ее покоев смазливых красавцев из придворных лизоблюдов.Королева Ауретта просияла, услышав новости. Ее Величество немедленно отправилась руков
ИнираВ комнаты постучали. Скромная молодая леди в сером платье с белым воротничком передала приглашение от короля Вайнора:- Его Величество ждет вас в верхней галерее, леди, – присела девушка в реверансе, глядя на телохранительницу бесхитростными голубыми глазами.- Благодарю вас, леди, - чинно ответила та. – Сейчас же иду!Застенчиво улыбнувшись, девушка в сером ушла. Если Инире не послышалось, под юбкой у нее звякнул кошелек с золотыми.Лорд Мияр нахмурился:- Позвольте, я провожу вас леди Инира.- Не стоит, ваша светлость, - покачала она головой.- Но вы сами сказали, что в одиночку ходить опасно!- разгорячился лорд- страж.- Верно. Но нам нужно вывести убийц на чистую воду, а это значит - их нужно спровоцировать. – Объяснять достойному лорду свое полное понимание проблемы девушка не собиралась. Она укладывала в кармашки чисто женские вещички, способные послужить оружием самозащиты.
Вайнор ВадерскийПосле визита к Этиллии, королю пришлось вернуться в свои комнаты и переодеться. Камил давился смехом и торжественно поздравлял его:- Ваше Величество, вы вполне можете сдать экзамен в школу актерусов! Принцесса в недоумении и страхе! Возможно, - добавил он, оглядывая поджидающих короля придворных, - ее секреты раскроются быстрее, чем мы думаем!Вайнор устало откинулся в кресле: для него этот визит был весьма полезен. Конечно, не дело запугивать юную девушку, но алчный огонек, загоревшийся в ее глазах на балу, следовало погасить.В это время вернулись лорд Мияр и леди Инира. Они рассказали свои новости.- Его Величество король Шанстред Пятый приглашает вас на бокал красного силийского перед обедом, – сообщил начальник стражи.- Его Величество обеспокоен, - добавила леди Инира. - Его расстроили признаки покушений, в одном он даже смог убедиться сам. Поэтому готов к переговорам и не будет возражать, если
Принцесса ЭтиллияВчерашний бал стал кошмаром! Король Вайнор привел на ужин свою подстилку! И ее усадили слева от него! Как законную супругу! В гневе принцесса не сдержалась и подсыпала ему в бокал слабительного. Говорят, испорченная ночь любви открывает мужчине глаза на других женщин! Увы, эта провинциальная корова опрокинула бокал.До утра Этиллия вынуждена была наблюдать, как ее будущий муж любезничает с этой дрянью! И не просто любезничает! Фрейлины королевы быстро просветили принцессу о стоимости камней надетых на фаворитке. А потом изрядно поточили языки о самолюбие девушки.Впрочем, несмотря на свое поведение, король Вайнор произвел на принцессу неожиданно приятное впечатление: высок, недурен собой, хорошо сложен. Когда он кружил вокруг своей девки, она злилась. Зато когда он строго посмотрел на Этиллию за столом, квариллийка неожиданно ощутила приятное волнение внутри. А ведь роскошный самец! Родить такому наследника будет даже приятно.
К собственному удивлению, после этого разговора Вайнор спокойно заснул. Все тягостные мысли и чувства оставили его, позволив отдохнуть так, как он не отдыхал уже несколько месяцев.Глаза он открыл только от восхитительного аромата поджаренного хлеба, земляничного варенья и травяного чая.Соратники собрались у накрытого стола и переговаривались тихим шепотом, хрустя аппетитными гренками. Вайнор быстро умылся и присоединился к завтраку. Правда, назвать его обильным не получалось: чай заваривала леди Инира, самостоятельно согрев чайник в камине. Гренки она жарила там же, а лорд Мияр нарезал деревенский каравай на тонкие ломтики. Варенье в простом горшочке тоже намекало на ближайший к дворцовой площади рынок.У двери, накрытый колпаками и салфетками, остывал завтрак с дворцовой кухни.- Что там? – спросил король Камила, любуясь руками леди в солнечном свете, падающем из окна.- Приворот, снотворное, слабительное и трава из Хизардии, подавляющая в