Не смог отпустить? Ирис застыла, не зная, как понять слова Марко. Или она должна теперь даже про себя называть его новым именем? Ее мысли были в смятении. После первой оглушительной радости от появления Марко, она с каждой минутой испытывала все большее разочарование, порождающее грызущую боль внутри.
Она видела, что мужчина совсем не рад находиться рядом с ней. Он избегал смотреть на нее больше, чем это требовалось для дела, рычал и даже не скрывал свою злость и досаду.
Хотя чего же она ждала? Его взгляд буквально сочился всепоглощающей ненавистью и презрением, когда она видела его в последний раз. С чего бы этому поменяться спустя каких-то несколько недель. Понятно, что он здесь лишь потому, что его просил помочь Федор. Хотя вряд ли Марко стал бы это делать для бывшего друга. Скорее, это из-за детей. Ведь как бы он ни ненавидел лично ее, он не собирался позволять произойти тому, что может причинить боль Эйсону и Зефире.
 
Эйсон бесшумно выскользнул из отсека сестры. Она долго плакала, но сейчас заснула. О том, что мамин корабль захватили пираты, они узнали больше суток назад, но до последнего момента Эйсон скрывал от сестры главное. То, что все члены экипажа «Стрельца» уже находились в пассажирском транспорте на пути домой. Все, кроме второго пилота Ирис Соколовской. В ее выкупе было отказано, несмотря на огромную сумму, предложенную Федором Соколовским. Информацию старались держать в секрете, но шила в мешке не утаишь в мире, где новости разлетаются со скоростью света. Узнав об этом, Эйсон впервые за все время сам позвонил Федору, втайне от Зефиры. Он хотел подробностей, а не сплетен из новостных выпусков. Набирая его номер, был настроен говорить жестко, но когда увидел бледное и заросшее щетиной лицо человека, бывшего ему отцом столько лет, внутри все противно сжалось от жалости. Было странно назвать его опять «папой», но, глядя в загоревшиеся самой наст
Дагфинн не знал, как он сумел вынырнуть из наслаждения, в котором утопал. Ирис, его Цветочек, вздрагивая, лежит под ним. Обвивает его во всех необходимых местах, соприкасаясь так тесно, как только это возможно. Лишь ткань «призраков» разделяет их. Но его изнывающее от похоти тело воспринимает тончайшую преграду как чертову бетонную стену. И именно присутствие этой стены позволило ему вернуть себе хоть какой-то намек на разум, и он отстранился от Ирис. Ощущение от этого было сродни жесточайшей пытке. С каждого сантиметра его кожи, который он был вынужден оторвать от ее тепла, словно срывали кожу, тут же окуная в лютый холод. Дагфинн содрогнулся, переворачиваясь на спину, и не сумел сдержать мучительного стона. Как же это больно – останавливать себя, когда ты нуждаешься так невыносимо сильно. Ирис со всхлипом потянулась за ним, испытывая его так трудно дающееся самообладание на прочность. Но как бы ни скручивало его тело в жестоком вожделении, Да
– Я попробую, но сначала я должен убедиться, что ты ни в чем не нуждаешься, и только потом уйду. Потому что делать это здесь, рядом с тобой я не смогу. – Я тебя слишком отвлекаю? – осторожно спросила Ирис. – Ты меня просто офигеть как отвлекаешь, Цветочек. Для попытки мне нужно полностью очистить мозг, а когда я дышу твоим запахом и ощущаю твое тело так близко к моему – это просто невозможно. Как бы я ни пытался, все мои мысли… не о том, в общем. Дагфинн перевернулся и пошарил в поисках своего рюкзака. – Так, смотри, вот тут есть брикеты сублимированной пищи. Не слишком вкусно, но реально питательно и поможет тебе максимально восстановить силы. Вот здесь вода, – он сунул в руку Ирис предмет, сильно смахивающий на небольшую фляжку, которая была удивительно тяжелой для своего размера. – Воду не экономь. Здесь ее достаточно. &nd
Когда Дагфинн уносил обессилевшую от слез и переживаний Ирис в свой отсек, она еще продолжала тихонько всхлипывать. Осторожно усадив ее на край койки, он аккуратно стянул с нее «призрак», обработал рану на лбу и уложил, как ребенка, в постель. Ирис доверчиво прижималась к нему и в этот момент казалась даже ближе, чем когда-либо раньше. Сердце Дагфинна саднило в беспокойстве. Он не хотел признаваться Ирис, но точно разглядел в глазах пиратского главаря этот огонек, что загорается в глазах хитрого хищника, когда его добыча ускользает. Нет, он не остановится. Что бы там ни сказал, он будет действовать. Может, и не решится на похищение, но на то, чтобы отравлять жизнь Ирис ежедневным страхом за свою судьбу и за то, что на самом деле может произойти с детьми, он вполне способен. И даже бледной тени угрозы для Ирис и двойняшек было достаточно для Дагфинна, чтобы понять очень простую вещь: он ни единой секунды не сможет жить спокойно, пока это будет нависать над самыми дорогими
Неделю спустя Федор Соколовский, шаркая ногами, как старик, подошел к двери. Ну, кому, черт возьми, он мог понадобиться в этом гребаном мире? Да еще так сильно, что этот кто-то не внял тому, что звонки он проигнорировал, и теперь настойчиво колотит в дверь. Кто вообще в наше время стучит в дверь? Что за каменный век? – Какого хрена? – Он распахнул дверь и замер, увидев бывшего старого друга. Если и до этого у него болела голова после вчерашних возлияний, то теперь она просто взорвалась жесткой пульсацией, все усиливающейся из-за ускоряющихся ударов сердца.
Полгода спустя – Мама, ты можешь прилететь в академию сегодня к двум? – спросила Зефира. – Конечно могу. А что случилось? – обеспокоенно посмотрела на лицо дочери на экране Ирис. – Папа Федор прилетает и просил возможности увидеться с нами всеми одновременно. – Хорошо, я буду. В пять минут третьего она вошла в зал посещений АСТРА-академии и тут же натолкнулась на суровый взгляд Марко.
Говорят, время лечит. Говорят, время неумолимо. Говорят, время невозможно победить. И все-таки... Может ли время вылечить боль от предательства любимого человека? Может ли неумолимое время стереть память о разлуке с единственно возможной половинкой? Может ли любовь, яркая, как взрыв сверхновой, победить неумолимое время? Пропасть разлуки. Бездна предательства. Черная дыра одиночества. И только глаза любимого в глазах моих детей. Его детей. Наших. Только им можно верить. Только они простят все. Или... Есть надежда?.. Ее глаза преследуют во сне. Ее голос вытаскивает из ада. Ее запах остается наваждением. Ее тело не в моих руках – мой самый страшный кошмар. В котором я живу долгие семнадцать лет. Лишь играя со смертью в прятки – отключаюсь. Слыша хриплые стоны временных подруг – забываюсь. И только мои глаза на лицах ее детей, моих детей, наших дарят надежду.Возрастные ограничения 18+
Въедливый звук зуммера, оповещающего о входящем вызове, отвлек Финна от наблюдения за раздевающейся перед ним красивой женщиной. – Не отвечай! – томно простонала она и посмотрела на него умоляющим взглядом. – Извини, но это невозможно, Рина, – Финну, может, и хотелось скрыть безразличие в голосе к ее просьбе, но, судя по выражению лица партнерши, не особо удалось. А и хрен с этим. Мужчина отвернулся и увидел входящий от Ингмара, специалиста по сетевой защите в Центре. Тут же нахмурившись, Финн моментально забыл о голой женщине прямо перед ним и, резко поднявшись, вышел из отсека. – Проблемы? – резко спросил он, едва на экране появилось худое лицо друга и подчиненного. – И тебе привет, Дагфинн. Спасибо, что спросил, как я поживаю! – оскалился Ингмар. – Между прочим, это ты мне какого-то хрена в такое время